Неприятно об этом говорить, но нас с вами выставили дураками. Жаба Зойч, которой мы так радовались и за которую мы так дружно голосовали на выборах талисмана Олимпиады в Сочи, оказалась "вирусом", запущенным самим оргкомитетом Игр. Когда об этом написали газеты, я не поверил. Но когда в этом признался сам автор Зойча, я почти потерял смысл жизни.
Я, как и многие из вас, ничего не имею против Олимпийских игр. Пусть даже и зимних, пусть даже и в Сочи. Будет возможность, обязательно на них побываю - в конце концов, не каждый год в России проходит такое событие. Но мне очень не нравится многое, что эту еще даже не начавшуюся Олимпиаду сопровождает. Это касается и скрежета пил, которыми чиновники уже несколько лет орудуют в олимпийском бюджете, это же заключается и в предолимпийской истерике, которая с приближением Игр будет ощущаться все больше.
Взять хотя бы выборы талисмана Сочи-2014. Понятно, что в стране, молящейся на чебурашку и улетевшего еще в 1980 году медведя, вряд ли мог появиться вменяемый маскот. Поэтому выбрали то, что выбрали - сомнительного леопарда, белого медведя (без медведя никуда) и зайца-самку. Ничего удивительного, учитывая то, что выбор талисманов организаторы возложили на россиян, у большинства из которых вкус присутствует лишь в качестве элемента сенсорной системы.
Однако оргкомитет Олимпиады создал интересный прецедент - первоначально голосование (которое, правда, ни на что в итоге не повлияло) шло в интернете. То есть, в основном среди тех, кто слышит скрежет олимпийских пил гораздо лучше духоподъемного национального гимна. Остроты добавило и то, что предложить свой вариант талисмана мог любой желающий. Что, безусловно разбавило эти бесконечные лучики, снежинки и прочее тяжелое наследие советского детства.
Как мы радовались, глядя на Стакашу-a-hero-of-Russia! Как мы самозабвенно перекидывали друг другу ссылки на ту самую пресловутую пилу, практически сошедшую из мультфильма про голубого щенка! И какой экстаз у нас вызвало появление Зойча, созданного признанным гением Рунета Егором Жгуном.
Зойч шагал по стране со скоростью и эффектом лесного пожара. Глядя в преданные гипнотические глаза этой странной меховой зверюшки, мы были покорены ее манящей внутренней силой. Не став официальным талисманом, она навсегда вписала себя в историю сочинской Олимпиады как народный символ Игр.
Объяснение этому поклонению простое - по-доброму монструозная синяя жаба выгодно отличается от той же пилы или Стакаши. Да, вся троица является остроумной формой протеста против целого вороха проблем нашей страны. Но эти два "антигероя" хоть и отражают реалии современной России, все же задевают социальный нерв, в то время как жаба не задевает никого. Она настолько фантасмагорична, что не вызывает негатива. Это ведь просто жаба.
В течение года с момента появления Зойча Жгун умело направлял этот поток всенародной любви в нужное русло, регулярно отчитываясь об успехах своего рисунка. Жабу печатали в газетах и журналах, ее показывали по телевизору, а самого Жгуна периодически атаковали журналисты. Успех, не снившийся ни леопарду, ни Зайке, ни тем более белому медведю.
И вот, когда уже казалось, что Зойчу ничего не стоит вместе с Алексеем Навальным включиться в президентскую гонку, вдруг выяснилось, что эта жаба - фикция. Сначала про это написали газеты - якобы оргкомитет Олимпиады зарегистрировал права на Зойча. Поверить в это было решительно невозможно - с таким же успехом арт-группа "Война" могла бы признаться в получении денег от Рашида Нургалиева. Но когда информацию о том, что русскую гипножабу делали практически по заказу Кремля, подтвердил сначала президент оргкомитета "Сочи-2014" Дмитрий Чернышенко, а затем и сам Егор Жгун, солнце у меня на глазах на секунду потускнело.
Ощущение, что я ребенок, а у меня отобрали только что подаренную конфету, не покидает меня до сих пор. Мне сложно выразить свои чувства. С одной стороны, я удивлен, если не сказать шокирован, что оргкомитет Олимпиады решился на запуск в народ такого "вируса". Но этот шок скорее положительный, потому что никто не мог предсказать наличие такого гибкого мышления в столь монументальной организации. И все же столь хитроумный маневр разбил мое сердце. Протест, пусть даже и шутливый, не может быть спущен сверху, потому что это убивает саму идею протеста.
В моем случае это убило жабу. Зойча для меня больше не существует.
И все-таки, это было круто.