В Курской области в Сеймском одномандатном избирательном округе №110 Александр Руцкой с треском проиграл молодому депутату Облдумы единороссу Виктору Карамышеву. Первый и единственный вице-президент Российской Федерации, разоблачитель коррупции, защитник Белого дома, многолетний глава региона, автор многочисленных книг и т.д. и т.п. набрал в четыре раза меньше голосов, чем парламентарий, который в политическом смысле никуда дальше Курской области никогда не выезжал. По-русски это называется «обмишурился». Теперь Александр Владимирович отправится на заслуженную политическую пенсию, в компанию к Григорию Явлинскому, Оксане Дмитриевой, Сергею Станкевичу, Владимиру Рыжкову и прочим достойным людям из прошлого, которые в будущее не прошли. Сергей Миронов прошел туда по грани. Вечный «номер один» среди оппозиционеров Геннадий Зюганов голоса потерял, и потерял их — это же буквально оксюморон для левой оппозиционной партии — на пике экономического кризиса. Его старый конкурент за лидерство в КПРФ — Геннадий Семигин — оказался только третьим в своем округе в Красноярском крае. Эти выборы стоило бы назвать в том числе и прощанием с политическим прошлым.
«Единая Россия» уверенно победила. КПРФ и ЛДПР расположились следом с минимальной разницей по набранным голосам. «Справедливая Россия» с гораздо более скромным результатом все же прошла в Госдуму, что было вполне ожидаемо. Остальные 10 партий вовсе не могут ничем похвастаться. Разве что «Родине» и «Гражданской платформе» удалось провести своих одномандатников, формально увеличив представительство партий в Госдуме до шести. Никакой из «малых» партий не удалось преодолеть барьер в три процента голосов и их дальнейшее существование теперь под большим вопросом — результат показал, что своего избирателя у них просто нет. Со всеми натяжками «демократические силы» в современной России имеют поддержку меньше чем в пять процентов, то же самое касается и противоположного «народно-патриотического» лагеря. «Подкачала» явка в 48 процентов, ставшая самой низкой за всю историю современной России. Но тем не менее по результатам этих выборов можно сделать несколько важных выводов.
На левом фланге «коммунисты» проявили себя как по-настоящему удивительная партия. С одной стороны, они провели блеклую неинтересную кампанию и едва не уступили второе место ЛДПР, а с другой — показали колоссальный потенциал на «низовом» уровне — в одномандатных округах. В подавляющем большинстве округов именно представители КПРФ заняли вторые места, в некоторых конкурентных округах им даже удалось в борьбе один на один одержать верх над «единороссами». Сегодня в лице КПРФ мы имеем политическую партию с насквозь профнепригодной верхушкой и громадным низовым потенциалом.
Пока верховное партийное руководство еще было способно демонстрировать какую-никакую эффективность, успешно капитализируя иррациональный страх московского начальства перед левым избирателем, а разрыв между «верхами» и «низами» был не столь очевиден, — партия могла успешно существовать. После 18 сентября 2016 такое двадцатилетнее существование становится невозможным — чудовищное несоответствие умирающего истеблишмента и живой партийной массы обречено разорвать партию изнутри. У КПРФ остается два варианта: если победят «верхи» — партия уйдет в небытие, если «низы», то мы увидим новую интересную «левую» партию на отечественном политическом небосклоне.
Для ЛДПР — выводы противоположные. Это по-прежнему партия Жириновского. Он бодр, в неплохой форме, но все в мире — в том числе и хорошая форма — преходяще. И это ставит перед либерал-демократами большой вопрос — что будет с партией, когда Владимир Вольфович уйдет на политический покой. «Либерал-демократы» заняли второе место в подавляющем меньшинстве одномандатных округов, их «молодая поросль» не удивила нигде, кроме традиционно успешного для ЛДПР Дальнего Востока.
Вообще же избирательная кампания оставила впечатление некоторой недосказанности. Кризис идей, «новизны» — и в подходе к агитации, и в организации предвыборной работы — испытывали, пожалуй, все партии. Ну а общий результат показал истинность старого доброго: «Пока толстый сохнет, худой — сдохнет». Парламентские партии — кто слегка осунулся, кто похудел сильно, а кто — на вид — помолодел и взбодрился. Зато в полном смысле молодая партийная поросль просто не взошла. Катастрофа малых партий носит настолько тотальный характер, что в нее не верят даже ее жертвы. Высказывание Явлинского о результатах и планах на президентство живо напоминает поведение пассажиров первого класса во время катастрофы «Титаника». Они просто не верили в то, какими последствиями грозит столкновение с айсбергом, пока холодная вода Атлантики не защекотала лодыжки.
Господь, как это бывает, покровительствует большим батальонам. И главным бенефициаром общего кризиса идей стал крупнейший из них — «Единая Россия». Ожидаемо и традиционно снижавшийся в течение активной фазы кампании рейтинг «партии власти» был спасен и выведен в «зеленую зону» в последние недели большим количеством мероприятий с президентом.
Пожалуй — и явка, и сам характер голосования тому подтверждение, — эти выборы проходили в условиях своеобразного «политического похмелья». После бурных событий Болотной и запущенной против нее волны «Уралвагонзавода», после геополитической бури 2014-2015 годов, как в международной, так и во внутренней повестке, общество пресытилось острыми политическими ощущениями. От политически озабоченных граждан в последние пять лет столько раз требовалось жесткое самоопределение, занятие непримиримой и последовательной позиции, что на федеральные выборы просто не хватило энергии. «Ватность», «либерализм», «западничество», «патриотизм», «Сирия», «Украина» — все это превратилось из острейшего политического наркотика в утомляющие, и даже угрожающие привычному ходу вещей раздражители.
Избирательная кампания в одномандатных округах — а именно там развивались основные события, именно там был драйв и какая-никакая энергетика — характеризовалась в первую очередь конкретностью. Она спустилась на уровень дворов и подъездов, встреч с избирателями, агитационных кубов, листовок у продуктовых магазинов. Кампания была обращена не к какому-то среднестатистическому избирателю партии, «размазанному» равномерным слоем по всей стране, а к конкретному человеку, который должен прийти на выборы и проголосовать в надежде на конкретную пользу этому самому двору, соседству, муниципалитету.
Больше всего от этого пострадали «малые» партии, которые в силу своей малости привыкли замахиваться на грандиозные цели, на переустройство мира. Их программа чуть более, чем полностью, состоит из каких-то эпохальных инициатив, предложений кардинальных реформ и тотальной перекройки всего мироустройства. Но избиратель не хочет выбирать будущее между «айфоном» и «автоматом Калашникова», он не хочет страны, поставленной с ног на голову. «Все будет иначе» — продвигаемое из любой позиции, хоть в логике ПАРНАС, хоть в логике «Родины» — звучало на этих выборах, как трубы Апокалипсиса.
«Люди боятся будущего!» — пишут разочарованные эксперты. Конечно. Но других избирателей у нас нет. В определенном смысле, мы вернулись в 1993 год, когда «либеральный класс» пришел в ужас от результатов первых думских выборов в России. Сейчас выражаются интеллигентней, чем тогда. Но рассуждения про «страх» и «голосование ногами» сегодня — это не более чем эвфемизм приснопамятного «Россия, ты одурела!» — выкрика в пустоту, которого никто не услышал. За 23 года мало что поменялось. «Радикалы», как из либерального, так и из консервативного лагеря, настойчиво ищут своих избирателей, и так же настойчиво их не находят.
Российский избиратель — избиратель большой страны, то самое никсоновское great silent majority, нравится нам это или нет. Он консервативен в своих пристрастиях и обладает большой центростремительной силой. Выбирает всегда что-то «средненькое», не блестящее, но понятное, не призывающее к перестановке всего и вся с ног на голову. Любая маргинальная идеология, вне зависимости от ее политической окраски, будет популярна у каких-нибудь пяти процентов этих избирателей. В этом смысле за столетие в России ничего не изменилось — так было во время выборов в Учредительное собрание, где большевики с треском проиграли, так дело обстоит и сейчас. Российскому избирателю не нужны ни «большевики», ни «кадеты», ему нужна «Единая Россия».