20 января исполняется 70 лет Дэвиду Линчу, режиссеру и популяризатору медитации, музыканту и международному человеку-загадке. Автор «Синего бархата» и «Твин Пикс», Линч в своих ранних фильмах демонстрировал тонкую грань между той реальностью, что принято называть объективной, и субъективным, но от того не менее реальным безумием, а затем взялся за задачу деконструкции самого кинематографа (и черепной коробки зрителей), с которой определенно справился в «Шоссе в никуда» и «Малхолланд Драйв». В какие измерения и искажения, в черный вигвам или белый шум, ни превращался бы мир его фильмов, в нем всегда есть проводники — персонажи Линча. Самые эффектные из них — в галерее «Ленты.ру».
Дама с поленом (Катрин Колсон), «Твин Пикс»
Кадр из сериала «Твин Пикс»
Самый осведомленный обитатель Твин Пикс — к сожалению, не всегда внятный в своих сообщениях кусок древесины. Сыгравшая его эксцентричную носительницу Катрин Колсон снималась у Линча еще в короткометражке «Безногая». Она скончалась в сентябре прошлого года.
Бабушка (Дороти Макгиннис), «Бабушка»
Кадр из фильма «Бабушка»
Героиня первого серьезного по размеру (34 минуты) и размаху фильма Дэвида Линча выращена грустным внуком-изгоем из семечка — и является первым в фильмографии режиссера потусторонним существом, символом слепой, беззаветной до смертоубийства, удушающей женской заботы.
Рита/Камилла Роудс (Лора Хэрринг), «Малхолланд Драйв»
Кадр из фильма «Малхолланд Драйв»
Одна из фирменных линчевских фамм-фаталь, у которых обязательно находится доппельгангер, отражение с противоположным цветом волос. Рита и Бэтти (Наоми Уоттс), героини, будто бы вырезанные Линчем каждая из разных, но одинаково лос-анджелесских жанров — нуара и мелодрамы о подмостках Голливуда, сливаются в таком постмодернистском союзе, что в итоге меняются телами и душами.
Рене/Элис (Патриция Аркетт), «Шоссе в никуда»
Кадр из фильма «Шоссе в никуда»
Патриция Аркетт в «Шоссе в никуда» предстает в двух ипостасях — обреченной жены саксофониста и распутной любовницы гангстера; они, впрочем, могут быть одной женщиной. Ее роль в кровавом нарративном кольце Мебиуса, в которое сюжет фильма помещает героя, может варьироваться в диапазоне от жертвы до провокаторши, от мамочки до шлюхи, но остается роковой.
Помощник шерифа Хок (Майкл Хорс), «Твин Пикс»
Кадр из сериала «Твин Пикс»
Самое сильное звено немногочисленных сил правопорядка в Твин Пикс, Хок служит источником как подлинной детективной работы, так и обезоруживающих житейских мудростей. Майкл Хорс упоминается в титрах трейлера нового сезона сериала, так что помощника шерифа Хока мы еще увидим.
Боб (Фрэнк Сильва), «Твин Пикс»
Кадр из сериала «Твин Пикс»
По легенде, самый лютый злодей в истории телевидения был придуман Линчем уже по ходу работы над «Твин Пикс» — после того, как член съемочной группы Фрэнк Сильва случайно попал в кадр. Сильве никогда не было комфортно в актерском качестве — что, правда, только добавляет персонажу потусторонней, неуютной жути.
Джон Меррик (Джон Херт), «Человек-слон»
Кадр из фильма «Человек-слон»
Не факт, что самый неприглядный (эта честь принадлежит навигатору Космической гильдии из «Дюны») из персонажей Линча, но точно преисполненный наивысшего достоинства и благородства — Человек-слон Джон Меррик, живой призыв к гуманизму.
Ковбой (Монти Монтгомери), «Малхолланд Драйв»
Кадр из фильма «Малхолланд Драйв»
Воплощение бесстрастной, почти обезличенной угрозы, Ковбой из «Малхолланд Драйва» — пожалуй, самый размеренный из мелких, почти случайных орудий хаоса, так густо населяющих многие фильмы Линча. Что только усиливает веющий от него ужас.
Элвин Стрэйт (Ричард Фарнсуорт), «Простая история»
Кадр из фильма «Простая история»
Ричард Фарнсуорт сначала сыграл в «Простой истории» воплощение гордой, приземленной эксцентричности — старика, пересекающего страну на газонокосилке, жизнеутверждающий ответ маньякам и безумцам других линчевских фильмов. А затем — покончил с собой вскоре после окончания съемок.
Барон Владимир Харкконен (Кеннет Макмиллан), «Дюна»
Кадр из фильма «Дюна»
Линч перенял «Дюну» у Алехандро Ходоровского — и подобно ему, в итоге проиграл битву с продюсерами: теперь он даже не включает ее в фильмографии в собственных книгах. Тем не менее у этой экранизации Херберта хватает достоинств — например, отвратительная харя чрезмерной, садистской власти, какой предстает барон Харкконен.
Сэйлор Рипли (Николас Кейдж), «Дикие сердцем»
Кадр из фильма «Дикие сердцем»
«Дикие сердцем» — возможно, лучший опыт реанимации жанра «нуар» в эпоху постмодернистского конца истории, а значит, и конца подлинных трагедий, которые нуар подразумевает. Поэтому Сэйлору Рипли, феерически неспособному, как все герои нуаров, предвидеть последствия своих действий, разрешается многое — не только вспышки сумасшедшей, почти комиксной ярости, но и какой-никакой хэппи-энд, нонсенс по меркам жанра, но не Линча. Он знает, что любой канон кинематографа соткан не правилами, но сновидческими образами — и позволяет некоторым своим героям проснуться. Но не всем. И уж точно не зрителю.
Дороти Вэлленс (Изабелла Росселлини), «Синий бархат»
Кадр из фильма «Синий бархат»
Этот смутный объект желания, Изабелла Росселлини в «Синем бархате» служит предвестницей куда более переломанных сюжетами и вольным линчевским подходом к рациональности роковых женщин его будущих фильмов и сериалов. Жертва, алчущая собственного унижения, мадонна, купающаяся в презрении к самой себе, в 1980-х она выглядела наваждением, отправленной в современное кино из нуара голограммой. Спустя 30 лет, с распространением средств самопрезентации, ее пороки вдруг стали массовыми и за пределами киноэкрана — линчевский сон обернулся явью.
Никки Грэйс (Лора Дерн), «Внутренняя империя»
Кадр из фильма «Внутренняя империя»
Когда-то Дерн воплотила для Линча разные формы женственности в «Синем бархате» (где она примеряет маску невинности) и «Диких сердцем» (где она знакомится с побочными эффектами похоти). В середине 2000-х он снял кино, в сущности, для нее. Дерн в непроницаемой психоодиссее по задворкам массовой культуры, которая зовется «Внутренней империей», отважно путешествует по все более безумным измерениям и мирам, будто по изнанке благостного мира «нормального» кино. Клише «фабрика грез» в отношении кинематографа еще никогда не было так едко переосмыслено.
Бобби Перу (Уиллем Дефо), «Дикие сердцем»
Кадр из фильма «Дикие сердцем»
С золотыми зубами и не менее драгоценной бравадой, Бобби Перу проносится по сюжету «Диких сердцем» впечатляющей даже на фоне других линчевских злодеев шаровой молнией насилия, порока и отталкивающей, негативной сексуальности. Успевает, среди прочего, отметиться одними из самых эффектных в истории кино сцен мочеиспускания и гибели.
Бетти Элмс/Дайана Селвин (Наоми Уоттс), «Малхолланд Драйв»
Кадр из фильма «Малхолланд Драйв»
В мире Линча не только совы, но и женщины — не те, кем кажутся. Кого на самом деле играет Наоми Уоттс в метаголливудской психодраме «Малхолланд Драйв»? Свежеприбывшую простушку-оптимистку Бетти или выброшенную на обочину индустрии лицедейку Дайану? Так ли это важно, когда обеим достается по роскошной, на всю жизнь, сцене — проникнутых возбуждением кинопроб для первой и разрушительного, убийственного лесби-секса для второй?
Генри Спенсер (Джек Нэнс), «Голова-ластик»
Кадр из фильма «Голова-ластик»
Одна из самых эффектных причесок в истории кино досталась в «Голове-ластике» будущему завсегдатаю, главному талисману Линча Джеку Нэнсу. Человек большого таланта, сложной судьбы, чрезмерных привычек и трагической гибели, Нэнс просто не мог умереть в 1996-м. По одной простой причине — еще за два десятилетия до этого беспокойный, несчастный папаша-параноик Генри сделал его бессмертным.
Лора Палмер (Шерил Ли), «Твин Пикс»
Кадр из сериала «Твин Пикс»
Вряд ли в мировой массовой культуре есть роковая женщина, столь же эффективная, что и Лора Палмер — чтобы показать, как тихий, рациональный мир провинциального городка Твин Пикс при ближайшем расследовании представляет собой кромешный ад, ей не нужно и минуты экранного времени. Величайший сериал всех времен Лора встретила уже мертвой — но ее безумная, животная энергия продолжает сотрясать мир до сих пор.
Фрэнк Бут (Деннис Хоппер), «Синий бархат»
Кадр из фильма «Синий бархат»
В фильмографии Дэвида Линча хватает воплощений иррационального, бесконтрольного и пугающего зла. Впрочем, почти все они (кроме, пожалуй, Боба в «Твин Пиксе») — не источник боли этого мира, а ее несчастные, обреченные передавать свое проклятье порождения. Ни с кем это не очевидно так, как с Фрэнком Бутом, великим маньяком, символизирующим столь же великое и безнадежное бессилие. Бут — олицетворение буквально агонизирующей из-за импотенции патриархальной власти, несчастная и злая пародия на фигуру отца, для которой в лице горе-детектива Джеффри (Кайл Маклахлан) уже выросла розовощекая, не факт, что более психически здоровая смена. Деннис Хоппер здесь сыграл по большому счету для авторского кино то же, чем был Дарт Вейдер для мейнстрима.
Таинственный человек (Роберт Блэйк), «Шоссе в никуда»
Кадр из фильма «Шоссе в никуда»
Смысл и предназначение этой фигуры провокатора с только ему одному известной повесткой не понимал, по собственному признанию, даже сам Роберт Блэйк. Но ключ к пониманию этого страшного, всесильного демиурга с адской ухмылкой и способностью превращать саксофонистов в убийц, брюнеток — в блондинок, автомехаников — в обманутых мужей, а жертв — в обидчиц — постоянно мелькающая у него в руках камера. Таинственный человек, мучающий героев и зрителей, жанры и сюжеты, есть не что иное, как портрет любого режиссера, и шире — любого творца историй.
Агент Дэйл Купер (Кайл Маклахлан), «Твин Пикс»
Кадр из сериала «Твин Пикс»
Увлеченный гипнозом и буддизмом Дон Кихот 1990-х, Шерлок Холмс эпохи победившей и злой иронии, Дэйл Купер столь ярко излучает игривую, остроумную и абсурдистскую энергию светлой стороны силы, что его решающее столкновение с кромешной тьмой неизбежно. Тем более в Твин Пикс. К счастью — оно не закончено.