На протяжении двух лет фотограф Андрей Шапран снимает историю о медвежьем патруле на севере Чукотки, в национальном поселке Рыркайпий. Возможно, это единственное место на полуострове, где местные жители действительно стараются доступными им средствами сохранить диких животных и обезопасить при этом свое существование. Участники других патрулей на Чукотке с хищниками не церемонятся. От чукчей неоднократно приходилось слышать: «Белый медведь вкусный».
Впрочем, и людей в этих местах животные ели всегда и с удовольствием. На какое-то время их пути разошлись, но в последние годы вместе с потеплением климата, отступлением льда и нашествием моржей вернулись и медведи. О том, каково это — жить по соседству с самым крупным сухопутным хищником, — рассказ очевидца в галерее «Ленты.ру».
Медвежьи следы в окрестностях поселка Рыркайпий на севере Чукотки
Фото: Андрей Шапран
— Кто вы такие — медвежий патруль?
— Защита медведей от людей и защита людей от медведей, — улыбается чукча Максим Деминов.
К патрулю на Севере далеко не везде такое отношение, поскольку бытует мнение, что медведей надо стрелять — и прежде всего тех, которые подходят близко к поселкам. Но если зверь не трогает человека, зачем его убивать? Кроме того, считает Максим, без медведей будет совсем скучно.
Вымирающий поселок Мыс Шмидта, Чукотка
Фото: Андрей Шапран
Был период, когда медвежий патруль не пускали в соседний поселок Мыс Шмидта. До того дня, пока не случилась трагедия. Погиб человек — кочегар в шмидтовской котельной. Затем в соседнем национальном селе Рыркайпий белый медведь загрыз девушку возле ее же дома, когда она в наушниках направлялась на дискотеку. Теперь поселка Мыс Шмидта нет, но проблема медведей осталась: людей значительно меньше, а диких животных — наоборот, больше.
Максим Деминов
Фото: Андрей Шапран
У медведей в этих местах пролегает маршрут миграции, и осенью, с приходом зимы, сотни диких животных движутся с севера на юг. Это самый неприятный период для людей в поселках на побережье Ледовитого океана — Биллингс, Рыркайпий, Мыс Шмидта, Ванкарем, Нутепельмен... Белых медведей в зимний период встречают на всем восточном побережье Чукотки вплоть до Уэлена: животные не только выходят на охоту на нерп, но и гоняются за местными собачьими упряжками. Миграция каждый год начинается с острова Врангеля — родины большинства белых хищников.
Передвижение медведей, как и момент их появления предсказать невозможно. Работы у медвежьего патруля хватает: приходится предупреждать людей и гонять медведей. Смертельные случаи в этих местах бывают. В последний раз, когда один из медведей напал на человека, зверя пришлось застрелить.
У Максима в запасе осталось всего три заряда — в ракетнице, пользоваться огнестрельным оружием здесь запрещено: белый медведь занесен в международную Красную книгу. Он говорит, что одно время патруль для отпугивания животных получил партию резиновых пуль. Для чего они были действительно предназначены, он сказать не берется, но на медведей они не оказывали никакого воздействия — животные продолжали свое наступление. И в таких ситуациях, когда жизнь висела на волоске, Максим оказывался не раз. Спасала только реакция и смекалка.
С приходом зимы через Рыркайпий проходит более полусотни медведей. Многие задерживаются пополнить жировой запас — на местные пляжи волны часто выбрасывают туши моржей.
Лежбище моржей вблизи поселка Рыркайпий
Фото: Андрей Шапран
Миграция медведей в этих краях началась с появлением крупного лежбища моржей. До 2007 года и те, и другие благополучно сосуществовали вдали от прибрежной полосы, и маршрут медведей проходил там же, где и путешествовали моржи в открытом море, среди льдов. Но льды полностью исчезли, и животные, которым необходима твердая поверхность, вынуждены были переместиться на сушу. Когда здесь появилось лежбище, человеческая активность в районе мыса Рыркайпий свелась к минимуму: практически вымер легендарный поселок на мысе Шмидта, ликвидировали аэропорт, ушли военные, и сегодня гул изредка пролетающих вертолетов (из Анадыря, Певека или Эгвекинота) не пугает моржей и медведей.
Окрестности Рыркайпия
Фото: Андрей Шапран
Развалин жилых балков, хозяйственных и военных построек в Рыркайпии невероятное множество. Металлолом, бочки из-под топлива, трубы, батареи отопления, останки крыш, строений, плавсредства — все это в великом беспорядке разбросано в окрестностях поселка, на десяток километров по побережью, на Северном мысе, в районе мыса Кожевникова. В такой обстановке вовремя заметить белого зверя не так-то просто.
Вероятно, очистка побережья могла бы частично уберечь местных жителей от неожиданных встреч с животными. Но, как водится, на подобную работу у администрации нет средств, а фонды помощи дикой природе свою активность проявляют совершенно в других местах. Когда они доберутся до Рыркайпия — неизвестно.
Шутка, которую рассказывают о Рыркайпии и соседнем Шмидте на Чукотке — «пришли на Шмидт медведи, и местные теперь по домам сидят», — в действительности оказалась реальной ситуацией. С приходом белых медведей на улицу не выходят не только люди, но и собаки.
Зоя Николаевна и ее собаки
Фото: Андрей Шапран
Как-то по дороге на побережье издали заметил собак на мысе — черные фигурки отчетливо были прорисованы на белоснежном поле. Чуть дальше — одинокая человеческая фигура склонилась над тушей выброшенного накануне молодого моржа. Зое Николаевне 66 лет. На галечную косу за поселком и на мыс Кожевникова ходит регулярно — говорит, что подкармливает собак и разделывает трупы выброшенных морем животных, чтобы те быстрей разлагались.
Молодого моржа море выбросило накануне. Не самым острым ножом вспорот моржовый бок, и два взрослых щенка зарылись мордами в остывшее, но еще не окаменевшее моржовое тело. Собак у Зои Николаевны пять. Все они ходят с ней регулярно на косу — кормиться.
Она кормит не только собак, но и воронов, чаек и белых медведей: вскрывает длинным ножом выброшенных на берег морских гигантов, кормит собак и уходит, уступая место медведям. Она рассказывает о времени, когда на мыс три года подряд приходил старый медведь. Моржовое мясо для бездомных собак она раскладывала на земле, под деревянным балком — медведь туда не мог забраться. Для него она забрасывала мясо на крышу балка, куда не могли запрыгнуть собаки. Но через три года медведь исчез — зверь был старый и, наверное, ушел умирать, предположила пожилая чукчанка.
Белых медведей она советует не бояться. «Не надо никогда убегать, возьми в руки палку и подними ее над головой, — советует она. — Для медведя ты сразу станешь выше ростом. Стой с этой палкой в руках и никуда не уходи».
Медведь закусил тушей моржа
Фото: Андрей Шапран
Это был первый белый медведь за прошедшие три недели… Увидеть его мы с Максимом уже не надеялись. Все было не так, как обычно бывает при появлении медведей: возле камней на мысе на наше появление отреагировали собаки (значит, медведя там точно уже нет); и два пса, первыми показавшиеся за белым холмом, говорили о том же... Но — собаки стояли возле медведя, который упорно грыз студеного моржа. Время от времени собаки бросались в его сторону, пытаясь отогнать соперника. Медведь реагировал аналогично: совершал выпады в направлении собак и снова возвращался к трапезе. И только наше появление решило ситуацию в пользу мишки: собаки ретировались, оставив зверя наедине с едой.
Сорок или пятьдесят минут мы наблюдали за медведем. Почти столько же времени он смотрел на нас — почти в упор. Мы пытались сократить дистанцию, а медведь, прикусив тушу моржа, пытался уйти к обрыву. В конце концов, медведь наелся и стал отходить. Наше нескрываемое присутствие он переживал по своему — кружил в поисках безопасного для сна места, поглядывая на нас. В конце концов, залег за торосами, но не уснул, а то и дело поднимал голову, принюхивался.
Фото: Андрей Шапран
— Худшее, что может произойти, — говорит Максим, — со временем теряешь бдительность при общении с белыми медведями. У любого дикого зверя есть граница, которую нежелательно переходить. На мысе Кожевникова однажды у меня произошла встреча: медведь только поел, стал подниматься по камням на вершину скалы и проходил мимо меня. Уже на вершине его поведение стало каким-то нервным, медведь суетился и в какой-то момент повернул в мою сторону. Я был в укрытии и смотрел на него через объектив, а правильно оценить расстояние таким образом практически невозможно. И я поднимаю голову, а медведь уже рядом.
В такой ситуации надо себя обнаружить перед медведем. Его первая реакция была — растерянность. Но в следующий момент он атаковал меня. Меня спасла от нападения только моя реакция: успел достать ракетницу и выстрелить в его сторону. Тогда я и увидел второго медведя — как раз за той скалой, к которой подбирался атаковавший меня зверь. Тот другой был более крупным и сильным, и молодому пришлось ретироваться. Но на его пути оказался я, и при выборе — драться с более сильным соперником или атаковать человека — медведь выбрал меня.
Фото: Андрей Шапран
— Главное в общении с медведями, — продолжает Максим, — ты первым должен увидеть зверя. Все время, что ты находишься там, должен вертеть головой на 360 градусов. Нельзя становиться между морем и медведем. Это крайне нежелательно. На сопках всегда надо стараться быть выше зверя. Если ты будешь стоять ниже — ты будешь более уязвим, из-за страха медведь может проявить свою агрессию совершенно неожиданно для человека.
Один раз на мысе среди камней, где просто так пойдешь — ногу сломать можешь, от медведя задом уходил. И побежать не можешь, и повернуться нет никакой возможности. А медведь идет, шипит на меня и на расстоянии держит. Я две ракеты в его сторону выпустил, прям над головой у него пролетели. Третью, последнюю, оставил на тот случай, когда уже на меня попрет. Но обошлось.
Медведи делятся на две категории: одни на тебя и без камуфляжа реагировать не станут — сделают вид, что тебя вовсе нет, другие сразу уходят, как заметят человека. Но зверя в любом случае ты не обманешь. Это только видимость, что в белом ты незаметен. У медведей нюх отличный, гораздо лучше, чем у собак.
Фото: Андрей Шапран
Середина ноября. Двухнедельный период непогоды: пурга и сильный ветер, а видимость в отдельные дни падала практически до нуля, и любая фотосъемка становилась просто бессмысленной, а в случаях, когда удавалось выбраться на побережье, еще и опасной. Не было ни самих медведей, ни признаков их присутствия в виде следов.
Шторм и ненастье сменились неожиданно морозным и ясным утром, а море, заливавшее еще вчера всю округу соленой водой, в один момент покрылось толстым и ровным слоем белоснежной плотной шуги. Моря будто не стало, и это явилось абсолютной неожиданностью для человека, впервые увидевшего, как в действительности замерзает море.
Фото: Андрей Шапран
Белые медведи — не единственная угроза для человека в этих местах. Чукча рассказал историю о том, как летом приятель, убегая от бурого медведя, снял и разбросал по дороге почти всю свою одежду, чтобы хоть на время отвлечь зверя и хоть немного оторваться. Они с другом должны были встретиться сразу за холмом, ружье было одно на двоих. Медведя застрелили, шкуру сняли. И хотя в своей жизни он застрелил много медведей, шкуру этого зверя донести не смог — такой большой был медведь.
Что делать мне в здешних условиях, если действительно встречу белого медведя? До сих пор не знаю… «Сделай коктейль Молотова и носи с собой, если нет другого оружия», — сказали мне местные. Честно говоря, не думал об этом, но, пожалуй, это единственный способ обезопаситься от нападения. Жечь собственную одежду — самый действенный способ, когда больше некуда деваться.
Фото: Андрей Шапран
Директор средней школы Рыркайпия говорит, что белые медведи уже в сорока километрах. Для такого зверя это не расстояние. В поселке есть несколько мест, которые ближе всего расположены к черте, отделяющей мир людей от мира диких животных. Школа — одно из таких мест. Около года назад пришкольную территорию по периметру обнесли декоративным забором. Но когда выпал снег и выросли двухметровые сугробы — забор исчез.
Школьный автобус, который в прежние годы использовался для сбора детей по поселку и в определенной степени был гарантом их безопасности, с маршрута сняли. По существующим нормативам Рыркайпию не хватило какой-то сотни метров (удаленности крайних домов от школы), чтобы на законных основаниях содержать подобную технику. Ответственность за безопасное посещение школы возложили на родителей.
Фото: Андрей Шапран
Максим рассказывал, что медведи дважды устраивали лежбища в районе поселка: один раз медведица залегла в снежной берлоге на мысе Кожевникова, в другой раз — на склоне за поселком. В обоих случаях увидеть и сфотографировать зверей с медвежатами (Максим давно увлекается фотографией) ему не удалось — медведи ушли. В давние времена на Северном мысе у медведей было постоянное место зимовок. Но появились военные, и медведи покинули эту территорию. Не торопятся они возвращаться и теперь, поскольку Северный мыс представляет собой сплошную свалку. Однако генетическая память каждый год заставляет животных проходить по этой земле.
Фото: Андрей Шапран
Профессиональным охотинспектором, который в случае необходимости имеет право на отстрел краснокнижных зверей, поселок никак не обзаведется: в бюджете района на штатную единицу не предусмотрены средства. Кто будет защищать в случае необходимости?Показывают на участкового. Входит ли в обязанности полицейского погоня за медведем? Естественно, нет.
«Что станете делать, если подойдут медведи?» — спрашиваю у Максима. «Денег нет, но будем выгонять».
Фото: Андрей Шапран
Снова пурга. В сплошной пелене из снега и ветра ориентироваться можно только по фонарям — свет во время пурги в поселке не выключают и днем. Зашел к Максиму в гараж, погрелся у буржуйки, поговорили о моржах. К вечеру ветер несколько стих. Максим говорит, пурга на сутки.
Места эти впечатляют своим разнообразием и стопроцентной зависимостью от стихии. Собственно, стихия и создает этот мир, брошенный людьми. Его следы постепенно исчезают. Они тонут в прибрежном песке или гальке, их поглощает море, разъедает морская соль. На морозе, покрытые толстым слоем серого морского льда, останки кораблей, зарытых в песок, похожи на чудовищ. Безголосые, неподвижные, они стоят, залитые морем и накатом, с чудовищными сосульками на конечностях.
Фото: Андрей Шапран
4 декабря. Три-четыре дня живем без пурги и вертолетов. Нет и медведей. Следы одного видели на Шмидте, но медведь как появился, так и пропал, посеяв легкую панику среди немногочисленных поселенцев.
Медведи пришли тогда, когда о них уже никто в поселке не думал, — во второй половине декабря. Я успел вернуться на материк, и Максим каждый день отправлял мне сообщения, словно радиограммы, о количестве медведей: один, десять, шестнадцать… Через неделю медведей набралось более двух десятков, и работа патрульных стала круглосуточной.
Фото: Андрей Шапран
Этого медведя заметили сразу на подходе к косе. Пурга скрыла его почти полностью. Все, что угадывалось время от времени между порывами ветра и снежными зарядами, — знакомый силуэт. Но подойти близко так и не удалось: когда расстояние сократилось примерно до сорока метров, зверь задрал голову кверху, закрутил носом, затем оглянулся в нашу сторону и через несколько секунд скрылся в снежной целине. Увидеть белого медведя в белой пурге практически невозможно. И напрасно Максим его преследовал — зверь исчез.
— Что с тобой будет, Максим?
— Однажды меня съест белый медведь! (смеется) Без медведей в наших местах скучно на самом деле. Если исчезнут они, посмотреть будет не на что и не на кого. Рыбалка и охота не могут заменить такого вот общения с дикой природой.
