2 сентября грузинские власти сделали открытие. Оказывается, все те 16 лет, что они пытались избавиться от российских миротворцев в Южной Осетии, им достаточно было всего лишь в одностороннем порядке выйти из соглашения о разделении конфликтующих сторон от 1992 года. В таком случае, как осознали теперь в Тбилиси, автоматически становилась нелегитимной Смешанная контрольная комиссия с участием Грузии, России, Северной и Южной Осетии, а также ликвидировался миротворческий мандат, выданный Коллективным силам СНГ (фактически состоящим только из российских солдат). Что мешало прибегнуть к этому средству раньше – непонятно. Теперь-то уже все равно поздно.
Открытием поделился министр Грузии по реинтеграции Темур Якобашвили. Выход Грузии из соглашений 1992 года – очередная попытка Тбилиси лишить Москву главного юридического аргумента, которым она оправдывает ввод своих войск в Грузию, - миротворческого мандата.
Загвоздка в том, что теперь Москве уже не нужно согласие Тбилиси на размещение своих войск в Южной Осетии: с 26 августа эта республика стала признанным Россией независимым государством, которое само вправе решать, чьи войска к себе пускать, а чьи нет.
Так же мало впечатлили Россию и выход Грузии из Московского соглашения о прекращении огня от 1994 года, и указ грузинского премьера Ладо Гургенидзе об аннулировании миротворческого мандата сил Коллективных сил в Абхазии и Южной Осетии, и официальное уведомление, переданное грузинским послом исполкому СНГ, о сворачивании миротворческой миссии. Попросту говоря, Тбилиси уже никто не спрашивает и провозглашение Абхазии и Южной Осетии оккупированными территориями теперь, с точки зрения Москвы, ничего не стоит.
Демонстративное игнорирование Россией требований Грузии, которые в глазах Евросоюза совершенно законны (ведь ЕС по-прежнему считает Абхазию и Южную Осетию частью Грузии), могло бы произвести впечатление на западных партнеров Тбилиси. Но европейцы и в 90-е годы были рады, что им не пришлось отправлять своих солдат поддерживать мир на Кавказе, и в 2000-х столь же довольны тем, что этим занимается какая-то странная структура под названием СНГ, оставляя Европе роль открытого к диалогу "бумажного тигра" (даже президент Франции Николя Саркози на пресс-конференции в Брюсселе 1 сентября вынужден был с неохотой признать, что роль Евросоюза именно такова).
Не секрет, что один из внешнеполитических приоритетов грузинского президента Михаила Саакашвили – максимальная интернационализация противоречий Грузии и России. Иными словами, ему надо, чтобы Запад сочувствовал Тбилиси и давил на Россию, требуя уважения к Грузии. Однако ни НАТО, ни Евросоюз, ни тем более ООН, даже если бы и хотели помочь Грузии, не смогли найти способа сделать это эффективно. Более того, западная пресса продолжает насмехаться над Саакашвили, называя его авантюристом, припоминая ему побег от пролетающего над Гори самолета, изображая его на карикатурах хулиганом, которого "большие" сначала подзуживали дразнить медведя, а потом, когда медведь вырвался из клетки, оставили с разъяренным зверем один на один.
Демонстрируя свою непримиримость, гордость, а также опасность своего положения (дескать, кругом враги), Саакашвили уже объявил о выходе Грузии из СНГ (12 августа; исполком СНГ получил официальное уведомление 18 августа) и попросил поскорее принять страну в ЕС и НАТО. Западные партнеры в ответ ограничились новыми заверениями в дружбе. Грузия последовательно сжигает все мосты между собой и Россией: посольство в Москве закрыто (осталось только консульство), дипломатические отношения разорваны. Москва уверяла, что надеется сохранить прямые связи с Тбилиси, но не делала ради этого ничего. Закрытие своего посольства в Тбилиси она обставила как исключительно ответную, можно сказать, вынужденную меру.
Запад, конечно, сочувствует Грузии. На него, конечно, производят впечатление фотографии грузинских детей, которые участвуют в многотысячных уличных акциях под лозунгом "Stop Russian aggression!". Конечно, кандидат в вице-президенты США Джо Байден на предвыборном съезде Демократической партии обещает, что заставит Россию за все заплатить. Само собой, то же самое обещают члены действующей администрации, в том числе госсекретарь США Кондолизза Райс. Грузии, конечно, помогают восстановить ее военный потенциал.
Но военный потенциал Грузии 8 августа 2008 года был велик как никогда в истории этой страны, и его не хватило даже на пять дней войны. И даже самого сильного сочувствия Запада не хватит, чтобы превратить провал Саакашвили с "наведением конституционного порядка" в Южной Осетии в его хотя бы дипломатическую, хотя бы моральную победу.
Первой международной организацией, выступившей в поддержку Грузии после конфликта с Россией 8-12 августа, стал Североатлантический альянс. Отношения России и НАТО были заморожены. Посол России в НАТО Дмитрий Рогозин заметил по этому поводу, не скрывая презрения: "Можно подумать, очень они нам нужны".
Вслед за тем Польша созвала внеочередной саммит Евросоюза и позвала на него Михаила Саакашвили. Грозились даже ввести против России санкции. Впрочем, в конце концов Франция на правах страны-председателя ЕС Саакашвили на саммит не пустила, а резолюцию приняли итальянскую, мягкую, а не польскую, жесткую, так что санкции тоже не состоялись.
Впрочем, даже если бы Евросоюз договорился о санкциях, Россию это, судя по всему, ни в малейшей степени не поколебало бы. Говоря о перспективах санкций, премьер-министр Владимир Путин в интервью немецкому телевидению возмущался: "Мы что, не можем защитить жизнь своих граждан там? А если мы защищаем свои жизни, то у нас отберут колбасу. У нас выбор какой - между колбасой и жизнью? Мы выбираем жизнь". Более того, некие неназванные источники напомнили британской прессе, что Европа по-прежнему зависима от российской нефтяной трубы, и хотя министр энергетики Сергей Шматко тут же заверил, что Россия не собирается трогать вентиль, напоминание это, по-видимому, тоже не прошло даром.
Саммит ЕС 1 сентября продемонстрировал: с одной стороны, России придется надолго забыть об облегченном визовом режиме, свободной торговле и едином юридическом пространстве с Европой (впрочем, и прежде всякий раз, когда переговоры достигали решающей точки, обязательно что-нибудь случалось); но с другой стороны, надежды "новой Европы" (прежде всего Польши) на то, что "старая Европа" (Франция, Германия, Италия и другие) поможет ей расквитаться с Россией за старые обиды, тщетны. Россию это, судя по всему, вполне устраивает: крупные компании и без единого российско-европейского экономического пространства договорятся со своими партнерами о новых контрактах, доходы и инвестиции в Россию не иссякнут, а к очередям за визами и к тому, что не отдают Березовского, все равно не привыкать. The Wall Street Journal по итогам саммита припомнил афоризм комика Робина Уильямса, которым якобы пользуются безоружные британские полицейские: "Стой! А то я опять скажу "стой!"!".
Тем не менее, Михаил Саакашвили уже успел объявить по грузинскому телевидению, что Россия теперь в международной изоляции. Еще раньше, выступая на митинге в Тбилиси, приуроченном к саммиту ЕС, он провозгласил, что маленькая, но гордая Грузия способна победить гигантскую Россию, подобно тому как некогда Давид сумел победить Голиафа.
Давид, конечно, может победить Голиафа. Более того, иногда маленький и сугубо мирный человечек с мохнатыми ножками может победить аж целое Мировое Зло. Но потому такие подвиги и становятся мифами, что совершаются они крайне редко.
