Неосторожные до крайности высказывания исламского активиста в эфире одного из популярных российских телеканалов вызвали бурю в Рунете и множество комментариев со стороны духовных лидеров и политиков. Несмотря на запоздалые разъяснения о том, что на самом деле имелось в виду, на этой теме уже успели оттоптаться и правые и левые, и верхние и нижние.
24 апреля в интервью телеканалу РЕН ТВ адвокат Дагир Хасавов высказался о необходимости введении в России шариатского суда. Тем, кто будет мешать мусульманам жить по своим правилам, оратор гарантировал озера крови. Уже после того, как видеозапись выступления разошлась по Рунету и получила далеко не восторженные рецензии, Хасавов обвинил журналистов в провокации и пообещал подать на них в суд. Он также разъяснил, что имел в виду применение норм шариата в гражданском праве и, прежде всего, для решения семейных вопросов.
Адвокат уточнил, что речь шла о мусульманском аналоге третейского суда, призванного разгрузить суды общей юрисдикции, чтобы решать спорные вопросы в досудебном порядке. Однако заверения Хасавова о том, что его слова исказили, вырвали из контекста и в результате неверно истолковали, уже не были услышаны. Вероятно, единственным из официальных деятелей, усомнившимся в достоверности сказанного и услышанного, оказался председатель Исламского комитета России Гейдар Джемаль, который, впрочем, и сам уже стал фигурантом дела по экстремистской статье.
Дело даже не в личности Хасавова. Просто тема оказалась чересчур актуальной в свете последних ожесточенных дискуссий о месте религии в светском обществе.
Неожиданно в одобрительном ключе об инициативе Хасавова высказался официальный представитель РПЦ Всеволод Чаплин. По его мнению, исламская община имеет полное право жить по своим правилам, и главное, чтобы эти правила не навязывались посторонним. С ним солидаризовался Глава президентского совета по правам человека Михаил Федотов, полагающий, что шариатские суды допустимы в России в качестве третейских судов. В его представлении подобную структуру можно встроить в систему внесудебного улаживания спорных вопросов "за исключением случаев, когда это прямо предусмотрено законом".
Ряд исламских духовных лидеров заняли взвешенно-отстраненную позицию. Так, глава Центрального духовного управления мусульман и верховный муфтий России Талгат Таджуддин напомнил, что его подопечные и так помогают мусульманам разбираться в вопросах, связанных с религией, семьей и наследством. Глава Московского муфтията Альбир Крганов отметил, что исламский суд представлен в России религиозными судьями кадиями, решения которых, однако, носят рекомендательный характер и не противоречат светскому суду.
Однако другие мусульманские политики и духовные лица выступили с критикой слов Хасавова. Так, глава Чечни Рамзан Кадыров назвал заявления адвоката заказной провокацией с целью дискредитации ислама. Он отметил, что высказывания Хасавова являются чистым популизмом, так как тот "не является специалистом по шариатскому праву, не знает, что такое шариат и шариатский суд". Муфтий Чечни Султан-Хаджи Мирзаев со своей стороны предположил, что слова Хасавова являются пиаром его проекта по созданию альтернативного мусульманского объединения.
Со схожей критикой адвоката выступил имам Московской соборной мечети, заместитель председателя Совета муфтиев России Ильдар Хазрат Аляутдинов. Он также отметил, что Хасавов не имел права говорить от имени мусульманской уммы, не имея духовного образования. В то же время Аляутдинов признал, что его единоверцы выступают за то, чтобы каноны ислама учитывались властями, например, в семейном законодательстве.
Если предыдущие комментарии касались в основном того, имеет ли Хасавов необходимую квалификацию для рассуждений о шариате, то лидер партии "Яблоко" Сергей Митрохин заявил, что адвоката следует привлечь к уголовной ответственности за "разжигание межнациональной и межрелигиозной розни и призыв к подрыву основ государственного строя". К тому же, как подчеркнул политик, эти действия еще и сопровождались угрозой насилия. В результате МВД и прокуратура уже заявили, что проверят слова Хасавова на наличие в них экстремизма.
В современной России шариатский суд в основном ассоциируется с бесчинствами, творимыми на Северном Кавказе на основании приговоров, выносившихся сначала в самопровозглашенной Ичкерии, а затем лидерами боевиков Кавказского эмирата. В этом случае речь идет об уголовных преступлениях, расследованием которых занимаются соответствующие органы.
Если не брать Северный Кавказ, то и в остальных регионах России к выражению "шариатский суд" относятся крайне подозрительно. Попытка организовать подобное учреждение при Исламском правозащитном центре в Санкт-Петербурге завершилась вызовом инициатора, кстати, тоже адвоката, в прокуратуру, где ему объяснили, что покушение на полномочия судебной власти попахивают экстремизмом. В результате правозащитник пошел на попятную и согласился не использовать опасное словосочетание. Речь, естественно, шла не о побивании камнями или отсечении рук, а о консультациях в рамках ислама по бытовым, семейным и гражданско-правовым вопросам.
Шариат является главной судебной нормой в Саудовской Аравии, Иране, Иордании, Йемене, Омане и Ливии. Наравне с другими правовыми нормами он используется в Малайзии, Пакистане, Афганистане, Ираке, Сирии, Ливане, ОАЭ, Кувейте, Катаре, Брунее, Бахрейне, Джибути, Египте, Тунисе, Ливии и Мавритании. В ряде регионов шариат узаконен в Бангладеш, Нигерии, Судане и Сомали. На уровне семейных отношений исламским правом официально руководствуются в Марокко, Алжире, Индонезии и на Филиппинах.
В европейских странах, а также в Северной Америке используются различные подходы к применению исламских правовых норм наряду с уже существующими. Например, в Германии, где проживает много выходцев из мусульманских стран, министр юстиции федеральной земли Рейнланд-Пфальц Йохен Хартлофф в начале 2012 года предложил применять исламские нормы в спорах, касающихся денежных и семейных отношений. Мнения по этому поводу разделились. Коллега Хартлоффа в федеральной земле Гессен заявил, что не имеет смысла дублировать функции отправления правосудия исламскими судами, когда на то есть немецкие суды. В то же время представитель консервативного блока христианских партий ХДС/ХСС высказался за то, что введение третейских судов для мигрантов-мусульман поможет их интеграции в германское общество.
В американском штате Оклахома судам разрешили учитывать при вынесении решений нормы шариата. Ранее в штате на основе результатов референдума был принят закон, запрещающий судам подобную практику, однако федеральная апелляционная инстанция согласилась, что в этом случае будут нарушены религиозные свободы, гарантированные конституцией. Следует, однако, учесть, что в США применяется прецедентная система права, выросшая из обычного, то есть дописьменного права. В этом смысле она является более гибкой при вынесении решений в зависимости от обстоятельств дела.
Чаще всего конфликт возникает, когда речь идет о законодательном оформлении и судебном регулировании норм шариата, которых в повседневной жизни в той или иной мере придерживаются большинство практикующих мусульман. Отдельные аспекты в определенных случаях учитываются и в светских европейских странах, когда речь идет о внутриконфессиональных делах. Так, в Италии был открыт пляж только для женщин-мусульманок, а в Великобритании - безалкогольный паб приверженцев шариата.
Более всего склонны принимать в расчет религиозные предпочтения клиентов финансовые структуры. В той же Великобритании, которая во многих отношениях выступает образцом и пионером веротерпимости, еще в 2004 году появился исламский банк, работающий по законам шариата. Затем его примеру последовал один из крупнейших британских банков LLoyds TSB. Услуги, специфически ориентированные на мусульманскую диаспору, стали активно развивать и другие финансовые учреждения, например, банк HSBC.
Вообще, в финансовом секторе спокойно относятся к различного рода инновациям, если они позволяют привлечь больше клиентов и получить прибыль. Активы официальных исламских банков к 2010 году превысили триллион долларов. На активно растущий рынок исламских облигаций выходят все новые игроки, решившие приспособить традиционные финансовые инструменты к нормам шариата. В той же Великобритании выпустили исламские гособлигации. На аналогичный шаг решился и Всемирный банк.
В России исламские законы тоже потихоньку начинают применяться в финансовой области. Уже проводятся кредитные сделки, открываются паевые фонды и страховые компании, основанные на принципах шариата.
Однако не все исламские финансовые методы одинаково приветствуются властями. Например, хавалу - систему неофициальных денежных переводов, основанных на доверии, упрекают в том, что ею пользуются террористы. Подобные сети действуют в обход официального законодательства и потому привлекают внимание правоохранительных органов. Вполне возможно, что многочисленные задержанные курьеры с наличностью на сотни миллионов имеют отношение к хавале. Впрочем, в России в официальные сводки хавала попадала буквально пару раз: в 2007 году была раскрыта крупная сеть в Москве, а в 2010 году прошли сообщения о вынесении приговора организаторам хавалы. Их осудили за незаконное предпринимательство в составе преступной группы.
Как видно из выше перечисленных примеров, внедрение исламских принципов в светские европейские страны происходит в разных сферах с разной степенью напряженности. Что касается собственно шариатского суда, каким он является в теократических мусульманских государствах, то в таком виде он очевидно неприемлем. И, как правило, выясняется, что авторы предложений о введении шариата имеют в виду некие консультативные структуры в рамках действующего законодательства и ничего более.
В России же болезненная реакция на инициативы, связанные с введением шариатских судов, может быть вызвана еще и отсутствием у российских мусульман четкой централизованной структуры, подобной РПЦ. Поэтому официально признанные религиозные деятели расценивают попытки трактовать Коран сторонними лицами как проявление конкурентной борьбы.