Ведущий солист Большого театра Павел Дмитриченко, обвиняемый в организации нападения на худрука балетной труппы Сергея Филина, находится под арестом с 7 марта. За это время пресс-служба ГАБТ, изначально намеревавшаяся взять тайм-аут в комментировании ситуации до суда, успела пару раз высказаться, а именно — «не усомниться» в виновности Дмитриченко и усомниться в том, что он — конечное звено в цепи организаторов преступления. Пока руководство театра заявляет о необходимости найти «кукловода», артисты ГАБТ подготовили письмо в защиту танцовщика; по их мнению, на него может оказываться давление.
Резонансное нападение на Филина, которому поздно вечером 17 января плеснули в лицо кислотой, попало в фокус всех мировых СМИ. Закономерным образом внимание было приковано к первым результатам расследования и аресту трех человек: Дмитриченко, Юрия Заруцкого (предполагаемого исполнителя) и Андрея Липатова, который подвозил Заруцкого к месту нападения — дому Филина. Американские средства массовой информации сразу же вспомнили, что Дмитриченко был в США на гастролях в 2012 году, танцевал Злого гения в «Лебедином озере», а также писали о последней большой работе танцовщика — Иване Грозном в одноименном балете Прокофьева, поставленном Юрием Григоровичем. Причем характеристика Павла в основном сводилась к эпитетам, описывающим Ивана IV: кровожадный злодей.
Однако менее чем за неделю портрет Дмитриченко, сформировавшийся в российских СМИ на основании его прошлых интервью и высказываний коллег (которые по понятным причинам в подобной ситуации предпочитают не раскрывать имен), несколько трансформировался. Теперь Дмитриченко описывают не только как человека эмоционального, взрывного, темпераментного, дерзкого, но и как верного друга, всегда готового прийти на помощь, а главное — как борца за справедливость. В труппе говорят, что Дмитриченко не боялся спорить с начальством и открыто высказывал свое мнение. Многие сходятся на том, что причины для неприязни между Дмитриченко и Филиным могли быть, но отказываются верить в то, что танцовщик «заказал» кислоту.
На рассмотрении ходатайства об аресте 7 марта Павел Дмитриченко сказал, что организовал нападение на Филина, но «не в той мере, в какой оно произошло». Заруцкого танцовщик знал по дачному поселку Большого театра в Ступино, где он является председателем. По словам Дмитриченко, он рассказывал этому человеку о коррупционных схемах в Большом театре, о денежных махинациях, и тот сам предложил «дать Филину по башке». Дмитриченко якобы согласился, а дальше уже исполнитель преступления самостоятельно проявил чудовищную изобретательность и решил облить худрука кислотой. «Когда с Сергеем это случилось, я был просто в шоке. Я не верил, что человек, который предложил его побить, облил его кислотой», — заявил артист, уверявший, что не хотел причинять вред здоровью Филина. 12 марта слова ведущего солиста ГАБТ подтвердил сам Заруцкий, взявший на себя ответственность за преступление. Он также заявил, что не брал у Дмитриченко, пребывавшего в неведении относительно планов по обливанию кислотой, денег за нападение.
7-го же числа в Большом театре, по информации сразу нескольких СМИ, прошел сбор балетной труппы, которая встречалась со следователями и помощником адвоката Филина. Труппа практически в полном составе отказалась верить в виновность Дмитриченко и решила, что он себя оговорил, возможно, под давлением. В театре отмечали, что солиста очень долго допрашивали и, по слухам, он на несколько часов остался без адвоката — после чего из него якобы выбили признание. Из различных сообщений следует, что балетные очень тяжело переживают обстановку в театре и волнуются за судьбу Дмитриченко, которого, как они опасаются, могут ошибочно осудить. Артисты вынуждены балансировать между тем, чтобы не обидеть Филина (нападение на которого они по-прежнему считают трагедией), и желанием помочь Дмитриченко.
В сложившейся ситуации коллектив артистов Большого театра (руководство попросило его воздержаться от комментариев прессе) проявляет себя достойно по отношению к своему другу и продолжает действовать просто «по-человечески». Артисты начали собирать деньги на адвоката для Дмитриченко, а также подготовили письмо в его поддержку, где они напоминают о презумпции невиновности и просят создать общественную комиссию для расследования преступления. Письмо, написанное несколько дней назад и адресованное президенту и правительству, попечительскому совету Большого театра, СМИ, подписали то ли 150, то ли уже 300 человек (достоверно известно, в частности, про Николая Цискаридзе). Авторы обращения опасаются, что Павел может оказаться жертвой обстоятельств, в том числе из-за невероятного внимания СМИ и широкого резонанса, вызванного преступлением, а также отмечают, что сама мысль, будто он мог быть вдохновителем и заказчиком преступления, совершенно абсурдна. Письмо содержит и положительную характеристику Дмитриченко: он описывается как человек глубоко порядочный и отзывчивый; выводы следствия называются поспешными.
Сергей Филин и Анатолий Иксанов
Фото: Владимир Вяткин / РИА Новости, архив
Одной из причин, по которой артисты пошли на такой шаг, стало озвученное еще 5 марта решение пресс-службы ГАБТ — арест Дмитриченко и все с ним связанное до суда не комментировать. Артистам подобная тактика показалась неверной, поскольку солист, чья вина еще не доказана, оказался бы открыт для нападок и обвинений. Между тем авторам письма, усматривающим опасность для Дмитриченко именно со стороны СМИ, следовало бы обратить внимание на потоки информации, все-таки излившейся из уст руководства и пресс-секретаря театра, которые словно юная девица — непостоянны и чрезмерно говорливы.
Администрация ГАБТ явно пребывает в крайне затруднительном для нее положении: много знает, сказать не может, а молчать не получается. Из-за этого якобы нежелание комментировать происходящее превращается, например, в следующее: «В виновности Дмитриченко никто не сомневается, он причастен к этому страшному преступлению и должен понести за это ответственность. Но кажется, что он — не единственный, за ним есть кто-то еще», — сказала пресс-секретарь театра Катерина Новикова (цитата по РИА Новости). Или другое выступление — генеральный директор Большого театра Анатолий Иксанов в интервью телеканалу «Россия 1» говорит: «Его (Дмитриченко — прим. „Ленты.ру“) к этому подвигли. Поэтому он оказался не тем реальным заказчиком, каким его выставляют. Он такой же исполнитель».
По уверениям Иксанова, за действиями Дмитриченко стоит «кукловод», при этом директор отмечает, что так считает вся труппа. Вместе с тем в театре периодически вспоминают, что в интересах следствия распространяться о деле не стоит и вообще лучше ничего не комментировать в категорической форме.
Кажется, что у руководства ГАБТ есть особая сверхзадача, к выполнению которой оно стремится всеми силами. Формально эта задача звучит следующим образом: «найти кукловода». (Кстати, в то, что существует «кукловод», верит и сам Филин, в настоящий момент проходящий курс реабилитации в Германии.) В действительности же желание театра лежит в несколько иной плоскости: Большой не только хочет найти своего противника (под «кукловодом» понимается именно человек, разрушающий театр), но и обезопасить себя от дальнейшей критики, от информации, способной ослабить позиции ГАБТ, выставить его в неприглядном свете.
Складывается ощущение, что после ареста Дмитриченко театр находится в значительно более нервозном состоянии, нежели после нападения на Филина. Опасения за судьбы обоих усугубляются тем, что внутренняя жизнь театра, скрытая от глаз посторонних, действительно начала являться общественности, что печалит артистов и, возможно, травмирует руководство. Более чем очевидно, что в ходе процесса над Дмитриченко о кухне ГАБТ станет известно столько неприглядного, что высказывания Цискаридзе (по Иксанову — главного источника нездоровой атмосферы в театре) о лепнине из папье-маше покажутся детским лепетом.
Пока что Цискаридзе единственный, кто позволял себе публично критиковать Большой театр и его руководство. Вынужденные заявления Дмитриченко о коррупционных схемах в театре обсуждаются мало, но он пока и сказал немного. Из слов Дмитриченко следует, что до декабря 2012 года он входил в театральную комиссию по распределению грантов и видел, что «Сергей вел грамотную политику, комиссия соглашалась со всеми махинациями». По словам Дмитриченко, деньги отнимались у одних интересов и шли на интересы Филина, а его самого, Дмитриченко, выгнали из комиссии, поскольку он выступал за права артистов. Танцовщик пообещал, что в дальнейшем продолжит рассказ о коррупции в театре и даже поведает, «как увольняли Волочкову».
Со стороны может показаться странным, что труппа защищает человека, который может быть причастен к нападению с кислотой. Однако в изнанке театральной жизни наверняка есть что-то такое, что объясняет поступки и артистов, и руководства. Разница между балетными и руководящими заключается в том, что одни пытаются защищать, а другие чаще всего обвиняют. Безукоризненно руководство ведет себя по отношению только к одному человеку — Филину, который, будучи человеком редкого мужества, жаждет вернуться к работе и планирует сделать это летом.
С возвращением Филина артистам, среди которых есть друзья Дмитриченко, придется утихомириться. Адвокаты потерпевшего уже заявили, что будут требовать максимально строгого наказания для задержанных. Что касается труппы, то, возможно, ее придется покинуть еще кому-то. В СМИ уже фигурировали сообщения о том, что артист балета ГАБТ Батыр Аннадурдыев, друг Дмитриченко, после разговора с Филиным написал заявление об уходе, однако, по последним данным, заявление он забрал и по-прежнему состоит в труппе.