Место для избранных Как Летний кампус РАНХиГС повышает привлекательность российского образования

Татарстан — не только крупнейшая национальная автономия, критически важный регион для российской экономики и знаковый культурно-исторический центр. Уже пятый год подряд Российская академия народного хозяйства и государственной службы (РАНХиГС) организует под Казанью свой Летний кампус, где отрабатываются новые технологии в образовании. О том, почему студенты отечественных и зарубежных вузов готовы пожертвовать каникулами ради посещения Летнего кампуса, рассказал «Ленте.ру» проректор РАНХиГС Иван Федотов.

«Лента.ру»: Вице-премьер Ольга Голодец недавно заявила, что российской экономике нужно от силы 35 процентов кадров с высшим образованием. Зачем тогда устраивать такие мероприятия, как Летний кампус РАНХиГС?

Федотов: Не нужно сравнивать высшее образование и то, что происходит здесь, в кампусе. Это уникальная программа для студентов, которые обладают потенциалом изменить наше будущее. В Иннополис совместно с правительством Республики Татарстан мы отобрали 220 студентов из 7000 со всего мира. Отбор был сложный, многоступенчатый, и для тех, кто его прошел, 12 дней интенсива с высококлассными лекторами, на природе и с прекрасными условиями проживания — безусловно, привилегия. Перед студентами кампуса только в этом году уже выступили вице-премьер Аркадий Дворкович, спикер Госдумы VI созыва Сергей Нарышкин, министр связи Николай Никифоров, президент Татарстана Рустам Минниханов, вице-президент The Coca Cola Company Клайд Таггл, десятки российских и зарубежных профессоров и экспертов мирового уровня.

Сегодня каждый сам выбирает — идти ему на завод или заниматься, скажем, научными изысканиями. При этом очень многие профессии через несколько лет не будут нуждаться в свидетельстве об образовании. Ольга Голодец говорила именно о такой тенденции. В Европе есть очень четкая градация: либо ты поступаешь в колледж и получаешь специальность через пару лет, либо нужно потратить полжизни, чтобы стать хорошим юристом или врачом. Наши «избранные» студенты Летнего кампуса сделали свой выбор: зарабатывать интеллектуальным трудом. И когда после кампуса ребята возвращаются в свои вузы, у них уже совершенно другие требования к образовательному процессу, они другого ждут от своих преподавателей и очень трезво оценивают свои силы. Глобальная миссия нашего кампуса именно в этом.

С развитием технологий рабочие профессии окажутся не нужны?

Да, такой вариант возможен. Рабочих у станка можно заменить роботами, но врача или учителя — нет. Занятость в XXI веке стремительно перемещается в сферу услуг. Мы в Летнем кампусе как раз обсуждаем, каким образом четвертый технологический уклад в ближайшие полвека приведет к глобальному неравенству.

Владельцы и разработчики технологий будут очень богаты, а обычные потребители — наоборот. Очень интересна тенденция отказа в будущем от профессий, существовавших века. Например, есть прогнозы, что лет через 20 пропадет потребность в водителях общественного транспорта. Как трудоустроить этих людей?

Мир меняется очень быстро. Образование — консервативная отрасль, но в XXI веке необходимо учить наше поколение со стремительным опережением. Поэтому одна из задач кампуса — приоткрыть его участникам горизонты, показать, что их ждет в будущем, где они могут найти свое призвание, где та самая «точка отрыва» в карьерном плане.

Причем сделать это с использованием новейших технологий образования. Мы практикуем работу в малых группах через тьютора — наставника. Это в некоторой степени аналог старшины в армии или вожатого в лагере. Он безусловный авторитет для ребят — у него есть жизненный опыт, пласт знаний, которыми он может поделиться. Находясь рядом с ребятами 24 часа в сутки, он дает им ориентиры и помогает правильно понимать задачу, формулировать запросы и находить ответы. Образно говоря, при строительстве дома он помогает сосредоточиться на фундаменте, а не на цвете стен.

Классическая лекция или семинар — это слишком мало для нынешнего поколения, которое может и должно очень гибко мыслить. Это не значит, что поколение плохое. Оно просто другое — поколение Next.

Получается, что в кампусе вы готовите своеобразных «агентов влияния»?

Мы готовим ребят, которые способны влиять на качество образования и улучшать собственное качество жизни.

А если этот их запрос не будет удовлетворен?

Мы живем в свободной стране — пусть меняют свой вуз и идут дальше.

…и переходят в РАНХиГС.

У нас не стоит задача рекламировать какой-либо вуз. Для академии это своего рода вклад в воспитание наших детей. Мы хотим научить их думать и принимать решения.

Допустим, идет групповое занятие. В группе десять россиян и пять иностранцев — ребят, приехавших с Ближнего Востока, из Латинской Америки, из Европы… Так вот, иностранцы включаются в работу мгновенно. Они задают вопросы, пытаются выжать все знания, которые только можно, а вот наши студенты опаздывают с включением в рабочий процесс. Я объясняю это недостатками нашего школьного образования. Школа, которая формирует психику ребят, их закрепощает — они боятся показаться смешными. В кампусе не надо бояться показаться смешным и не надо бояться задавать вопросы. Здесь надо бояться недополучить знания.

Два года назад мы попробовали говорить в кампусе о ценностях в жизни. Оказалось, что студенты понятия не имеют, что это такое. За жизненные ценности многие просто принимали детские мечты. 95 процентов участников к концу кампуса их четко формулировали, взрослели прямо у нас на глазах.

Поэтому второй год лозунг кампуса — «Идеи. Ценности. Знания».

Найдется немало людей, в том числе и наделенных властью, которые скажут, что не всякий набор ценностей хорош, что есть ценности «наши» и «не наши»...

Человек в современном мире не может существовать в замкнутом пространстве. Чтобы пройти здоровый путь становления и взросления, он должен получать информацию из всех возможных источников. Только такой подход порождает лидеров, успешных людей.

Мы даем возможность ребятам получить доступ ко всем библиотекам мира, к любой нужной информации. Именно поэтому рабочий язык кампуса — английский. Говорить о самобытности русской культуры и на основании этого делать вывод, что студенты должны учиться только на русском, — архаизм. В этом году у нас более четверти — 57 студентов — иностранцы, а в следующем году их будет больше.

Есть выражение, что в современном мире изменить стране значительно проще, чем изменить страну. Ты хорошо учился, выучил язык, способный, хочешь чего-то достичь — ну и поезжай. Весь мир открыт. Другое дело, что государство и мы должно создать условия, чтобы талантливые люди захотели учиться, работать и жить здесь. Показать, что мы не просто следуем новым образовательным технологиям, а опережаем их.

В этом смысле очень показательно, что многие наши участники из других стран, побывав летом в нашем кампусе, выбирают магистерские программы в России. То есть российское образование оказывается вполне конкурентоспособным.