В воскресенье, 9 июля, ушел из жизни Антон Носик — пионер Рунета, основатель «Ленты.ру», «Газеты.ру» и еще десятка медийных проектов, заслуживший звание отца российского интернета. Полный планов и фонтанирующий идеями, Носик умер внезапно, ему был всего 51 год. Его смерть ошарашила всех: коллег по интернет-индустрии, журналистов и ближайшее окружение. Друзья Носика, или Борисыча, как его частенько называли младшие коллеги по цеху, вспоминают, каким он был в начале карьеры, как пренебрегал условностями, одинаково общаясь и с крупными бизнесменами, и с безбородыми юнцами, делая все самостоятельно за себя и за других, и объясняют, почему жить без Носика невозможно.
Михаил Гуревич, бывший топ-менеджер холдинга РБК, ныне управляет венчурной компанией 101StartUp (Fishki.Net, Anews)
Сделал Антон немного — он просто создал Рунет. Он был одним из тех, кто заложил идеологию свободных медиа в русском интернете, был первым блогером еще задолго до того, как появилось такое понятие. Его «Вечерний интернет» был первым русским блогом.
У него было свое представление о том, как делать интернет. И пока интернет в России складывался так, как он хотел, интернет расцветал и развивался. Ну, например, при нем Рунет стал чуть ли не единственной отраслью, где отечественный продукт главенствует над зарубежным. Человек предпочтет иностранные джинсы, а не русские, но выбирает российский поиск, российскую почту, российские СМИ, а не иностранные. Антон проповедовал эту логику.
Мы познакомились с ним в начале девяностых в Израиле, когда все репатрианты из России, околокультурная среда, тусовались в Иерусалиме. Сегодня никого уже в Иерусалиме из тех тусовок не осталось. В ту пору я делал на радио программу про интернет. Тогда людей, которые что-то могли экспертно говорить об интернете, можно было пересчитать по пальцам. Антоша был одним из них. Вот только он сидел в студии радиостанции и во время интервью портил ее имущество, выводя на нашей редакционной мебели слово их трех букв. И мне приходилось постоянно подсовывать ему бумажку под ручку, чтобы он не портил собственность радиостанции.
Он уехал в Россию раньше, я чуть позже. Оба занимались медиа: он делал «Ленту.ру», а я «Утро.ру». Мы дружили, конкурировали, бывало, ссорились. Он был очень искренний и ссорился тоже от чистой души. Искренне искал, искренне спорил, искренне заблуждался, искренне ссорился и искренне мирился. Он легко мог поругаться с друзьями и примириться с врагами. Этот вечный поиск был для него очень важен.
Спорили мы и по поводу высказывания, из-за которого его судили (Носик опубликовал в ЖЖ запись «Стереть Сирию с лица земли», в котором поприветствовал бомбардировку этой страны; обвинение настаивало на том, что пост экстремистский; Носика признали виновным и оштрафовали на 500 тысяч рублей — прим. «Ленты.ру»). Я был на этом суде. И был абсолютно не согласен с Антоном по поводу тех слов, потому что он выступал от имени израильтян, а я ведь тоже израильтянин, но моя точка зрения с его взглядом не совпадала.
Очень хорошо помню, как он готовился сесть в тюрьму. Как-то мы сидели в его квартире, и я говорю: «Антон, может быть, правда, в Израиль к чертовой матери отсюда? Ну какая тюрьма?» На что он, так смешно, широко шагая туда-сюда по квартире, совершенно серьезно рассуждал: «Я здоров. Спокойно могу посидеть и в тюрьме. Если мои друзья сидели, то чем я хуже. Мне не требуется принимать какие-то лекарства в ежедневном режиме. Я еще могу, я готов». Я знаю, что очень многие из его друзей не пошли на суд, посчитав заявления Антона бравадой. Но он абсолютно искренне все говорил. Только не зимой, шутил он, потому что зимой холодно.
Вера Полозкова, поэтесса
Никто так убежденно, так вовремя, так веско не говорил мне, что верит в меня и гордится мной. Никто не мог за одну минуту заставить рассмеяться над каким-нибудь, как казалось, приключившимся ужасом. Никто так не обожал изучать, исследовать, искать, делать открытия. Весь этот миллион фактов, цитат, аналогий, который в поразительно стройную систему выстраивался в голове, был лишь побочным эффектом любознательности, не целью.
Мы были знакомы четырнадцать лет. В то, что больше я не получу утром фотографию — «вот тебе цветок с пьяцца Данте», «вот гирландайо рисует твоего ребенка, смотри» — не прочту самый емкий и смешной комментарий к какой-нибудь очередной дикой новости, не увижу «будь мне, пожалуйста, счастлива», я не верю, выберем какой-нибудь невербальный мессенджер. А смерти ты не боялся никогда и вообще за себя не боялся — поэтому умел быть счастливым в самых непростых обстоятельствах.
Спасибо за Венецию. Спасибо за десяток твоих нецензурных присказок, уместных всюду. Спасибо за ведро роз в девятнадцать лет, которое ты мне прислал посреди скверного лета, чтоб оно не было таким скверным. Я ничего не забуду. Легкого пути.
Иван Засурский, президент Ассоциации интернет-издателей, заведующий кафедрой новых медиа и теории коммуникации факультета журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова
Носик был очень глубоким и мудрым человеком. С острым интеллектом и особым вниманием к деталям и, что не менее важно, к людям. При этом он всегда был очень открытым. Его основным принципом была публичность — истинные взгляды и поступки Антона всегда совпадали с тем, что он думал и говорил.
Очень важно, что именно в его лице в России была фигура такого публичного интеллектуала. У нас же это не очень принято, в отличие от той же Европы.
Антон сыграл огромную роль в судьбе интернета и российских онлайн-СМИ. Он всегда был новатором в медиаформатах и технологиях работы редакций. Его изобретения, и «Лента» и «Газета», до сих пор живут благодаря его заветам. У него была ключевая формула — интенсивная работа с источниками, в том числе зарубежными, высокая доля выработки новостей и еще более высокая скорость их написания.
Сейчас это кажется неотъемлемой частью новостной журналистики, но такой подход придумал и воплотил в жизнь именно он. И таких вещей очень много. Как ранний пользователь ЖЖ и ICQ, Антон создавал своеобразную моду и стили, не говоря уже о корпоративной истории «Рамблера» и SUP.
Это очень важный человек, и его уход ставит вопрос — как же жить без Носика? Может, нам нужно придумать некое цифровое хранилище для ушедших людей, ведь вся его работа, все его посты, — это неотъемлемая часть истории, и мы должны сделать все, чтобы сохранить это.
Илья Варламов, блогер
Антон Носик был каким-то удивительным человеком. Он знал вообще всех, казалось, что он общался со всеми на свете: людьми диаметрально противоположных взглядов, идеологий, социальных положений. Многие приходили к нему за советом, в том числе и я. Если мне нужен был какой-то человек, я всегда звонил Антону. Он был невероятно авторитетен в индустрии, рекомендация Носика стоила очень дорого.
Будучи таким важным, он не только никогда не отказывал в поддержке, но и совершенно открыто, без предрассудков и спеси общался с молодыми, еще ничего не представляющими из себя людьми. Я был свидетелем тому, как он знакомился с такой еще совершенно неоперившейся молодежью и абсолютно искренне, непринужденно, на полном серьезе что-то с ними обсуждал. Это поразительно: статус для него не имел значения вовсе.
Кроме того, он был очень эрудированным, образованным, разбирался в технологиях. Многие даже самые парадоксальные его прогнозы сбывались, даже когда казались ну совсем невероятными. Мы часто обсуждали новости, и Антон предвидел, как могут развиваться события. К примеру, он предугадал, как сложится ситуация с Telegram в России.
Мало существует людей настолько мудрых, толерантных и проницательных, как Носик.
Павел Дуров, создатель «ВКонтакте», владелец Telegram
Внезапно умер один из основателей Рунета Антон Носик, которому 4 июля исполнился 51 год. Антон до последних дней вставал на защиту интернета и здравого смысла в своих точных и ярких постах в ЖЖ.
Последний раз Антон связывался со мной 4 июля, когда он отправил мне ссылку на очередной пост в защиту Telegram. Я ответил молчанием, в суматохе забыв поздравить Антона с днем рождения.
Антона будет не хватать. Он был одним из тех редких людей, кто ясно мыслил, ясно излагал, охотно делился своими знаниями, но оставался оптимистом. Он всегда поддерживал меня и многих других, а мы часто забывали поддержать его в ответ.
К сожалению, мы уже не сможем вернуть Антону ту теплоту, которой он делился с нами. Но мы можем хранить память о нем и защищать те принципы, которые он защищал, и следовать его примеру — поддерживать друзей, делиться знаниями, сохранять оптимизм и здравомыслие.
Спасибо за все, Антон.
Катерина Гордеева, журналист, благотворитель
Я стольким тебе обязана. И никогда не говорила ничего типа: ты важный человек в моей жизни. Я этим чертовым утром оборвала все телефоны, не умея поверить. Когда тянулись гудки, я переставала реветь и ждала, ты сейчас скажешь: «Привет, любимая!». Или: «*****[Фигня], любимая». Это очень твои слова. Мы прожили друг напротив друга на «Речном» целую вечность в другой жизни. И ты всегда ворчал, что мой дом испортил тебе вид на парк. И приходил за компенсацией, поглазеть на «свой» вид с моего балкона. С кем-то прекрасным, потом еще с кем-то, опять прекрасным. Так ты познакомил меня с моими нынешними любимыми подругами. Ты никогда не жадничал. Ты был маньяком решения чужих проблем. Все мы как-то забывали, что у тебя тоже есть сердце, здоровье, проблемы, грусть, неустроенность, беда, наконец.
Ты всех женщин рядом, близких и далеких, называл «любимая». «Зачем», — спрашивала я. «Звучит красиво», — ты отвечал. Мы дружим с тобой больше двадцати лет. Мы, кстати, задумывали эту дружбу отметить, когда мне исполнится 45.
Ты был очень разным. Я не всегда понимала, почему и зачем ты ввязываешься то в то, то в это. Но у тебя всегда был план по обустройству мира.
Ты был бесконечно талантливым.
Ты создал миллион всего, вырастил сына, которым гордился и с которым вы были страшно похожи.
Я не помню, чтобы про кого-то, кому ты помог, ты потом говорил: «И вот даже не сказал спасибо». Не думаю, что ты не нуждался в спасибах, но так складывалось. Я знаю тысячи людей, обязанных тебе карьерой, идеями, деньгами, благополучием.
Ты не умел пройти мимо хотя бы гипотетически решаемой проблемы, не попытавшись попробовать ее решить.
Как минимум ты был тем человеком, который во время бойкота НТВ не побоялся нерукопожатности и попросил всех подписчиков плюнуть на бойкот и смотреть мой «Победить рак». Ты вообще, кажется, ни черта не боялся.
Мы на днях придумали одну крутую штуку. Ты придумал. Тебе б ради реализации пришлось попыхтеть. Я ныла и говорила, да ладно, не надо ничего делать. А ты бубнил: «я все сам; *****[фигня], любимая».
Больше ничего делать не надо.
Я не знаю, как мы все теперь будем справляться с этим миром без тебя.