Коронавирус уже серьезно поменял бытовые привычки людей по всему миру. Эксперты наперегонки дают прогнозы о том, что ждет людей и планету. Многие носят явный негативный оттенок, но есть исключения. Одним из плюсов пандемии может стать рост интереса россиян к альтернативным (и легальным) способам заработка, в том числе к фондовому рынку. В последнее время на российских биржах и без того фиксируют значительный прирост клиентов, но большая часть из них регистрируется автоматически — без реальных намерений совершать сделки. Теперь ситуация может кардинально поменяться — из-за снижения доходов люди будут искать более доходные способы вложений. «Лента.ру» в рамках спецпроекта «Мир не будет прежним» изучила финансовые потоки.
Коронавирус пришел в Россию позже, чем во многие страны мира. Первые два случая зафиксировали еще 31 января, но заболевшими тогда были граждане Китая, которые вскоре выздоровели. Затем на целый месяц наступило затишье — в то время, как в Азии и Европе закрывали города и блокировали сообщение между ними. Вновь диагноз поставили только 2 марта, а спустя две недели в Москве скончалась пожилая пациентка, попутно страдавшая от не связанных с инфекцией тяжелых заболеваний.
Взрывной рост числа зараженных случился только в конце марта, а до тех пор российская экономика благодаря своеобразной «отсрочке» функционировала почти без ограничений. Предприятия работали и получали выручку, из которой платили зарплаты, арендные отчисления и налоги (включая страховые взносы за сотрудников). Первыми пострадали туроператоры, вынужденные возвращать клиентов из-за рубежа, отменившие рейсы авиакомпании, организаторы концертов и других массовых мероприятий.
Вскоре стало очевидно, что серьезных потерь не избежать, и нести их будут не только бизнес и люди, но и государство, лишившееся существенной части налоговой базы и потенциальных дивидендов от компаний, долями в которых владеет. Между тем нагрузка на бюджет растет: к обычным расходам добавляются дополнительные пособия, траты на экстренную постройку больниц и закупку оборудования для них. И источников, из которых можно было бы взять требуемые суммы, не так много.
Занять на внешнем рынке стало сложнее, даже несмотря на относительно низкий уровень госдолга — 12,5 процента ВВП против 61 процента у Германии, все последнее десятилетие старательно экономившей и сохранявшей бездефицитный бюджет. Во время кризиса инвесторы (как частные, так и институциональные: банки, страховщики, специализированные фонды) неохотно вкладываются даже в самые надежные активы развивающихся стран, к которым относится Россия, предпочитая переждать в «тихой гавани» — преимущественно в казначейских бумагах США.
В результате правительству приходится привлекать покупателей более высокими ставками — в противном случае есть риск получить меньше денег, чем запланировано. В первом квартале 2020 года так и произошло: Минфин смог разместить облигации на 500 миллиардов рублей вместо объявленных 600. В апреле спрос почти в 1,5 раза превысил предложение, но только благодаря солидной премии в доходности по сравнению с текущим состоянием рынка. Инвесторам предлагали заработать 6,8 процента на 10-летних бумагах и 6,58 процента на шестилетних вместо обычных 6,68 и 6,48 процента соответственно (такая разница считается существенной). Это ниже, чем год и даже месяц назад — свою роль сыграло длительное снижение ставок по всему миру, но все равно дорого для казны. Для сравнения, 10-летние облигации США могут принести держателям 0,63 процента годовых.
С 2018 года в России действует бюджетное правило, предписывающее расходовать на текущие нужды накопленные в Фонде национального благосостояния (ФНБ) сверхдоходы от экспорта нефти и газа. Для запуска процесса мировые цены на баррель нефти марки Urals (считаются со скидкой от котировок норвежской Brent) должны стабильно держаться ниже прописанных в бюджете 42 долларов, что сейчас и происходит. В апреле и начале мая из фонда будет потрачено 77,8 миллиарда рублей. Еще 2,1 триллиона пойдет на приобретение контрольного пакета Сбербанка у ЦБ.
К маю в ФНБ останется около четырех триллионов рублей, или 3,6 процента от прошлогоднего ВВП. Сумма немаленькая, но с учетом затяжного характера кризиса, ее может не хватить, решило правительство. Выход нашелся быстро — ввести дополнительный налог, сборами по которому можно было бы профинансировать растущие социальные обязательства государства. Решение спорное, особенно на фоне действий властей других стран, которые вводят налоговые льготы или запускают масштабные программы финансовой помощи незащищенным слоям населения и бизнесу, но все же имеющее право на существование.
Тем более, в середине апреля власти прислушались к экономистам и объявили о собственных мерах прямой поддержки. Президент Владимир Путин анонсировал безвозмездную помощь компаниям, сохраняющим занятость на уровне 90 процентов от докризисной. Им будут перечислять по 12130 рублей (текущий минимальный размер оплаты труда) в месяц за каждого не уволенного работника.
К тому же на постоянной основе вдвое — с 30 до 15 процентов — снижен размер взносов, которыми работодатели оплачивают медицинскую и социальную страховки сотрудников, а также их будущие пенсии. Предполагается, что компании будут больше тратить на зарплаты, но восполнять дефициты профильных фондов, включая пенсионный, придется из федерального бюджета. Значит их компенсации из других источников не избежать.
Главным из таких источников должны стать сбережения россиян. Власти руководствуются принципом: если человек даже в сложной ситуации имеет накопления, он сможет поделиться небольшой их частью с теми, кому они нужнее. О новом налоге в мартовском обращении рассказал Путин, после небольшой заминки, во время которой заинтересованные ведомства разрабатывали наиболее подходящую схему, стали известны его параметры. Формально он не будет новым — речь идет о небольшом расширении налога на доходы физических лиц (НДФЛ), ставка которого с 2001 года равняется 13 процентам.
Теперь он будет применяться еще и к банковским вкладам, которые до сих пор подпадали под исключение. Их держателям придется заплатить 13 процентов с суммы, превышающей произведение миллиона рублей и ключевой ставки Центробанка на начало каждого года. В январе она равнялась шести процентам.
Принятый парламентом и подписанный президентом закон вступит в силу только в 2022 году, но многие вкладчики поспешили забрать деньги с депозитов уже сейчас. Ассоциация банков России даже пожаловалась главе ЦБ Эльвире Набиуллиной на отток средств населения. В ситуации, когда многие заемщики столкнулись со сложностями или получили льготы от государства, сами кредитные организации рискуют не уложиться в нормативы, за соблюдением которых ежедневно следит регулятор.
Те, кто обналичил вклады, лишившись части процентов по ним, даже в сложные времена вряд ли станут держать «лишние» деньги «под подушкой». Скорее всего, они подыщут альтернативные способы вложений и заодно повысят финансовую грамотность. Самым очевидным решением станет открытие брокерского счета, который позволит торговать на бирже, причем разнообразными инструментами — от обычных ценных бумаг до сложных комбинированных стратегий.
Самыми простыми и понятными станут акции и облигации — они традиционно «борются» между собой за деньги инвесторов. Первые считаются более рискованными, поскольку не гарантируют дохода даже когда компания получает прибыль (руководство может вложить ее целиком в развитие), вторые принесут фиксированный доход в любом случае, а при удачном раскладе его можно увеличить за счет своевременной продажи.
Доходность облигации по умолчанию рассчитывается исходя из предположения, что держатель сохранит ее вплоть до погашения эмитентом — выплаты основной части долга. В этом случае общая выгода инвестора складывается из суммы регулярно выплачиваемых процентов (купонов) и отклонения цены покупки от номинала (стоимости при выпуске). Если бумага торгуется со скидкой (дисконтом), доходность растет и превышает купонный процент, если с наценкой (премией) — снижается.
Когда экономика отдельной страны находится на подъеме, центробанк держит ключевую ставку на низком уровне — чтобы обеспечить свободный приток новых денег в реальный сектор и побудить людей не откладывать, а больше тратить. Вслед за ней снижаются остальные ставки, в том числе по вкладам и облигациям, а инвесторы направляют свободные средства в акции, большинство которых, напротив, демонстрирует рост, поскольку компании-эмитенты чувствуют себя уверенно и получают прибыль.
Правда, востребованность приводит к росту цены и, как следствие, снижению общей доходности. Сейчас наблюдается именно такая картина, но и акции могут стать хорошим вложением — главное правильно выбрать компанию. В самом начале кризиса на крупнейших рынках случилась распродажа, опустившая стоимость бумаг до многолетних минимумов. Затем они пошли вверх, и аналитики сходятся во мнении, что худшие времена позади, предсказывая дальнейший рост.
С 2015 года к обычным брокерским счетам в России добавился новый вид — индивидуальные инвестиционные счета (ИИС). Придуманные властями для поощрения инвестиций, они позволяют получить дополнительную выгоду до 52 тысяч рублей в год через налоговый вычет. Чтобы воспользоваться им, необходимо соблюдать единственное условие — держать счет открытым не меньше трех лет.
Для тех, кто не уверен в собственных силах и боится торговать на бирже через посредника-брокера, либо просто не имеет достаточно времени, существуют множество вариантов, при которых управление возьмут на себя профессионалы. За свою работу они потребуют комиссию в виде фиксированной суммы или процента от итогового дохода (или того и другого разом). Минус заключается в том, что прибыль не гарантирована.
Вложиться можно в паевой инвестиционный фонд (ПИФ), купив его пай (долю) у специализированной компании. Деньги пойдут на приобретение заранее оговоренных активов разной степени надежности, в зависимости от политики фонда. Некоторые специализируются на спекулятивных покупках ради быстрой перепродажи, другие приобретают солидные доли в предприятиях и управляют ими через представителей в руководящих фондах. В зависимости от типа фондов, управляющие компании выкупают паи обратно в любое время, в строго оговоренные интервалы либо при закрытии ПИФа.
Инвестиционные фонды отдельного вида — exchange traded fund (ETF) — сами торгуются на биржах. Их акции соседствуют с бумагами компаний, в которые они вкладываются. Многие ETF выбирают определенный индекс и покупают доли в представленных в нем компаниях — так конечным инвесторам легче следить за судьбой своих денег. Также фонды могут сосредоточиться на определенном секторе экономики: покупать бумаги телекоммуникационных, транспортных компаний или, например, «голубых фишек» — самых крупных и успешных корпораций (то же самое часто делают и ПИФы).
Негосударственные пенсионные фонды (НПФ) позволят накопить на старость, но не предусматривают других возможностей досрочного вывода средств, кроме их перевода в конкурирующий фонд. Схожим образом устроено страхование жизни: более рискованное и доходное инвестиционное или ориентированное на сохранность вложений накопительное. Зачастую партнерами страховых компаний выступают банки, и их сотрудники активно предлагают клиентам полисы, не предупреждая о рисках, в том числе о том, что сохранность инвестиций в страхование жизни, в отличие от вкладов, не гарантирована государством.
Еще один излюбленный в последнее время банковский прием — предлагать так называемые структурные продукты. Они рекламируются за счет потенциально высокой доходности, но достичь ее можно лишь при неимоверном стечении обстоятельств. Каждый такой продукт обычно делится на две части: в рамках первой средства инвестора направляются в надежный инструмент (банковский вклад, государственные облигации), в рамках второй — в рискованный (акции и облигации нестабильных компаний, контракты на нефть).
Именно за счет второй части клиентам обещают небывалую выгоду. При этом, составляя каждый отдельный структурный продукт, банки придумывают множество дополнительных условий: вплоть до строго ограниченных роста или падения котировок определенной бумаги. Если хотя бы одно условие не выполняется, инвестор остается при своих деньгах, а в самом худшем случае может лишиться и их. Фактически банк предлагает пари, в котором многое держится на удаче.
Даже в условиях, когда из-за коронавируса и вызванного им глобального кризиса россияне лишились проверенного способа заработка, у них остается достаточно альтернатив. Некоторые позволяют переложить ответственность за принятие решений на профессионалов, другие требуют самостоятельности. В начале года две главные российские биржи — Московская и Санкт-Петербургская — отчитались о рекордном притоке частных клиентов. Тогда он объяснялся предкризисным ростом на фондовом рынке и падению ставок по банковским депозитам (еще без учета нового налога). Хотя и подчеркивалось, что многие счета были открыты автоматически в рамках акций от брокеров или банков, средства на них впоследствии так и не вносили.
К концу марта на Московской бирже было зарегистрировано 4,5 миллиона уникальных клиентов-физических лиц, но лишь 606,7 тысячи из них были активными, то есть совершили хотя бы одну сделку за месяц. В целом в России вложения в ценные бумаги составляют только 13 процентов от общего объема накоплений граждан. Для сравнения, в странах Восточной Европы этот показатель примерно равняется 50 процентам, в США — 80. Но ситуацию не поздно исправить, начав активнее инвестировать в более сложные по сравнению со вкладами инструменты, включая облигации федерального займа, покупка которых поможет всей стране. И тогда коронавирус оставит после себя не только потери, но и возросшую финансовую грамотность.