Отношения России и США переживают глубочайший кризис в современной истории: разорваны политические, экономические и даже научно-культурные связи между двумя странами. Кризис коснулся и контроля над вооружениями — ключевой области взаимодействия двух крупнейших ядерных держав. Сейчас на грани разрыва находится последнее сохранившееся соглашение, ограничивающее ядерные арсеналы двух стран, — Договор о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений (СНВ-3). В конце февраля президент России Владимир Путин объявил о приостановке участия страны в соглашении из-за враждебного курса Соединенных Штатов, и, судя по последним заявлениям из обеих столиц, перспектив для переговоров не наблюдается. А в конце марта стало известно, что Россия готовится к размещению своего ядерного оружия в Белоруссии. До истечения договора осталось менее трех лет, и если двум ядерным державам так и не удастся найти общий язык, то у них вообще не останется инструментов сдерживания ядерных арсеналов. При каких условиях США и Россия могут выйти на новые договоренности и избежать очередного витка гонки ядерных вооружений — разбиралась «Лента.ру».

3 января 1993 года во Владимирском зале Кремля состоялась торжественная церемония подписания второго российско-американского Договора о сокращении стратегических наступательных вооружений, СНВ-2.

Предполагалось, что США и Россия сократят свои ядерные арсеналы на две трети, что стало бы красноречивым свидетельством завершения холодной войны и, как отметил Борис Ельцин, «крупнейшим шагом на пути реализации многовековой исторической мечты человечества о разоружении». «Подписанный сегодня договор — это договор новой эпохи, договор между двумя дружественными государствами, между партнерами, не только доверяющими, но и помогающими друг другу, — заявил политик. — Он свидетельствует о нашем совместном решительном движении к новому миропорядку».

Однако многообещающий договор так и не вступил в силу. А спустя 30 лет после той торжественной церемонии, над миром вновь нависла угроза ядерной гонки вооружений, с которой так хотели распрощаться Борис Ельцин и Джордж Буш-старший.

В новый век со старым недоверием

Переговоры по ядерному разоружению исторически давались России и США нелегко: как-никак ядерный арсенал — весомый фактор обеспечения собственной безопасности. Для того чтобы решиться на его радикальные сокращения, обеим странам понадобилось пройти через период изнурительной гонки вооружений, которая привела сразу к двум ракетным кризисам и чуть не обернулась глобальной катастрофой.

Главным наследием ядерных переговоров Советского Союза и Соединенных Штатов стал Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ-1), подписанный менее чем за полгода до распада СССР. Россия как его правопреемница обязалась выполнять все обязательства по СНВ-1. Этот документ — самый сложный и детализированный договор по контролю над вооружениями в истории. Все последующие соглашения, по сути, его дополняли.

В 1992 году США, Россия и еще 25 государств заключили еще одно важное соглашение — Договор по открытому небу, позволявший странам-участницам выполнять разведывательные полеты над территориями друг друга, чтобы в том числе контролировать соблюдение соглашений по контролю над вооружениями. А в январе 1993 года в Кремле был заключен уже упомянутый СНВ-2, который, впрочем, так и не вступил в силу.

Тем не менее в мае 2002 года президенты России и США Владимир Путин и Джордж Буш-младший заключили Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов (СНП). Документ предполагал значительное сокращение числа развернутых стратегических ядерных боеголовок в течение десяти лет: до 1,7-2,2 тысячи единиц к 2012 году. Однако соглашение подверглось критике за расплывчатость формулировок и отсутствие четких сроков и последовательности мер по его реализации.

На несколько лет в переговорах по ядерному разоружению наступило затишье. В 2006 году Владимир Путин выступил с инициативой начать работу над новым документом, однако Россия и США приступили к предметным переговорам лишь в 2009 году, когда на посту президента его сменил Дмитрий Медведев. После нескольких месяцев напряженных переговоров в апреле 2010 года в Праге состоялась церемония подписания нового соглашения, СНВ-3, которое заменило истекший годом ранее СНВ-1 и заключенный в 2002 году Договор о СНП.

Дмитрий Медведев и Барак Обама высоко оценили достигнутые договоренности и с оптимизмом делились планами по дальнейшим переговорам. Однако кризис на Украине в 2014 году и последовавшие за ним антироссийские санкции привели к стремительной деградации двусторонних отношений, которые вскоре достигли низшей отметки с начала века.

В начале 2017 года в Белом доме сменился хозяин. Новоизбранный президент США Дональд Трамп моментально обрушился с критикой на соглашения, заключенные его предшественниками. Под раздачу попали не только Парижское соглашение по климату и ядерная сделка с Ираном, но и ключевые договоры с Россией в сфере контроля над вооружениями. В свой первый месяц в Овальном кабинете политик отказался от переговоров по продлению СНВ-3, в 2019 году в одностороннем порядке вышел из ДРСМД, а в 2020-м — из Договора по открытому небу, обвинив Россию в нарушении обоих соглашений.

К концу президентского срока Дональда Трампа сохранился лишь один-единственный договор, ограничивавший два крупнейших в мире ядерных арсенала, — СНВ-3.

Казалось, кризис удалось миновать. Но, несмотря на позитивный сигнал в начале президентства Джо Байдена, двусторонние отношения лишь продолжили деградировать, и ситуация стала лишь хуже с началом боевых действий на Украине в феврале 2022 года. Предусмотренные договором инспекции на ядерные объекты, прерванные пандемией коронавируса, так и не возобновились. Россия объяснила это сложностями в получении виз и организации самих полетов, с которыми столкнулись российские инспекторы из-за западных санкций. При этом американские специалисты с подобными препонами не сталкиваются, подчеркнули в МИД России.

В ноябре 2022 года стало известно о срыве российско-американских переговоров по СНВ-3, которые должны были состояться в Каире. Как пояснил заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков, Россия приняла решение о бессрочном переносе переговоров из политических соображений, а официальный представитель ведомства Мария Захарова увязала этот шаг с поставками Соединенными Штатами вооружений Украине. В конечном итоге 31 января 2023 года Государственный департамент США обвинил Россию в нарушении договора: правда, лишь в части организации инспекций и двусторонних консультаций, а не числа развернутых боеголовок и их носителей.

21 февраля Владимир Путин объявил в послании Федеральному собранию, что Россия приостановила участие в СНВ-3 из-за участия западных стран в конфликте на Украине и их стремления нанести России «стратегическое поражение». Также он заявил, что США якобы готовятся провести испытание ядерного оружия и ведут разработку новых типов ядерных боеприпасов, поручив Министерству обороны России и Росатому начать подготовку к ответному испытанию.

Туманные перспективы

В США на решение российской стороны приостановить свое участие в договоре отреагировали достаточно негативно, назвав подобный шаг несостоятельным с правовой точки зрения. При этом 15 марта в Государственном департаменте США заявили, что готовы встретиться и обсудить озабоченности России, связанные с выполнением договора. В частности, речь идет о переоборудовании Соединенными Штатами около 100 пусковых установок баллистических ракет подводных лодок (БРПЛ) и тяжелых бомбардировщиков B-52H. В Кремле настаивают, что сделано это было таким образом, что российские специалисты не смогли убедиться в правомерности их исключения из засчета по договору. В США напомнили, что стороны уже согласовали дополнительные меры по решению данной проблемы и выразили готовность принять российских инспекторов.

Но заявление, по всей видимости, не впечатлило российскую сторону. В конце марта заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков дал четко понять: никакого смысла в поисках компромиссных решений по СНВ-3 сейчас попросту нет, да и подобные дискуссии между российским и американским внешнеполитическими ведомствами стали бы нарушением подписанного Владимиром Путиным закона о приостановлении участия России в договоре.

При этом дипломат подчеркнул: условием для возобновления переговоров станет отказ США от враждебного курса в отношении России, причем вопрос стоит шире, чем просто «договориться по Украине». «Договор не умер, но он на интенсивной терапии. С точки зрения гипотетического восстановления его функционирования, я не думаю, что шансы большие, если только США не продемонстрируют готовность к реальному изменению своего глубоко враждебного курса по отношению к России», — заявил Сергей Рябков в начале апреля.

Прежде Соединенным Штатам и России (а до этого Советскому Союзу) удавалось выходить на договоренности по ядерному оружию, несмотря на непростую международную обстановку. В периоды острейшей напряженности в двусторонних отношениях у сторон, напротив, росла мотивация для диалога по контролю над вооружениями — в конечном итоге это отвечало интересам обеих стран.

Однако ситуация изменилась после 24 февраля 2022 года, считает Шэннон Бьюгос, старший политический аналитик американской Ассоциации по контролю над вооружениями. «Из публичных заявлений Владимира Путина следует, что сейчас все сводится в первую очередь к Украине, и что если Соединенные Штаты не откажутся от поддержки Украины, то это напрямую повлияет — и, как мы видим, уже повлияло — на контроль над вооружениями», — отметила она в беседе с «Лентой.ру».

На проблемную склонность обеих сторон «свалить в кучу проблемы, которые можно было бы решать по отдельности», указал и Дмитрий Стефанович, научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН и сооснователь проекта «Ватфор». Однако специалист подчеркнул: в нынешний кризис первыми так поступили Соединенные Штаты. «На фоне специальной военной операции они заморозили диалог по стратегической стабильности, который работал после саммита (президентов России и США) в Женеве. Теперь уже и Россия приостановила участие в СНВ-3 в связи с общей нездоровой ситуацией в наших отношениях», — рассказал специалист.

В качестве условия для возвращения к переговорам по контролю над вооружениями Россия назвала не только изменение политического курса США, но и учет в новых договоренностях ядерного потенциала их союзников — Великобритании и Франции. Эта проблема существует не первый год: еще Советский Союз настаивал на учете потенциала всего НАТО. Более того, уже несколько лет США заявляют о желании установить режим контроля над вооружениями, который также распространялся бы на Китай, но все дискуссии заходили в тупик.

Учитывая, что США и Россия существенно сократили свои ядерные арсеналы, тогда как другие страны ядерной пятерки — Франция, Великобритания и Китай, — напротив, их нарастили и модернизировали, сейчас действительно существует потребность в общей договоренности как минимум на уровне этих пяти стран, считает Дмитрий Стефанович. Однако, по его словам, сейчас невозможно выстроить устойчивую схему многостороннего контроля над вооружениями, при которой в отношении каждой страны устанавливались бы четкие ограничения на количество боезарядов и носителей либо вводились бы пропорциональные взаимоотношения: например, у страны А может быть только треть от числа определенных систем, стоящих на вооружении страны Б. Ни одна страна добровольно не согласится на ущербность относительно других ядерных держав, поэтому необходимо искать новые решения, отметил эксперт.

В свою очередь, Шэннон Бьюгос предположила, что Франция, Великобритания и Китай могут пообещать не наращивать собственные арсеналы, пока Россия и США придерживаются установленных в СНВ-3 ограничений.

При этом параллельно все равно должны идти двусторонние российско-американские переговоры по дальнейшей судьбе договора и системы контроля над вооружениями в целом. Впрочем, по словам специалиста, маловероятно, что сторонам удастся согласовать новый договор на замену СНВ-3 до 2026 года, поэтому оптимальный вариант — договориться о новом продлении СНВ-3 до заключения нового соглашения, а в идеале — возобновить обмен данными и инспекции на ядерные объекты.

С тем, что до февраля 2026 года США и Россия вряд ли сумеют прийти к компромиссному документу на замену СНВ-3, согласен и Дмитрий Стефанович. По его мнению, главная сложность состоит не в сжатости сроков, а в отсутствии политической воли к поиску компромиссных решений: «Если от текущего тренда на битье горшков будет прогресс в сторону поиска каких-то решений, если мы как ведущие державы решим не бегать по граблям и не базировать свою безопасность исключительно на наращивании вооруженных сил, а воспользуемся рабочими средствами и попробуем выстроить какие-то коллективные схемы, то достичь договоренностей будет реально. Нехватки в идеях нет». При этом, скорее всего, США и России сначала придется договориться по украинскому сюжету и лишь потом по контролю над вооружениями.

Пока таких перспектив не просматривается, по крайней мере из заявлений МИД России. «Мы не можем вести дела как прежде. Вот это прежде относится ко всему до периода, когда мы оказались в состоянии де факто открытого конфликта с США», — заявил заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков. И добавил: сейчас риск ядерного конфликта между Москвой и Вашингтоном выше, чем в предыдущие десятилетия.

В конце марта, в соответствии с договором, Россия и США должны были обменяться данными о своих стратегических ядерных силах. Россия не стала этого делать, сославшись на приостановку своего участия в ДСНВ. В качестве «дипломатической контрмеры» своими данными не стал делиться и Пентагон. Более того, на фоне растущих рисков Россия начала подготовку к размещению ядерного оружия в Белоруссии. По словам Владимира Путина, в соседней республике уже размещены десять самолетов и ракетный комплекс «Искандер», способные нести тактическое ядерное оружие, а к 1 июля будет построено специальное хранилище. При этом, как отмечают в МИД Белоруссии, подобный шаг не станет нарушением Договора о нераспространении ядерного оружия, поскольку стране не будет передан контроль над вооружениями.

Однако переброска ядерных вооружений — это длительный процесс, а не одномоментный шаг, отмечает Дмитрий Стефанович. Более того, пока непонятно, как именно будет размещено ядерное оружие в Белоруссии: отдельно от носителей, то есть формально в неразвернутом виде, или на том же объекте, что и их носители, то есть уже в развернутом виде.

США отреагировали на решение Владимира Путина достаточно сдержанно, заявив, что не видят оснований для того, чтобы каким-то образом корректировать размещение собственных ядерных сил.

«Сейчас ситуация с нюансами, но становится зеркальной. Такой шаг, возможно, поможет США чуть лучше понять аргументацию и дипломатическую позицию Москвы, когда она говорит о том, что все ядерные державы должны размещать свое ядерное оружие только в пределах своей национальной территории», — подчеркнул Дмитрий Стефанович. Специалист отметил, что размещение ядерного оружия в Белоруссии вряд ли как-то повлияет на судьбу СНВ-3, но может стать одной из тем для обсуждения, если Россия и США все же возобновят переговоры по контролю над вооружениями.

Гонка вооружений 2.0?

При пессимистичном — и пока, к сожалению, наиболее реалистичном — сценарии с февраля 2026 года США и Россия окажутся более не связаны ни одним договором, который бы хоть как-то ограничивал их ядерные потенциалы, впервые с 1972 года.

Еще до приостановки Россией участия в СНВ-3 авторитетный Стокгольмский институт исследования проблем мира (SIPRI) отметил тревожную тенденцию: все ядерные державы не только совершенствуют свои арсеналы, но и все чаще прибегают к агрессивной риторике.

В условиях растущей международной напряженности впервые за несколько десятилетий количество ядерного оружия на планете может вновь начать расти — потенциально возвращая нас к эпохе гонки вооружений.

В некотором смысле она уже началась — в сфере гиперзвукового оружия, отмечает Шэннон Бьюгос, старший политический аналитик американской Ассоциации по контролю над вооружениями. Гиперзвуковые ракеты уже стоят на вооружении Китая и России, причем последняя, пусть и в ограниченном масштабе, уже их применила в ходе конфликта на Украине. США же пока таким видом вооружения не располагают: «В Пентагоне много рассуждают о том, что США по этому параметру отстают и нам нужно наверстывать упущенное, но при этом практически не говорят об уже имеющихся вооружениях, которые способны выполнять те же задачи по меньшей цене».

Еще одна вероятная высокотехнологичная сфера гонки вооружений — это космос, а именно противоспутниковое оружие. В ходе боевых действий подобный вид вооружений пока не применялся, но США, Россия, Китай и Индия уже использовали его для того, чтобы сбить собственные устаревшие или неисправные спутники — а заодно испытать новейшие разработки и продемонстрировать всему остальному миру свой военный потенциал.

Новая гонка вооружений при этом будет качественно отличаться от того, что происходило в прошлом столетии: прежде всего, числом игроков. В отличие от холодной войны это не будет противостоянием лишь двух сверхдержав: другие ядерные державы — как признанные члены «ядерной пятерки», так и Индия, Пакистан, Северная Корея и Израиль — также могут включиться в гонку вооружений.

Кроме того, более чем за 30 лет с окончания холодной войны все стороны обзавелись продвинутыми спутниковыми средствами для наблюдения за территорией противника, что может сыграть как стабилизирующую, так и дестабилизирующую роль.

Однако вряд ли даже в самом пессимистичном сценарии — истечении СНВ-3 и отсутствии переговоров по новому договору — моментально разгорится гонка вооружений образца XX века, считает Дмитрий Стефанович. Не исключено даже, что в отсутствии обязывающих соглашений США и Россия некоторое время будут придерживаться прежних ограничений — не в последнюю очередь из-за того, что чисто технически стороны не смогут нарастить свои арсеналы до показателей прошлого столетия.

И Россия, и США планировали свои программы по модернизации ядерного оружия исходя из предположения, что ни одна из сторон не станет нарушать установленные СНВ-3 ограничения, отмечает Федерация американских ученых. В отсутствие нового договора у обеих сторон есть потенциал для наращивания своих арсеналов практически в два раза.

Например, в настоящий момент все американские межконтинентальные баллистические ракеты несут одну ядерную боеголовку, но почти половина из них способна нести до трех зарядов. Кроме того, при желании США могут перезарядить старые шахтные пусковые установки, установить около 700 крылатых ядерных ракет и бомб на свои бомбардировщики, а также оснастить установленные на подлодках баллистические ракеты Trident II полным боекомплектом из восьми ядерных боеголовок, а не четырех-пяти, как сейчас. На аналогичные шаги может пойти и Россия. В таком случае совокупный арсенал двух стран вырастет с 3,3 тысячи примерно до 6,2 тысячи ядерных боеголовок, что, конечно, не сравнится с 68 тысячами в 1986 году.

***

От комплексной системы по взаимному ограничению ядерных арсеналов, которую Россия и США выстраивали на протяжении нескольких десятилетий, остался лишь один договор. Да и тот уже не отвечает современным реалиям и не учитывает новые классы вооружений, которые либо уже находятся на вооружении у ядерных держав, либо вскоре появятся.

Но нет ничего критичного в том, что традиционная система контроля над вооружениями, где Россия и США заключали детализированные договоры на десять лет вперед, не поспевает за стремительным развитием военных технологий и меняющейся геополитической обстановкой, считает Шэннон Бьюгос.

Ядерным державам следует присмотреться к альтернативным мерам по снижению рисков, необязательно оформленным договорами: обмену данными, уведомлениям о пусках и при необходимости — односторонним политическим шагам по укреплению доверия.