Саудовская Аравия готовится к декабрьским муниципальным выборам. К достаточно рядовому, на первый взгляд, событию приковано внимание мировой прессы — и неспроста: впервые в истории ваххабитского королевства женщины получили право избирать и быть избранными. Оптимистичные прогнозы о дальнейшей либерализации режима в Саудовской Аравии, однако, заслонили тот факт, что на уступки в других сферах официальный Эр-Рияд идти не собирается.
Весна и реформы
Своими внезапно обретенными избирательными правами саудовские женщины обязаны «арабской весне». Череда потрясений, погрузившая в хаос Северную Африку и часть Ближнего Востока, всерьез напугала тогдашнего правителя Саудовской Аравии Абдуллу и вынудила его задуматься о том, как укрепить свою власть до того, как волна народного недовольства сметет его с трона. Король решил сыграть на опережение: выделил 35 миллиардов долларов из личных средств на нужды соцобеспечения и строительство жилья для молодежи, а также пообещал умеренные реформы, которых давно требовали либералы. Среди них значилось и введение избирательного права для женщин, чего добивались активистки движения за женские права под названием «Баляди» — «Моя страна».
«Взвешенное обновление, основанное на исламских ценностях, — это веление времени», — провозгласил Абдулла. Одновременно с частичными уступками и щедрыми пожертвованиями король при помощи спецслужб жестко подавил все попытки радикалов из Свободного союза молодежи устроить массовые протесты в Эр-Рияде, а начавшиеся вскоре шиитские беспорядки на востоке страны окончательно убедили либеральные круги, что раскачивать лодку сейчас не стоит.
Вопреки ожиданиям многих, после того, как «арабская весна» пошла на спад, реакции не последовало. Два года спустя Абдулла своим указом ввел 30 женщин в состав высшего совещательного органа королевства — Меджлиса аш-Шуры, а с 2015 года, как и обещалось, женщины получили право участвовать в муниципальных выборах.
Аллах запрещает
Однако, как пишет пообщавшаяся с саудовскими женщинами журналистка Foreign Policy Элизабет Дикинсон, мало кто из потенциальных избирательниц собирается воспользоваться своим правом. Пассивность их объясняется несколькими причинами, но в первую очередь — давлением среды.
До недавнего времени у каждой женщины по закону должен был быть махрам — родственник-опекун, который везде сопровождал ее и вел все дела от ее лица: заключал брак, нанимался на работу и поступал в институт, открывал банковские счета. С 2008 года эта практика формально была отменена, но неофициально существует до сих пор. Женщина по-прежнему остается практически полностью зависимой от своих родственников, а многие из них крайне неодобрительно смотрят на нарушение традиций и прямо запрещают женщинам регистрироваться в качестве избирателя.
Король Абдулла
Фото: Brendan Smialowsk / Reuters
Государство, формально наделившее женщин правом голоса, фактически препятствует его реализации. Так, для регистрации женщине необходимо предоставить доказательства того, что она проживает в своем доме. Между тем для регистрации был отведен очень непродолжительный период, с 22 августа по 14 сентября — время отпусков, проводимых подданными королевства за границей или в других регионах страны.
Кроме того, саудовские женщины привыкли полностью полагаются на опекуна, и если он не пожелает им помочь, они столкнутся с массой проблем. Справиться с процессом регистрации самостоятельно женщине, никогда прежде с бюрократической машиной дела не имевшей, будет весьма непросто.
Свою роль сыграла и пропаганда религиозных консерваторов, утверждавших, что избрание женщины в органы власти означает порчу и разложение всей системы управления страной. Влиятельный мусульманский богослов Абдуррахман бен Насер аль-Барак, ведущий микроблог со 161 тысячей фолловеров, написал, что Аллах запрещает женщинам голосовать, а те, кто ослушается, поплатятся за это после смерти.
В итоге даже многие известные саудовские феминистки не смогут принять участие в голосовании, не говоря уже о женщинах из консервативных семей. Активисты опасаются, что низкой явкой женщин на выборах консерваторы воспользуются как доказательством того, что саудовским женщинам право голоса ни к чему, раз уж они все равно не собираются им пользоваться.
Королевское милосердие
Разрешив женщинам заниматься политикой, саудовский режим парадоксальным, на первый взгляд, образом остается непреклонным в другом вопросе. Саудовская Аравия — единственная страна в мире, где представительницам прекрасного пола запрещено водить машину. Неофициальный запрет был введен еще в 1957 году. И если в сельских районах на женщин-автомобилистов смотрели сквозь пальцы, то в городах этот запрет до сих пор соблюдается неукоснительно.
Квадроцикл — не автомобиль
Фото: Hassan Ammar / AP
В начале 1990-х несколько десятков активисток попытались организовать демонстрацию, чтобы добиться права на управление автотранспортом. Это закончилось для них попаданием в кутузку и лишением паспортов. В последующие годы женщины неоднократно проводили кампании и подавали петиции, но король оставался глух к их просьбам.
В 2011 году, на волне «арабской весны», которая привела к политическим реформам, сформировалось движение Women2drive. Видную роль в нем играла активистка Маналь аль-Шариф: она вела пропаганду в Facebook, выкладывая ролики, в которых демонстрировала свои навыки управления машиной. Столь дерзкое нарушение порядка не могло остаться безнаказанным: аль-Шариф задержали, но в тот же день отпустили, потом снова задержали и снова отпустили, взяв с нее обещание не водить машину и не общаться со СМИ. Ее последовательнице, Шеме Джастанийя из города Джидда, повезло меньше: в июле 2011 года за вождение автомобиля ее приговорили к 10 ударам плетью. Король Абдалла, впрочем, явил милосердие и отменил приговор.
Страна без девственниц
После этого на оправдание негласного запрета были брошены дополнительные силы. Богословы, врачи и психологи вторили друг другу, объясняя женщинам, что водить автомобиль не нужно. Шейх Салех бин Саад аль-Лухайдан, консультант Психологической ассоциации Персидского залива, объявил: «Саудовским женщинам, которые пытаются оспорить запрет на вождение автомобиля, стоит знать, что это может отразиться на их яичниках и тазовых органах. Это чревато негативными физиологическими последствиями. Физиология и медицина изучили этот вопрос и выяснили, что вождение пагубно отражается на яичниках и выворачивает таз. Именно поэтому дети женщин, постоянно водящих машину, могут появиться на свет с клиническими нарушениями различной степени тяжести».
Высший совет по Исламским делам в свою очередь сообщил, что, согласно проведенным им исследованиям, если запрет на выдачу прав женщинам будет снят, в Саудовской Аравии в течение ближайших десяти лет совсем не останется девственниц, и страна утонет в порнографии. Пропаганда, судя по всему, возымела действие: возникли даже женские общественные группы, выступающие за сохранение устоев.
За рулем в знак протеста
Фото: Faisal Al Nasser / Reuters
Как бы то ни было, запрет действует до сих пор. Женщина, желающая воспользоваться средством передвижения, может, к примеру, покататься на велосипеде в парке в сопровождении махрама — по крайней мере, это право за ней закреплено с 2013 года.
Таким образом, саудовские власти умудряются сидеть на двух стульях. Вовне они демонстрируют свою прогрессивность, формально позволяя женщинам участвовать в политическом процессе, а на внутреннем фронте — непреклонность, охраняя основы мусульманского благочестия. Порой запрет на вождение автомобилей женщинам критикуется извне. Так, недавно спикер иранского парламента Али Лариджани заявил: «Те, кто не позволяют женщинам водить машины, не имеют права высказываться о том, каким образом в Сирии следует устанавливать демократию». Но, похоже, саудовское население, включая либерально настроенные круги, этот запрет пока устраивает. Кроме феминисток, конечно.