«Ни шагу назад — за нами морг» Как в Донбассе готовят будущих штурмовиков к реалиям современной войны?

Обученные и мотивированные штурмовики — хребет любой профессиональной армии. Пехотинцы берут высоты, занимают и удерживают опорные пункты под прицельным огнем, вступают в контактные бои, когда расстояние до противника исчисляется метрами.
Но без подготовки, адаптированной к реалиям современных конфликтов, жизнь солдата на передовой исчисляется сутками, а порой и часами. Корреспондент «Ленты.ру» посетил полигон в зоне специальной военной операции, где инструкторы из 1-й диверсионно-разведывательно-штурмовой бригады (ДРШБр) «Волки» занимаются подготовкой бойцов для участия в наступательных операциях, и выяснил, сколько времени нужно для обучения штурмовика с нуля, почему советские наставления по ведению стрелкового боя безнадежно устарели и с какими проблемами из-за этого сталкиваются российские военные.

Из лесопосадки вышли несколько бойцов, с ног до головы покрытые осенней грязью. Они спешно прошагали через укутанную густой дымкой поляну и влились в общий строй. Мобилизованные, кадровая разведка, сотрудники частных военных компаний (ЧВК), бывшие заключенные и даже женские штурмовые отделения.

Через минуту колонны по команде сорвались с места и растворились в утреннем тумане.

Полигон, где проходят подготовку как новобранцы, так и закаленные полутора годами боев ветераны, находится в Донбассе. Он скрыт от посторонних, и даже журналистов пускают сюда не очень охотно, только под ответственность главных инструкторов.

Хорошо забытое новое

На раскинувшейся до горизонта степи, изрытой траншеями и искусственными оврагами, видны густые клубы дыма. Эхо разрывов врезается в барабанные перепонки и с непривычки прижимает к земле.

Боеприпасы здесь явно не экономят, что к лучшему. На срочной службе едва ли найдется солдат, расстрелявший за год хотя бы пару сотен патронов АК-74. На полигоне такое количество расходуется за полчаса тренировки.

Штурмовики упражняются в стрельбе почти круглосуточно. Речь не только про статику и работу в парах, как это обычно бывает на курсе молодого бойца.

«Рывок — это не балетное передвижение. Это уже бой! Когда ты двигаешься, должен понимать, где спрячешься. Все делается на ходу. Первое укрытие — стреляете стоя, затем — рывок до укрытия, где работаем с колена. Не забываем менять плечи. Вы должны научиться вести огонь как с левого плеча, так и с правого. Дальше — бежим к дальней лежке. Не зависаем! Два выстрела — и срываемся. Штурмовик должен постоянно менять укрытие, иначе погибнет», — раскатистым, но удивительно мягким голосом объясняет добровольцам инструктор по стрелковой подготовке Олег Блохин.

Новобранцы по команде срываются с места, попарно двигаясь вдоль бетонных стен и укрытий. На расстоянии 100 метров расположены едва заметные мишени. Солдаты почти не попадают по ним — сказывается отсутствие опыта и проигнорированные замечания инструктора.

Его требования — не блажь и не желание выдрессировать чемпионов по практической стрельбе. Дело в том, что привычки, выработанные бойцами во время службы, особенно в советское время, хотя и кажутся интуитивно правильными, чаще всего приводят к гибели в первые же минуты ближнего боя. И это несмотря на то, что в прошлом они были весьма эффективны.

Например, стрельба от плеча «гвардейским» винтовочным хватом, характерная для начала XX века, заставляет бойца поворачиваться к противнику боком. Военнослужащий оголяет незащищенные ребра, под которыми расположены почти все жизненно важные органы.

Гораздо надежнее, подчеркивает Олег Блохин, занять фронтальную стойку: так бронеплита, способная выдержать большинство выстрелов калибра 5.45, сможет укрыть гораздо большую площадь потенциального поражения, и военнослужащий останется жив.

Сегодня рота, которую курирует наставник, отрабатывает стрельбу из укрытий, огонь с качающейся платформы, помогающей бойцам выработать правильную стойку, а также метание гранат. Каждое упражнение должно быть выработано до автоматизма, поэтому тренировки продлятся почти до самой ночи.

«Морковки» и «Поросята»

Обучение в центре подготовки ЧВК «Волки» занимает как минимум три недели. Руководство признает: этого недостаточно, чтобы полностью подготовить бойца к боевым операциям. В идеале времени требуется в четыре-пять раз больше.

Очередь на обучение растягивается на несколько месяцев вперед. И дело не только в прогрессивной методике, разработанной на основе опыта современных войн, но и в комплексе знаний в смежных сферах, который получают бойцы во время пребывания в учебке.

«Все обучение идет в учебных центрах. Заблуждение, что солдат на фронте чему-то учится. Оно в корне неверно. Максимум — он может научиться там выживать. А научиться грамотно воевать он может исключительно во время тренировок. Если кто-то будет утверждать обратное, это, мягко говоря, некомпетентный человек», — рассуждает Олег Блохин.

Покидаю его бойцов и двигаюсь к площадкам других инструкторов. На окраине полигона горит высохшая степь — в стрельбе упражняются пулеметчики, по неосторожности поджегшие трассерами осеннюю траву. Они пытаются организованно притушить возникший пожар и не очень настроены на общение с незнакомцами.

На другом конце поляны расположились гранатометчики, отрабатывающие уничтожение бронированной техники перекрестным огнем. Ими командует инструктор с позывным Иваныч, опытный военнослужащий с внушительным послужным списком операций под Белогоровкой, Бахмутом и Авдеевкой.

«Учимся работать на прицельной дальности до 300 метров. Чтобы научиться стрелять минимально, нужен месяц, а уверенно — до трех месяцев. Опытный гранатометчик учиться работать по глазомеру, хотя сейчас и существуют продвинутые устройства для вычисления расстояния. К тому же нужно знать и помнить уязвимые места у конкретного вида техники», — делится опытом ветеран.

Минуту назад его бойцы завершили стрельбы и показали не слишком удовлетворительный результат. В качестве наказания они совершают короткий марш-бросок по пересеченной местности.

В ожидании возвращения отряда рассматриваю коробки с боеприпасами. Здесь более пяти номенклатур: осколочные «Карандаши», кумулятивные «Морковки» и даже термобарические «Поросята». «Поражает пехоту на площади до десяти метров. Выжигает буквально все, распыляя взрывчатое вещество», — авторитетно замечает Иваныч.

Уже через десять минут взвод взмокших от физических нагрузок бойцов возвращается к своему рубежу. На лицах отчетливо читается усталость, а во взгляде — заметная неуверенность. Но пробежка необъяснимым образом не проходит даром. Один за другим они успешно поражают мишени на скорость, не обращая внимание на камеру.

«Ни шагу назад — за нами морг»

Неспешно прогуливаюсь под непрекращающийся шум стрельбы и взрывов вдоль огневых рубежей. Неподалеку от посадки, протянувшейся вдоль грунтовой дороги, расположилась группа, внимательно заслушивающая инструктаж специалиста по медицинской подготовке.

Санинструктор с характерным для военврача черным юмором описывает солдатам малоприятные последствия ранений в разные части тела. Иногда звучит очень даже обнадеживающе, иногда — очень даже пугающе.

«Мужики, врать не буду, попадание в лицо выглядит ****** [очень] как жутко. Кожа сворачивается ко лбу и ушам, но ничего критического для жизни нет. Заштопают, поставят на ноги. Куда опаснее ранение в треугольник нос-глаза. Почти моментальная гибель», — констатирует он.

Собственно, Морг и есть его позывной. Завидев в моих руках камеру, он объявляет свои условия съемки: «Хочешь записывать — придется поучаствовать в инструктаже». Годится.

Далее следует непродолжительный рассказ о комплектации аптечек первого эшелона: жгут, давящая повязка, обезболивающее, перчатки, тупоконечные ножницы, бинты...

Приступаем к тренировке. Бойцы ложатся на землю лицом вниз — наиболее удобная поза, чтобы начать оказывать самопомощь. Инструктор неспешно рассказывает про алгоритм работы с аптечкой: прижались к земле, обнаружили кровь, потянули свободную руку к жгуту и только затем нащупали место попадания осколка или пули.

«На передовой вы будете оказывать себе помощь чаще всего самостоятельно. Пока идет штурм, санитар не будет прыгать за вами в окоп, а счет идет на минуты. В случае разрыва бедренной артерии — 15-20 секунд. Не забывайте, что по вам будет вестись прицельный огонь. Это так называемая красная зона. Там мы делаем минимум: механическая остановка кровотечения, повязка, обезбол. Главная задача в дальнейшем — укрыться в желтой зоне, месте, где противник не сможет вас обнаружить», — продолжает медик.

Но обещание поучаствовать в инструктаже лично я все-таки нарушаю. Боец из соседнего взвода, отрабатывающий стрельбу очередью с места, не стал убирать палец со спускового крючка и случайно разрядил оставшийся в магазине боезапас прямо себе в ботинок. Необъяснимым образом пули не задели ступню и пальцы.

В эту же секунду сержант, присутствовавший на занятиях, выхватил у новобранца оружие и, страшно ругаясь, принялся отчитывать его за нарушение элементарных требований безопасности. В течение ближайшего часа нерадивый боец будет упражняться в отжиманиях под присмотром своего непосредственного командира.

Уже знакомый мне Олег Блохин, наблюдавший за инцидентом, признается, что такие случаи происходят почти постоянно. И в этом нет ничего удивительного. Именно поэтому бойцов учат безопасно работать с оружием, правильно его охолащивать и чистить. Затем следуют тренировки с холостыми боеприпасами, и только затем — работа «на патрон», то есть боевыми.

Приступить к тактическим занятиям обучающиеся смогут только через 10-14 дней: они будут учиться взаимодействию, связи и координации на поле боя, начиная с уровня отделения и заканчивая батальоном. Этот процесс называется слаживанием. В идеальных условиях он занимает около месяца.

«Затем уже можно приступать к отработке, например, ночных операций. Но без основ солдаты, растерявшись в боевой обстановке, по ошибке перестреляют друг друга раньше, чем действительно смогут определить положение противника», — резюмирует Олег Блохин.

Всего через несколько недель тренировок они превратятся из новобранцев в умелых бойцов. Выпускной экзамен учебки — передовая. И только там они смогут по-настоящему выяснить, хватит ли у них навыков не только выживать, но и побеждать.

***

Машина с инструктором резким маневром выруливает из оврага на проезжую часть. На пути в расположение приходят горькие новости. Один из отрядов «Шторм Z», который только несколько недель назад завершил обучение на полигоне, был разбит ударами артиллерии и дронов.

Из-за просчета в управлении он потерял критическую часть личного состава, несмотря на отличную подготовку. Так, в один из грузовиков с военнослужащими прилетел украинский FPV-дрон. Выжить смогли немногие. Еще меньше остались невредимыми после взрыва. Олег Блохин воспринимает вести с нескрываемой тоской.