16 марта президент Украины Петр Порошенко утвердил санкции против украинских банков с российским капиталом. Теперь им запрещено выводить деньги в пользу материнских структур. Меры будут действовать один год, и они фактически означают, что российские кредитные организации не смогут получать какую-то выгоду от «дочек». Теперь их собираются продать. И Киев делает все для того, чтобы эти активы стали как можно дешевле.
Порошенко только поставил точку в истории, длившейся последние несколько недель. Украинские радикалы заблокировали границу с ЛНР и ДНР. Российские банки стали принимать для обслуживания клиентов с паспортами республик Донбасса, что вызвало очередной взрыв возмущения националистов на Украине. Местные отделения некоторых российских финансовых организаций заливали монтажной пеной и поджигали, а депутаты и общественные деятели в Киеве требовали жестких действий, вплоть до выдворения банков из страны.
В конечном итоге Нацбанк совместно с правительством решили наказать «дочки» банков из России, запретив им выводить средства из страны. С одной стороны, таким образом минимизировался немедленный и непосредственный ущерб украинской финансовой системе, с другой — это удар для структур из РФ, поскольку получаемая на Украине прибыль оказалась заблокирована. Между тем смысл транснациональных кредитных организаций в том и состоит, чтобы денежные потоки двигались свободно, туда, где они сильнее всего нужны в данный момент.
Российские банки долго молчали по поводу нападений радикалов и угроз со стороны регуляторов. И лишь после введения санкций лед, кажется, тронулся. Теперь уже официальный представитель Кремля Дмитрий Песков допустил возможность выхода с украинского рынка. Не отвергают ее и в самих кредитных организациях.
Однако в финансовой сфере принимать скоропалительные решения опасно — здесь важен холодный расчет. Нужно определить, насколько тот или иной шаг оправдан с точки зрения прибылей, баланса и финансовой устойчивости материнских структур.
Экспертное сообщество в целом считает, что ничего ужасного не произойдет в любом случае. Как бы ни был важен украинский бизнес для российских компаний, критические проблемы из-за его потери не возникнут. Еще 16 марта бывший глава Минфина Алексей Кудрин подчеркнул, что «нашей финансовой системе ничего не угрожает».
Более подробно проблему осветил в беседе с «Лентой.ру» председатель думского комитета по финансовому рынку Анатолий Аксаков. По его словам, для банков все это достаточно неприятно, поскольку «придется продавать с дисконтом, а если нужно продать быстро, то на цену активов это повлияет еще сильнее».
В то же время он заметил, что доля украинских отделений в общем объеме активов кредитных организаций невелика. «Значительно повлиять на них эта ситуация не сможет, и я надеюсь, что Центральный банк пойдет навстречу. К примеру, разрешит формировать резервы на возможные потери более плавно. В целом, я думаю, что для устойчивости банков рисков точно никаких нет», — говорит парламентарий.
В исследовании агентства Moody's отмечается ограниченность влияния санкций Украины на материнские банки. Схожего мнения придерживаются и в S&P, подчеркивая, что ситуация выглядит как «вполне управляемая». Представители рейтингового агентства полагают, что бизнес российских банков на Украине уже перестал быть для них стратегически значимым, а кредитные портфели активно резервировались в течение 2014-2016 годов.
Если Сбербанк и ВТБ все-таки выйдут из украинского бизнеса, то продавать его придется ниже нормальной рыночной цены. Это вполне объяснимо: рынок соседней страны сейчас не самый привлекательный. К тому же потенциальные покупатели видят, что продавцам хочется избавиться от нежелательного актива и их можно «продавить» по цене.
Начальник Национального рейтингового агентства Карина Артемьева считает, что после due diligence и других необходимых мероприятий стоимость этих активов можно будет оценить примерно в 0,7 капитала (речь идет не только об уставном капитале, но и о наличных средствах в распоряжении дочерних банков).
Однако кто купит эти активы? По словам аналитика «Алор Брокер» Кирилла Яковенко, даже с учетом сокращения доли банков с российским участием на украинском рынке с 15 до восьми-девяти процентов активы остаются очень дорогими. Только покупка украинского Сбербанка обойдется в 3-3,5 миллиарда долларов.
«У украинских банков таких свободных средств нет, они есть у действующих здесь международных банковских групп, но те работают и в России, так что, скорее всего, в разделе активов российских госбанков они не примут участия ввиду политических рисков», — отметил эксперт.
Единственный способ покупки у российских госбанков их украинских активов — это предоставление Нацбанком кредита какой-нибудь крупной финансовой структуре, например, государственному Ощадбанку. «Найдутся ли необходимые средства у НБУ — вопрос открытый, но, опять же, сделать это с привлечением иностранного заемного капитала, например, МВФ, с учетом правовых и политических рисков, скорее всего, не получится. Санкции определенно вводятся именно с целью сбить, а вернее довести до предельного минимума цены на интересные украинскому банковскому бизнесу и государству активы. Только с учетом дисконта они смогут их приобрести, но готовы ли к этому российские банки?» — рассуждает собеседник «Ленты.ру».
По его мнению, в данном случае речь идет о нарушении международного права, поскольку украинские банки с российским капиталом действовали в соответствии с законодательством Украины. Принятые меры ухудшают их финансовое положение без серьезной на то причины, что дает им право обратиться в суд. «На мой взгляд, несмотря на заявления о том, что якобы собственники уже ведут переговоры о продаже своих активов, ставить точку в вопросе о законности действий Нацбанка, а следовательно и продаже, рано», — подчеркнул Яковенко.
Многие эксперты считают, что Украина наказала сама себя: в ее сложном финансовом положении бить по банкам с хорошими активами — плохая идея. «Потери самой Украины будут намного больше. Российские финансовые институты были самыми устойчивыми в этой стране. Они работали лучше и надежнее просто из чувства самосохранения, так как находились в недружественной среде. Им нельзя было ничем злоупотреблять, чтобы не подставляться. Их уход повышает риски всей финансовой системы — ведь качество активов украинских банков вызывает большие вопросы. Если уйдут здоровые институты, останутся одни больные», — уверен Анатолий Аксаков.
К этому стоит добавить и то, что дочерние украинские структуры на 50-60 процентов фондируются из центра. Если деньги запретили выводить с территории Украины, то и обратное движение также будет затруднено — кто же станет бросать средства на политически рискованные предприятия. Значит, даже поглотив российские банки, украинская финансовая система получит наверняка меньше, чем имела, когда они спокойно работали на территории страны.