В начале сентября на станции метро «Курская» в Москве погиб сотрудник патрульно-постовой службы Андрей Райский: полицейского убила пуля из его же пистолета Макарова. За последнее время это уже не первый случай, когда табельное оружие не только не помогает полицейским, а даже обращается против них. И это при том, что злоумышленники с каждым годом все чаще нападают на стражей порядка. Вывод неутешительный: с огневой подготовкой у российских полицейских большие проблемы. В непростых взаимоотношениях стражей порядка с их табельным оружием разбиралась «Лента.ру».
В последние два месяца в России было совершено сразу несколько громких нападений на полицейских, в ходе которых стражи порядка проявили удивительную беззащитность. 27 июля у посольства Словакии в Москве 17-летний юноша с ножом напал на 30-летнего капитана полиции, командира взвода специального полка полиции по охране дипломатических представительств. Капитан получил несколько ножевых ранений, в том числе проникающее в грудь, и был госпитализирован. Табельное оружие он не применил. Напавший на полицейского сбежал; его задержали спустя два дня.
23 августа 31-летний уроженец Кабардино-Балкарии Ренат Кунашев в переулке Сивцев Вражек, неподалеку от главного здания МИД России, из травматического пистолета Стечкина, переделанного под боевой патрон, начал стрелять по двум полицейским. Стражи порядка открыли ответный огонь из табельного оружия. На записи видно, что перестрелка в узком переулке длится полминуты, при этом Кунашев даже не пытается укрыться от пуль, в то время как полицейские прячутся за машинами. Нападавший, по разным данным, успел сделать от 10 до 20 выстрелов, ранив одного полицейского в ногу. В конце концов Кунашев получил пулю в голову, ранение оказалось смертельным.
Вечером 21 августа 23-летний житель Московской области, вооруженный ножом, напал на двоих полицейских в Клину. Чтобы остановить нападавшего, они стреляли в воздух, что не возымело никакого действия. В итоге налетчика все же скрутили, но он успел ранить обоих стражей порядка.
Наконец, в ночь на 3 сентября сотрудника патрульно-постовой службы (ППС) Андрея Райского нашли мертвым в служебном помещении на станции метро «Курская»; причиной его смерти стало огнестрельное ранение в голову. По подозрению в совершении преступления задержали 42-летнего приезжего из Оренбурга Нурлана Муратова. Как считает следствие, Райский остановил Муратова для проверки и отвел его в служебное помещение. Там Муратов выхватил у полицейского табельный пистолет и застрелил его. По другой версии, которая, впрочем, вызывает сомнения, обвиняемый несколько раз ударил Райского тупым предметом по голове, но тот успел достать пистолет и выстрелить, однако пуля срикошетила в тесном помещении и попала ему в глаз.
Во всех случаях табельное оружие полицейским никак не помогло. При нападении у посольства Словакии полицейский его даже не применил; в Клину патрульные почему-то стреляли в воздух; в случае на «Курской» страж порядка, судя по всему, погиб от своего же пистолета. Правда, во время перестрелки у здания МИД полицейские все же застрелили нападавшего, однако до этого они вдвоем полминуты пытались попасть в противника, который стоял недалеко от них как живая мишень, даже не пытаясь спрятаться! Страшно подумать, что было бы, окажись на месте этого стрелка какой-нибудь боевик с серьезным оружием.
По словам Владимира Воронцова, основателя сообщества «Омбудсмен полиции», сегодня в столице действует Центр специальной боевой подготовки (ЦСБП) — он расположен на западе Москвы. Полицейские хорошо отзываются о его инструкторах и методиках. Но есть одна проблема: Центр не в состоянии охватить весь столичный гарнизон полиции.
— Для сотрудников, работающих «на земле», стрельбы проходят раз или два раза в месяц, — говорит Воронцов. — Что это за занятия? Вытащить пистолет из кобуры и поразить мишень тремя пулями за десять секунд (упражнение №2). Вот и все. Но на такие занятия руководство не может направить сотрудников без нарушения их трудовых прав. К примеру, сотрудник ППС работает день-ночь. По идее, его нужно приказом вызывать на стрельбы в выходной день и давать ему за это отгул, но в подразделениях катастрофический некомплект, так что никаких отгулов быть не может. Как могут, так и выкручиваются.
В отделах столичной полиции периодически проводятся проверки сотрудников на пригодность к ситуациям, связанным с применением огнестрельного оружия. Правда, в проверочные задания зачем-то включена сборка-разборка пистолетов и теоретические вопросы о том, сколько весит оружие и с какой скоростью летит пуля. Конечно, это полезные знания, но они имеют довольно отдаленное отношение к отработке практических навыков применения оружия.
— Основное место, где проходят полугодовую первоначальную подготовку рядовые полицейские в столице, — это Центр профессиональной подготовки главного управления МВД России по городу Москве на Клязьминской улице, в простонародье «Клязьма», — продолжает собеседник «Ленты.ру». — Там по-прежнему старый тир. Стрелять там стреляют, но далеко не так продуманно, как в ЦСБП. Зато на «Клязьме» большое внимание уделяется всяким хозработам, уборке территории, строевой и караульной службе. Получается, что сотрудник должен регулярно посещать стрелковые комплексы за свой счет, но как это сделать при зарплате в 43 тысячи рублей? Самое удивительное, что некоторым полицейским это как-то удается.
Сегодня для силовиков самых разных ведомств, в том числе МВД, разрабатывается масса всевозможных новинок в сфере вооружения и экипировки. Между тем материально-техническое оснащение полицейских, отмечает Воронцов, оставляет желать лучшего. Это старые неудобные кобуры и пистолеты — порой 60-х годов и видавшие виды бронежилеты. Они весят по восемь килограммов, и если их носить 12 часов подряд на протяжении двух лет, проблем со здоровьем избежать не удастся.
— Отдельная история — юридическая оценка применения оружия, — говорит Воронцов. — Полицейские попросту боятся его применять. С одной стороны, закон говорит, что каждый вооруженный сотрудник является полномочным представителем власти и сам интерпретирует требования закона в конкретной ситуации. С другой стороны, эта его интерпретация не имеет никакого значения и авторитета для начальства и сотрудников Следственного комитета России (СКР). Они потом рассудят по-своему и обвинят полицейского в превышении полномочий. В конце концов, полицейский с пистолетом оказывается перед выбором «либо понесут шестеро, либо будут судить трое».
Между тем еще в 70-е годы XX века в США появился новый вид спорта — практическая стрельба. Создавали его именно как прикладную дисциплину для американских полицейских: выяснилось, что стражам порядка недостаточно стандартных упражнений с оружием в тире. Практическая стрельба восполняет эти пробелы: она закрепляет умение быстро и правильно доставать и держать оружие, целиться и нажимать на спусковой крючок. Кроме того, этот вид спорта предполагает создание все новых и более сложных сценариев для применения оружия. Упражнения в нем проводятся на время, при этом используются специальные отвлекающие и раздражающие стрелка элементы.
Сегодня практическая стрельба активно развивается в России, и на этом фоне низкий уровень огневой подготовки сотрудников российской полиции особенно заметен. Впрочем, в этом нет ничего удивительного: еще со времен СССР в типовых зданиях отделов милиции не были предусмотрены стрелковые тиры — их стали закладывать в проекты лишь недавно, в новых зданиях. А значит, большинство полицейских не могут регулярно тренироваться в стрельбе, заскочив в тир перед сменой или после. Конечно, есть места вроде ЦСБП, но вряд ли загруженный сверх всякой меры страж порядка сможет посещать их регулярно, особенно если живет в другом конце города или в области.
Да, в некоторых подразделениях полиции есть оборудованные для стрельбы помещения — как, например, на знаменитой Петровке, 38. Однако, по словам источника «Ленты.ру» в правоохранительных органах, занятия там — большая редкость, а когда они все же случаются, боеприпасы откровенно экономят. Если в частных стрелковых комплексах обычная тренировка может включать сотню выстрелов, то возможность отстрелять на полицейских занятиях по стрельбе два магазина по восемь патронов считается большой удачей. Причем никаких инструкторов рядом нет.
В результате, занимаясь один или два раза в месяц, полицейские закрепляют скорее не стрелковые навыки, а характерные ошибки при стрельбе. Это сказывается даже на выполнении элементарного и главного для оценки «боеспособности» сотрудника упражнения №2. Источник «Ленты.ру» отмечает: осенью 2008 года даже в легендарном Московском уголовном розыске (МУР) многие оперативники не смогли выполнить упражнение №2 на удовлетворительную оценку. Что же до сотрудников полиции, чьи должности напрямую не связаны со службой по охране порядка на улицах, то среди них немало тех, кто попросту побаивается брать в руки табельное оружие. Неудивительно, что когда такая необходимость все же возникает, нарушаются самые элементарные требования безопасности.
— Единственные, кто у нас хорошо и много стреляет, — это бойцы спецподразделений, но никак не рядовые сотрудники ППС, — говорит в беседе с «Лентой.ру» Игорь Шмелев, председатель движения «Право на оружие». — Если взять для сравнения полицию в США, то там, как и у нас, стражи порядка отчитываются за каждый выстрел — с этим строго. Но каждый американский полицейский априори настроен на то, что противник может быть вооружен, ведь в стране много оружия. И за океаном стражей порядка сразу настраивают на то, что они имеют право применять оружие, ведь их главная задача — вернуться со смены живыми и здоровыми.
По словам Шмелева, несмотря на то, что преступность в России сильно изменилась и стала более вооруженной, полицейских до сих пор готовят по советским методикам 60-х годов прошлого века. Например, норматив на извлечение оружия и первый прицельный выстрел — примерно 3,5-4 секунды. Для сравнения: у людей, увлеченных оборонной стрельбой (отнюдь не топовых стрелков), этот норматив составляет 1,2-1,3 секунды. Судя по нормативам, спешить полицейским явно некуда.
Но даже к этому стражей порядка готовят в традиционном тире, в то время как при подготовке российского спецназа сегодня все активнее используются элементы подготовки спортсменов практической стрельбы, а соревнования среди спецподразделений проводят сертифицированные судьи по практической стрельбе. В США полицейские департаменты (аналоги наших УМВД) пользуются возможностью приглашать инструкторов из Национальной стрелковой ассоциации и платить им за подготовку личного состава.
— У американской полиции стрелковая подготовка — это одна из основных дисциплин, по ней регулярно сдают зачеты, — продолжает собеседник «Ленты.ру». — Не сдал — теряешь бонусы, часть зарплаты, вплоть до увольнения. У нас же стрелковую подготовку в полиции преподают такие же полицейские. При этом в полицейских отделениях на местах практически нет тиров, они выходят из положения как могут. С другой стороны, а какой у них выбор?
Важное отличие американских полицейских от российских коллег — еще и в том, что они носят оружие постоянно, 24 часа в сутки. Даже не находясь на службе, страж порядка в США при необходимости обязан принять меры для пресечения противоправных действий. Российские полицейские, напротив, носят оружие лишь на работе, сдавая его по окончании смены. А потом в форме, но безоружные едут домой.
— Наконец, важный нюанс — это само оружие, — отмечает Игорь Шмелев. — Американские стражи порядка могут выбрать табельное оружие из нескольких вариантов или приобрести собственное и носить его на службу. Единственный нюанс: если калибр будет нестандартным, обеспечивать себя патронами полицейский будет сам. Плюс к тому у стражей порядка как за океаном, так и в Европе очень эргономичное табельное снаряжение, позволяющее извлекать оружие быстро. У нас подобным могут похвастаться только спецподразделения.
Пистолет Макарова — основное табельное оружие российской полиции — был принят на вооружение в 1951 году и морально устарел уже к концу XX века, как и патрон 9х18, под который он разрабатывался. Сторонники пистолета ссылаются на ряд его достоинств, в частности — особую останавливающую способность. Но в современном мире это далеко не главное. А вот неприспособленность «Макара» к скоротечным стычкам делает его полезным только лишь на огневом рубеже.
Для сравнения: в США и многих странах Европы табельным оружием полиции считаются револьверы и пистолеты большего калибра, чем патрон 9х18. Такие боеприпасы мощнее и смертоноснее, но дороже. Да и само оружие, стоящее на вооружении сил правопорядка за рубежом, куда как новее: тот же Glock 17 (принят на вооружение в 1980 году) сегодня имеет несколько специальных планок для крепления целеуказателей, прицелов и фонарей, в комплекте с ним обязательно идет пара накладок на рукоять, учитывающих индивидуальные особенности владельца. А Glock-19, SIG Sauer 266, Colt, Heckler und Koch — еще моложе. Да что там говорить — и в СССР, и в России пистолеты, состоящие на вооружении милиции и полиции, разрабатывались для офицеров армии. Проще говоря, совсем для других задач. Любая же иностранная фирма, даже китайская, четко различает армейские и полицейские пистолеты.
На вопрос о стрелковой подготовке полицейских в пресс-центре МВД России «Ленте.ру» разъяснили, что граждане, принятые на службу в органы внутренних дел, проходят профессиональное обучение для выполнения служебных обязанностей, в том числе в условиях, связанных с применением огнестрельного оружия. Это обучение проводится в вузах МВД России, а также в центрах профессиональной подготовки территориальных органов МВД России.
«По окончании профессионального обучения занятия по огневой подготовке проводятся по месту службы сотрудников не реже одного раза в две недели. Контроль профессиональной подготовленности, в том числе навыки владения огнестрельным оружием, осуществляется на занятиях по профессиональной служебной и физической подготовке по месту службы сотрудников», — сообщили в ведомстве.
Как отметили в пресс-службе, для подтверждения умелого владения табельным оружием предусмотрен комплекс упражнений. По словам представителя МВД, каждое из них разработано таким образом, что при обучении сотрудник приобретает навыки ведения огня в самой разной обстановке. Применение огнестрельного оружия сотрудниками регламентируется требованиями статьи 23 Федерального закона «О полиции».