20 января в Нижнем Новгороде вооруженные люди в гражданской одежде ворвались в квартиру бывшего судьи Верховного суда Чеченской Республики Сайди Янгулбаева и похитили его жену Зарему Мусаеву. Об этом сообщил «Комитет против пыток» (в 2015 году после внесения Минюстом в реестр иноагентов организация была ликвидирована; в данный момент работает под тем же названием без образования юридического лица) в своем Telegram-канале. Близкие связывают похищение с правозащитной деятельностью сына супругов Абубакара Янгулбаева. Что известно о похищении и кого в нем обвиняют — в материале «Ленты.ру».
Вооруженные люди в масках ворвались в квартиру экс-судьи Чечни Сайди Янгулбаева в четверг, 20 января, когда он и его семья были дома. Сперва Янгулбаевым настойчиво предлагали, чтобы супруга бывшего судьи поехала с неизвестными силовиками добровольно, и даже показывали некую бумагу из суда, но Янгулбаев заявил, что жена покинет дом только через его труп.
Это силовиков не устроило, и они, воспользовавшись моментом, взяли квартиру штурмом под крики тех, кто был внутри. Они выволокли Зарему Мусаеву на улицу, где, как утверждают очевидцы, находились автомобили с чеченскими номерами.
Женщина в момент похищения потеряла сознание — она сильно ударилась затылком. Ее увезли в неизвестном направлении. Мусаева страдает сахарным диабетом и, вероятно, пропустила как минимум один из уколов инсулина, которые требуются ей регулярно.
Где она сейчас — не знает никто. Родные говорят, что ее везут из Нижнего Новгорода к Рамзану Кадырову, но она может не доехать до Чечни (по трассам — почти две тысячи километров), потому что умрет в дороге. Кроме сахарного диабета у Мусаевой перед нападением наблюдались признаки респираторного заболевания. Ранее в тот день она сдала тест на коронавирус.
«Лента.ру» поговорила с бывшим судьей Сайди Янгулбаевым, чтобы восстановить хронологию событий, произошедших в его съемной квартире.
«Лента.ру»: С чего все началось?
Янгулбаев: Когда мы уезжали [из Нижнего Новгорода] на новогодние праздники, к нам несколько раз в квартиру приходил участковый. Об этом нам сказал сосед. Сначала я подумал, что он ошибся, решил ему [участковому] позвонить. Он сказал, что, мол, профилактика суда, идет какое-то разбирательство по делу о мошенничестве. Я предложил подойти в участок, он отказался. А по коридору уже ходили какие-то бородатые парни. Затем он спросил, нахожусь ли я дома.
Что произошло дальше?
Они начали стучаться, я им не открыл. Тогда они нашли адрес хозяина, у которого мы снимаем квартиру. Привели, чтобы он открыл дверь. У него нет ключей, они только у нас. Хозяин начал стучаться, просить открыть. Я спросил, что за бородатые с ним ходят. Он ответил, что это сотрудники из Чечни.
После этого я сказал, что дверь не открою, а сам начал звонить в ФСБ. Они сказали подождать и обещали позвонить по местонахождению адреса этого дома в участок. Потом наступила тишина, а мы вызвали адвоката.
Как неизвестные обосновали свой визит?
Они начали говорить, что у них есть принудительный привод из Грозного [постановление о принудительном доставлении гражданина в суд]. Я сказал, что это филькина грамота.
Когда пришли адвокат и правозащитники, мы запустили в квартиру двоих силовиков. Те сказали, что им надо привезти меня и мою супругу. Я попросил показать постановление, но потом увидел, что это филькина грамота.
Как так получилось, что к вам ворвались в квартиру?
Двое вышли, а мы с адвокатом стали думать, что делать. Она предложила с ними поговорить и попросить отдельно прислать постановление. Вышла к ним, а когда пошла обратно, они обманным путем решили ворваться в квартиру — их еще из-за угла вынырнуло человек девять-десять, и уже растолкали всех правозащитников.
Я позвонил в ФСБ, сказал, что мою жену похитили, и «поблагодарил» их, что они помогли. Связаться тоже с ней не могу. Ничего ей не дали: ни укола, ни одежды, ни паспорта. Там один в коридоре вспомнил, но не стали открывать снова дверь, чтобы паспорт забрать.
Какие действия вы предпринимаете сейчас?
Сейчас с правозащитниками, «Комитетом против пыток», пытаемся как-то решить эту ситуацию. Неоднократно звонили участковому, но ничего внятного не услышали. Они все — участники этого преступления. А поехали они, конечно, в Чечню. А как такое можно делать? У меня как у судьи в отставке статус неприкосновенности с 2015 года. Я боюсь, что жена туда не доедет живая без уколов.
Дочь бывшего судьи Алия Янгулбаева связывает похищение Заремы Мусаевой с деятельностью Абубакара Янгулбаева — ее брата. Он работал юристом «Комитета против пыток». В беседе с «Лентой.ру» Алия Янгулбаева заявила, что в 2019 году Мусаева проходила свидетелем по делу о мошенничестве и должна была явиться на допрос только в понедельник, 24 января 2022 года.
Ранее Абубакар Янгулбаев заявил, что в Чеченской Республике с 22 декабря 2021 года массово похищают родственников оппозиционных блогеров. Cам он насчитал 40 похищенных родственников.
Шестью днями позже у Янгулбаева провели обыск и изъяли всю технику. Юрист предположил, что давление может быть связано с его профессиональной деятельностью и подозрением местных властей в том, что он ведет оппозиционный Telegram-канал «1ADAT».
Пресс-секретарь президента Дмитрий Песков назвал похищение «фантастической историей» и отметил, что предпочитает не верить «таким сообщениям без подтверждений».
«Уж очень в неправдивое время мы живем», — резюмировал представитель Кремля.
В ответ на заявление Пескова экс-судья записал видеообращение, где заявил, что похищение его супруги — правда.
«Уважаемый Дмитрий Песков, я, Янгулбаев Сайди Вахаевич, судья Верховного суда Чеченской Республики. Вы назвали историю с похищением моей супруги Мусаевой Заремы фантастикой. Я подтверждаю, что мою супругу похитили сотрудники правоохранительных органов, из которых только один показал удостоверение, и увезли в неизвестном направлении, скорее всего, в Чечню», — сказал он. Также Янгулбаев продемонстрировал судебное удостоверение.
«Наверное, муж уже обратился в полицию?» — так ответил на это Песков РБК.
Абубакар Янгулбаев обратился в Следственный комитет России. «Комитет против пыток» подал срочную жалобу в Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) по правилу 39 — по факту похищения.
Реакции силовых ведомств Чеченской Республики или других силовых структур на момент публикации заметки так и не появилось.