27 февраля 2022 года в Белоруссии пройдет республиканский референдум — белорусам предстоит принять или отвергнуть список поправок в Конституцию. По закону, назначить всенародный плебисцит может только президент, и для Александра Лукашенко это не впервой. Не считая референдума о сохранении СССР в 1991 году, он инициировал еще три аналогичных мероприятия. Все они так или иначе касались государственного устройства Белоруссии, но в этот раз ставки особенно высоки. Протесты 2020 года показали, что белорусское общество расколото, легитимность Лукашенко вызывает вопросы у граждан и они способны выражать свое несогласие не только в разговорах на кухне. Зачем белорусскому президенту понадобилось всенародное волеизъявление и какие последствия оно будет иметь для страны и для самого Лукашенко, разбиралась «Лента.ру».
Проходить через национальные референдумы для Белоруссии не впервой. Страна пережила такие голосования в 1991, 1995, 1996 и 2004 годах. Первый референдум, в котором участвовали белорусы, был Всесоюзным — в 1991 году они вместе с жителями других республик Советского Союза решали вопрос о сохранении СССР. И хотя по его результатам Белорусская ССР хотела остаться в составе единого государства даже больше, чем РСФСР (82,7 процента белорусов против 71,3 процента россиян), история распорядилась иначе.
С тех пор с предложениями высказать свое мнение по важным государственным вопросам к белорусам обращался исключительно Александр Лукашенко. Очередной референдум он инициировал всего через год после избрания на первый президентский срок в 1994 году. Вопросы на голосованиях в 1995 и 1996 годах так же, как и теперь, касались поправок в Конституцию. Однако за внешней формой фактически скрывался выбор государственной политики Белоруссии — Лукашенко реализовывал свою политическую платформу.
Общественное мнение большинства населения, которое и при провозглашении независимости пятью годами ранее не желало разрыва с Россией, не изменилось. По результатам референдумов в Белоруссии русский язык стал государственным, а страна получила право входить в «межгосударственные образования» (очень скоро Минск реализовал это право и объединился с Москвой в Союзное государство).
Но параллельно с «пророссийскими» изменениями Лукашенко создавал и суперпрезидентскую республику — к главе государства перешли полномочия назначать состав ЦИК, судей Конституционного и Верховного суда, правление Национального банка и руководителей региональных исполкомов (в России эти должности аналогичны губернаторским). Кстати, тогда же президент Белоруссии получил право единолично решать вопрос о проведении референдумов в республике. Со временем именно внутриполитическая часть результатов голосования получит наибольшее значение, в то время как риторика о сближении с Россией и Украиной сменится на заявления о тысячелетнем стремлении белорусского народа к независимости.
В 2004 году Лукашенко в последний раз обратился к белорусам, выступив с предложением закрепить в основном законе возможность выдвигаться на президентский срок неограниченное количество раз. Согласно официальным результатам того референдума, почти 90 процентов проголосовавших поддержали эту идею.
В марте 2006-го Александр Григорьевич в третий раз стал президентом Белоруссии, разогнав палаточный городок несогласных на Октябрьской площади в центре Минска — на протесты тогда вышло всего несколько тысяч человек, и продлились они только пять дней. С тех пор Лукашенко каждый раз неизменно пользовался предоставленной возможностью и шел на президентские выборы. Победу на них он одержал еще три раза — в 2010, 2015 и 2020 годах.
Однако спустя четверть века политический ландшафт в Белоруссии существенно изменился, и не последнюю роль в его перекройке сыграл сам Лукашенко. К 2020 году пророссийской риторики у белорусского президента стало заметно меньше. Более того, Лукашенко дошел до открытого восхищения украинскими националистами.
В то же время в Белоруссии при Лукашенко произошел медленный поворот в сторону закрепления белорусской идентичности и языка. В республике все указатели перевели только на белорусский язык, дублированный латиницей, начали штрафовать за использование русского языка государственными органами, а также широко отмечать праздники, посвященные белорусской независимости. Так или иначе за годы независимости в Белоруссии выросло целое поколение, читавшее в учебниках истории про княжича Изяслава, защищавшего от гнева Владимира Мономаха свою мать из Полоцка Рогнеду, про прародителей современных белорусов «лицвинов» и балтов, про угнетение белорусских крестьян русским «царизмом».
Президентские выборы в августе 2020 года и последовавшие громкие протесты показали, что представление о монолитной поддержке Лукашенко белорусами ошибочно. После того как ЦИК объявил об очередном переизбрании действующего президента, на улицы и площади белорусских городов вышли не тысячи, а сотни тысяч несогласных. И в этот раз они протестовали не пять дней, а нескольких месяцев. Несмотря на то что к марту 2021 года властям удалость подавить протестное движение, неизвестно, смогли ли силовые меры изменить внутренние убеждения белорусов.
По результатам исследования, заказанного государственным СМИ, в декабре 2021 года белорусы снова стали доверять Лукашенко — и даже больше, чем церкви и армии. При этом независимые исследования дают повод сомневаться в этих данных.
Сама за себя говорит развернутая белорусскими силовиками кампания по преследованию «экстремистов» за сообщения в Telegram и в других мессенджерах и социальных сетях, а также появление в Wikipedia отдельной статьи об оттоке населения из Белоруссии в 2020-2021 годах. Тем не менее открыто против Лукашенко внутри страны больше никто не выступает, а на охваченные когда-то забастовками заводы исправно каждый день приходят рабочие и служащие. Однако едва ли протесты получилось забыть — в девятимиллионной Белоруссии за полгода задержали около 30 тысяч человек.
Таким образом, с середины 1990-х ситуация буквально перевернулась с ног на голову. Если тогда новоизбранный Лукашенко, опираясь на народную поддержку, конфликтовал с парламентом и концентрировал власть в собственных руках, то в 2022 году Лукашенко пользуется лояльностью всех высокопоставленных лиц и силовиков, но едва ли может похвастаться поддержкой среди остальных граждан. Об усилении власти тоже речи не идет — наоборот, Лукашенко пообещал, что очень скоро покинет президентский пост.
Неизменным осталось только одно — страну ждут большие изменения в ее политическом устройстве, и выбрать их гражданам традиционно предложили на референдуме.
В феврале белорусам снова предстоит проголосовать за или против поправок в основной закон, но их объем превосходит изменения прошлых лет. Перемены касаются разных вопросов — от исторической памяти до политического устройства государства.
Есть и довольно любопытные положения. Например, белорусов хотят обязать принимать меры по сохранению и укреплению собственного здоровья, а проявление патриотизма должно стать долгом каждого гражданина. По словам Лукашенко, он лично выступил автором новых предложений.
Именно эта часть — «полномочия, чтобы удержать страну» — занимает наибольшую часть поправок в тексте. Несмотря на обилие изменений по всему тексту, полностью переписаны только три раздела — касающиеся полномочий президента, Конституционного суда и переходных положений. И главное — введена целая глава, посвященная новому органу власти — Всебелорусскому народному собранию (ВНС).
Всебелорусское народное собрание может впервые появиться в Конституции, но белорусам оно знакомо с 1996 года — как и к референдумам, к этой форме волеизъявления граждан республики приучил Лукашенко. Сам президент называет его «органом прямого народовластия», а его критики сравнивают ВНС со съездами Коммунистической партии Советского Союза (КПСС). Определенное сходство с советским периодом действительно было — ВНС собиралось раз в пять лет и на следующую пятилетку определяло Программу социально-экономического развития страны. В новой Конституции ему отведена куда более значительная роль.
ВНС предполагается сделать «высшим представительным органом народовластия», куда будут входить 1200 человек из органов государственной и муниципальной власти, а также «представители гражданского общества». Собираться членам ВНС нужно не менее раза в год, а на остальное время представлять их будет постоянно действующий орган — Президиум. Полномочия у ВНС и Президиума прописаны довольно широкие — от президента Белоруссии к ВНС переходят право назначать членов ЦИК, судей Верховного и Конституционного суда, отправлять белорусских военных за границу. ВНС фактически становится высшим органом власти в Белоруссии, поскольку получает право давать «обязательные для исполнения поручения государственным органам и должностным лицам» и получать от них необходимую информацию.
Собранию даже дали право смещать президента Белоруссии. Такое решение может быть принято, если установлены факты систематического и грубого нарушения действующим президентом Конституции республики. Кстати, такие факты сможет установить Конституционный суд, назначаемый, как мы уже знаем, решением ВНС. Все вместе эти факты заметно ослабляют роль президента Белоруссии, усиливая в противовес ему Президиум ВНС и его председателя.
К слову, вероятным преемником на посту президента называют нынешнего председателя Совета Республики Наталью Кочанову. Это первая женщина-чиновница в Белоруссии, прошедшая ключевые государственные посты. В 2014-2016 годах она была заместителем премьера, а в 2016-2019 годах возглавляла администрацию президента. Со слов Лукашенко, она оказалась в числе первых лиц республики по предложению силовых структур.
Стать этим председателем ВНС, судя по заявлениям Лукашенко, в обозримом будущем сможет только он сам. Однако несмотря на обещания уйти с президентского поста Александр Григорьевич так и не определился со сроком своей отставки, считает белорусский политолог Дмитрий Болкунец.
Тем не менее отказаться от референдума невозможно — это означало бы разрыв с выбранной Лукашенко линией на перемены в Белоруссии. В беседе с «Лентой.ру» Болкунец заметил, что у президента нет альтернативы — без стабилизации политической и экономической обстановки невозможно не только выбрать внешнеполитический курс, но и просто вести торговлю с другими странами.
Европейские импортеры уже ввели санкции против всех ключевых предприятий страны, а недавно еще и запретили перевозку удобрений «Беларуськалия» через территорию Евросоюза. Все это делает экономику, а значит и государственный строй Белоруссии менее способными самостоятельно выживать на мировом рынке и принуждает Лукашенко активно договариваться с теми, кого он еще недавно ругал — с Россией и ее правительством.
Транзит через российскую территорию и новые кредиты из Москвы помогают белорусскому президенту временно удерживать ситуацию в стране, однако остается открытым вопрос, зачем это нужно другой стороне.
«Лукашенко не устраивает ни Запад, ни Китай, и для России он стал неудобным и довольно токсичным партнером. Особенно для российского бизнеса — контакты с этим человеком чреваты попаданием под санкции», — рассказал Болкунец. И едва ли у белорусского рынка найдутся козыри в виде преференций и уступок, которыми он сумеет переманить всех на свою сторону. Разве что если у Лукашенко получится перестать быть таким «токсичным партнером», что он и пытается сделать с помощью референдума. «Для Лукашенко референдум беспроигрышный. Он может трактовать любой его итог как поддержку себе и навязывать обществу утраченную легитимность», — рассуждает политолог.
Надежда восстановить утраченную в глазах мировой общественности легитимность заставляет Лукашенко идти на большое голосование — даже несмотря на то, что всего два года назад президентские выборы чуть не стоили ему поста главы государства. Лукашенко готов теперь оставить и его — лишь бы удержать власть, а вернее стабильность действующей политической системы.
Сохранение действующей системы Лукашенко фактически видит для себя сохранением независимой белорусской государственности, которую ему, по его собственным словам, вручил не кто иной, как сам Господь.
Однако на республиканском референдуме голосовать будут не херувимы и архангелы, а рядовые граждане Белоруссии. В ситуации, когда для Лукашенко выгоден, в принципе, любой исход голосования, решающую роль начинает играть не результат, а сам факт того, что голосование состоится. А значит, Минск будет всеми усилиями привлекать людей на участки.
Действительно, государственные СМИ и телеканалы активно распространяют информацию о референдуме по всей республике. О важности голосования высказались практически все ключевые чиновники, политологи, спортсмены и другие лидеры общественного мнения.
Кроме легальных методов агитации для постсоветских стран характерно использование методов так называемого административного ресурса, рассказал политтехнолог, руководитель компании «Дубравский Консалтинг» Павел Дубравский.
«Если ресурсы позволяют, к этому списку добавляются семья и друзья людей из списка. Для проверки обычно делают фотографию рядом с участком и отправляют куратору», — рассказал Дубравский самый распространенный способ привода избирателей на участок.
При этом политтехнолог не исключает и влияния агитации на белорусов, приводя в пример успешную кампанию главного соперника Лукашенко на выборах 2020 года Светланы Тихановской. «Период агитации может заставить людей поменять свое мнение — в случае референдума, повлиять на решение прийти и проголосовать. Мы увидели, как технологически штаб Тихановской опережал штаб Лукашенко. Были использованы флешмобы в социальных сетях, был использован специальный визуальный код (речь о бело-красно-белой символике — прим. «Ленты.ру»), отделявший смысловой лагерь оппозиции.
Популярна стала такая технология, когда активисты штаба снимали на улице людей и спрашивали: "За кого будете голосовать?" — люди отвечали: "За Тихановскую". Все это "вирусилось" в интернете, создавало картину тотальной поддержки Тихановской», — поделился мнением Дубравский. При этом политтехнолог отметил, что главной целью власти на этом референдуме будет привести собственный электорат и взять частичку от сомневающихся — тех, кто еще решает, идти или не идти голосовать.
Четкую позицию по отношению к референдуму нашла для себя и белорусская оппозиция. Тихановская и поддерживающие ее силы заявили, что не признают итоги референдума, таким образом ударив по самому больному месту — по легитимности голосования. Чтобы еще сильнее поставить процесс под сомнение, штаб Тихановской предложил белорусам особую тактику на избирательных участках — ставить галочки в оба доступных поля бюллетеня, тем самым делая его недействительным. «По сути это как третий пункт в голосовании — таким образом люди могут высказать свое недоверие процессу. По идее, если избиратели чем-то недовольны, логичным кажется голосовать "против". Но, на мой взгляд, оппозиция решила не прибегать к этому сценарию, потому что нельзя играть с тем, кто выдает тебе карты», — прокомментировал решение оппозиции Дубравский.
Согласно Избирательному кодексу Белоруссии, для признания референдума состоявшимся необходимо, чтобы число проголосовавших граждан превысило 50 процентов от числа граждан, внесенных в списки голосования. Именно в эту точку бьет оппозиция, предлагая «портить» бюллетени, уверен Дубравский. «Порча бюллетеней может быть нацелена на то, чтобы референдум не стал состоявшимся даже по белорусским законам», — заключил он.
В истории с белорусским референдумом есть еще один игрок, с мнением которого многим в Белоруссии приходится считаться, — это Москва. В роковом для Лукашенко августе 2020 года Владимир Путин решил поддержать давнего коллегу и признать его избранным президентом Белоруссии. Заявления российского лидера о наличии «резерва сотрудников правоохранительных органов» и возможном вмешательстве Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) не могли не повлиять на пыл и решимость лидеров протеста. Но у всего есть цена — и сейчас именно Путин является основным лоббистом идеи референдума, считает Болкунец.
«Тема референдума всплыла задолго до выборов 2020 года. Ее впервые поднял [белорусский оппозиционный политик] Виктор Бабарико, а позже уже перехватил Лукашенко на встрече с Путиным осенью 2020 года. После встречи в Сочи Лукашенко поехал в СИЗО КГБ (где тогда находился Бабарико — прим. «Ленты.ру») обсуждать Конституцию. Видимо, это было домашнее задание [от Путина]», — рассказал политолог.
Изменения в Конституции и закрепление особых прав за действующим президентом можно назвать трендом в постсоветских странах. По такому пути пошли Казахстан и Россия, проведя соответствующие поправки в 2017 и в 2020 году соответственно. В Белоруссии в сложившейся обстановке референдум и последующий уход Лукашенко могут дать обществу возможность «выпустить пар», переизбрать ключевые политические органы власти и восстановить возможность для нормальной экономической жизни, в том числе — для партнерства с Россией.
«Президентство Лукашенко не способствует тому, чтобы в Белоруссии стабилизировалась экономическая и политическая обстановка. Нужны возможности для развития партийной системы, для появления возможности оппозиционным политикам быть представленными в парламенте. При Лукашенко это невозможно. Он не является партнером, благодаря которому в Белоруссии может быть какой-то зримый экономический рост», — рассуждает Болкунец. Очевидно, что бесконечно давать невозвратные кредиты и быть готовыми по первому звонку из Минска перебросить отряды силовиков — это не то партнерство, которое можно назвать выгодным для Москвы.
Однако всему есть конец, и Лукашенко с его упорной позицией о сохранении независимости Белоруссии перестал отвечать интересам Москвы. «Есть понимание, что какие бы Лукашенко бумаги не подписывал, он ничего выполнять не будет», — поделился мнением политолог. Чашу весов в пользу быстрого или долгого ухода Лукашенко из политики сыграет поведение белорусских элит и белорусского общества, уверен Болкунец. Силовой блок не примет двоевластия в стране, и в результате сила все равно окажется на стороне новоизбранного президента.
Нежелание Лукашенко идти на реальную интеграцию с Россией, и те риски для бизнеса, которые он создает западными санкциями, могут привести к тому, что он снова потеряет поддержку Кремля. Сам Лукашенко, разумеется, будет всеми силами сопротивляться такому развитию событий. В последние месяцы белорусский лидер демонстрирует дружеский настрой заявлениями о «братских народах» и обязательствах Минска воевать за Россию в рамках Союзного государства. Он даже согласился на проведение новых военных учений на территории Белоруссии.
Избежать такого сценария, равно как и форсировать его может только Москва. И все надежды белорусов на выход из затянувшейся ситуации напряжения — с де-факто закрытыми для граждан наземными пунктами выезда из страны, с постоянными пробками грузовиков на западной границе, с непрекращающимися посадками за критику властей и силовиков, — связаны в первую очередь с Россией. «Несмотря на негативные чувства, которые граждане Белоруссии испытывают к России, все понимают и осознают, что первую скрипку в политическом состоянии дел в республике играет Кремль. И если бы Россия вырулила этот кризис, это бы подняло и ее авторитет, и репутацию», — считает Болкунец.