С начала введения антироссийских санкций Китай стал рассматриваться в качестве нового главного партнера Москвы на международной арене. От Пекина ждут помощи в преодолении ограничений, содействия в импорте и экспорте, а заодно видят в нем новый рынок сбыта для невостребованных на Западе российских товаров. Подобная риторика в последние месяцы характерна для чиновников, политиков и представителей крупного бизнеса. Однако китайцы предпочитают не высказываться или делают это уклончиво, ограничиваясь заявлениями об отказе поддерживать санкции. Между тем компании из азиатской страны сокращают сотрудничество с Россией, боясь оказаться под вторичными ограничениями. Братья навек — в материале «Ленты.ру».
Этот материал вошел в список лучших лонгридов «Ленты.ру» за 2022 год. Больше хороших материалов от наших авторов можно прочесть тут.
Первые из свежих антироссийских санкций появились еще до начала объявленной президентом Владимиром Путиным спецоперации. Через несколько часов после признания независимости ДНР и ЛНР США ввели ограничения против финансирующих оборонную промышленность банков, детей чиновников высшего звена, а также запрет на операции с российским госдолгом на вторичном рынке. Вскоре власти Германии заморозили проект экспортного газопровода «Северный поток-2», обошедшийся «Газпрому» вместе с европейскими партнерами примерно в 10 миллиардов долларов и считавшийся одним из главных экономических и политических достижений Москвы последних лет.
В дальнейшем к ограничениям присоединились Евросоюз, Великобритания, Канада, Австралия, Япония и некоторые другие страны, среди которых была, например, и сильно зависящая от российского туризма Черногория. Санкции оказались гораздо разнообразнее тех, что были введены в 2014-м, и затронули множество секторов российской экономики: банки, энергетику, промышленность, транспорт. Под запрет попал даже экспорт в Россию предметов роскоши, к которым относятся в том числе дорогие автомобили и продукция европейских домов моды.
Неожиданностью для многих стал полный или частичный уход из России большого количества западных компаний: производителей и продавцов одежды, продуктов питания, IT-разработчиков, перевозчиков. Едва ли не самым болезненным оказалось прекращение работы платежных систем Visa и Mastercard, серьезно затруднившее людям оплату зарубежных сервисов и поездки за границу, а предприятиям — расчеты с партнерами. Российским транспортным компаниям запретили работать в Европе, Великобритании, США и других странах, присоединившихся к санкциям.
В шестой европейский санкционный пакет вошло частичное эмбарго на импорт российской нефти (из-под его действия вывели только трубопроводные поставки), активно обсуждался запрет на закупку газа. От последнего спасло только то, что многие страны ЕС слишком сильно — вплоть до 80 процентов — зависят от топлива из России. Но и они пообещали ускоренно искать другие источники поставок ради повышения собственной энергобезопасности.
Сразу после обнародования первых ограничений российские комментаторы и официальные лица стали искать тех, кого можно назвать союзником в новых условиях. Министр иностранных дел Сергей Лавров неоднократно повторял, что таких стран много и Россию не удастся изолировать от мировой экономики. Первым делом бизнесмены и чиновники вспоминали о странах СНГ и Евразийского экономического союза (ЕАЭС), который нередко путают с его предшественником — Евразийским экономическим сообществом (ЕврАзЭс). Вместе с Россией в него входят Белоруссия, Казахстан, Армения и Киргизия.
Также среди вероятных партнеров называли Иран, страны Африки и Южной Америки — с упором на Венесуэлу. Но главная роль неизменно отводилась Китаю. Он был центральной целью общего «поворота [российских экономики и политики] на Восток», начавшегося после введения первых санкций в 2014-м. Недавняя встреча руководителей двух стран — Владимира Путина и Си Цзиньпина — в Пекине перед началом зимней Олимпиады, где они оба заявили о стремлении оппонировать Западу и его гегемонии, казалась очередным подтверждением близкого к равноправию сотрудничества.
Россия поставляла в Китай пшеницу, топливо (в том числе через резонансный газопровод «Сила Сибири»), древесину, металлы, пыталась участвовать в проекте «Один пояс — один путь», строила атомные электростанции. Китай в ответ вкладывался в российские заводы по производству сжиженного природного газа (СПГ), а также собирался финансировать несколько инфраструктурных проектов на территории страны, среди которых высокоскоростная железнодорожная магистраль Москва — Казань и мост через реку Лену в Якутске.
Впрочем, оба объекта по-прежнему далеки от реализации (хотя строительство ВСМ из Москвы в Казань утвердили еще в 2013 году) — как и стоящий особняком совместный проект двух стран по строительству транспортного коридора «Европа — Западный Китай», воссоздающий древний Шелковый путь. Его маршрут должен пролегать по территории Китая, России и Казахстана, а в реализацию китайские частные и государственные компании вложили более 150 миллиардов рублей. Трассу планировали достроить к 2019 году, но на сайте Минтранса сообщается, что российский участок находится в стадии разработки предпроектной документации.
Несмотря на регулярные обоюдные заявления о намерении нарастить двусторонний товарооборот, в действительности возможности стран и их заинтересованность друг в друге остаются неравными. По итогам 2021 года Китай занимал уверенное первое место среди направлений российского экспорта — 68,1 миллиарда долларов (рост на 38,4 процента). В обратную сторону показатели куда скромнее: на Россию в прошлом году пришлось всего 2,4 процента всей внешней торговли Китая (67,5 миллиарда долларов) — в пять раз меньше, чем на США. Позиции последних не смогли нарушить даже несколько лет торговой войны. Москва не входит и в первую десятку торговых партнеров Пекина.
Дополнительная важность Китая для России проявляется в возможности наладить торговлю без использования мировых резервных валют, преимущественно доллара и евро. Частичный переход на юань в двусторонних сделках (его доля в определенные моменты превышала 50 процентов) стал одним из немногих примеров успешной дедолларизации, к которой Москва стремится с конца 2010-х. Аналогичный сдвиг наблюдался в последнее время в структуре золотовалютных резервов (ЗВР) Центробанка: на момент заморозки Западом своей части активов на юань и номинированные в нем бумаги приходилось 13,1 процента от общих 640 миллиардов долларов.
Таким образом, российская экономика к концу февраля зависела от китайской гораздо сильнее, нежели наоборот. Во многом поэтому китайские официальные лица разных уровней с первых дней спецоперации старались придерживаться нейтралитета. Уже 24 февраля официальный представитель МИД КНР Хуа Чуньин на ежедневном брифинге для прессы активно обвиняла США в «проведении блоковой политики для создания конфронтации и разделения на основе идеологии». Китай и Россия, в свою очередь, по словам дипломата, действуют ответственно, «поддерживая международную безопасность и стабильность». Слово «безответственность» в целом часто звучало из уст китайских политиков и чиновников в адрес Вашингтона, его внешней и экономической политики.
В дальнейшем Китай не раз говорил о глобальном вреде от санкций и ущерба, который они наносят самым разным странам. Однако прямой поддержки действиям России в соседней стране Пекин тоже не выражал. Напротив, он подчеркивал приверженность территориальной целостности Украины. Все дело в том, что для Китая вопрос границ тоже является болезненным: после окончания гражданской войны в 1949-м он пытается вернуть контроль над мятежным Тайванем, куда перебрался противник коммунистов Чан Кайши со своими соратниками.
В такой ситуации китайские власти стараются угодить всем и не навредить двусторонним отношениям ни с Россией, ни с Западом, который несмотря на все идеологические разногласия остается слишком важным партнером в торговле, а заодно источником инвестиций и технологий. На их позицию не способно повлиять положительное отношение к России и ее президенту со стороны населения. В конце февраля речи Владимира Путина собирали в соцсети Weibo десятки миллионов просмотров и восторженных комментариев.
Едва ли не самым красноречивым свидетельством китайской тактики в последние месяцы стало поведение Пекина в ООН. Его представители воздерживались во время голосования по большинству резолюций, осуждающих российскую спецоперацию и призывающих к немедленному выводу войск. Осторожность Си Цзиньпина и других лидеров КНР довольно быстро оформилась в принцип «помогать словом, но не делом». Судя по всему, руководство Коммунистической партии Китая (КПК) решило, что громкие заявления не испортят отношения с США и всем коллективным Западом, зато создадут требуемое ощущение поддержки и солидарности со стороны «лучшего друга», как любят говорить о себе Си и Путин.
Не в последнюю очередь сдержанность Пекина была продиктована опасениями попасть под вторичные санкции. США любят напоминать о них правительствам и компаниям по всему миру и тем самым предостерегать их от сотрудничества с провинившимися перед Вашингтоном. Принцип действия прост: к тому, кто помогает обходить санкции или просто ведет бизнес с их фигурантами, применяются такие же ограничения. Позицию Белого дома в личных беседах до Си Цзиньпина доводил президент США Джо Байден. После них некоторые политологи и аналитики даже прогнозировали, что Китай публично осудит действия России или вовсе присоединится к санкциям. Этого однако не произошло, и Пекин сохранил свою многовекторную стратегию.
Изначально от Китая в России ждали действий сразу по нескольким направлениям. Он должен был выступить поставщиком необходимых товаров, сырья и оборудования (собственного производства), от которых оказалась отрезана Россия, и одновременно рынком сбыта для ее продукции (тоже в основном сырьевой), от которой уже отказался Запад. Яркий пример последнего — российская нефть, попавшая под запрет в США и после долгих споров и торгов все же включенная в шестой санкционный пакет от ЕС.
Многие рассчитывали, что Китай поможет обходить санкции, в том числе за счет параллельного импорта (в обход правообладателей) или вовсе пиратской продукции. Дополнительно страна, как ожидалось, могла стать для России новым транспортным коридором, помогая как с экспортом, так и с импортом в ситуации, когда многие крупные логистические компании ушли с российского рынка. Наконец, платежная система UnionPay рассматривалась в качестве почти полноценной замены Visa и Mastercard.
В действительности все вышло иначе. Уже в конце марта стало ясно, что продавать нефть и газ на прежнем уровне России будет трудно. Китайским, а вместе с ними и индийским покупателям предлагались партии нефти флагманского российского сорта Urals со скидкой 35 долларов за баррель к цене эталонной североевропейской марки Brent. В самом начале года разрыв между ними не превышал двух долларов за баррель.
Однако даже несмотря на выгодные условия, внушительные объемы нефти, которую весь мир сейчас считает «токсичной», все равно долгое время оставались невостребованными. Крупнейшим государственным игрокам — Sinopec, CNOOC, PetroChina и Sinochem — поступило распоряжение соблюдать действующие контракты с Россией, но избегать новых: как долгосрочных, так и сделок на спотовом (с поставкой в течение двух дней) и срочном (с отложенной поставкой) рынках. Правда, в конце мая участники рынка начали говорить о незаметном наращивании объемов закупок российского сырья китайскими трейдерами. Такой подход дал результат: по итогам последнего месяца весны поставки российской нефти выросли на 55 процентов год к году. Китайские компании по-прежнему опасаются быть уличенными в поддержке северного соседа, но не могут устоять перед слишком низкой ценой — каждый баррель обходится на 29 долларов дешевле по сравнению с уровнем до 24 февраля.
Похожая, хоть и менее очевидная, тенденция складывается на газовом рынке. По данным «Газпрома», в первом квартале экспорт в дальнее зарубежье сократился на 27,1 процента, на внутреннем рынке — на 4,3 процента. И все это при сохранившейся на прежнем уровне добыче. О показателях продаж в ближнее зарубежье ничего не говорилось. И хотя компания отчиталась о росте поставок в Китай через газопровод «Сила Сибири», столь внушительное снижение свидетельствует о том, что азиатский партнер способен компенсировать лишь часть общего спада.
Нежелание помогать в обходе санкций китайские власти не скрывали с самого начала спецоперации. В апреле такую позицию озвучил директор департамента Европы МИД КНР Ван Лутун: «Мы не будем делать что-либо специально в обход санкций США и Запада в отношении России». Дипломат уточнил, что Пекин намерен и дальше торговать с Москвой, но только официально.
В подтверждение его слов один из крупнейших мировых производителей коммуникационного оборудования и лидер в области развития 5G Huawei, более известный обывателям по выпускаемым им смартфонам, отказался заключать новые контракты с российскими операторами. Компания уже несколько лет сама находится под санкциями США, но продолжает закупать на Западе комплектующие и потому не хочет усугубить свое положение новыми ограничениями. В начале июня стало известно о закрытии сразу нескольких розничных магазинов Huawei. Причина — в истощении запасов на фоне трудностей с новыми поставками и резкое падение спроса.
В марте стало известно об отказе китайских компаний продавать в Россию запчасти и комплектующие для самолетов. Об этом рассказал начальник управления поддержания летной годности воздушных судов Росавиации Валерий Кудинов. Высказывания чиновника стоили ему увольнения из ведомства, чье руководство опровергло слова чиновника и заявило, что подобные вопросы не входят в его компетенцию.
То же происходит и с потребительскими товарами. По данным таможенного ведомства Китая за апрель, экспорт смартфонов в Россию сократился в три раза, планшетов — в пять раз, ноутбуков — сразу в восемь раз. Специалисты предупреждают о возможном дефиците гаджетов, несмотря на сильно просевшие цены: на 23 процента на телефоны, 20 процентов на ноутбуки и более 50 процентов — на планшеты. Судя по всему, говорить о налаживании параллельного импорта западных технологических брендов и в первую очередь Apple через Китай в обозримом будущем не приходится.
Общий объем импорта из Китая в апреле снизился на 35 процентов по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. В денежном выражении потери составили 1,3 миллиарда долларов. Одна из немногих позиций, по которой произошел прирост, — глинозем, или оксид алюминия, в котором нуждаются российские металлурги. Объемы его закупок составили 123,8 тысячи тонн, или 63 миллиона долларов. Правда, цена на треть превышает запросы прежних поставщиков, которыми выступали Украина и Австралия.
Отказались поддерживать Россию и китайские банки. В конце февраля они перестали выдавать аккредитивы для покрытия сделок с российскими сырьевыми экспортерами. Обычно этот инструмент используется, когда контрагенты не слишком хорошо знают и не до конца доверяют друг другу. Схема проста: покупатель открывает счет в банке, зачисляет на него средства для оплаты будущей поставки и получает взамен аккредитив, который передает продавцу. Последний таким образом заручается гарантией банка о том, что деньги будут переведены на его счет, как только товар поступит покупателю. Кредитная организация взимает за свои услуги комиссию.
В случаях, когда оплата производится в юанях, получить аккредитив иногда удается, но заявки по сделкам в долларах сразу блокируются. С аналогичными сложностями с первого дня спецоперации сталкивались западные трейдеры, покупающие российскую нефть. Китайские финансовые институты, традиционно щепетильно относящиеся к санкционным рискам, во многом скопировали тактику европейских и американских коллег.
Проблемными для российских держателей оказались и карты китайской платежной системы UnionPay, в которой видели замену ушедшим с рынка западным конкурентам. На сайте системы утверждается, что она поддерживается в 180 странах мира, и россияне начали массово заказывать карты в тех немногих банках, которые их выпускают. За несколько недель число обладателей UnionPay в России выросло в 10 раз — с 50 до 500 тысяч, а стоимость оформления кое-где достигает 50 тысяч рублей.
Однако зарубежные онлайн- и офлайн-магазины и сервисы с недоверием относятся к трансакциям, где контрагентом выступает российский банк-эмитент. В интернете появилась масса жалоб на невозможность совершить покупку или обналичить средства в банкомате. Специалисты объясняют, что компании-продавцы зачастую просто не хотят разбираться, находится ли выпустившая карту кредитная организация под санкциями, и блокируют операцию на основании странового кода. По правилам самой системы, она должна вмешиваться в подобных ситуациях и не допускать дискриминации клиентов, но на практике не делает этого, предпочитая не вмешиваться.
Правда, некоторые специалисты все еще продолжают рассчитывать на помощь Китая с платежными картами, но уже в другом аспекте. Ожидается, что китайские компании по производству карточных чипов выйдут на российский рынок, если на нем наметится дефицит. Такую позицию разделяют в Центробанке и Минпромторге, но согласия самих изготовителей пока никто не спрашивал.
В целом китайский бизнес (как государственный, так и частный) намерен строго соблюдать санкционные нормы и тщательно изучать партнеров перед проведением любых сделок. Весной компании и госорганы массово советовались с властями США, чтобы лучше понять суть ограничений. Некоторые американские чиновники опасаются, что таким образом Пекин пытается хитрить и продумывает лучшие пути обхода запретов. Но большинство наблюдателей все же уверены, что собственная репутация добросовестного партнера Китаю дороже поддержки соседа. В Белом доме тоже признают, что свидетельств обхода санкций или оказания соответствующей помощи до сих пор не было.
Яркая иллюстрация общего настроя Пекина — недавний запрет на использование своего воздушного пространства российскими авиакомпаниями. В отличие от ЕС, США и некоторых других стран он распространяется только на грузовые самолеты с двойной регистрацией, которые недавно были переведены из реестра Бермудских островов в российский. Большинство из них таким образом пытались спасти от арестов и конфискации за рубежом по требованию лизингодателей, являющихся собственниками судов. По словам экспертов, в действиях китайских авиационных властей нет враждебности — просто они не хотят рисковать своими отношениями с другими участниками рынка.
Некоторую надежду Москве в конце мая дала публикация The Washington Post. По данным издания, Си Цзиньпин ищет способы помочь России и поставил соответствующую цель перед своими помощниками. Ключевая задача при этом — избежать западных санкций. «Мы понимаем затруднительное положение [России], но мы не можем игнорировать нашу собственную ситуацию. Китай всегда будет действовать в интересах китайского народа», — приводит газета слова одного из китайских чиновников. Москва в свою очередь дает понять Пекину, что считает нынешний уровень поддержки, выражающийся в основном в антиамериканских высказываниях на высшем уровне, недостаточным.
Пока же обе стороны активно обмениваются громкими заявлениями. Замминистра иностранных дел России Игорь Моргулов уверен, что китайские компании будут наращивать поставки несмотря на все сложности и ограничения, а годовой товарооборот по итогам 2022-го может достичь рекордных 200 миллиардов долларов. Представитель правительства КНР по делам Евразии Ли Хуэй видит большой потенциал для расширения сотрудничества, в том числе в сфере высоких технологий. «Россия и Китай должны не только углублять основные области сотрудничества — экономики, торговли, энергетики, науки и техники, аэрокосмической промышленности, сельского хозяйства, — но и расширять новые области, такие как 5G, ИИ, Big Data, биомедицина, зеленая и низкоуглеродная экономика», — говорил чиновник в мае.
Говорят о рекордном товарообороте и лидеры обеих стран. Си Цзиньпин видит в нем признак стрессоустойчивости двусторонних отношений, а Владимир Путин рассказывает о «взаимовыгодном и интересном сотрудничестве». По некоторым показателям прогресс действительно есть. В апреле юань установил рекорд по обороту торгов на Мосбирже — 25,2 миллиарда рублей в день. Тогда же на площадке появился расчетный фьючерс на китайскую валюту, предназначенный для частных инвесторов. К концу мая ежемесячные объемы торгов выросли до четырех миллиардов долларов (в 12 раз больше, чем в феврале), оттеснив доллар, ставший невостребованным у импортеров.
Все это косвенно свидетельствует о действительно укрепившихся российско-китайских торговых связях. Но даже Путин, выступая на Петербургском международном экономическом форуме, оговорился: Москва не ожидает, что Пекин будет ей «во всем подыгрывать или сопровождать». За последние месяцы поводов считать Китай спасителем и связывать с ним большие ожидания и правда не было.