Не дочки и не матери Почему малолетние сироты готовы променять своих детей на площадь трех вокзалов
Фото: Алексей Согрин / Интерпресс / ТАСС
Любой взрослый человек понимает, что рождение ребенка — дело ответственное, и тщательно к этому готовится. Но как быть, если будущая мама сама едва рассталась с куклами? Корреспондент «Ленты.ру» посетил учреждение, где помогают девочкам-сиротам сохранить ребенка.
«Как это вообще происходит? Откуда он появится?» — такие наивные вопросы с отчаянием в голосе задавала 13-летняя Ирина работникам учреждения соцзащиты, которое занимается проблемами малолетних мам. Девочке помогли: поместили в специальный центр, подготовили к родам. В итоге на свет появился здоровый мальчик. Воспитатели сделали все, чтобы молодая семья не распалась, но Ира хотела свободы и оставила ребенка, пустившись в очередное опасное приключение за пределами приюта.
Из детского дома — в родильный
Образ Ирины — типичный портрет воспитанницы детдома, преждевременно познавшей взрослые удовольствия. По такому сценарию часто развиваются судьбы и других девочек, растущих без родительского внимания.
«Подавляющее большинство наших клиенток — воспитанницы детдомов. Но бывает, что в сложных ситуациях оказываются девочки из полных семей, — рассказывает социальный работник столичного центра содействия материнству. — Например, был случай, когда мать несовершеннолетней роженицы отказалась принимать дочь, которая, как говорится, в подоле принесла. Женщина поставила условие: возвращайся домой, но одна».
Социальные службы и центры помощи материнству берут на себя все расходы по содержанию и медицинскому обслуживанию юных мам и их детишек. Но далеко не всегда удается выполнить главную задачу: выпустить во взрослую жизнь полноценную молодую семью. Проблема в том, что малолетние матери редко мечтают о семейной жизни. Согласно статистике, чаще всего рожают так называемые «бегунки» — воспитанницы детских домов, склонные к побегам и бродяжничеству.
«Некоторые детдомовские девочки, с которыми мне доводилось беседовать, признавали, что площадь трех вокзалов им милее казенного уюта, — рассказывает начальник подразделения по делам несовершеннолетних УВД по ЗАО Екатерина Денисова. — Им хочется самостоятельности. К несчастью, их наивностью нередко пользуются маргиналы, склоняя девочек к сексуальным действиям. А детям свойственно принимать подобное внимание со стороны взрослого мужчины за проявление ласки».
После родов таким мамам не всегда удается преодолеть зов плоти, и они вновь отправляются в «самоволку». Используют любой повод — например, ночью, когда в приюте нет никого, кроме дежурного воспитателя, могут симулировать приступ аппендицита. Сопровождающим поехать некому, а в больнице у девочки все проходит, и она под разными предлогами покидает медучреждение.
Отцов установить сложно. Иногда сами девочки скрывают имя своего партнера, иногда родители молодого человека препятствуют их общению. Но из всякого правила есть исключения. Случается, что родители биологического отца берут девочку с ребенком в семью.
Не забуду мать-пропойцу и отца-бухарика
Болезненная привязанность к матери — той, что избивала, не кормила или просто бросила, — характерная черта девочек из детских домов. Родная кровь много значит для брошенного человека. Дети находят своих биологических родителей и всячески пытаются поддерживать отношения с родней, порой жертвуя своим благополучием и пренебрегая собственным ребенком.
Вот типичные объяснения несовершеннолетней мамы, сбежавшей из интерната и оставившей ребенка на попечение социальным педагогам: «Я ушла, чтобы забрать маму из больницы. Я не могла оставить свою мать на отчима, он был в доску пьяный. А на следующий день мне было лень ехать в центр. Время провела у подруги. Потом мы с ней поехали на автобусе в город N. Мы остановились в гостинице, поехали к знакомым. Перед отъездом я вырвала у матери из паспорта страницу со сведением о наличии дочери, то есть меня. Виню себя за то, что оставила ребенка одного. Я не хотела сидеть взаперти».
Такие вылазки «на свободу» нередко заканчиваются второй беременностью.
Как только в кармане у маленькой мамы появляется копейка, она несет ее родителям. Часто таскают из учреждения еду для матери с отцом — то, что не доели соседки, и свою пайку. Родители, в свою очередь, сближаются с ребенком, лишь когда совсем прижмет, чтобы было на что продолжить праздник жизни. Иногда приходят к ограде учреждения, зовут дочерей.
Материнство без забот
Обществу небезразличны эти девочки — благотворительные организации готовы помогать малолетним мамам. Но такая забота может стать для них медвежьей услугой, ведь трудные подростки зачастую относятся к помощи потребительски — как к чему-то само собой разумеющемуся. У доброго человека можно стрельнуть денег, попросить на сигареты, на косметику. Уроки детдома не проходят бесследно: что-что, а прибедняться и клянчить сирота умеет.
Фото: Пресс-служба УВД по ЗАО
Чтобы узнать, как живется несовершеннолетним матерям под патронатом государства, «Лента.ру» накануне 8 Марта побывала вместе с сотрудниками УВД по ЗАО в столичном центре «Маленькая мама», куда полицейские приехали с подарками.
Отделение рассчитано на одновременное пребывание 16 мам с детьми. Сюда попадают подростки, оставшиеся без попечения родителей, сироты и девочки, которым отказываются помочь родители. В центр принимают будущих мам с 25-й недели беременности. Однако из каждого правила есть исключения: если беременной несовершеннолетней некуда пойти — примут и раньше. Социальное сопровождение длится в некоторых случаях до 23-х лет, а на полном гособеспечении маленькие мамы находятся до совершеннолетия.
Условия жизни здесь тепличные: у каждой своя комната, обставленная хорошей мебелью. Питание санаторное — только свежие продукты, приготовленные профессиональным поваром. Причем учитывается диета каждой матери. В помещениях ежедневная уборка с санобработкой. Чаще всего порядок наводят сотрудницы центра — увы, большинство детдомовских девочек не приучены к элементарному домашнему труду, так как в интернатах эти функции возложены на персонал. Поэтому не то что малыша перепеленать — даже макароны сварить многие не умеют.
На стенах яркие плакаты, мотивирующие открытки и рисунки малышей. Есть тут и тренажерный зал, и классы для рисования. В свободное время, а его у маленьких мам предостаточно, устраивают мастер-классы, курсы профориентации, учат заботиться о детях.
«Маленькая мама» относится к учреждениям закрытого типа, доступ посторонним сюда ограничен, поэтому соцработникам приходится отказываться от благотворительной помощи различных организаций и волонтеров — прежде всего из опасения, что воспитанницы попадут в руки злоумышленников.
Не потерять бы в жизнь путевку
Защита девушек от проходимцев — пожалуй, главная задача сотрудников центра. В первую очередь их нужно уберечь от желающих отнять квадратные метры, доставшиеся сиротам от государства, и солидные подъемные.
«Воспитанник детского дома является целью номер один для различного рода мошенников, которых называют черными риелторами, — рассказывает сыщик одного из окружных отделов уголовного розыска. — Они заблаговременно обрабатывают сирот. Особенно это касается девочек с детьми на руках — им положен больший метраж при получении жилья. Мошенники набиваются им в друзья или в женихи, преследуя исключительно корыстные цели. В сговоре, как правило, несколько человек, часто замешаны нотариусы, служащие органов госрегистрации, управляющих компаний и коррумпированные представители правоохранительных структур».
Ажиотаж начинается у ворот социальных заведений перед выходом воспитанниц «на свободу». Встречают прямо на проходной, просят из-за забора позвать на пару слов, подарки носят. Причем кавалеры не используют легальные возможности пообщаться с воспитанницами, не оформляют заявку на посещение, для которой требуется документ, а норовят «дружить» втайне от соцработников.
Объяснение простое: со смотровым ордером на жилье и шестизначным банковским счетом (сиротские пособия и различные дотации аккумулируются на счете, пока ребенок живет в детдоме, и к выпуску набирается 500-600 тысяч рублей) девушки превращаются в завидных невест. Знакомство с такими поклонниками часто приводит к потере жилья и денег.
Бывает и так, что воспитанием новорожденных занимается персонал приюта, а молодые мамаши, забывшие своих детишек, в это время со скандалом выбивают в инстанциях ордер на жилище попросторней. Делается это, как правило, тоже по указке поклонников, на удивление хорошо подкованных в жилищных вопросах.
Фото: Пресс-служба УВД по ЗАО
23 года — критический возраст
У государства есть механизм защиты сирот и детей, оставшихся без попечения родителей: после получения ордера на квартиру и заселения детдомовцы не могут распоряжаться жилплощадью до 23 лет. По достижении этого возраста специальная комиссия решает, способна ли воспитанница позаботиться о себе. Но порой и этого возраста недостаточно, чтобы ответственно распоряжаться полученным от государства имуществом.
«Не самым продуманным решением было компактное заселение детдомовцев, когда квартиры им выдавали в одном районе, даже в одной многоэтажке, — считает участковый одного из спальных районов столицы. — На территории моего обслуживания есть целый дом, заселенный такими ребятами. Картина такая: сначала каждый живет в своей однушке, через месяц они уже делят жилье с однокашником. Потом трое, четверо и так далее. В лучшем случае "подселенцы" сдают свои квадратные метры приезжим, но чаще речь идет о продаже жилья с подачи "добрых людей", которые берут на себя оформление сделки. Нетрудно догадаться, что метры уходят за копейки».
Проблема давняя. За годы, проведенные в госучреждении, дети не приобретают навыков жизни в социуме. Они не умеют налаживать связи и строить отношения. Многие по-детски наивны и простодушны. Детдомовцы реже своих сверстников устраиваются на работу. Им сложно оплатить коммунальные услуги, они не в состоянии даже паспорт поменять к 20 годам, пока педагог за ручку не отведет их в паспортный стол. И опять же всегда найдутся «доброжелатели», которые помогут во всем за комиссионные, подсунут доверенность на право юридических действий от имени детдомовца.
«Я подметил, что появление нового жителя из числа сирот совпадает с ростом благосостояния местных маргиналов, — продолжает участковый. — У дворников из сопредельных республик со скромными зарплатами и завсегдатаев алкомаркетов вдруг появляются новые айфоны, планшеты, а у кого-то и первоначальный взнос на автомобиль. Спрашиваю — откуда, отвечают — подарок новой жительницы. По закону все в порядке, жалоб нет, а по совести — грабеж средь бела дня».
Лишь небольшой процент сознательных воспитанниц пишут заявления в социальные государственные учреждения с просьбой о помощи в управлении финансами. Это своеобразная страховка от аферистов. Но большинство, увы, стремится распоряжаться добром самостоятельно.
***
Перед центром, который посетила «Лента.ру», стоит задача воссоединить мать и ребенка, но далеко не все учреждения работают в этом направлении. Соцработников можно понять: многие воспитанницы, оставляя себе детей, плохо заботятся о них, подвергают риску жизнь и здоровье малышей. Часто маленькие мамы повторяют путь своих матерей, и в результате так же лишаются родительских прав. Но есть, к счастью, и те, кто взрослеет и не повторяет ошибок юности. Таких девочек, по подсчетам сотрудниц центра, больше половины.
Весь центр «Маленькая мама» задумывался таким образом, чтобы пробудить в девушках интерес к воспитанию детей, сформировать позитивный настрой на будущее. Тем не менее в детском отделении малышей явно больше, чем мамочек. Это значит, что матери-подростки бросили своих крох на воспитателей. Возможно, они еще вернутся.