Все упирается в хроническую болезнь любых политических систем, перспектива которых сильно зависит от одной персоны. В результате, главный вопрос, который ставят перед собой руководители таких государств и их окружение, это не долгосрочное стабильное развитие страны, а формирование "резиновой легитимности" власти посредством использования различных инструментов.

Не стоит забывать, что в истории суверенного Казахстана уже были прецеденты и с референдумом о продлении полномочий президента, и с формальными выборами, когда фаворит был изначально известен, а "конкуренты" лишь играли роль статистов. Поэтому, ничего случайного здесь нет. В одном из своих комментариев я уже говорил о том, что после принятия закона "О лидере нации" в прошлом году в политической элите Казахстана возник закономерный вопрос о целесообразности участия президента, уже в новом статусе, в очередных президентских выборах. Кое-кто считал, что долгосрочный легитимный мандат "лидера нации" явно вступал в противоречие с необходимостью получать очередной формальный мандат доверия в ходе выборной кампании.

С другой стороны, при проведении президентских выборов глава государства также ничего не терял, учитывая гарантированность его победы. Получается, что в окружении президента столкнулись, по крайней мере, два проекта продления его полномочий. Первый был связан с референдумом, а второй с президентскими выборами. Тот факт, что глава государства сделал ставку на второй вариант, не меняет кардинальным образом ничего, кроме сроков пребывания президента у власти.

Спасибо за интересные вопросы! Тем более что дьявол кроется в деталях. Но все ваши вопросы были бы уместны, если бы речь шла о правовом государстве, где нормы конституции касательно организации и проведения как парламентских, так и президентских выборов были бы неприкасаемы или, по крайней мере, обсуждаемы с участием всех заинтересованных сторон. При этом если речь идет о президентских выборах, то копать надо еще глубже. Взять, для примера, конституционные поправки 2007 года, когда было внесено положение о том, что первый президент может избираться неограниченное количество раз. Или уже упомянутый закон "О лидере нации", который, по сути, снижает зависимость главы государства от президентской должности. Все это говорит о том, что президентские выборы в Казахстане давно уже трансформировались в некий политический ритуал, при котором законы подстраиваются под политическую конъюнктуру, а не наоборот.

Что касается легитимности итогов, то, к сожалению, миром правит прагматизм. Обратите внимание, с каким воодушевлением и США, и ЕС, и ОБСЕ восприняли решение президента провести досрочные выборы. Хотя многие понимают, что выборы эти формально конкурентные, с известным результатом. Просто все пытаются сохранить хорошую мину при плохой игре. Запад делает вид, что все нормально, главное, чтобы сохранилась политическая и экономическая стабильность в таком важном, с геополитической точки зрения, государстве, как Казахстан. Астана играет в демократию, при этом не забывая говорить о том, что речь идет о "казахстанском варианте демократии". Конечно, критику выборов и их итогов никто не исключает. Но к ней уже привыкли. Она не пугает "Ак Орду", которая хорошо прочувствовала основные неписанные правила этой игры, при которой для того же Запада стабильность Казахстана гораздо более важна, чем демократические эксперименты.

Я не сторонник той точки зрения, что если бы президентские выборы в Казахстане были проведены в 2012 году, политическая ситуация в стране кардинальным образом изменилась бы. Вряд ли к этому времени в стране появилась бы новая сильная оппозиция или же окрепла старая. Что касается внешних игроков в лице Рахата Алиева или Мухтара Аблязова, то их возвращение в Казахстан возможно только в период ослабления президентской власти, скорее всего, в так называемый, "постназарбаевский период". Еще более спорным является тезис о том, что президент опасался ухудшения социально-экономической обстановки в следующем году. Но что такое должно было произойти в этой сфере, что могло так напугать главу государств? Довольно глупый тезис. Если даже финансово-экономический кризис, который начался в Казахстане раньше чем у многих постсоветских стран, или спешно проведенная девальвация, которая ударила по кошелькам многих граждан страны, не привели к революционной ситуации, то что еще должно произойти, чтобы заставить массы выйти на площадь?

Многое упирается в наличие некой политической силы в Казахстане, которая способна мобилизовать не просто локальные протестные группы, как, например, дольщиков или ипотечников, а весь протестный электорат. Но такой силы пока еще нет. И само решение о досрочных президентских выборах не более чем политтехнологический ход, при котором посчитали нецелесообразным сбавлять тот самый темп, который набрали сторонники президента в рамках подготовки к референдуму. Я уже не раз говорил и еще раз повторю. Лично для меня все эти политические игры вокруг референдума и выборов, к сожалению, лишь тактические инструменты, продлевающие пребывание президента у власти.

При этом самый важный вопрос, который должен волновать экспертов и политиков - "Каким будет политическая система Казахстана после Н.Назарбаева?" - так и остается без ответа. А ведь речь идет о долгосрочной стабильности политической и экономической системы, в чем заинтересована не только существенная часть казахстанской политической элиты, но и крупные геополитические игроки наряду с иностранными инвесторами. То есть вся эта политическая игра имеет смысл, если речь идет не об интересах ближайшего окружения главы государства, которое связывает свой статус-кво только с лидером нации, а с интересами самой политической системы.

Я думаю, что вы правы. Действительно, еще одной причиной для спешки может быть и биологическое время, которое играет против президента. Для 70-летнего политика каждый прожитый год - это уже успех. И в Центральной Азии есть еще один политик, о здоровье которого также много говорят. Это Ислам Каримов, который ненамного старше нашего президента. Кстати, обращает на себя внимание то, что в последнее время глава Казахстана все чаще стал сетовать на отсутствие эффективного лекарства для продления молодости и борьбы со старостью. Поэтому те пять лет, которые он хочет взять в качестве следующего президентского срока, можно действительно рассматривать как некий временной лаг, в течение которого, он, наконец, очертит контуры преемственности власти. А если не успеет? В этом случае страна попадет в повышенную зону политической турбулентности.

Что касается первого вопроса, то он не так прост, как кажется. С одной стороны, никто не отрицает того, что определенная часть казахстанцев поддерживает первого президента. Вот только непонятно, на чем основывается их политическая лояльность? На искренней вере в великую личность или же на опасениях, что будет еще хуже, в случае его ухода?

С другой стороны, как я уже отмечал выше, у нас часто все подгоняется под конъюнктурные проекты (и люди, и цифры, и финансы). Дошло до того, что даже во время последней всенародной переписи населения умудрились украсть чуть ли не половину выделенных денег. Поэтому ваши сомнения по поводу пяти миллионов собранных подписей мне понятны. Кстати, о многом говорит то, что оппозиционеры так и не получили допуск к этим подписным листам, которые они хотели выборочно проверить.

По поводу второго вопроса, могу сказать, что формально референдум и досрочные выборы - это два разных проекта, исходящих из разных групп в окружении главы государства. Фактически, цель этих проектов была одна. Обеспечить легитимную основу для продолжения пребывания у власти действующего президента. Именно поэтому, независимо от того, какое было бы принято окончательное решение, президент оставался бы в выигрышной ситуации. Независимо от того, какой сценарий был бы реализован: референдум, выборы или даже уход лидера нации с поста президента, при любом раскладе Н.Назарбаев сохранял в своих руках основные рычаги управления. То есть выбор у него был не между плохим и хорошим, а между хорошим и лучшим. И до определенного момента, пока шло взвешивание всех плюсов и минусов каждого из проектов, очень многие в элите оставались в неведении по поводу окончательного решения.

Как и во многих сверхцентрализованных системах, когда все замкнуто на конкретном лидере, этот руководитель становится заложником как своего окружения, так и системы, которую он создал. Добавьте к этому эффект искаженной информации, по причине отсутствия нормально работающей петли обратной связи. И одним из тревожных индикаторов является вполне нормальное отношение главы государства к увеличивающемуся потоку неприкрытой лести. В последнее время количество "лизунов" явно превышает количество государственников. Поэтому я не исключаю того, что глава государства вполне искренне верит в народную любовь и массовую общественную поддержку, как в этом убеждает его окружение. Но прав был Станислав Ежи Лец, когда говорил, что главной проверкой на бессмертие является смерть.

А какой смысл наказывать инструмент? Конечно, его можно распустить, как кое-кто призывает. Но ведь из того материала, который у нас есть, снова слепят такой же парламент. И еще! Что для одних является недемократичным поведением депутатов, для президента лишь очередная демонстрация политической лояльности. А для него это важнее, чем все остальное.

Спасибо за интересный вопрос, который, по сути, вступает в полемику с идеологами от власти, которые утверждают о том, что альтернативы действующему президенту нет. Но они сами не понимают, что, пропагандируя этот тезис, априори признают слабость действующей политической системы, которая слишком завязана на первом президенте.

Хотя альтернатива есть всегда. Это закон эволюции, который не терпит линейного развития. При наличии конкурентной и более или менее публичной политики в Казахстане у нас уже давно появились бы политики, которые смогли бы доказать свое право на верховную власть. А пока мы лишь "теребим" так называемый short-list возможных "преемников", большинство из которых являются представителями теневых групп влияния.

Здесь можно согласиться с тем, что для президента гораздо более важным должен быть вопрос не о преемнике, а о наличии коллективных преемников его политики, в лице дееспособных политических институтов. Но при сохранении доминирования олигархических групп президенту в перспективе тяжело будет определиться, на кого делать ставку. Партии все еще слабы. НПО стараются в политику не влезать. Силовики себя уже дискредитировали. Бюрократический аппарат больше занят внутриведомственными разборками.

Получается, что усиление лишь одного элемента политической системы, а в нашем случае это президентская власть, не гарантирует эффективность всей системы. Это напоминает известный принцип равновесия Джона Нэша, когда ни один участник не может увеличить выигрыш, изменив свое решение в одностороннем порядке, когда другие участники не меняют решение.

Скорее всего, вы правы. Многих устраивает действующий президент. Кое-кто считает, что старый конь борозды не испортит. Других волнует только стабильность, гарантом которой позиционирует себя глава государства. Третьи получили власть и собственность лишь только потому, что находятся рядом с лидером нации. Конечно, есть и протестные настроения. И в споре с идеологами от власти я часто задаю им один вопрос: "Хорошо! Вы уверены, что наша оппозиция не способна сейчас поднять массы против власти. Возможно, вы и правы. Но скажите мне, сколько казахстанцев готовы будут с оружием в руках защищать действующую власть, если вдруг наступит такой момент?". Именно при молчаливом согласии граждан системы и рушатся.

Вспомните референдум, который был проведен незадолго до развала Советского союза, где большинство людей высказались за сохранение СССР. Но это не помешало самому развалу, так как эта "поддержка" была неискренней. Просто люди боялись неизвестности больше, чем любили советскую действительность. Когда страх перед неопределенным будущим ослабевает перед неудовлетворенностью своим настоящим, происходит переход от пассивного состояния к активному.

А по поводу гражданского общества я могу сказать, что формально у нас есть и "третий сектор", и негосударственные СМИ. Но здесь также идет четкое деление на "своих" и "чужих". "Свои", например, регулярно получают деньги в рамках государственного заказа или же телевизионные частоты для трансляции официальной версии "счастливого Казахстана". А "чужие" отодвигаются на периферию. К сожалению, когда хозяином является государство, а гражданское общество лишь "падчерица", ожидать чего-то позитивного не стоит. Кстати, это видно хотя бы по тому, что сейчас очень многие молодые люди не хотят работать в НПО и даже в бизнесе, а рвутся на государственную службу.

Довольно интересный вопрос! Ведь даже в случае проведения демократических выборов есть вероятность того, что президент наберет больше, чем оппозиционные лидеры. И причина в самой оппозиции, которая до сих пор своими действиями размывает протестное электоральное поле. Но не стоит забывать, что власть сама загнала себя в ловушку результатов прежних выборов. Если на прошлых выборах Н.А.Назарбаев набрал свыше 90 процентов, то он уже как лидер нации, естественно, должен набрать не меньше, а гораздо больше. Вот и начался глупый тотализатор по поводу того, насколько эти выборы превысят результаты прежних избирательных компаний. С другой стороны, наша власть - великий перестраховщик, она считает, что выборы должны быть регулируемым процессом с более или менее известным результатом. И эти результаты не должны отдаваться на откуп "избирателям".

1. Судя по тому, что экзамен на знание государственного языка странным образом проходят только лояльные к власти кандидаты, ваш вопрос вполне уместен.

Преемником может быть кто угодно. Все зависит о того, как и когда уйдет из политики первый президент. Поэтому появления "темных лошадок" никто не исключает. Но вся проблема в том, что многие представители элиты, которых рассматривают в качестве возможных преемников, являются представителями тех или иных групп давления. Следовательно, есть угроза того, что с приходом к власти групповые интересы они будут ставить выше государственных.

Поэтому я не понимаю, чем Тасмагамбетов отличается от всех остальных? Честно говоря, меня тревожит то, что в окружении главы государства я практические не вижу "государственников". Возможно, это является следствием кадровой политики президента. Ведь те, кто попадает внутрь бюрократического аппарата, теряют абсолютно все признаки какой-либо идентификации. Там нет ни мужчин, ни женщин, ни атеистов, ни верующих, ни националистов, ни демократов, ни монархистов, ни республиканцев, по аналогии с главным героем нашего первого в Казахстане юмористического романа "Легенда о Nomenclatura". Здесь ценится лишь лояльность и преданность к начальству, подкрепленная компроматом.

Что касается "семейственности", то рыба гниет с головы. И до тех пор, пока "семья" главы государства во многих постсоветских странах будет иметь не родственный, а политико-экономический смысл, синдром "семейственности" будет пронизывать всю бюрократическую вертикаль.

1. Шансы одинаковые, как и у всех. Хотя среди других членов президентской семьи он наиболее реальная кандидатура.

2. Говорят, что крайности сходятся. Эта поговорка хорошо подходит к нашим официальным и оппозиционным СМИ, каждые из которых формируют свой вариант казахстанской действительности, в том числе и посредством обливания грязью тех или иных персонажей. Если первые "мочат" того же Мухтара Аблязова или Рахата Алиева, то вторые отрываются на членах семьи президента и его окружении. Что касается президента, то он обычно демонстративно не реагирует на внешнее давление. Но это не значит, что ему на стол не кладут те или иные публикации, которые касаются того или иного представителя элиты. Кстати, именно поэтому основная борьба наших элитных групп идет как раз за постоянный доступ к главе государства, чтобы, как говорится, "помочь" разложить эту информацию на его столе.

И то, что глава государства не реагирует на публикации о Тимуре Кулибаеве, связано лишь с тем, что для него главное лояльность и преданность. А "белых" и "пушистых" он вокруг себя не держит. Если помните, он уже не раз говорил о том, что готов взять любого из высокопоставленных чиновников за руку и повести в суд, так как у того рыльце в пушку. Поэтому всему свое время. И компромат на любого представителя политической и бизнес элиты Казахстана – это лучший страховой полис для самого президента.

Кстати, хорошая тема для фантастического романа!:) Но, к сожалению, из числа тех, кто уже заявил о своем желании участвовать в выборах, я бы власть никому не доверил. Как показывают события в соседнем Кыргызстане, власть главное не только получить и сохранить, но важно направить ее на модернизацию той системы, которую создавали почти 20 лет. Это требует воистину неординарных личностных способностей и серьезной поддержки не только в казахстанском обществе, у международного сообщества, но и в элите, где, к сожалению, консерваторов больше, чем реформаторов.

Я реалист и не страдаю политическим романтизмом. У казахстанской оппозиции, как и у власти, не меньше собственных уязвимых зон, о чем постоянно говорят политологи. Нельзя не согласиться с вами, что частые склоки внутри оппозиционного лагеря действительно приводили к размыванию протестного электората. Возможно, это болезнь роста. Хотя я считаю, что определенная часть политической элиты Казахстана рассматривает свои контакты с оппозицией как часть своей подготовки к постназарбаевскому периоду.

1. Действительно, многих смущает то, что ОСДП "Азат" не является оппозицией президенту, а позиционирует себя в качестве оппозиции отдельным элементам той системы, которую он создал. Это, кстати, объясняет, почему одним из требований этой партии является, например, отставка премьер-министра РК Карима Масимова. Как будто бы с его уходом что-то изменится!? Возможно, изменится только расклад сил внутри элиты, но отнюдь не политическая обстановка в стране. Хотя, еще раз повторю, даже такая оппозиция лучше, чем ее отсутствие.

3. В экономическом плане действительно кто-то сказал, что Казахстан - это тот же Кыргызстан, но лишь с таблицей Менделеева. Хотя, у кыргызов, например, малый и средний бизнес в свое время развивался более динамично, чем у нас. Но сырье - это лишь благоприятные стартовые возможности для развития экономики. В этом случае оправданным является вывод экономистов Кифера и Шифли, сделанный на основе анализа 84 стран: "Лучше развиваются не те страны, которые богаты природными ресурсами и не те, которые проводят правильную экономическую политику, а те, где существует устойчивая и прозрачная система правил".

Когда мы говорим о казахстанской оппозиции, всегда следует иметь в виду несколько важных моментов. Во-первых, не все зависит от самой оппозиции. Многие вопросы упираются в существующие правила политической игры, которые мешают оппозиции развернуться во всех направлениях. Оппозиционные силы в Казахстане изначально находятся в неблагоприятных политических условиях. Именно поэтому степень их политической мобилизации должна быть выше, чем у пропрезидентских сил. Во-вторых, риск-менеджмент не помешает и самой оппозиции. Слишком много уязвимых мест у нее самой. Самым главным является сохраняющаяся оторванность от народных масс. Это видно хотя бы по тому, как неумело оппозиция пользуется благоприятной для нее социально-экономической обстановкой в стране, которая формирует широкие протестные настроения в разных социальных слоях как реакцию на кризисные процессы. К сожалению, у казахстанской оппозиции тактические задачи всегда превалировали над стратегическими целями. Многочисленные объединения и переименования больше напоминают имитацию бурной деятельности, чем четкое политическое позиционирование.

Если президент оставит свой пост до "брежневского синдрома", то как лидер нации он сохранит за собой роль главного политического игрока. Самым важным положением закона "О лидере нации" является обязанность государственных структур согласовывать с первым президентом (даже в случае его отставки) все инициативы во внутренней и внешней политике страны. Кроме этого, согласно закону, Нурсултан Назарбаев не может быть задержан, арестован, привлечен к ответственности за деяния, совершенные им, пока он находится или находился на посту президента Казахстана. Посягательство на жизнь лидера нации приравнивается к террористической деятельности.

В законе также даются гарантии неприкосновенности собственности не только президента, но и членов его семьи. Таким образом, после принятия закона "О лидере нации" у президента Нурсултана Назарбаева, гипотетически, появилась возможность оставить президентский пост и занять место верховного арбитра. То есть при таком варианте Назарбаев, в отличие, например, от Ельцина, не собирается становиться почетным пенсионером. Откровенно говоря, наличие этого закона, уже сейчас позволяет президенту начать механизм преемственности власти. Как говорится: "Пока еще не поздно!".

Этот вопрос сейчас более важен, чем вся эта возня вокруг референдума и досрочных выборов. Кстати, в декабре прошлого года наш Альянс аналитических организаций вместе с газетой "Свобода слова" опубликовали несколько сценариев политического и экономического развития Казахстана в "постназарбаевский период". Экспертам мы задали вопрос: "Переживет ли политическая система Казахстана своего создателя, и какой она вообще может быть после его ухода из политики?". Экспертам были предложены четыре авторитарных и два демократических сценария политического развития Казахстана. К первым относятся: пожизненное президентство (полная отмена выборов), сверхпрезидентская система (формальные выборы при несменяемости власти), военная хунта и олигархия (правление нескольких олигархических групп в качестве коллективного преемника на основе коалиционного соглашения). Что касается демократических моделей, то это либо президентско-парламентская система сдержек и противовесов, либо парламентская республика, при которой произойдет серьезное сокращение функций и полномочий у будущего главы государства. Естественно, что у политической системы может быть много разных вариантов развития, которые в значительной степени зависят от того, как и кому будет оставлена верховная власть.

Это чрезвычайно интересная тема. Из разряда футурологии. Так, например, Булату Абилову в свое время задали примерно такой же вопрос. Он ответил, что в случае такого сценария оппозиция начнет с проведения амнистии всего и вся, чтобы начать с чистого лица. То есть акцент не делается на новом переделе собственности, который изначально грозит серьезными конфликтами. Думаю, что это верное решение. Хотя кроме ОСДП "Азат" в Казахстане появилось уже много политических групп, которые также позиционируют себя как оппозиционные. Возможно, что у них совсем другие представления о том, как использовать полученную власть.

Вспомним Россию в преддверии февральской и октябрьской революций. Ведь тогда серьезные шансы на политическое управление имели не большевики, а кадеты и эсеры. Первые были сторонниками реформ, вторые революционеры, выступающие от имени крестьянства. Но история пошла по иному пути, потому что власть перехватил Ленин с сотоварищами. Поэтому, многое зависит от того, как часть оппозиции будет доминировать.

Если гипотетически представить, что к власти придут национал-патриоты, то нам бы пришлось сейчас говорить о совсем другой модели политического развития страны. Возможно, не самой идеальной. К тому же не стоит забывать о таком важном моменте, как изменение действующей политической конструкции в целом. То есть переход от президентской формы правления к президентско-парламентской или к полностью парламентской системе. В этом случае политические сценарии также могут быть разные.

С другой стороны, надо быть реалистами и понимать, что в случае прихода к власти оппозиция столкнется с двумя ключевыми проблемами. Во-первых, с угрозой внутреннего раскола, так как практически все оппозиционные группы внутренне не монолитны. Во-вторых, с противодействием со стороны таких сильных игроков, как олигархические группы, у которых свои виды на власть. Хотя я не исключаю, что часть элитных групп попытается использовать оппозицию в качестве "тарана" для прихода к власти. Но любой политический таран - это лишь инструмент, от которого потом можно избавиться.

К сожалению, наш выбор сценариев в основном располагается между "плохим" и "худшим". Здесь можно согласиться с теми экспертами, которые считают, что сверхцентрализованные системы очень тяжело децентрализовать без угрозы их развала, который может привести к серьезным последствиям для всего региона, особенно если речь идет о дестабилизации обстановки в Казахстане или Узбекистане. Кстати, на Западе по отношению к крупным системообразующим банкам, от развала которых может пострадать вся финансовая система, используется выражение "Too big to fail". Думаю, что это выражение, с геополитической точки зрения, применимо и к таким крупным государствам, как Казахстан и Узбекистан, которые "Too big to fail".

2. Несмотря на новые конфликты в элите, действующий президент пока имеет высокую степень легитимности в ее глазах, что снижает возможность государственного переворота. Хот римский историк Тацит считал, что на государственный переворот идут немногие, сочувствуют многие, а готовятся и выжидают все. Именно это и происходит в Казахстане. Нервишки в элите у многих шалят. Кто-то устал ждать. Другие опережают события. Третьи не могут определиться с будущим "фаворитом" в борьбе за власть. Но при этом КПД от насильственного смещения президента для большей части элиты четко не определен, так как пока еще слишком высоки политические и экономические издержки при неопределенных результатах. Но это не исключает скрытую подготовку всех основных элитных групп к реализации проекта "преемник".

1. и 3. Как я уже отмечал выше, сценарий с лидером нации в качестве верховного арбитра при новом президенте не самый худший. Мы не Туркменистан, поэтому туркменский вариант, связанный с неожиданной смертью президента и более или менее мягкой передачей власти, у нас вряд ли пройдет. При этом речь не идет и об иранской теократии, а, скорее всего, о китайском варианте Дэн Сяопина, который, кстати, в последние годы вообще никаких высоких постов не занимал. Что касается советской традиции, когда генсеки выходили из Кремля ногами вперед, я надеюсь, что у нашего президента хватит мудрости понять, что в историю часто входят не те политики, кто долго задержался у власти, а те, кто вовремя эту власть передал в надежные руки.

Действительно, иногда возникает такое ощущение, что лидеры некоторых постсоветских стран пытаются перенимать политический опыт друг у друга, с точки зрения сохранения власти. Наиболее популярными инструментами являются референдум и постоянные поправки в Конституцию. В то же самое время страны Центральной Азии имеют и свои специфические характеристики, что исключает шаблонный перенос одной политической модели на другую. Что касается борьбы за лидерство в регионе между Казахстаном и Узбекистаном, то это напоминает драку двух лысых из-за расчески, которая, к сожалению, никак не сказывается на эффективном развитии самого региона. К тому же, любое лидерство должно признаваться другими странами ЦА. Я лично сомневаюсь, что Душанбе, Бишкек и Ашхабад хотят видеть в лице Ташкента и Астаны новых "старших братьев".

Что касается Таможенного союза, то его создание уже оказывает влияние на казахстанскую экономику. Для обывателей, например, пока в негативном плане, так как растут цены на многие товары народного потребления. Хотя непонятно, чего больше в ТС - экономики или политики. Скорее всего, на второй вопрос уже не надо будет искать ответы, так как в ближайшее время мы проверим, кто оказался прав, пессимисты или оптимисты. Тем более что в начале 2012 года ТС должен перейти на второй уровень своего развития в рамках Единого экономического пространства Казахстана, России и Белоруссии. Кроме того, формирование Таможенного союза позволит России создать определенные ограничители для экономической активности со стороны Китая, тем более если в среднесрочной перспективе в Таможенный союз войдут Кыргызстан и Таджикистан.

Надо помнить, что существует огромная масса казахстанцев, которые всегда были чужими на празднике жизни и не получили значительных выгод от экономического развития страны за последние 20 лет. Можно сказать, что для них кризис начался не в 2007 году, а продолжается перманентно. В первую очередь, речь идет о социально уязвимых слоях населения. Как ни странно, но к ним я могу отнести и государственных служащих. Естественно, не высокопоставленных чиновников, а рядовых клерков, которые живут на невысокую зарплату, часто без собственного жилья и с ощущением того, что их всякие "племянники", "сынки" и "дочки" используют в качестве "негров" на плантации.

Что касается "парового котла", то постоянно идет ссылка на природное терпение наших граждан, которые готовы к любым сложностям. Но если человек терпелив, то это еще на значит, что он удовлетворен своим положением. Просто есть пассивная форма протеста у себя на кухне и активная на площадях. То есть возникает первое и самое серьезное противоречие, которое небезызвестный Джордж Оруэлл обозначил как "двоемыслие", которое, кстати, и погубило Советский Союз.

При этом самая большая опасность для Казахстана именно в плане обеспечения нашей независимости – это тот самый час "икс", который рано или поздно наступит. Если не дай бог в Казахстане с уходом действующего президента элиты не смогут договориться и начнут банальную жесткую борьбу за власть, тогда наши внешние игроки подключатся напрямую.

Опасность недемократического государства с неконкурентной экономикой заключается в том, что когда бал правят элитные группировки, причем, жестко коррумпированные, существует очень большая угроза, что внешнюю и внутреннюю политику республики будут определять более сильные игроки. И если мы сами не выстроим свой проект будущего, его выстроят за нас. В этом случае мы потеряем независимость.

То, что происходит в этих странах, может быть одним из возможных сценариев развития ситуации в Казахстане, но, скорее всего, в постназарбаевский период.

Как человек, который взял себе ник "Вацлав Гавел" :), вы должны знать, что для "бархатной революции" необходимо иметь несколько важных элементов. Во-первых, сильная оппозиция, имеющая поддержку не только в обществе, но и у части элиты. Во-вторых, неготовность власти к использованию силовых структур для подавления народного движения. В-третьих, демократические ценности, которые разделяет большинство. Если такими ценностями у оппозиции является национальное, политическое или религиозное превосходство, то все закончится кровопролитием. В-четвертых, внешнее окружение.

Помню, что в конце 1990-х годов, когда я был в Польше, я задал следующий вопрос известному польскому общественному деятелю и диссиденту Адаму Михнику: "Если бы Польша географически находилась не в Европе, а, например, в Центральной Азии, в окружении авторитарных государств, у вас появилась бы такая демократическая система, которую вы сейчас имеете?". Он признался, что вряд ли. Поэтому на данный момент я исключаю вариант бархатной революции для Казахстана.

Конечно, в мировой практике существует опыт политического реформирования сверху, так называемая абдикация (добровольное отречение от престола, отказ от власти или должности), когда элита или конкретный руководитель вдруг осознает, что необходимо менять политическую систему. Но все упирается в это "вдруг".

Думаю, что определенные планы есть. Помню, как сильно напряглось руководство Казахстана после первой смены власти в соседнем Кыргызстане в 2005 году. Тогда везде мерещились "пятые колоны" в лице неправительственных организаций, особенно тех, которые финансировались иностранными фондами. Хотя, в отличие от того же Узбекистана, власти Казахстана предпочитают действовать более изощренно в плане профилактической работы для нейтрализации любых политически опасных элементов. Чаще всего используются экономические методы давления, а не прямые политические репрессии.

Как показывает опыт Туркменистана, формальная конституционная должность временного и.о. президента в случае неожиданной смерти главы государства ни о чем не говорит. Поэтому, в худшем случае, при таком сценарии я бы не позавидовал спикеру Сената. В лучшем случае, при договоренности влиятельных групп влияния его кандидатуру оставят во время транзитного периода, который рано или поздно закончится. То есть это будет напоминать решение советского Политбюро по поводу поиска кандидатуры на пост руководителя. Хотя и Хрущева, и Брежнева также рассматривали в качестве временных фигур, но они все-таки умудрились многих переиграть.

Президента, его семью и их собственность никто трогать не будет, даже если он уйдет в отставку, сохранив статус "лидера нации". Другой вопрос, что будет после его смерти. Здесь никто не даст гарантий полной неприкосновенности не только членам его семьи, но и представителям его ближайшего окружения. Поэтому, с точки зрения инстинкта самосохранения, гарантом безопасности может быть член семьи действующего президента в качестве его преемника. Хотя пример России говорит, что возможны и другие варианты. Но при схожести политических систем, нам тяжелее найти аналог "казахстанского Путина".

Что касается дочек президента, то в свое время политикой увлекалась Дарига Назарбаева, но после того как ее бывший муж Рахат Алиев вступил в конфликт с президентом, она временно ушла в "тень".

Для человека его возраста сейчас главная цель - войти в историю, и не только в качестве основателя суверенного Казахстана. Отсюда такое большое количество амбициозных международных проектов, начиная с председательства Казахстана в ОБСЕ и зимних азиатских Олимпийских игр, заканчивая предложениями вручить Н.Назарбаеву Нобелевскую премию мира.

1. Все возможно в этом мире. Но сама Гульжан Ергалиева незадолго до досрочных президентских выборов выступила в поддержку выборов вместо референдума. Так что все намного сложнее.

2. Вы сами должны решить. Если вы считаете, что это выборы без выбора, то можете не участвовать. Если же видите кандидата, которого хотите морально поддержать, даже если он однозначно проиграет, то лучше сделайте это.

"Группа оценки рисков" - это неправительственная консалтинговая организация, которая была создана в 2002 году. То есть на данный момент это одна из самых старых аналитических негосударственных структур в Казахстане, которая в основном занимается оценкой политических и инвестиционных рисков для крупных иностранных бизнес структур.

3. К демократичному режиму его вряд ли можно отнести :) Вся проблема заключается в том, что внутри Казахстана (ни среди практиков, ни среди теоретиков) нет общих позиций по этому вопросу. Здесь я вспоминаю две интересные встречи. Одна прошла с участием довольно известных и вполне успешных казахстанских финансистов, а другая представляла собой обмен мнениями американских и казахстанских политологов. Эти встречи объединяет то, что они рассматривали особенности экономического и политического развития страны, в том числе на перспективу. И вот какая интересная закономерность выявилась. На вопрос о том, что за экономическая модель существует в Казахстане: рыночная, полурыночная, олигархический капитализм, номенклатурный, периферийный или же модель "догоняющей модернизации", финансисты, задумавшись, вполне откровенно ответили: "Коррупционный капитализм". Но это то же самое, что сказать: "Авторитарная или управляемая демократия". То есть сочетание двух не сочетаемых вещей. Хотя дело здесь даже не в дефинициях, а в восприятии действительности.

Аналогичная проблема возникла и при попытке определить политическую модель развития Казахстана. Здесь также не все просто. С первого взгляда, Казахстан в классификации политических режимов относится больше к автократической системе, которая живет по принципу: "Разрешено все, кроме политики!". Но если в одних случаях авторитаризм довольно часто предполагает вполне успешную экономическую модель развития, то в Казахстане, как показал кризис, полноценной рыночной экономики нет и не было, хотя есть отдельные ее элементы. Учитывая то, что автократические режимы в своем развитии обычно проходят три этапа: институциональный, мобилизационный и стабилизационный, Казахстан находится на третьем этапе, и много зависит о того, будет ли переход на самый сложный четвертый уровень - модернизационный (инновационный). То есть надо понять: "У нас авторитаризм ради авторитаризма или же авторитаризм ради модернизации?".

4. Я думаю, что это мы узнаем лишь после ухода действующего президента. Уверен, в этот период у нас появится множество других крупных и не очень аналогов "Казахгейта".

Насчет марионетки я вряд ли согласился бы. Неожиданное для многих представителей элиты решение о досрочных президентских выборах вместо референдума является явным тому подтверждением. Но, как я уже отмечал выше, глава государства также зависим от системы, которую создал, как и она от него. И, к сожалению, до центра принятия решений действительно может доходить искаженная информация об окружающей политической и экономической действительности.

На самом деле, у президента с его статусом "лидера нации" сейчас довольно широкое поле для маневров. И поэтому он может оставить президентский пост практически в любое время, не потеряв реальную власть и рычаги давления. Следовательно, гипотетически он может не досиживать до конца свой очередной президентский срок. Из всего того, что вы перечислили, побудительным мотивом может быть состояние здоровья и вытекающий из этого запуск механизма преемственности власти.

1. Культ личности в Казахстане уже формируется. Но, в отличие от покойного С. Ниязова, президент Казахстана в глазах международного сообщества хочет выглядеть не диктатором, а просвещенным "лидером нации", пускай и с авторитарными наклонностями. Неудивительно, что неким образцом для подражания является отец сингапурского "экономического чуда" Ли Куан Ю, который явно не относится к категории демократических политиков, но при этом был вполне уважаем многими западными и восточными политиками.

2. Среди телевизионных СМИ и радиостанций таких площадок для свободных дискуссий нет. Многие уходят в entertainment content, по принципу "Все, кроме политики!". Что касается печатных СМИ, то в основном речь идет об оппозиционных изданиях, как, например, газета "Свобода слова". Но есть еще интернет. Здесь таких площадок, естественно, больше.

В Казахстане не может быть "независимых" от президентской власти государственных структур. Это противоречит природе авторитарной системы. Тем более если речь идет о таком важном органе по обеспечению легитимности власти, как ЦИК. А изречение Сталина о том, что важным является не голосование, а тот, кто считает голоса, к сожалению, актуально для многих постсоветских стран, будь то Беларусь, Казахстан или Узбекистан.

2. Никакого. Просто многие казахстанцы об этом даже не знают.

3. В Казахстане есть протогражданское общество, которое формально состоит из институтов гражданского общества, от которых фактически ничего не зависит.

1. Я консерватор в быту и демократ в своих взглядах на жизнь, так как являюсь сторонником "естественного отбора" в политике, который проводится только в результаты честных и конкурентных выборов.

2. Понты :)

Россия (впрочем, как и Китай, и США, и ЕС) заинтересована лишь в одном. А именно: в долгосрочной стабильности Казахстана. При этом Москва и Пекин скорее поддержат любого авторитарного преемника, чем демократически избранного руководителя. Ведь это не слишком хороший прецедент для них самих. Давайте вспомним довольно раздраженную реакцию Москвы на попытку Кыргызстана создать парламентскую республику. Кстати, если у них это получится, то в наших странах разрушится один из старых политических мифов о том, что в постсоветских государствах эффективно может работать только жесткая президентская вертикаль. Что касается Запада, то они считают, что авторитаризм создает основу лишь для краткосрочной стабильности, при этом всегда сохраняется значительный горизонт неопределенности. Но даже такая форма правления для них лучше, чем отсутствие всякой власти или же ее распыленность среди множества маленьких "наполеончиков".

На данный момент военный конфликт Казахстана с соседними странами маловероятен. Одной из причин является урегулирование пограничных вопросов. И это результат многовекторной политики Казахстана, которая приносит определенные позитивные плоды. Конечно, в перспективе у нас могут возникнуть экологические проблемы с Китаем, в связи с нерешенностью вопроса по трансграничным рекам. Водные конфликты возможны и между странами Центральной Азии.

Что касается Каспия, то как суверенное государство, которое имеет серьезные экономические интересы на нефтяных шельфах Каспийского моря, мы должны иметь собственную военную инфраструктуру. Тем более что казахстанские военно-морские силы являются не самой крупной ударной силой на Каспии, даже по сравнению Азербайджаном, не говоря уже о России и Иране. Как и Персидский залив, Каспийский регион начинает приобретать явные признаки милитаризации, которые являются логическим продолжением все более тесного переплетения геополитики с геоэкономикой. Сейчас практически все прикаспийские государства начали активно увеличивать свое военное присутствие на Каспии. К числу одной из причин милитаризации Каспия можно выделить и безрезультатность переговоров по правовому статусу Каспия на фоне начала активных разработок нефтегазовых месторождений.

Военное усиление этих государств (а также Азербайджана) имеет своей целью обезопасить работу своих и иностранных нефтегазовых компаний в условиях существующих трений между прикаспийскими государствами. Единственный выход - необходима синхронизация военных интересов пяти прикаспийских государств. Нет смысла отделять безопасность своих государств от безопасности региона в целом. Необходим каспийский аналог ОДКБ или ШОС, который качественно решил бы эту проблему. Другой существенной причиной милитаризации Каспийского региона является вполне реальная угроза экстремистской деятельности в зоне активных нефтяных разработок Азербайджана, Казахстана и России.

Чисто "пророссийского", "прокитайского" или "проамериканского" лобби в Казахстане пока нет. Наша элита всеядна и готова работать со всеми, если это выгодно. Но в будущем, по мере создания Единого экономического пространства с Россией и Беларусью, в Казахстане может появиться пророссийская группа давления, тем более что в нашей политической элите немало выпускников российских вузов. А по мере усиления российского влияния, активизируется и все остальные, в первую очередь, Китай, который будет заинтересован иметь своих собственных агентов влияния.

К сожалению, тезис "Нефть в обмен на демократию" никто не отменял. Но не все так просто. Казахстан важен многим игрокам не только по энергетическим причинам. Здесь переплетается геополитика и геоэкономика. Поэтому Казахстану, например, прощают то, что не прощают режиму Лукашенко.

На самом деле, это важный вопрос. До сих пор неясно, какой будет ситуация в межэтнической сфере после ухода первого президента с политической сцены. В значительной степени эта ситуация будет связана с той национальной политикой, которую будет проводить новое руководство Казахстана, учитывая как социально-политическую, так и демографическую обстановку в стране.

В первом случае мы уже сегодня наблюдаем очень настораживающую ситуацию, когда подавляющую часть бедного населения составляют именно казахи. Прежде всего, это касается тех, кто проживает в депрессивных районах. Именно они составляют костяк внутренней миграции в крупные города, где они также не находят себе достойного места. Естественно, что по мере демографического перевеса титульной нации над другими этническими группами и по мере роста недовольства казахского населения своим социальным положением, политическая активность будет только увеличиваться. Это хорошо понимают не только национал-патриоты, которые только будут усиливать свои позиции, но и та часть демократической оппозиции, которая к ним примкнула, ведь основной электорат теперь - казахи.

Что касается демографических трендов, согласно последний переписи населения, численность казахов увеличилась по сравнению с предыдущей переписью на 26 процентов и составила 10 096,8 тысяч человек (из 16 009 600). В этой связи, естественно, возникает закономерный вопрос: "Изменится ли национальная политика в Казахстане после ухода действующего президента?".

Думаю, что у нас есть лишь два варианта. Это либо постепенное формирование моноэтнического государства, либо сохранение многонационального государства на основе национальной идентичности (доминирование титульной нации). Нельзя исключать формирование многонационального государства на основе гражданской идентичности (Казахстан родина для всех проживающих народов).

При этом не стоит сбрасывать со счета и самый негативный сценарий, который будет связан с ослаблением государственности, что может привести к установлению политического и экономического доминирования в Казахстане других этнических групп, как это можно наблюдать в других странах.

Не только русские, но и представители других этнических групп действительно поддерживают президента, так как он является гарантом межнациональной стабильности в стране. Хотя можно согласиться с той точкой зрения, что сложившийся межнациональный status quo в течение долгого времени покоился на трех столпах. Во-первых, на запрете обсуждения существующих проблем в межнациональной сфере. Во-вторых, на жестком пресечении деятельности радикальных националистических организаций. В-третьих, на личном факторе президента, который выступал персональным гарантом межнационального мира и согласия, о чем он сам не забывает регулярно напоминать. Но все это не избавило Казахстан от локальных трений и конфликтов в местах компактного проживания представителей разных этнических групп. Что касается будущего, то оно является неопределенным и для самих казахов.

У меня полностью отсутствует одна важная способность, которая необходима любому политику. Речь идет о готовности идти по головам к поставленной цели. Политика для меня интересна лишь как объект для исследования, а не в качестве основной сферы деятельности. Поэтому, как говорится, каждому свое!

Спасибо за ваш лестный отзыв. Думаю, что политолог должен быть сторонником максимально объективного подхода в политическом анализе. Хотя в своей научной монографии "Политическая наука в Казахстане. Состояние дисциплины" я писал о том, что быть полностью объективным для представителя социальных наук довольно тяжело. Мы не роботы и имеем собственный взгляд на мир. Но главное - понять, что окружающий мир не черно-белый, а серый. Поэтому и власть, и оппозиция должны быть заинтересованы в том, чтобы существовали внешние оценки их плюсов и минусов.

Кстати, хорошим индикатором объективности является критика вашей деятельности как со стороны власти, так и со стороны оппозиции. Ни та, ни другая сторона не считает меня своим. И это меня вполне устраивает, так как освобождает от обязательств под них подстраиваться. Мне, честно говоря, все равно, что обо мне думают и говорят. Как утверждал Пол Макартни: "Неважно, что думают о тебе другие, главное, что ты сам думаешь о себе".

Что касается информации для работы, то, имея много партнерских связей в разных сферах, я могу анализировать разную, часто противоречивую информацию, поступающую из разных источников. При этом официальные или оппозиционные СМИ, а тем более интернет, не являются для меня важным кладезем полезной информации.

Не надо искать черную кошку в темной комнате, тем более если ее там нет! Еще в конце ноября прошлого года я заранее предупредил Гульжан Ергалиеву, что в связи с появлением новых исследовательских проектов, могу не успевать готовить материалы для "Клуба Prognosis", (совместного проекта Альянса Аналитических Организаций и "Свободы слова"), который уже работал около полугода. Мы договорились, что наш Альянс подготовить цикл прогнозов по поводу перспектив Казахстана после ухода из политики действующего президента. Последний материал этого цикла вышел в начале января 2011 года, и я покинул "Свободу слова". Просто это совпало с уходом Гульжан Ергалиевой. Что касается Утемуратова, то также закончу словами Дэн Сяопина: "Не важно, какого цвета кошка. Важно, чтобы она ловила мышей!" :)

1. Человек предполагает, а господь располагает! Может произойти все. Я философски отношусь ко многим вещам.

2. А почему в Казахстане о Путине или Медведеве либо хорошо, либо ничего :)? Просто мы еще не сталкивались лбами и пока поддерживаем партнерские связи. Думаю, что прецедент с информационной войной между Россией и Белоруссией хорошо показал, какие залпы компромата могут прозвучать при определенных обстоятельствах, даже между соседями.

3. Все возможно. И свои скелеты в шкафу есть у многих наших политиков.

Это будущее зависит не от Карима Масимова, а от президента. Что будет с ним после Н.Назарбаева, вряд знает сам Карим Масимов.

Политика - это тяжелая ноша. Поэтому иногда полезнее и правильнее скинуть ее с плеч. Он просто решил вернуться в науку, при этом сохраняя руку на пульсе времени. Как говорили древние: "Я сделал все, что мог. Кто готов сделать лучше, пускай попробует". Тем более можно быть полезным для страны не только в статусе политика.

1. За Айнура Курманова, если бы он баллотировался :)

2. На народные. Я вообще считаю Астану самым дорогостоящим памятником в мировой практике. Он может конкурировать лишь с пирамидами фараонов. Но пирамиды стоят уже тысячелетия, чего не скажешь о помпезных новостройках Астаны. Вообще, с точки зрения своего регионального развития, Казахстан напоминает какого-то уродца, состоящего из одной головы с большим ртом в виде Астаны и двух рук, в лице Алматы и нефтегазовых регионов, которые эту голову кормят. Остальные части государственного организма настолько недоразвиты, что сами постоянно нуждаются в поддержке из республиканского бюджета. Но можно ли назвать сильным государство, где регионы объединены только жесткой президентской вертикалью, которая по мере ослабления может породить реальную угрозу сепаратизма, особенно со стороны тех, кому уже надоело "кормить" всех остальных.

3. Мы слишком зависим от ценовой конъюнктуры на мировых сырьевых рынках. Поэтому все наши экономические планы и бюджетные расходы зависят не от менеджерских способностей правительства, а от цены за баррель нефти.

4. Я знаком с точкой зрения академика Аганбегяна, который заявил, что большой внешний долг Казахстана стал причиной кризиса и остается основным риском для казахстанской экономики. Но он все упростил, так как кризис у нас начался по многим факторам, в том числе и по причине порочной экономической системы, которая оказалась дефектной, система распределения общественного продукта несправедливой, конкурентная среда неразвитой, экономическая идеология размытой, а потребительский бум в условиях низкой производительности труда опасным.

1. Ертысбаев не Нострадамус и не участник битвы экстрасенсов, поэтому не несет никакой ответственности за свои прогнозы. Хотя кое-кто из областных акимов воспримет эту цифру как установку к действиям.

2. Кто был прав, скажет лишь история. У нее самый жесткий и непредвзятый суд.