Волошин, Александр

Председатель советов директоров ОАО "Уралкалий" и ОАО "Первая грузовая компания"

Председатель советов директоров ОАО "Уралкалий" (с сентября 2010 года), ОАО "Первая грузовая компания" (с февраля 2012 года). Ранее - председатель совета директоров РАО "ЕЭС России" (1999-2008 годы) и и ГМК "Норильский никель" (с 2008 по 2010 год и с апреля по июнь 2011 года), глава администрации президента России при Владимире Путине (2000-2003 годы) и Борисе Ельцине (1999 год), заместитель (1998-1999 годы) и помощник (1997-1998 годы) руководителя администрации президента, до этого занимал должности в различных коммерческих структурах, связанных с предпринимателем Борисом Березовским.

Александр Стальевич Волошин родился 3 марта 1956 года в Москве [55], [97]. СМИ мало писали о его семье: сообщалось, что отец Волошина рано умер, и его воспитывала мать Инна Львовна. В свое время она работала в Дипломатической академии, а в 1999 году ее называли одним из самых профессиональных в столице преподавателей английского языка [101].

В 1978 году Волошин окончил Московский институт инженеров транспорта [55], [97]. По некоторым данным, после окончания института работал помощником машиниста электровоза, бригадиром комплексной бригады по ремонту электровозов, был начальником отдела, секретарем комитета комсомола локомотивного депо Москва-Сортировочная Московской железной дороги [55]. Однако по другим сведениям, Волошин никогда не работал машинистом (локомотив водил лишь будучи студентом, на практике), а после института несколько лет проработал на железной дороге, заведуя лабораторией НОТ (научная организация труда), и впоследствии возглавил комсомольскую ячейку [101].

В 1986 году Волошин окончил второй вуз - Всесоюзную академию внешней торговли. В том же году он пришел на работу во Всероссийский научно-исследовательский конъюнктурный институт МВЭС России, работал старшим научным сотрудником, заведующим сектором, заместителем заведующего отделом [55]. По некоторым данным, в этот период Волошин начал на коммерческой основе оказывать различным организациям информационное содействие в экспорте автомобильной продукции. Тогда же он познакомился с предпринимателем Борисом Березовским, занимавшим в то время пост главы автомобильного альянса "AVVA". Впоследствии Волошин стал его близким партнером по бизнесу и выступал в качестве личного биржевого агента предпринимателя [97].

В 1992 году Волошин стал вице-президентом Акционерного общества закрытого типа "Анализ, консультации и маркетинг" и занимал эту должность до 1993 года (ранее, по данным ряда изданий, Волошин входил в число учредителей АОЗТ [97]) [55].

Издание "Совершенно секретно" сообщало, что в феврале 1993 года, в период ваучерной приватизации, Волошин вместе со своим партнером Александром Черноиваном возглавил четыре инвестиционные фирмы, которые, по данным издания, были "дочерними структурами" компании Березовского "ЛогоВАЗ". Три из них - "Олимп", "Престиж" и "Элит" - были чековыми инвестиционными фондами, а фирма "Вторинвест" проводила операции на финансовом рынке. По некоторым данным, в 1995 году Волошин стал руководителем компании по управлению активами пенсионных фондов "Финко-инвестмент" и учредил консультационную фирму ЗАО "АСМК" [97].

В 1993-1996 годах Волошин занимал пост президента акционерного общества "ЭСТА Корп" [97]. Эту фирму в прессе называли посредником в сделках по продаже в 1994 году акций концерна Березовского "AVVA" банку "Чара" (в эти акции банк вложил большую часть денег, собранных у населения [101]). В СМИ также подчеркивали участие Волошина в сделке между "ЭСТА Корп" и АКБ "Кредит-Москва" по приобретению у банка облигаций внутреннего валютного госзайма на сумму 48550 тысяч долларов (несмотря на то, что на одну из облигаций стоимостью 100 тысяч долларов, принадлежавшую ТОО "Агропромсервис", был наложен арест как на имущество обманутых вкладчиков, вкладчики "Агропромсервиса" свои средства так и не получили) [97].

В 1995 году Волошин был вице-президентом [97], а в 1996-1997 годах - президентом акционерного общества "Федеральная фондовая корпорация" (ФФК) [55]. ФФК в прессе называли генеральным агентом Российского фонда федерального имущества (РФФИ) по проведению специализированных денежных аукционов и указывали, что эта структура лоббировала интересы Березовского и Романа Абрамовича при проведении приватизации нефтяной компании "Сибнефть" (АООТ "AVVA" Березовского владело двумя процентами акций ФФК). Упоминалось в СМИ как "имеющее отношение к Волошину" ЗАО "Объединенная Фондовая Корпорация лтд." (ОФК). В сентябре 1997 года ОФК было куплено все той же структурой Березовского "AVVA" [97]. Кроме того, в 1995-1997 годах Волошин по совместительству являлся президентом акционерного общества (информационного агентства [101]) "AK&M" [55].

В ноябре 1997 года Волошин стал помощником Валентина Юмашева - руководителя администрации президента РФ Бориса Ельцина [55], [97]. По данным ряда изданий, в администрацию Волошин пришел по рекомендации Березовского [101], [71], но публиковалась и версия, согласно которой в администрацию Волошина привел сам Юмашев [125]. По сведениям ряда СМИ, в этот период Волошин принимал участие в написании экономической программы поддерживаемого Березовским генерала Александра Лебедя, выступавшего кандидатом на выборах губернатора Красноярского края и занявшего этот пост в мае 1998 года [126], [92].

14 сентября 1998 года, вскоре после августовского дефолта и отставки правительства Сергея Кириенко, Волошин был назначен заместителем руководителя администрации президента [55], [97] по экономическим вопросам. "Независимая газета" сразу после этого написала о несоответствии Волошина новой должности, что, по ее мнению, было "особенно наглядно при сравнении с его предшественником Александром Лившицем" [142]. Впоследствии СМИ отмечали, что Волошин, в отличие от Лившица, не увлекался публичными выступлениями с экономическими комментариями по различным вопросам – вместо этого он регулярно писал докладные записки Ельцину, в которых подробно анализировал деятельность кабинета министров под руководством нового премьера Евгения Примакова, причем оценивал ее главным образом отрицательно [120]. Отношения Волошина и Примакова не сложились с самого начала их совместной деятельности, еще в тот период, когда Волошин входил в состав рабочей группы по выработке неотложных мер по преодолению финансового кризиса в стране. Заместитель руководителя президентской администрации обвинял новый кабинет министров в недееспособности и предлагал ускорить процедуру банкротства предприятий, чему Примаков, в то время еще исполнявший обязанности премьера, как мог препятствовал [101]. Их противостояние продолжилось и в дальнейшем. Так, в начале 1999 года, отмечал журнал "Итоги", Волошин представил президенту подробный доклад с анализом государственного бюджета. В докладе объяснялось, что экономический прогноз, на основе которого был составлен бюджет, устарел, что параметры доходов утопичны, а расходные обязательства невыполнимы. Как утверждало издание, этот доклад вызвал недовольство и даже гнев Примакова [120]. Позднее Волошин, выступавший автором экономической части ежегодного послания президента Федеральному Собранию, до последнего момента не знакомил премьера с ее содержанием [123]. О конфликте между Волошиным, которого называли технократом умеренно либеральных воззрений и сторонником идеи о необходимости более активного вмешательства президента в экономику [125], и Примаковым, к деятельности правительства которого значительная часть администрации относилась весьма настороженно, много писали в прессе, а ряд изданий отмечал, что в этой ситуации глава правительства вынужден был искать дополнительной поддержки у парламента [121].

Так как "коалиционное" правительство Примакова, в состав которого входили представители КПРФ, своими действиями давало основания опасаться "полевения" российской экономики [143], а сам премьер демонстрировал все большую политическую независимость (выступив, например, с призывом к обеим палатам парламента и президентской администрации установить "гражданское согласие" в обществе [137]), позиция Волошина, который, по данным СМИ, едва ли не ежедневно подавал президенту докладные записки с критикой премьера и его экономической программы, импонировала Ельцину [101], [123]. В декабре 1998 года начальник Волошина, Юмашев, был отправлен в отставку, и на его место был назначен выходец из КГБ, секретарь Совета безопасности РФ Николай Бордюжа. Среди версий, объясняющих причины, из-за которых Ельцин уволил Юмашева, называли и действия Примакова, которому "надоели" постоянные столкновения с администрацией президента. Официально причиной смены главы администрации была названа необходимость усиления борьбы с коррупцией и политическим экстремизмом, а неофициально, среди прочих версий – назревавший скандал вокруг финансовых дел ближайшего окружения президента, инициированный бывшим начальником охраны Ельцина Александром Коржаковым [141]. При этом Юмашев остался в администрации на должности советника, и ситуация, в которой два главы этого органа – бывший и новый – продолжали работать вместе, неизбежно породила определенное двоевластие [123].

Бордюжа проработал на новом посту чуть больше трех месяцев, в течение которых противоречия между ветвями и отдельными органами власти, а также между ключевыми фигурами российского истеблишмента накалились до предела. Заявленная в качестве основной цели власти борьба с коррупцией и экстремизмом выдвинула на первый план генерального прокурора РФ Юрия Скуратова, все более склонявшегося к левому большинству в Думе и затеявшего крупную политическую игру против давнего покровителя Волошина Березовского [137], [139], [140], [138]. В январе 1998 года Скуратов, по мнению журнала "Профиль", под давлением Примакова [139], инициировал проверку деятельности Центробанка, в результате чего под удар попал его бывший председатель Сергей Дубинин, а также возбудил уголовное дело по факту слежки за ближайшим окружением Ельцина со стороны представителей частной охранной структуры "Атолл", принадлежавшей Березовскому, в то время – исполнительному секретарю СНГ. В конце января сотрудники Генпрокуратуры и ФСБ провели ряд обысков в "Атолле", компании "Сибнефть" и офисах структур, имевших отношение к "Аэрофлоту" – компании, подконтрольной все тому же Березовскому [139]. Параллельно Примаков выступил с заявлением о том, что в стране начинается масштабная "чистка" коррупционеров, и предупредил об освобождении "посадочных мест" для "экономических" преступников. По мнению наблюдателей, полномасштабную "войну" между Березовским и Примаковым спровоцировал сам Березовский, желавший вернуться в большую политику и публично назвавший "вредным" январское заявление премьера о необходимости гражданского согласия. В целом же речь шла не столько о столкновении амбиций двух крупных российских политиков, сколько о конфликте интересов влиятельных групп – от "семьи" президента и его администрации до руководства ФСБ, правительства и думских фракций [138]. В дальнейшем Волошин принял в этой войне самое непосредственное участие.

1 февраля 1999 года Бордюжа вызвал к себе Скуратова, после чего генпрокурор написал прошение об отставке [140] с формулировкой "по состоянию здоровья" [137]. Это событие оказалось совершенно неожиданным для всех, и наблюдатели терялись в догадках о его причинах. В прессе назывались следующие возможные версии: недовольство Кремля по поводу слишком тесного сотрудничества Скуратова с левой частью Госдумы [138], прежде всего представителем КПРФ Виктором Илюхиным [137]; предупреждение со стороны Ельцина Примакову, присвоившему себе слишком много самостоятельности [137]; скандальный марш сторонников Александра Баркашова из Русского национального единства (РНЕ), открыто состоявшийся в Москве 31 января при полном попустительстве столичной милиции (именно генпрокурор должен был возглавлять заявленную Кремлем борьбу с политическим экстремизмом) [137]; закулисные действия Березовского, вынудившего дочь президента Татьяну Дьяченко потребовать у отца устранения Скуратова [139], [140], [138]; давление на президентскую администрацию тех лиц, чьи интересы затронули активные действия генпрокурора в исследовании финансовой отчетности Центробанка [139]; желание администрации президента во главе с Бордюжей продемонстрировать собственную силу и заодно устранить опасного чиновника, по слухам, собравшего компромат на многих влиятельных персон, включая членов президентской "семьи" [139]; незаинтересованность Примакова и членов Совета Федерации поддерживать развившего активность Скуратова из-за его очевидной политической слабости [140]; и даже то, что Скуратова напрямую "свалил" Примаков, якобы недовольный тем, что генпрокурор отказался открыто выступить против Березовского [138]. Как бы там ни было, Ельцин, находившийся в это время на лечении в ЦКБ, срочно прервал больничный режим и 2 февраля приехал в Кремль, чтобы подписать прошение Скуратова [140], [137]. Для того чтобы окончательно утвердить отставку генпрокурора, сенаторы из Совета Федерации назначили заседание на 17 февраля 1999 года.

Однако технический вопрос об утверждении сенаторами отставки генпрокурора разросся в крупный политический скандал. 17 февраля Скуратов, лежавший в больнице, предложил членам СФ решить этот вопрос в его отсутствие, но сенаторы захотели услышать от самого Скуратова, почему он уходит со своего поста, и перенесли обсуждение [136]. После этого Скуратов согласился выступить в Совете Федерации с разъяснениями, но только через месяц - 17 марта 1999 года [135]. Несмотря на то, что в Кремле отставку Скуратова считали делом решенным, за неделю до этой даты появились сведения о том, что сенаторы могут ее не утвердить (открыто об этом заявляли депутат Госдумы Виктор Илюхин и вице-спикер СФ Владимир Платонов) [133]. Параллельно стали распространяться слухи, что у Кремля имеется некий компромат на Скуратова в виде видеопленки с записями амурных похождений генпрокурора, а Скуратов, в свою очередь, располагает секретными данными о зарубежных банковских счетах высших должностных лиц России [131]. Накануне заседания СФ, 16 марта, гендиректор ОРТ Игорь Шабдурасулов в беседе с журналистами отказался подтвердить или опровергнуть информацию о том, что у государственных телеканалов имеются видеоматериалы, компрометирующие Скуратова, но добавил, что, по его мнению, отставка генпрокурора должна быть принята безоговорочно и без обсуждений [132]. Поздно вечером в тот же день пресловутая пленка, на которой "человек, похожий на Юрия Скуратова", был запечатлен в обществе двух женщин легкого поведения, была пущена в эфир на канале РТР [124].

Тем не менее, на следующий день, 17 марта 1999 года, Скуратов, как и было запланировано, явился на заседание СФ, где выступил с сенсационным заявлением. По его словам, "определенные силы", к числу которых он отнес некоторых высокопоставленных государственных чиновников, отдельных депутатов Госдумы и руководителей Центробанка, а также Березовского, сумели "вбить клин между генпрокурором и президентом Борисом Ельциным". Таким образом, подчеркнул Скуратов, написанное им в начале февраля прошение об отставке было вызвано не болезнью, а политическим давлением [129]. Комментируя компрометирующие материалы, распространенные накануне по телевидению, Скуратов отметил, что они были добыты преступным путем с грубым нарушением закона и что у Генпрокуратуры "есть чем ответить на шантаж" [130]. После этого сенаторы подавляющим большинством голосов оставили Скуратова в должности генпрокурора [129]. В тот же день Ельцин вызвал к себе в ЦКБ Примакова, и по итогам этой встречи президентская пресс-служба выпустила заявление о том, что президент и премьер совместно поддерживают усилия Совета Федерации по борьбе с преступностью и коррупцией. Однако наблюдатели обратили внимание, что сам Примаков никак не прокомментировал решение сенаторов и свою встречу с президентом, и сделали вывод, что о единстве между первыми лицами государства говорить не приходится и что случившееся резко ослабило позиции Ельцина – он потерпел поражение в борьбе с "левым" правительством, Дума добивалась его импичмента, а Совет Федерации открыто бросил ему вызов, не поддержав отставку Скуратова [128]. Более того, ответственность за появление в эфире государственного телеканала скандальной пленки, нарушающей тайну личной жизни и другие этические нормы, прессой в конечном итоге также была возложена на президента [127].

Преодоление сложившегося кризиса Ельцин начал с увольнения главы своей администрации Бордюжи – тот был отправлен в отставку 19 марта 1999 года "в связи с переходом на другую работу" [126]. По мнению наблюдателей, за три предыдущих месяца Бордюжа допустил несколько крупных ошибок, последней из которых стала история с неудачным увольнением Скуратова – по некоторым данным, именно глава президентской администрации пригрозил генпрокурору скандальной пленкой и убедил Ельцина, что Скуратов, испугавшись огласки, по-тихому уйдет в отставку , [126]. Ранее Ельцин предпринял шаги по дистанцированию от Березовского (с чем также не справился Бордюжа ) – по настоянию президента предприниматель был освобожден от должности исполнительного секретаря СНГ [134], [36], а 2 апреля 1999 года эту отставку утвердили лидеры стран содружества [36]. Наконец, Ельцин, по мнению наблюдателей, бросил открытый вызов Примакову, назначив на место Бордюжи Александра Волошина [125], [97], [123]. В те дни пресса объясняла выбор кандидатуры на пост главы президентской администрации тем, что Волошин сумел завоевать доверие Ельцина в ходе работы над экономической частью послания президента Федеральному Собранию, а также своими регулярными нападками на Примакова [126], но параллельно утверждалось, что назначение Волошина было обусловлено "кадровым голодом" Кремля, у которого просто не осталось в запасе сильных фигур . Наконец, устранив Бордюжу и выдвинув на его место Волошина, Ельцин покончил с ситуацией определенного двоевластия в своей администрации – Волошин в глазах сотрудников аппарата оставался "человеком Юмашева" [123]. Впоследствии наблюдатели отметили, что назначение Волошина по времени совпало с выходом Ельцина из состояния демонстративной отстраненности от политической текучки – президент, который всю зиму большую часть времени проводил в ЦКБ, вернулся к активной деятельности и повел атаку на Примакова, которого ранее опрометчиво называл своим преемником [107], .

Таким образом, перед Волошиным в начале его деятельности на посту главы администрации Ельцина, помимо подготовки президентского послания, стояли три важных задачи: ослабление влияния Примакова (особенно усилившегося в связи с начавшимся югославским кризисом и знаменитым разворотом премьера над Атлантикой [121], [77]), противостояние планам коммунистов в Думе по объявлению импичмента президенту и устранение Скуратова, который, заручившись поддержкой СФ, окончательно вышел из-под контроля Кремля и открыто намекал на то, что в его распоряжении имеется финансово-криминальный компромат, касающийся деятельности президентского управделами Павла Бородина и швейцарской фирмы "Мабетекс", а также материалов о двухстах с лишним миллионах долларов из кредита МВФ, осевших, по данным Илюхина, на счетах некоего австралийского банка, одним из пайщиков которого якобы выступала Татьяна Дьяченко (правда, дальше намеков Скуратов не пошел, и скандал продолжения не получил) . Волошину отчасти удалось восстановить отношения Кремля с мэром Москвы и лидером нового избирательного объединения "Отечество" Юрием Лужковым, которые были испорчены во времена Юмашева, и заручиться его публичной поддержкой против депутатов, "заигравшихся в импичмент", и Скуратова [116]. Кроме того, Кремлю удалось найти замену Примакову в Югославии в лице экс-премьера Виктора Черномырдина, назначенного посланником президента РФ в этой стране, а также оспорить успехи премьера на переговорах с МВФ и Всемирным банком с помощью экономической части послания президента Совету Федерации, подготовленной Волошиным [115]. Параллельно Волошин убеждал депутатов Госдумы не голосовать за процедуру импичмента президенту [119], а сам Ельцин "работал" с губернаторами из Совета Федерации, пообещав многим из них перераспределить полномочия между центром и регионами в пользу последних в обмен на отставку Скуратова [108].

Тем не менее, 21 апреля 1999 года Кремль потерпел еще одно публичное поражение – сенаторы вновь отказались утвердить отставку генпрокурора. В частности, московский мэр предложил Ельцину смириться с решением СФ по Скуратову, что пресса расценила как прямой вызов Кремлю [110]. СМИ при этом особое внимание уделили неудачному выступлению Волошина перед сенаторами – он обратился к ним с трибуны Совета Федерации и от лица президента попросил уволить Скуратова. Однако сенаторы не отпустили Волошина и стали задавать ему вопросы, ответы на которые пресса назвала "беспомощными". После этого Волошин покинул здание СФ, даже не дождавшись результата голосования [114], [112], [64]. В прессе утверждалось, что впоследствии он проявил ставшую известной в Кремле памятливость - занимаясь новым законом об отзыве губернаторов, Волошин не забыл, как Совет Федерации провалил его первое серьезное поручение на посту руководителя администрации [71], [146]. Волошин же, несмотря на то, что его выступление показалось большинству присутствующих жалким и бессмысленным, по сведениям ряда электронных изданий, собрал журналистов. При них он пригрозил неприятностями помешавшим ему уволить генпрокурора Лужкову, спикеру СФ Егору Строеву и Примакову [145], о котором Волошин сказал: после того, как тот провалил в Совете Федерации вопрос об отставке Скуратова, премьер "не может быть союзником президента". В ответ на это Примаков поставил перед президентом вопрос о Волошине, и, по словам премьера, Ельцин при нем устроил разнос главе своей администрации [103]. Скорой отставки Волошина - за провальное выступление в Совете Федерации и проведение импровизированного брифинга – ожидали все, но этого не случилось: в отставку ушел Руслан Орехов - начальник главного государственно-правового управления администрации, готовивший юридическую часть выступления для своего нового руководителя [145], а через три недели Ельцин снял и Примакова [103]. Однако отмечалось, что в дальнейшем Волошин практически не выступал публично, зато проведение "серых" встреч с журналистами при нем прочно вошло в практику [145].

Признаком углубления конфликта между губернаторами и Ельциным стало формирование на следующий же день после провала голосования по Скуратову общественно-политического блока "Вся Россия" (лидеры – глава Татарстана Минтимер Шаймиев, президент Башкирии Муртаза Рахимов, губернатор Санкт-Петербурга Владимир Яковлев и ряд других политических "тяжеловесов") [113]. В тот же день было объявлено о планах объединения лужковского "Отечества" и "Всей России", а также еще одного регионального объединения – "Голоса России" под руководством губернатора Самарской области Константина Титова, в один избирательный блок, который ряд аналитиков сразу назвал "антипрезидентским" [109]. В числе возможных лидеров "партии регионов", претендовавшей на победу в парламентских выборах в декабре 1999 года, называли Лужкова и Примакова [110], о президентских амбициях которых также писали в прессе (следующие выборы президента России были намечены на март 2000 года) [77].

Тем не менее Кремлю все же удалось избавиться от Скуратова. 22 апреля 1999 года Ельцин подписал указ об отстранении генпрокурора от обязанностей в связи с расследованием против него уголовного дела. Хотя с правовой точки зрения такой указ был сомнителен [111], Скуратов не стал его обжаловать в суде, а администрация президента начала искать ему замену. До августа 1999 года обязанности генпрокурора выполнял Юрий Чайка, после чего его сменил Владимир Устинов (только тогда Совет Федерации официально утвердил отставку Скуратова). Уголовное дело против Скуратова было закрыто в 2001 году [45].

Увольнение президентом первого вице-премьера Вадима Густова в апреле 1999 года (его место занял глава МВД Сергей Степашин) было расценено рядом СМИ как предвестник скорой отставки правительства Примакова. Сообщалось также, что Кремль через своего анонимного представителя предупредил Думу, что если та не откажется от выдвинутой ранее идеи импичмента президенту, левые вице-премьеры правительства будут отправлены в отставку, а за этим должен будет последовать неминуемый уход Примакова. Срок голосования по импичменту был перенесен на 15 мая, но за несколько дней до этого, когда стало ясно, что депутаты не откажутся от своего намерения, Ельцин отправил правительство в отставку. Вопрос об импичменте был вынесен на голосование в Думе, но необходимого большинства не набрал [106], [77]. После этого о Волошине, осуществлявшем закулисную подготовку к этим событиям, заговорили как о сильной фигуре, приблизившейся к президентской "семье" и пользующейся ее доверием [64].

Уход Примакова часть СМИ связывали также и с поиском Ельциным преемника на президентский пост. По мнению "Независимой газеты", смена руководителей правительства в 1999 году стала следствием перебора подходящих кандидатур [76]. Еще в марте 1999 года директор Агентства региональной и прикладной политики Валерий Хомяков заявил, что Ельцин, назначив Волошина главой своей администрации, "окончательно поставил крест на политическом будущем Евгения Примакова как своего преемника" [125]. После назначения премьером Степашина [49] ряд изданий отмечали, что привлекательность его кандидатуры во многом будет зависеть от отношений нового главы правительства с "семьей" и другими представителями ближайшего окружения президента, в котором к тому времени произошел раскол. Если изначально председатель правления РАО "ЕЭС России", бывший вице-премьер в правительстве Примакова Анатолий Чубайс, Борис Березовский, Роман Абрамович и медиа-магнат Владимир Гусинский совместно добивались смещения Примакова, то затем их интересы разошлись. Березовский и Абрамович без согласия с остальными, в нарушение всех предварительных закулисных договоренностей предложили в премьеры бывшего министра путей сообщения [41] Николая Аксененко [102], что не соответствовало планам Чубайса. Глава РАО "ЕЭС" убедил Волошина отклонить кандидатуру Аксененко и добиться от Ельцина выдвижения Степашина [100]. Тем самым, поддержав Чубайса и Степашина, Волошин по сути выступил против планов Березовского [102], который не стал протестовать, видимо, чтобы окончательно не потерять поддержку "семьи" – хотя Березовский по-прежнему пользовался доверием Татьяны Дьяченко, против него резко выступала вторая дочь Ельцина Елена Окулова, полагавшая, что из-за олигарха, попавшего под подозрение Генпрокуратуры в связи с "делом "Аэрофлота", пострадал ее муж, глава авиакомпании Валерий Окулов [117].

Кроме того, в связи с назначением нового состава правительства оказались ущемлены и интересы Гусинского – его ставленник, бывший вице-премьер Владимир Булгак не получил места в кабинете Степашина [100]. В ответ на это Гусинский с помощью подконтрольных ему СМИ, прежде всего телеканала НТВ, входивших в холдинг "Медиа-Мост", в конце мая 1999 года развернул кампанию против Кремля – под жесткую критику попали как сам Ельцин, так и его окружение (в том числе впервые было публично объявлено о роли Абрамовича в формировании внутренней политики страны, а позже на НТВ вышел сюжет, в котором Волошин и Березовский обвинялись в финансовых махинациях вокруг концерна AVVA и банка "Чара"). Уже 31 мая Волошин со своими подчиненными стали искать возможность противодействия "Медиа-Мосту", но открытое противостояние Волошина и Гусинского отложилось на месяц, так как в это время Кремль искал способы заменить председателя совета директоров компании "Газпром" Рема Вяхирева государственным чиновником (по некоторым данным, на этот пост прочили именно Волошина) и рассчитывал на поддержку НТВ. Однако Гусинский от контактов отказался, и в начале июля 1999 года на канале ОРТ, который контролировал Березовский, началась публикация сведений о долгах "Медиа-Моста" "Газпрому" и о финансовой несостоятельности холдинга. "Медиа-Мост" действительно имел значительные долговые обязательства, причем как раз в это время подошел срок погашения части кредита, полученного от "Внешэкономбанка" (ВЭБа) под гарантии Минфина, в размере около 140 миллионов долларов. Гусинский рассчитывал на отсрочку (о которой в прошлом ему не раз удавалось договариваться с ВЭБом), но из администрации президента поступило указание взять у "Медиа-Моста" "живые деньги". В ответ Гусинский пригрозил Минфину предъявить к выплате облигации внешнего валютного займа на сумму в 200 миллионов долларов, что фактически означало бы для России новый дефолт. Примирить Гусинского и Волошина взялся Степашин, сохранявший хорошие отношения с медиа-магнатом. Вечером 13 июля 1999 года состоялись переговоры, на которых стороны предъявили свои условия. Гусинский потребовал, чтобы Минфин гарантировал "Медиа-Мосту" отсрочку по кредиту и принял ОВВЗ в счет долга ВЭБу. Волошин, со своей стороны, настаивал на смягчении позиции НТВ в отношении президента и его окружения (а также уменьшения внимания телеканала к персоне Лужкова), на отзыве из Минфина требования о погашении ОВВЗ и на информационной поддержке при смене совета директоров и председателя правления "Газпрома". Гусинский эти предложения принял, Волошин попросил себе отсрочку на сутки, но уже на следующее утро сообщил Степашину, что считает требования медиа-магната неприемлемыми. "Война телеканалов" продолжилась, и вскоре в структурах "Медиа-моста" начались налоговые проверки (по некоторым данным, распоряжение об их проведении отдавал сам Волошин) [100].

Противостояние Гусинского и Кремля закончилось победой последнего. В 2000 году новый генеральный прокурор России Владимир Устинов форсировал расследование уголовного дела Гусинского, возбужденного прокуратурой еще при Скуратове. В июне глава холдинга "Медиа-Мост" был арестован [38], и вскоре ему было предъявлено обвинение в совершении мошенничества в особо крупном размере. В тот же день его освободили из-под стражи, заменив меру пресечения на подписку о невыезде [38]. Лужков и бывший вице-премьер правительства Борис Немцов заявили, что арест Гусинского был произведен по личному указанию Волошина [69]. Спустя несколько дней дело в отношении Гусинского было прекращено за отсутствием состава преступления [53]. Тогда же в СМИ появилась скандальная информация о том, что свободу олигарх получил в обмен на акции "Медиа-Моста" [54], которые ему пришлось продать "Газпрому" по цене, определенной покупателем. Бизнесмен покинул страну и переехал в Испанию [68]. Там он попытался опротестовать договор о продаже "Медиа-Моста", заявив, что вынужден был подписать его под принуждением. В ответ Генпрокуратура возбудила против него новое уголовное дело и потребовала от властей Испании взять Гусинского под стражу и выдать в Россию для проведения следственных действий. В сентябре 2000 года испанские правоохранительные органы арестовали российского медиа-магната [67], но спустя месяц после ареста Гусинский был выпущен из тюрьмы под подписку о невыезде, а еще через 15 месяцев с него были сняты все обвинения, так как испанские власти не нашли достаточных оснований для его преследования или экстрадиции [30], [54].

В июне 1999 года Волошин по рекомендации Степашина был избран председателем совета директоров РАО "ЕЭС России" [104]. Впоследствии он неоднократно переизбирался на этот пост. В 2006 году глава энергохолдинга Анатолий Чубайс охарактеризовал возглавляемый Волошиным совет как "сбалансированный, ориентированный на конструктивное решение" [34]. В связи с этим назначением в июне 1999 года в СМИ снова появились сообщения о возможном уходе Волошина из Кремля: предполагалось, что он станет либо министром экономики, либо его замом. На место же главы президентской администрации прочили директора ФСБ и секретаря Совета безопасности РФ Владимира Путина [105], однако этого не произошло.

4 августа 1999 года было официально объявлено о создании предвыборного блока "Отечество - Вся Россия" (ОВР) во главе с Примаковым и Лужковым [90], [32]. По данным СМИ, Кремль пытался не допустить объединения губернаторов: сообщалось, что Волошин проводил по этому поводу многочисленные консультации, а Шаймиева для специальной беседы вызывал в Кремль президент Ельцин. Власти также намеревались ввести в состав будущего блока Степашина, но Шаймиев и Лужков с этим не согласились. Через пять дней после создания ОВР правительство Степашина было отправлено в отставку, а место премьера занял Владимир Путин [94], [93]. Журнал "Коммерсант-Власть" писал, что 5 августа, после того как Ельцин сообщил Степашину о предстоящей отставке, тот заявил президенту, что вина за неудачную попытку предотвратить объединение Лужкова и Примакова должна быть возложена на затеявшего войну с "Медиа-Мостом" Волошина. В этой ситуации Волошину оставалось особенно настойчиво добиваться отставки Степашина ради того, чтобы спасти собственную голову, поскольку Степашин потребовал, чтобы Ельцин выбрал между ним и Волошиным [91], [79]. Однако Чубайс уговорил главу президентской администрации "не совершать безумия и не увольнять премьера накануне выборов", и в тот день в новостях указ Ельцина не появился. И тем не менее, утром 9 августа, через день после вторжения чеченских боевиков в Дагестан [98], [96], [40], Ельцин вновь объявил Степашину об отставке [91].

После того как Ельцин назначил Путина главой правительства и объявил своим преемником [95], [94], [93], "Коммерсант-Власть" сообщал, что, по утверждениям источников из ФСБ, Степашин, Волошин и Путин были одной командой, которая, в случае прихода к власти, должна была гарантировать безопасность "семье" [118]. Ранее СМИ, в частности "Московские новости", называли Волошина не союзником, а противником Путина в администрации президента: по сведениям издания, Волошин надеялся уговорить Ельцина "назначить" преемником режиссера Никиту Михалкова. Отмечалось, что усилия Волошина могли быть поддержаны Березовским. Ссылаясь на данные Агентства политических новостей, газета сообщала, что под этот проект уже были найдены источники финансирования: Министерство путей сообщения и компания "Транснефть" [84].

Параллельно Волошин принимал участие в создании губернаторского блока "Единство", способного противостоять блоку ОВР Примакова - Лужкова (об этом в августе 1999 года со ссылкой на Виктора Черномырдина сообщал "Коммерсант"). При этом, по данным ряда СМИ, инициатором [66], [80] и активным участником [36] формирования "Единства", был Березовский, но впоследствии губернаторы решили обойтись без него [99] (согласие возглавить новый блок дал глава МЧС Сергей Шойгу [85], однако выдвинул условие: "Единство" не должно было ассоциироваться с именем Березовского [99]). Идея Кремля создать собственный избирательный блок оказалась удачной: на состоявшихся в декабре 1999 года парламентских выборах "Единству" удалось опередить ОВР: оно заняло второе место после КПРФ [73].

В сентябре 1999 года СМИ вновь предсказывали скорую отставку Волошина и приход на его место Чубайса. По мнению "Комсомольской правды", у Ельцина были для того весомые основания, поскольку возглавляемое Волошиным ведомство провалило важнейшие поручения президента, не сумев добиться утверждения Советом Федерации отставки Скуратова и предотвращения оппозиционного союза Лужкова с региональными лидерами. Издание предположило, что недовольство Ельцина подогревали Березовский и Чубайс, с которыми, по данным "КП", Волошин к тому времени успел испортить отношения (первый был недоволен тем, что Александр Лебедь не получил пост премьера, а второй - немотивированной отставкой Степашина) [89], [112].

В сентябре 1999 года Волошин выступил автором письма, адресованного главному редактору миланской газеты Corriere della Sera Феруччио Де Бортоли. Ранее итальянское издание опубликовало статью, обвинявшую окружение Ельцина и его семью в коррупции. Письмо главы президентской администрации, по выражению "Коммерсанта", стало первой официальной реакцией Кремля на этот скандал, получивший название "Ельцингейт". Подчеркнув, что администрация президента России "не комментирует лживые и грязные измышления", Волошин, "учитывая масштаб кампании", призвал редактора газеты "тщательно взвесить последствия данной акции", что итальянцы расценили как "угрозу со стороны российских властей" [88]. Позднее выяснилось, что Волошин также разослал письма в американские газеты The New York Times, Wall Street Journal, USA Today и в журнал Newsweek. У представителей российских СМИ вызвало недоумение то, что письма Волошина появились через месяц после начала скандала, причем их тексты, отправленные в различные издания, был абсолютно одинаковыми [86]. "Известия" предположили, что затягивать с реакцией на скандальную публикацию более было неприлично, а форма ответного хода так и не была найдена, и Волошину пришлось писать свое обращение к западным журналистам, охарактеризованное изданием как "неуклюжее". "Вряд ли можно обвинять в этом главу администрации - он не более силен, чем вся российская власть", - отмечали в этой связи "Известия" [87].

В ноябре 1999 года "Профиль" писал о жестком давлении со стороны президентской администрации на председателя Центрального банка РФ Виктора Геращенко. Издание отмечало, что Волошин предпринимал неоднократные попытки найти нового, более покладистого кандидата на этот пост. "Профиль" сообщал, что по некоторым данным, Волошин, в сентябре проводил консультации по этому поводу с финансистами Александром Лебедевым, Дмитрием Тулиным и Сергеем Алексашенко, однако ничем конкретным они не закончились [81]. В том же месяце пресса в очередной раз предсказывала уход Волошина в отставку - как показавшего свою организационную несостоятельность и вообще ставшего одиозной фигурой. На смену ему прочили его заместителя Игоря Шабдурасулова, однако отставки Волошина не последовало [83].

Давая оценку Волошину как главе администрации Ельцина, СМИ отмечали, что за столь короткий срок он добился в Кремле огромного влияния. Если в марте 1999 года журнал "Профиль" называл Волошина "самой слабой фигурой на посту руководителя администрации" [125], то позднее, в 2000 году, тот же "Профиль", отмечал, что после прихода Волошина в Кремль на вершине власти сложился своеобразный триумвират: дочь президента Ельцина Татьяна Дьяченко, Юмашев и Волошин. Упрямый, жесткий и работоспособный [101], Волошин, по мнению издания, играл роль проводника решений "властного треугольника". "Профиль" также отмечал, что Волошин, которого в прессе называли "закулисным кукловодом", своим умением выстраивать сложные интриги превзошел самого Березовского [71]. Подчеркивая это, Волошина именовали в прессе "вторым Коржаковым президента" (имея в виду некогда влиятельного начальника личной президентской охраны Александра Коржакова) [100], "новым Распутиным" [71] и Александром Стальевичем Макиавелли (в Кремле Волошина также прозвали Сахарной головой [64]). Ряд аналитиков считал, что, став руководителем администрации президента, Волошин оставался "рукой Березовского" в Кремле, хотя и "сумел разыграть видимость дистанцирования" между собой и олигархом [60]. Однако другие придерживались мнения, что Волошин больше тяготел к Юмашеву, который обрел самостоятельность и "вышел из тени Березовского" [125]. В целом, сведения о происходящем в Кремле в тот период были противоречивы и, в большинстве случаев, базировались на слухах и догадках [105], [82].

31 декабря 1999 года, после добровольного ухода Ельцина с поста главы государства, исполняющим обязанности президента был назначен Путин, а Волошин сумел сохранить за собой должность главы президентской администрации [78]. По данным СМИ, Волошин выступал советником Путина во время его предвыборной кампании [69] - участвовал в "теневом руководстве" избирательной штабом, официальным руководителем которого был Дмитрий Медведев [75]. "Ведомости", ссылаясь на слова одного из сотрудников президентской администрации, писали о том, что ни один указ, ни одно распоряжение президента не выходят без визы Волошина. Отмечалось также, что под контролем "принимающего участие во всех политических решениях главы администрации находился весь "предвыборный" поток бумаг" [74]. Накануне избрания нового президента была опубликована книга-интервью Путина "От первого лица", в которой он говорил и о Волошине: "На сегодня он меня более чем устраивает. Работа, которой занимается Волошин, довольно тонкая". Но тут же Путин заявлял о возможности в будущем назначить на место главы президентской администрации Дмитрия Медведева (этот пост Медведев занял в октябре 2003 года) [144]. В 2003 году "Коммерсантъ" писал о том, что в первоначальном варианте текста содержалось указание о намерении Путина сохранить пост за Волошиным "года на два", но в процессе редактуры Дьяченко и Юмашев настояли на исключении упоминания отведенного срока работы в администрации - "чтобы не обижать Сашу" [57].

28 мая 2000 года Волошин возглавил администрацию победившего на выборах и вступившего в должность президента России Путина [72]. СМИ писали, что указ о переназначении Волошина главой администрации был подготовлен вскоре после инаугурации Путина, однако гласности был предан далеко не сразу, что, по оценке журнала "Профиль", могло свидетельствовать о попытке президента "избавиться от навязчивой опеки ближнего ельцинского круга". "Профиль" отмечал, что для Путина в тот период было важно, чтобы все ключевые государственные должности заняли его люди. Кроме того, издание сообщало со ссылкой на депутата Думы Анатолия Чехоева о намерении президента снизить статус своей администрации, поскольку ему такой всевластный орган был не нужен. Позиции Волошина в Кремле оценивались "Профилем" настолько высоко, что была выдвинута версия: либо президент все же уберет главу своей администрации, либо глава администрации попытается избавиться от президента, "если тот прежде срока станет настаивать на своей игре" [71]. В очередной раз о возможности смещения Волошина заговорили в июне 2000 года. В частности, зарубежные СМИ отмечали, что после инициированного Волошиным - "безжалостным манипулятором с уникальным талантом интригана" - ареста Гусинского, увольнение главы президентской администрации стало бы свидетельством самостоятельности Путина. Сохранение же за Волошиным его поста, по мнению прессы, стало бы свидетельством зависимости Путина "от тех, кто привел его к власти" [69]. Оценивая роль Волошина и других членов "ельцинской команды", сохранивших свои посты в Кремле в тот период, "Коммерсантъ" в 2003 году писал, что новый президент не мог отказаться от нее потому, что другого, столь же эффективного, менеджмента у него просто не было. В то же время, отмечало издание, Путин привел с собой в Кремль совершенно новых людей, которым безоговорочно доверял [57]. После того как в марте 2001 года маршала Игоря Сергеева на посту министра обороны сменил Сергей Иванов, наблюдатели заговорили о конфликте между представителями бывшего окружения Ельцина во главе с Волошиным (ряд аналитиков относили к ним Владислава Суркова, Александра Абрамова, Сергея Приходько, Алексея Громова, Джахан Поллыеву [65]) и выходцами из Санкт-Петербурга, пришедшими во власть вместе с Путиным [65]. В декабре 2001 года Березовский, к тому времени уже перешедший в оппозицию, опубликовал в "Независимой газете" открытое письмо "господам А.Чубайсу, А.Волошину, М.Касьянову и другим, кого недруги называют "семьей". В нем он предсказал "семье" "неминуемое поражение в противостоянии с силовиками" и призвал ее кремлевских представителей добровольно подать в отставку, но не уходить из политики, приняв участие в создании либеральной оппозиции [36].

Несмотря на силу "питерцев", Волошина долгое время продолжали относить к немногочисленной группе чиновников, особо приближенных к президенту и не боявшихся вступать с ним в спор [65]. О ведущейся борьбе между кремлевским группировками могли свидетельствовать просочившиеся в печать сведения о задержании в 2002 году советника Волошина Вячеслава Аминова при попытке дать взятку директору ФСБ Николаю Патрушеву. При этом упоминались слухи об изъятии у Аминова коллекции любительских видеофильмов, компрометирующих Волошина, что, однако, не привело к отставке главы администрации [56].

Лишь арест главы компании "ЮКОС" Михаила Ходорковского 25 октября 2003 года [37] привел к политическому кризису в Кремле [56]. На этот раз распространенный рядом СМИ слух об отставке Волошина подтвердился. По сведениям газеты "Коммерсантъ", Волошин, возмущенный тем, что его не поставили в известность о планируемом аресте Ходорковского, 25 октября сообщил президенту о своем намерении уйти в отставку, и Путин не стал его отговаривать. Издание сообщало, что, по некоторым сведениям, объявление об отставке могло быть сделано еще 27 октября. Однако для того, чтобы отставка Волошина "не выглядела как громкий политический демарш" (на этот же день было запланировано заявление президента о ситуации вокруг "ЮКОСа"), объявление об уходе Волошина со своего поста было перенесено на конец недели [57]. 29 октября 2003 года указом президента России Волошин был освобожден от должности руководителя администрации президента [55].

По некоторым данным, Ходорковский после начала наступления правоохранительных органов на его компанию рассчитывал на поддержку Волошина, и если бы Волошин ушел раньше – после ареста главы "МЕНАТЕПа" Платона Лебедева в июле 2003 года [61] - Ходорковский понял бы сигнал и уехал из страны. Ходорковский, по мнению газеты "Коммерсантъ", был арестован фактически как политический противник режима, значит, следующим "в очереди если не в тюрьму, то уж точно в политическую ссылку" был Волошин [58]. "Коммерсантъ" приводил слова о Волошине одного из близких к Кремлю олигархов, сказанные им за два месяца до ареста главы "ЮКОСа": "Если он уйдет, из страны нужно уезжать". Издание делало вывод о том, что, по большому счету, уже не важно, кто именно возглавит кремлевскую администрацию после Волошина, поскольку было очевидно, какую политику станет реализовывать это ведомство - Путин свой выбор уже сделал [57].

СМИ указывали, что в течение нескольких лет после своей отставки с поста главы администрации президента Волошин не выступал на публике с официальными заявлениями. В марте 2004 года Чубайс как глава РАО "ЕЭС России" сообщил журналистам о том, что Волошин принял его предложение занять пост "штатного" председателя совета директоров энергохолдинга. Чубайс подчеркивал, что предложил эту должность Волошину сразу же после отставки. Глава РАО заявил, что, несмотря на то, что Волошин уже не являлся государственным чиновником, государство внесло его фамилию в список в нового состава совета директоров в качестве своего кандидата [52]. В июле 2004 года Волошин был переизбран председателем совета директоров РАО ЕЭС [50], впоследствии его переизбирали в 2005 [50] и 2006 годах [34].

В июле 2005 года Березовский, в 2000 году скрывшийся от уголовного преследования в Лондоне и получивший в 2003 году политическое убежище в Великобритании [62], [59], выступил с обвинениями против Волошина. В интервью радиостанции "Эхо Москвы" Березовский объявил, что он и его деловой партнер Бадри Патаркацишвили в 2000 году продали бизнесмену Роману Абрамовичу свои доли в НК "Сибнефть", "Русском алюминии" и ОРТ по заниженной цене. Комментируя в "Коммерсанте" свое заявление, Березовский подчеркнул, что он был вынужден продать свои активы по убыточной цене под давлением Путина, Волошина и Абрамовича. "По сути, против меня был применен рэкет", - заявил бизнесмен. Он также сообщил, что располагает доказательствами, подтверждающими "политическую мотивировку" в действиях упомянутых лиц [42]. Издание The Moscow Times приводило мнение одного британского юриста, давшего на условиях анонимности комментарии по возможному иску Березовского. Юрист отмечал, что случаев, когда истцу удавалось доказать совершение сделки под давлением, было чрезвычайно мало. В качестве доказательств "Березовскому может потребоваться множество свидетельств и много документов", отметил юрист и предположил, что "будут и аргументы против юрисдикции этого дела". Согласно данным The Moscow Times, по английскому законодательству подобные сделки могут оспариваться только через шесть лет после их заключения [43].

В 2005 году Волошин стал участником скандала, вызванного докладом комиссии, возглавляемой бывшим главой Федеральной резервной системы США Полом Волкером. Комиссия, занимавшаяся расследованием возможных фактов коррупции в ходе реализации в Ираке программы ООН "Нефть в обмен на продовольствие" (1996-2003) [48], установила, что режим Саддама Хусейна получил от иностранных партнеров около 1,8 миллиарда долларов в виде взяток за предоставление выгодных контрактов и прав на закупку иракской нефти. "Список Волкера" включал около 2400 компаний из многих стран мира, включая Россию, а среди российских посредников, которые, по утверждению комиссии Волкера, давали взятки иракским чиновникам, фигурировали, в частности, Волошин, лидеры ЛДПР и КПРФ Владимир Жириновский и Геннадий Зюганов и даже представители Русской православной церкви (РПЦ). Для Волошина скандал разрешился благополучно: выяснилось, что в документах, которыми занималась комиссия, стояла не подлинная подпись Волошина, а фальшивая, что вызвало новый скандал - уже вокруг подделки подписи Волошина. Другие фигуранты этого дела также заявили об использовании комиссией поддельных документов и обвинили авторов доклада в излишней политизации вопроса, но доказательств не предоставили. Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан (чей сын, Коджо Аннан, также оказался замешан в скандале [47]) по результатам работы комиссии призвал государства - члены ООН принять "надлежащие меры в отношении находящихся под их юрисдикцией компаний, замешанных в финансовых махинациях в рамках программы". Газета "Известия", сообщая о том, что в Швейцарии, Франции и Италии были начаты соответствующие расследования, отмечала, что, вероятнее всего, в России "призыв Аннана не найдет понимания" [70]. Комментируя сложившуюся ситуацию, Волошин в интервью "Коммерсанту" указывал, что члены комиссии Волкера, по его мнению, "искренне хотели разобраться в ситуации, докопаться до истины и работали честно и профессионально". Он высказал версию, что в Ираке под видом его представителей "действовали какие-то проходимцы", которые от его лица встречались с вице-премьером страны Тариком Азизом и, в итоге, незаконным путем получили нефть [39].

В мае 2006 года Волошин как председатель совета директоров РАО ЕЭС выступил в рамках Российско-германского форума в Берлине. Его речь вызвала большой интерес, поскольку он, по оценкам наблюдателей, со времени своей отставки с поста главы администрации не давал интервью и почти не общался с журналистами. "Коммерсантъ" отмечал, что Волошин, после ухода из Кремля не высказывавший своего мнения о политике Путина, в своей речи полностью поддержал курс Кремля. Особое место в его выступлении заняла тема взаимоотношений России и США: критерии, по которым Вашингтон оценивал демократическое развитие стран, Волошин назвал "искаженными и неадекватными". Сам факт выступления в Берлине и пристальное внимание к этому событию, по мнению "Коммерсанта", подчеркивали, что Волошин остается одной из авторитетных и влиятельных фигур российской политической элиты - той ее части, которая противостоит силовому окружению президента Путина. Издание также предположило, что речь Волошина стала частью проводившейся накануне саммита "Большой восьмерки" пропагандистской кампании, вызванной желанием Кремля скорректировать ухудшающийся имидж России [35].

В ноябре 2006 года Волошин посетил США. По сведениям газеты "Коммерсантъ", ссылавшейся на мнение американских экспертов, он встретился с высокопоставленными чиновниками Белого дома и ЦРУ, где обсудил с ними кандидатуру преемника российского президента. Сам Волошин заявил изданию, что его визит не имел никакого отношения к Кремлю - он прилетел в Америку по приглашению Центра Карнеги. Однако источник издания сообщил, что Волошин высказал мнение, будто существует вероятность выдвижения на роль преемника Дмитрия Медведева или Сергея Иванова. По мнению аналитиков, визит Волошина, наглядно демонстрировал то, что он в глазах американцев оставался человеком, близким к действующей администрации Путина [31]. В декабре 2007 года ряд партий выдвинули Медведева в качестве кандидата на выборах президента России. Действующий президент Путин поддержал это решение [28], [29], [27]. В марте 2008 года Медведев одержал уверенную победу на выборах главы российского государства [26].

Еще в августе 2006 года руководство РАО "ЕЭС России" объявило, что энергохолдинг планирует завершить свою реорганизацию к 1 июля 2008 года. Согласно плану реформы, в результате постепенного выведения из состава энергохолдинга дочерних компаний, к этому времени должно прекратить свое существование и само РАО ЕЭС [33]. 1 июля 2008 года, как и было намечено, РАО "ЕЭС России" перестало существовать как юридическое лицо. Однако в отрасли остались его правопреемники: шесть оптовых генерирующих компаний (ОГК), 14 территориальных генерирующих компаний (ТГК), "РусГидро", Федеральная сетевая компания (ФСК), Системный оператор, Холдинг "МРСК", РАО "ЭС Востока" и ИНТЕР РАО ЕЭС [25], [24]. Предположения о том, что Волошин после расформирования РАО ЕЭС останется работать в советах директоров "ИНТЕР РАО" и ФСК, не подтвердились. Таким образом, летом 2008 года Волошин, по выражению "Коммерсанта", "полностью расстался с энергетикой" [23].

В ноябре 2008 года Волошин фигурировал в сообщениях СМИ об урегулировании акционерного конфликта в ГМК "Норильский никель". Он разгорелся весной того же года, когда президент инвестиционной компании "Интеррос", председатель совета директоров компании "Норильский никель" Владимир Потанин (около 30 процентов акций "Норникеля") и Олег Дерипаска (через ОК "Русал" владеет блокпакетом) стали вынужденными партнерами по ГМК. В результате разногласий по поводу консолидации компании ни одна из сторон не могла реализовать свои планы, а гендиректор "Норникеля" Владимир Стржалковский даже предложил государству выкупить у "Русала" блокпакет ГМК [22]. Однако в ноябре Потанин объявил, что конфликт акционеров исчерпан. Сообщалось, что стороны намерены в дальнейшем вести согласованную политику по всем основным вопросам. У сторон также будет паритет в совете директоров компании: как представитель государства в него должен был войти Волошин [21]. Однако вскоре стало известно, что в новый совет директоров "Норникеля" в качестве независимого директора кандидатуру Волошина выдвинула компания "Интеррос" [20]. 26 декабря того же года внеочередное собрание акционеров "Норникеля" избрало Волошина председателем совета директоров компании [18], [19].

Летом 2009 года стало известно, что Волошин совмещает руководство советом директоров "Норникеля" с работой в созданной в декабре 2008 года компании Specialised Asset Management (SAM), занимающейся управлением "фондами, инвестирующими не в энергетику". По словам управляющего директора Нalcyon Advisors Дэвида Херна, который, как и Волошин, являлся членом стратегического комитета SAM, руководитель "Норникеля" не является владельцем SAM и "пока работает бесплатно" - его вознаграждение будет обсуждаться, "когда компания начнет приносить доход". "Он очень умный — понимает, что происходит в стране, и может подсказать секторы, которые могут быть интересным", - охарактеризовал Херн Волошина [16], [17].

В апреле 2010 года СМИ сообщили, что Волошин возглавил сформированную при президентском совете по финансовым рынкам координирующую проектную группу по созданию Международного финансового центра (МФЦ) в Москве [13], [14]. В июле того же года президент Медведев подписал распоряжение "О рабочей группе по созданию международного финансового центра", официально назначив Волошина ее руководителем [10].

В конце июня 2010 года состоялось годовое собрание акционеров "Норильского никеля", на котором были избраны новые члены правления. Место председателя совета директоров компании досталось первому зампреду правления ВТБ Василию Титову, тогда как Волошин не вошел даже в совет директоров "Норникеля" [12], [15], [11].

В августе того же года Волошин стал членом совета директоров компании "Яндекс". В прессе объясняли это кадровое решение тем, что крупнейшему российскому поисковику "необходимы связи в Кремле" [9], [8].

В сентябре того же года Волошин был избран председателем совета директоров ОАО "Уралкалий" (основные акционеры: Сулейман Керимов - 25 процентов, Александр Несис - 13,2 процента, Филарет Гальчев -13,2 процента, Дмитрий Рыболовлев - 10 процентов) [7], [6].

1 апреля 2011 года Волошин вернулся на пост председателя совета директоров "Норильского никеля" [5], однако на собрании акционеров, прошедшем 21 июня 2011 года, на эту должность был избран заместитель генерального директора "Интерроса" Андрей Бугров. Волошин остался рядовым членом совета директоров компании. В прессе данные перестановки объясняли продолжающимся конфликтом между "Интерросом" и "Русалом" [4].

В феврале 2012 года Волошин стал независимым членом, а затем возглавил совет директоров ОАО "Первая грузовая компания" (ПГК), крупнейшего оператора железнодорожных перевозок в России. 75 процентов акций ГМК принадлежали структурам Владимира Лисина, а остальные 25 - ОАО РЖД [2], [1]. Источники газеты "Коммерсантъ" сообщали, что Волошин должен был "снизить давление ОАО РЖД на ПГК", а его вознаграждение за работу в совете директоров могло составить до 2 миллионов долларов за год [3].

Волошин - действительный государственный советник Российской Федерации 1 класса [55]. В 2000 году директор Федеральной службы налоговой полиции (ФСНП) Вячеслав Солтаганов вручил Волошину наградное оружие - револьвер "Таурус" [51].

Волошин женат вторым браком на Галине Тэймуразовой. 28 июня 2005 года у них родилась дочь [44]. Первая супруга Волошина, Наталия Беляева [63], по данным на 1999 год, проживала за границей [101]. От этого брака у Волошина есть сын Илья 1976 года рождения [101]. Указывалось, что он получил образование в Лондоне, в 1996 году работал трейдером по ценным бумагам в банке "Евротраст", потом - в основанном отцом информагентстве AK&M. В 2005 году в прессе писали, что Илья Волошин занимает пост вице-президента "Конверсбанка". Ссылаясь на слова близкого знакомого семьи Волошиных, "Ведомости" утверждали, что Волошин-старший к трудоустройству сына в банк не имел никакого отношения [46].