Ограбление по-русски О неудачливых, но упорных обвинителях в погонах из подмосковных Люберец

В Мособлсуде 10 ноября будет рассмотрена жалоба прокуратуры на оправдательный приговор Люберецкого суда в отношении местного жителя Алексея Уразова, обвиненного в нанесении тяжких телесных повреждений одному из членов банды вымогателей, схватившему за горло его мать: молодой человек выстрелил в него из травматического пистолета. Обвинение теперь, по словам Уразова, хотят переквалифицировать по статье «Превышение мер необходимой самообороны». Участники Всероссийского общественного движения «Право на оружие» планируют провести акцию в поддержку Алексея.

Ранее его история вызвала интерес Общественной палаты России из-за связи с коррупционным преступлением начальника следственного подразделения люберецкой полиции Барановского, который предложил адвокату Уразова откупиться. В двоих из четырех напавших на него вымогателей Алексей опознал оперативников Золотова и Евменова, фигурировавших по ходу расследования в качестве свидетелей. Отметим сразу, что эти стражи порядка ранее отметились раскрытием дела о краже из банка 23 миллионов рублей.

Дырка в банке

В ночь с 20 на 21 октября 2012 года неизвестные обокрали отделение СМП-Банка в Люберцах, расположенного на первом этаже жилого дома. Злоумышленники проникли в подвал, просверлили отверстие в бетонном полу, забрались через него в помещение операционной кассы и похитили 23 миллиона рублей.

Почти полгода дело оставалось для следователя «висяком», но сыщики отнюдь не дремали. Установили круг возможных подозреваемых и провели оперативную разработку, в результате которой в апреле 2013-го возник первый и единственный, правда, фигурант — Гиги Джавахишвили, занимающийся частным извозом.

Люберецкие оперативники — Золотов и Евменов — наведались в съемную квартиру, где проживала семья Джавахишвили. По словам его супруги Риты, сыщики зашли в дом без разрешения, свободно ходили по комнатам, осматривали содержимое шкафов и чаевничали в течение трех часов, пока с постановлением об обыске не прибыл следователь по фамилии Копылов. Судейской визы в документе не было, так как речь шла «о случае, не терпящем отлагательства».

Из шкафа в коридоре извлекли две обертки от денежных купюр с оттисками печатей СМП-Банка. Отметим, что в суде показания понятых и следователя о том, где и как обертки были обнаружены, расходились. Понятые, собственно, так и не увидели, где лежали бумажки до того, как их взяли в свои руки полицейские.

Гигу Джавахишвили увезли из дома. Жене он потом рассказал, что его пытали: избивали, душили, надевая пакет на голову, обещали переломать конечности супруге, а дочь облить кислотой. До суда он был помещен в СИЗО.

В ходе следствия Рита активно писала и рассылала всевозможные жалобы, в том числе в службу собственной безопасности МВД. И там отозвались. Специалист-полиграфолог по фамилии Степанов, привлеченный особистами, исследовал Золотова с Евменовым и установил, что «обнаруженные фрагменты денежной упаковки были подброшены, Золотов подверг Джавахишвили избиению, а также располагает осведомленностью об участии сотрудников банка в оказании давления на последнего». В результатах исследования, однако, содержалась формальная и в данном случае смягчающая формулировка: «имеют вероятностный характер и ориентирующее значение».

С изъятыми обертками также оказалось не все ладно. Следователь в ходе обыска по ошибке указал в протоколе, что на одном из стоявших на них штампов значился декабрь 2012-го (кража была совершена в октябре — прим. «Ленты.ру»). Вообще штампы на них стояли разные — один из них был изготовлен в 2007-м, другой позднее. А вот кассир по фамилии Бизина, уволившаяся после кражи, утверждала, что украденные упаковки банкнот проштампованы в один час и одним штампом. В суде кассирша уточнила показания, отметив, что пользовалась двумя разными штампами.

Показания Риты, Гиги и их друзей о том, что в день кражи из банка Джавахишвили был в гостях, в расчет не принимались. Оперативники предоставили информацию о том, что фигурант вел переговоры с неким Мамукой Мамукелашвили, копия паспорта которого была обнаружена при обыске в его квартире, в непосредственной близости от места преступления. И находился там почти до четырех утра в ту самую ночь, когда обчистили сейф. Но была, однако, и экспертиза, проведенная по инициативе жены Джавахишвили, которая опровергла эти данные.

Из рассекреченных результатов прослушки, которую вели уже после задержания фигуранта, известно о разговоре Риты с неким Алексеем в январе 2014-го. Они обсуждали того самого Мамукелашвили и Алексей произнес вот такую фразу: «человек сидит и... друг, кореш есть. Вы сколько денег (нецензурное) делюгу сделали и сколько ты денег поднял. Неужели (нецензурно) ничего вообще...».

Судимостей у Гиги не было. На съемную квартиру в Новокосино семья Джавахишвили перебралась в 2000 году из Саратова, где Рита училась на акушера-гинеколога, а Гиги — на ветеринарного врача. Его учебу прервало страшное ДТП, в котором будущий подсудимый получил тяжелую черепно-мозговую травму. Пришлось пройти длительный курс восстановительного лечения. Зарабатывал на жизнь Джавахишвили работой в такси. А в 2011-м Гиги пережил инсульт. У него двое детей. Дочь пошла по стопам родителей — учится на бюджетном отделении столичного медицинского института; сын ходит в школу.

Прекратите сверлить!

Банковский управляющий по фамилии Блинов принес в суд запись с камеры видеонаблюдения, которая, как считалось ранее, не сохранилась. А еще он сообщил о жалобах жителей дома, в котором расположено ограбленное отделение банка, на ужасный шум от сверлежки в дневное время за несколько дней до кражи. Но все та же кассир Бизина на заседании потом скажет, что никакого шума не было, и про этот занятный факт благополучно забудут.

На видеозаписи опознать вора нельзя, зато видно, с какой точностью сделано отверстие в полу: четко под ногами кассира. Напомним, что это не огромный зал, а крошечная комната операциониста. Чья-то заботливая рука, похоже, отодвинула стул от стола, чтобы он не свалился на голову преступнику. Неизвестный действовал в темноте: очень медленно, не предпринимая ни одного лишнего движения. Вот он безошибочно тянется в «секретное место» под ящиком стола за одним ключом, затем в сам ящик — за вторым. Медленно открывается дверца сейфа. В руки вора попадают две пачки денег. Ни один датчик не сработал. Сигнализация молчит.

Из текста приговора Люберецкого городского суда от 7 мая 2014-го следует, что банк получил 9 миллионов рублей страховки. Остальную часть убытков — более 13 миллионов — должен покрыть гражданин Джавахишвили, получивший к тому же шесть лет лишения свободы.

Удача Уразова

По словам Риты Джавахишвили, перемена в позиции суда произошла в апреле 2014 года. Сначала возникла заинтересованность в результатах исследования Золотова и Евменова на полиграфе, но потом она пропала.

В действительности положение оперативников было весьма шатким: если бы дело о краже из банка развалилось в суде, у них возникли бы серьезные проблемы, вплоть до уголовно-правовых.

8 апреля 2014-го в девять вечера Алексей Уразов вышел из подъезда своего дома в Люберцах и тут же был схвачен незнакомцами. На его руках защелкнулись наручники. Парня затолкали на заднее сиденье Porsche Cayenne S с транзитными номерами. В салоне сидели четыре угрюмых типа. В двух из них Алексей впоследствии опознал Золотова и Евменова. А тогда Уразову объяснили, что он «попал». Мол, в карман парню сейчас ляжет пакетик с наркотиками, который затем будет изъят с участием понятых. И сядет он… Если не заплатит.

Вымогатели заявили, что у Алексея есть 600 тысяч рублей, оставшиеся после приобретения квартиры. Он действительно приобрел жилье в микрорайоне «Некрасовка-Парк» за пару месяцев до того, однако названной бандитами суммы у него уже не было. Отдал 250 тысяч, что лежали дома. Но этого преступникам не хватило — они требовали еще денег. Пошли на риск: дали позвонить другу, который смог дать только 50 тысяч. Вымогатели не унимались и не спешили скрыться — вели себя так, будто бы находились в безвыходном положении.

Отметим, что к тому моменту Золотов и Евменов уже в паре не работали. После «раскрытия» дела о краже в банке первый перешел на работу в оперативно-розыскную часть подмосковного главка, а второй занял пост начальника отделения по борьбе с имущественными преступлениями Люберецкого ОУР.

Алексей отправился домой «под конвоем» матерого рецидивиста Леонида Иванькова, которому сообщники отдали травматический пистолет Уразова. Там мать Алексея продолжала обзванивать друзей и знакомых, даже обратилась к соседке. Денег добыть не удалось, и у женщины началась истерика, которая стала для преступника сигналом к тому, чтобы вывести Уразова на улицу.

Материалы по теме:

«У чиновника в Красногорске был шанс»Лидер движения «Право на оружие» Мария Бутина о том, что всем пора вооружаться

25 октября 2015

Каким-то чудом Алексею удалось схватить пистолет, который Иваньков разряженным бросил на тумбочку, вытащить из висевших рядом джинсов запасную обойму и зарядить оружие. Но вымогатель уже повис у парня на спине и вытолкнул на лестничную клетку. Иваньков стаскивал его вниз, пользуясь солидным превосходством в массе. Пару раз Алексей все-таки попал в туловище вымогателя, но резиновые пули его будто бы совсем не беспокоили. Он выбил оружие из рук потерпевшего и, схватив за руки, подвел к выходу из подъезда. Тут ему все же пришлось отвлечься, чтобы нажать на кнопку домофона. Уразов воспользовался моментом и вырвался, оставив в руках Иванькова свою куртку.

В этот момент по лестнице сбежала мать Алексея и попыталась помочь сыну отбиться от преступника. Иваньков схватил ее одной рукой за горло, другой открыл дверь и стал звать на помощь сообщников. Уразов же бросился к лестнице, где остался лежать пистолет, схватил его и выстрелил в Иванькова, стараясь не попасть в мать. В ту секунду он был не в состоянии сделать прицельный выстрел, но пуля угодила прямо в висок вымогателю, и он мгновенно упал. Алексей с матерью заперли дверь подъезда и закрылись дома, вызвав на место экстренные службы. Злоумышленники попыток штурма не предпринимали и поспешили ретироваться.

В ходе расследования дела по факту нападения на Уразова происходили странные вещи. Деньги ему, к слову, не вернули. С самого начала в процессе как свидетели фигурировали оперативники Золотов и Евменов. На них предположительно указал кто-то из двоих осужденных впоследствии вымогателей — как на тех, кто может подтвердить их легенду о произошедшем. Все четверо рассказали не подтвержденную вещдоками историю о том, как они пытались распутать сеть наркоторговли в Люберцах, к которой причастен и господин Уразов (подробности этого дела рассматривались в публикации «Люберецкий левиафан» — прим. «Ленты.ру»). Однако в деталях показания сотрудников отличались от тех, что дал Иваньков и второй задержанный — Александр Малыхин. Так, последние говорили о том, что операм была нужна «контрольная закупка», другими словами «палка» — дело, раскрытое для отчетности.

Причастность Уразова к торговле наркотиками как из официальных, так и из неформальных источников «Ленте.ру» установить не удалось. Несколько лет он стоит на учете в медучреждении с хроническим заболеванием крови, и следов употребления наркотиков в ней никогда не обнаруживалось. Не выявлено таковых следов, насколько известно, и в квартире Алексея.

С целью решения вопроса о возбуждении уголовного дела в отношении Золотова и Евменова материалы были переданы в местный отдел Следственного комитета России. Следователь СК по фамилии Зима вначале решил допросить всех участников дела с применением детектора лжи, а затем неожиданно уволился и поступил на службу в другое территориальное подразделение. Пришедший на его место следователь установил, что никаких оснований для возбуждения дела в отношении полицейских нет.

В обвинительном приговоре Иванькова и Малыхина говорилось, что они действовали совместно с некими неустановленными лицами.

Месть с привкусом взятки

В отношении Алексея Уразова люберецкие полицейские возбудили уголовное дело о причинении тяжкого вреда здоровью гражданина Иванькова. Дело расследовалось параллельно с делом о нападении на Уразова. При этом ни о каком вымогательстве, схватке в подъезде, схваченной за горло женщине в материалах дела не упоминалось. Согласно фабуле обвинения, Алексей действовал на почве «личных неприязненных отношений».

Под занавес нелепого расследования начальник следственного отдела Виталий Барановский обратился к адвокату Уразова с предложением заплатить 300 тысяч рублей (оставшиеся от первоначально вымогаемой суммы в 600 тысяч — прим. «Ленты.ру») за переквалификацию дела на более мягкое «Превышение мер необходимой самообороны» и подвод под амнистию. Деньги, по словам Барановского, нужно было отдать в прокуратуру.

Уразов сообщил об этом предложении в областное Управление собственной безопасности, и начальника следствия задержали с поличным. Операция проводилась за пределами Люберец, чтобы исключить вмешательство «административного ресурса». 17 сентября 2015 года суд признал Барановского виновным в покушении на мошенничество (обвинение смягчили в ходе следствия) и присудил ему два года условного наказания.

Дело самого Алексея спорилось до дня вынесения приговора. К этому времени за историю взялись правозащитники, привлеченные публикацией на «Ленте.ру». А еще в распоряжении судьи оказался приговор того же самого Люберецкого суда по делу о вымогательстве денег у Алексея Уразова, где фактически удостоверялось, что выстрел в висок Иванькову, безусловно, благотворно повлиял на исход событий злополучного вечера. Сложно сказать, как сложились бы судьбы Алексея и его матери, если бы не их отчаянное сопротивление. Куда и для чего его хотели увезти? Уже то, что вымогатели не прятали своих лиц под масками, не предвещало ничего хорошего.

Прокуратуру оправдательный приговор не удовлетворил. Теперь они рассчитывают на реванш в Мособлсуде с новым, откорректированным обвинением. А господа Золотов и Евменов, по имеющимся данным, продолжают служить в подмосковной полиции.

Лидер Всероссийской общественной организации «Право на оружие» Мария Бутина рассказала «Ленте.ру», что участники движения планируют провести акцию в поддержку Алексея, привлечь ему в помощь квалифицированного юриста и непременно присутствовать на заседании Мособлсуда 10 ноября.