В ночь на понедельник вся страна следила за новостями о краже картины Архипа Куинджи из Третьяковской галереи в Москве. История дерзкого, но не очень удачливого вора вполне достойна экранизации. На глазах у посетителей выставки он спокойно снял со стены пейзаж «Ай-Петри. Крым» стоимостью миллион долларов, неспешно вышел из музея — и был таков. Тогда все решили, что картина утрачена навсегда: дерзкий похититель наверняка все просчитал и позаботился о том, чтобы замести следы... На его поиски отправили лучших оперативников МВД и ФСБ России, и спустя несколько часов они задержали вора. Им оказался 31-летний крымчанин, обвиняемый по делу о хранении наркотиков. Удивительно, но он практически не пытался замести следы и спрятаться от преследователей. Подробности самой громкой музейной кражи последних лет выясняла «Лента.ру».
Минувшее воскресенье в Третьяковской галерее запомнят надолго: на записях с камер наблюдения видно, как в один из залов Инженерного корпуса музея заходит неприметный мужчина. На глазах у посетителей он подходит к висящей на стене картине Куинджи «Ай-Петри. Крым» (ориентировочная стоимость — около миллиона долларов), снимает полотно со стены и уходит за колонну. Вор действовал так уверенно, что свидетели решили: перед ними — работник музея.
Злоумышленник между тем вынул небольшое (39 на 53 сантиметра) полотно из рамы и аккуратно положил ее на пол, после чего не торопясь прошел с картиной через весь зал и вскоре покинул Третьяковку. Судя по тому, что вор успел скрыться, пропажу в музее заметили не сразу. По словам официального представителя МВД России Ирины Волк, работники охраны Третьяковки увидели момент кражи на записи с камер видеонаблюдения и вызвали полицию.
Около 18:00 вход в Третьяковку закрыли, а всех выходящих стали досматривать сотрудники безопасности. По камерам оперативники смогли отследить, что подозреваемый в краже сел в кроссовер Mercedes ML и скрылся с места происшествия. Машину объявили в розыск, в Москве был введен план «Перехват», но до полуночи задержать похитителя так и не удалось.
На тот момент перспективы были печальные. Картину могли уже не обнаружить в России, и тогда ее объявили бы в международный розыск и включили в базу похищенных предметов искусства Интерпола. В таком статусе она могла бы находиться долгие годы. Но судьба полотна сложилась иначе.
Спецоперацию по поимке музейного вора вели как сотрудники уголовного розыска МВД России и столичного главка ведомства, так и оперативники Федеральной службы безопасности (ФСБ). Поймать подозреваемого им удалось спустя несколько часов после преступления: об этом правоохранительные органы отчитались примерно в 8:00 28 января. 31-летнего уроженца Феодосии Дениса Чуприкова взяли в его собственном жилище в поселке Заречье (Московская область) — судя по его реакции, вооруженных гостей он явно не ожидал:
За что задержаны?
Без понятия.
Какое преступление совершили?
Я не совершаю преступлений. Я — законопослушный гражданин России.
Вы ранее судимы? Ранее привлекались к уголовной ответственности?
Нет. Я не нарушаю Конституцию и законы России.
За наркотики привлекались на территории России в декабре 2018 года?
Нет.
Где вы сегодня днем были?
Где был днем, плохо помню. Надо освежить память.
По словам источника «Ленты.ру» в правоохранительных органах, подозреваемого выдал мобильный телефон: на записи с одной из камер наблюдения видно, как мужчина кому-то звонит. Именно биллинг звонков всех абонентов, попавших в объектив камеры, и привел оперативников в поселок Заречье. Подозреваемый отпирался недолго и вскоре сознался, что спрятал похищенную картину Куинджи на стройке в Одинцовском районе Подмосковья. Там полотно и нашли.
Следователи считают, что музейный вор действовал из корыстных побуждений. При этом у него оказалось богатое криминальное прошлое: буквально месяц назад — в декабре 2018 года — его задержали за хранение наркотиков, но позже отпустили под подписку о невыезде. Вообще, прошлый год был для Чуприкова не слишком удачным: его также оштрафовали в Можайском районе Подмосковья на 31 тысячу рублей за появление на улице в пьяном виде и нецензурную брань. Чуприков тогда объяснил свой поступок эвакуацией автомобиля, сложностями с получением кредита и ссорой с женой.
Кстати, по данным «Московского Комсомольца», с будущей супругой музейный вор — слесарь по специальности — познакомился в родном Крыму. Вместе они решили податься в домработники и стали прислугой в одном из домов Барвихи. Но жена Чуприкова, похоже, никак не ожидала, что ее супруг пойдет на кражу в Третьяковке. «Я совершенно поражена случившимся», — прокомментировала она задержание мужа.
К счастью, кража никак не отразилась на полотне — источник в правоохранительных органах предварительно оценил его состояние как «нормальное». Правда, в Третьяковку картина вернется нескоро, теперь она — вещдок в уголовном деле.
Музейные работники оказались более осторожными в оценках ущерба: «Пока ничего не можем сказать. К сожалению, никаких данных нет», — сообщила начальник отдела по связям с общественностью Третьяковской галереи Лариса Бобкова. Она добавила, что в музее после кражи сделали серьезные выводы: «Меры безопасности усилены на всех площадках Третьяковской галереи. Навсегда».
Между тем в истории с похищением картины Куинджи есть немало странностей, которые говорят об одном: возможно, мотивы кражи не так просты, как кажется. Во-первых, автор полотна родился 27 января (по новому стилю) 1842 года — таким образом, вор похитил картину в день рождения Куинджи (177 лет). Во-вторых, полотно «Ай-Петри. Крым» похитил уроженец Крыма — в сети это стало поводом для шуток о ностальгирующем по дому воре.
Другой любопытный момент: всего за 10-15 минут до того, как Денис Чуприков стащил картину Куинджи, в Третьяковке узнали о еще одной, куда более банальной краже. 47-летняя посетительница обнаружила, что у нее исчезла сданная в гардероб шуба стоимостью 250 тысяч рублей. Потерпевшая надевала ее лишь на исключительно важные мероприятия, одним из которых стала... выставка Архипа Куинджи. Музейная охрана начала разбираться в этом инциденте — и не исключено, что ее занятостью вольно или невольно воспользовался вор, укравший картину. По странному стечению обстоятельств, молодой гардеробщик, забравший шубу посетительницы Третьяковки, проработал там всего два дня...
Наконец, удивительно, что по изначальным данным полотно «Ай-Петри. Крым» стоимостью под миллион долларов (66 миллионов рублей) было застраховано всего на 180 тысяч долларов (12 миллионов рублей). При этом в страховой компании «Стерх» сообщили, что украденная из Третьяковки картина Куинджи не была застрахована на время выставки. Ее страховка распространялась лишь на перевозку из Русского музея (там она экспонируется постоянно) и обратно. Впрочем, днем 28 января директор департамента музеев Минкультуры Владислав Кононов сообщил, что картина Куинджи все же была застрахована на время экспонирования.
— Кража Куинджи из Третьяковки — не первая в своем роде: сейчас идет череда таких событий, — говорит в беседе с «Лентой.ру» Алексей Кисточкин, бывший начальник антикварного отдела Московского уголовного розыска (МУР). — Проблема в том, что преступлениями, связанными с арт-рынком, должны заниматься специализированные подразделения: это большая работа со своей спецификой. У нас, к сожалению, такого нет. Плюс к тому на Западе, в отличие от России, музеи намного лучше технически оснащены в плане безопасности. Там стоит множество камер и датчики движения, которые порой подключают к самим картинам: любая попытка кражи — и сразу срабатывает сигнализация.
По словам Кисточкина, в западных музеях и куда более профессиональная охрана, которая способна вычислять преступников по поведению — к примеру, жестам и взглядам. В российских же музеях сегодня на рамках стоит Росгвардия, но в залах сидят обычные бабушки, которые не только не способны заметить в общем потоке вора, но и физически не могут оказать ему сопротивление.
— Например, во Франции есть музейная полиция, которая занимается только вопросами охраны искусства и финансируется отдельно из государственного бюджета, — объясняет экс-сотрудник МУРа. — В Англии особый отдел Скотленд-Ярда, в Италии — специальный корпус карабинеров по преступлениям, связанным с культурными ценностями. У них есть выход на таможню и налоговую, через которые можно отслеживать потенциальных покупателей краденого. При этом в России антикварное подразделение системы УгРо с 2011 года фактически постепенно ликвидировали.
Раньше антикварный отдел МУРа контролировал рынок сбыта и проводил профилактические мероприятия в отношении потенциальных скупщиков краденого. Преступники знали, что из-за работы правоохранительных органов украсть ту или иную вещь будет затруднительно. Но сегодня у музейных воров былой опаски нет — поэтому они становятся все наглее и наглее.
По мнению собеседника «Ленты.ру», кража картины Куинджи из Третьяковки была спланирована заранее, и вор готовился к ней. Судя по характеру действий Дениса Чуприкова, он заранее прошелся по музею, попытался оценить наличие камер, изучил входы и выходы из помещений. Возможно — просчитал время на подъем и спуск по лестнице. Ко всему прочему, место, откуда украли полотно, располагалось не в самом центре музея и было не особо приметным.
— Спонтанно провернуть подобное практически нереально, — считает Алексей Кисточкин. — В незнакомой обстановке, в окружении людей и при наличии хоть мало-мальской охраны человек неподготовленный попросту растеряется. Его охватит мандраж, который может привлечь ненужное внимание. Но по записям с камер видно: вор был настолько спокоен, что его приняли за сотрудника музея. Единственный прокол с камерами наблюдения, вероятно, связан с тем, что похититель не был уверен, можно ли по ним четко идентифицировать внешность.
Как считает бывший милиционер, кража картины Куинджи была первым для Чуприкова преступлением такого рода — своеобразным воровским дебютом. Настоящие музейные воры-профессионалы сегодня либо мотают долгие сроки, либо известны поименно и находятся в постоянном поле зрения правоохранительных органов. Сегодня профи по антикварным кражам в России скорее редкость. Да и черного рынка антиквариата как такового тоже сейчас нет — есть скорее сделки по продаже отдельных произведений коллекционерам.
— Мотив «музейных» преступлений чаще всего корыстный — либо же это желание войти в историю неким «вором века», — считает Кисточкин. — В случае с Куинджи вероятнее первое, так как на рынке полотен этого художника сейчас практически нет. Последняя продажа его картины была много лет назад на аукционе, а потому о любой нелегальной попытке сбыта сразу же станет известно. Но будь такой вариант возможен — картину бы оторвали с руками минимум за миллион долларов.
Кстати, то, что украденное полотно вернулось в целости и сохранности, позволяет предположить, что кто-то проинструктировал похитителя, как обращаться с картиной. Есть целый ряд условий — не складывать, не мочить, не держать на солнце, не подвергать резким перепадам температур... Их все похититель выполнил. И вряд ли до этого он догадался сам.
— После возвращения в музей краденая вещь в обязательном порядке должна пройти экспертизу на подлинность, — говорит эксперт в области живописи и коллекционер Сергей Подстаницкий. — Ее длительность зависит от каждого конкретного случая. Полагаю, сотрудники музея могут просто посмотреть на нее и сказать, она это или нет. Если до кражи картина проходила рентген, то может быть осуществлена повторная процедура для сверки результатов.
В свою очередь Алексей Кисточкин уточняет, что экспертизу на подлинность картины можно провести за сутки. Но в случаях, если речь идет о редких, уникальных произведениях, экспертиза может длиться и месяц.
К вечеру 28 января в громкой истории с кражей картины Куинджи, кажется, все встало на свои места. Вор пойман — завтра его ждет арест. Украденное полотно снова в надежных руках. Теперь дело за малым — дождаться итогов экспертизы, которая подтвердит, что в руки полицейских действительно попала та самая картина…