Международные санкции стали привычным инструментом давления. США, Европа и Россия активно вводят их в отношении отдельных компаний, отраслей или целых стран. Не остался в стороне и Китай. Вторая экономика мира, претендующая на глобальное лидерство, уже становилась мишенью для ограничений со стороны Вашингтона: в черный список попали телекоммуникационный гигант Huawei, крайне популярная соцсеть TikTok и другие компании. Но теперь Пекин начал бороться с собственным бизнесом, решившимся ослушаться партию. Под предлогом защиты персональных данных граждан технологическим корпорациям мешают выходить на зарубежные биржи и чинят препятствия в повседневной деятельности. Первой пострадала компания некогда богатейшего человека Китая Джека Ма — Ant Group, за ней последовали и другие. Репрессии уже напугали иностранных инвесторов, спешно распродающих акции и обваливающих рынки Китая и особенно Гонконга (который китайские компании используют как связь с внешним миром). Пекинская резня — в материале «Ленты.ру».
Правительство Китая вводит ограничения против собственных технологических компаний: кому-то запрещают выходить на западную биржу, кого-то заставляют радикально перестраивать бизнес и подчиняться жестким требованиям национальных законов. Такие новости время от времени появлялись с прошлой осени, но в последние недели стали регулярными. Жертва последней на данный момент атаки — сервис доставки еды Meituan, получивший штраф в один миллиард долларов за нарушение антимонопольных правил. Компания вынуждала клиентов отказываться от сотрудничества с конкурентами и теперь должна будет пересмотреть бизнес-модель.
В начале августа пострадала корпорация Tencent, акции которой, торгующиеся на Гонконгской бирже, обвалились на шесть процентов за несколько часов. Это случилось сразу после того, как государственное издание Economic Information Daily назвало онлайн-игры «духовным опиумом», вызывающим зависимость у несовершеннолетних, и призвало к радикальным ограничениям в индустрии. Интернет-игры — одно из ключевых направлений бизнеса Tencent, холдинговой инвестиционной компании, основанной Ма Хуатэном (более известным, как Пони Ма) в 1998-м. За 23 года она превратилась в мощный холдинг, подразделения которого отвечают за самые разные отрасли: от разработки программного обеспечения до платежных систем и интернет-рекламы.
Один из главных активов Tencent — мобильное приложение WeChat, при помощи которого сотни миллионов китайцев ежедневно переписываются, совершают платежи и онлайн-покупки, обрабатывают фотографии. Аккаунт в WeChat может даже заменять классические документы — например, при пересечении границы между материковым Китаем и Гонконгом, имеющим статус специального административного района (САР).
В сегменте онлайн-игр, который приносит компании около трети от общей выручки, Tencent владеет как лицензиями на разработку отдельных проектов, так и целыми студиями, в том числе американскими, канадскими и финскими. «Ни одной индустрии, ни одному виду спорта нельзя позволять развиваться так, чтобы уничтожить поколение», — говорилось в материале Economic Information Daily. Особый упор авторы сделали на игру Honor of Kings, производимую подразделением Tencent и считающуюся самой популярной у китайских детей и подростков. Школьники, как утверждалось в статье, могут проводить за ней до восьми часов в день.
Tencent оперативно отреагировала на публикацию и пообещала внедрить в свои игры настройки, ограничивающие проводимое время для несовершеннолетних: до одного часа в выходные дни и двух — на праздниках и каникулах. Кроме того, пользователи младше 12 лет теперь не смогут совершать внутриигровые покупки. В дальнейшем им вовсе могут запретить доступ к продукции корпорации. Однако убедить инвесторов такими мерами не удалось: котировки депозитарных расписок (ценных бумаг, удостоверяющих право держателей на владение акциями зарубежной компании) Tencent на американском внебиржевом рынке пока так и не восстановились до прежнего уровня — 57,7 доллара за штуку в середине августа против 72,6 доллара месяцем ранее (падение на шесть процентов со 2 августа, когда вышел разоблачительный материал).
Помимо основного холдинга на биржах торгуются и некоторые дочерние компании Tencent, и они тоже ощутили на себе последствия публикации Economic Information Daily. Бумаги Tencent Music Entertainment (разрабатывает музыкальные стриминговые сервисы) на Нью-Йоркской бирже подешевели на 4,6 процента со 2 августа и на 21,4 процента (с 12,72 доллара за штуку до 10,47 доллара) с середины июля. Акции сервиса электронных книг China Literature на гонконгской бирже Hang Seng просели на 15 процентов за месяц, зато выросли на 3,5 процента (с 70,3 до 70,5 гонконгских доллара) со 2 августа.
Еще одна жертва китайских властей — самый популярный в стране агрегатор такси Didi, решившийся на беспрецедентный шаг по добровольному отзыву своих акций с Нью-Йоркской биржи (NYSE), на которую вышел всего месяц назад. Так компания надеется успокоить официальный Пекин, недовольный самим фактом сотрудничества Didi с Западом. На домашнем рынке сервисом пользуются 377 миллионов пассажиров и 13 миллионов водителей, и все они доверяют ему свои персональные данные, которые — пусть и в общем виде — стали доступны инвесторам, как того требуют правила NYSE (равно как и большинства других западных площадок).
Руководство Коммунистической партии Китая (КПК) опасается, что сведения о привычках и поведении простых граждан могут дать дополнительное преимущество геополитическому противнику. В Вашингтоне якобы могут составить более полное мнение о китайских внутриполитических процессах, а значит прогнозировать действия властей самой густонаселенной страны мира. Пока в отношении Didi ведется проверка, точные сроки которой не озвучиваются. На время нее приложение агрегатора удалено из магазинов всех операционных систем, а компании запрещено регистрировать новых пользователей (как водителей, так и пассажиров), хотя и позволено обслуживать уже имеющихся.
Особую дерзость со стороны руководства Didi власти увидели в том, что компания проигнорировала рекомендации (но не прямое предписание) воздержаться от размещения на зарубежной бирже и, более того, провела его всего за день до 100-летнего юбилея КПК, который в Китае считается главным событием года. Санкции к непослушным бизнесменам применили уже на следующий день после масштабных торжеств. В начале августа стало известно, что Didi достигла договоренности с властями, что, однако, не отменяет планов по добровольному уходу с биржи. По условиям соглашения, агрегатор передаст контроль над персональными данными клиентов сторонней компании, подконтрольной государству.
В середине июля отложить выход на биржу через процедуру первичного размещения (IPO) пришлось компании ByteDance, владеющей суперпопулярной соцсетью TikTok. Случилось это после «доверительного общения» руководства с представителями регулятора — Народного банка Китая. Повод относиться к ByteDance особенно трепетно у Пекина действительно есть: в прошлом году компания попала под давление США и лично тогдашнего президента Дональда Трампа, рассчитывавшего переизбраться на второй срок. Он обвинял TikTok в слежке за американскими пользователями, персональные данные которых якобы собираются отнюдь не в рекламных целях и не для более точной настройки системы рекомендации видео, а для передачи китайским спецслужбам.
Претензии были аналогичны тем, что сам Китай заочно предъявляет западным правительствам (что нагляднее всего проявилось в случае с Didi). Трамп под угрозой блокировки на территории США предписал ByteDance в сжатые сроки продать TikTok американской компании (передав при этом спорные алгоритмы). Но сделка так и не состоялась. Сперва компания попыталась договориться с американскими властями, затем оспорила их действия в американском же суде (отчасти — успешно), попутно отказавшись продавать коды и алгоритмы из-за требований нового китайского закона. «Машина [аудитория] может быть продана, но двигатель — никогда», — объясняли руководители ByteDance, подчеркивая, что новый владелец, кем бы он ни был, может попробовать разработать технологию заново.
Среди возможных покупателей называли крупнейшие американские IT-компании — Microsoft и Oracle, а также сеть супермаркетов Walmart. Последние двое должны были объединиться в консорциум и даже получили одобрение Трампа. Но в ноябре 2020-го тот проиграл выборы Джо Байдену, и ByteDance потеряла интерес к сделке, решив, что сумеет договориться с новой администрацией и без нее. Официальный Пекин изначально не возражал против передачи TikTok новому владельцу и даже не собирался вмешиваться в финансовые подробности, но требовал, чтобы действия ByteDance не выглядели «преклонением колен перед правительством США», что могло бы стать дурным примером для китайского частного бизнеса.
Ситуация не разрешена до конца, в Белом доме пока еще думают, как быть с TikTok дальше, но уже не настаивают на продаже и тем более не грозят блокировкой сервиса в США. Вероятнее всего, появится специальная американская компания-посредник, которой доверят обработку персональных данных пользователей. Однако на родине ByteDance теперь обеспечено усиленное внимание властей и регуляторов. Исходные планы по IPO были сорваны, но совсем отказываться от идеи не пришлось. Размещение пришлось перенести на несколько месяцев — на начало 2022-го, а американскую биржу заменить гонконгской Hang Seng. Параметры сделки пока не раскрываются, летом ByteDance оценивалась в 400 миллиардов долларов.
Куда меньше повезло Ant Group — дочерней структуре Alibaba Group из финансового сектора, с которой и началась «охота» китайских властей на собственные крупнейшие компании. Прошлой осенью финтех-корпорации прямо запретили выходить на Шанхайскую и Гонконгскую биржи, хотя об IPO было объявлено заблаговременно, и процедура находилась на финальной стадии подготовки. Ожидалось, что инвесторы оценят корпорацию в 310 миллиардов долларов, а само размещение станет крупнейшим в истории: 34,4 миллиарда долларов привлеченных средств против предыдущего рекордсмена — саудовской нефтяной Saudi Aramco с 29 миллиардами. Вместо этого в отношении нее начали расследование. Несколькими неделями ранее основатель Alibaba Джек Ма выступал на финансовом форуме в Шанхае, где позволил себе крайне резкие по китайским меркам заявления. Крупнейшие банки страны он сравнил с ломбардами (из-за того, что те требуют с заемщиков залог), а их руководителей назвал «клубом стариков».
Миллиардер и некогда богатейший человек Китая призвал отказаться от Базельских соглашений — международного свода правил, которыми обязаны руководствоваться подписавшие их страны. В них прописаны основные нормативы для банков и других финансовых организаций, призванные обеспечить стабильность их работы и предотвратить новый коллапс, подобный тому, что случился в 2008 году и затронул весь мир. Главные требования «Базеля III» (третьей версии правил) касаются минимального размера собственного капитала организации (норматив достаточности капитала), выступающего «подушкой безопасности» при обесценении выданных кредитов, и величины активов, которые можно быстро и без потери стоимости продать при необходимости расчета с вкладчиками и кредиторами (норматив ликвидности).
По мнению Ма, такой подход устарел и не учитывает изменений ни в обществе, ни в технологиях. Основатель Alibaba предложил заменить действующий режим системой «озер, прудов и ручьев», доставляющих деньги в различные сектора экономики. Выбор именно такой формулировки бизнесмен не пояснил, но сделал акцент на том, что финансовые учреждения должны руководствоваться большими данными и с помощью них определять надежность заемщика, будь то человек или компания. Так можно значительно снизить риски и выдавать кредиты только тем, кто их точно вернет, а значит отказаться от залогов как таковых. Сейчас они действительно играют важную роль в мировой банковской системе и позволяют кредитным организациям тратить меньше средств на создание резервов под «плохие» займы, которые в свою очередь сильно уменьшают прибыль и капитал.
Риски неизбежны, настаивал Ма, и пытаться полностью защититься от них — бесполезно. Более того, именно в таких попытках и заключается самый большой риск, тормозящий развитие. Незадолго до него на форуме выступал зампредседателя КНР и один из главных соратников главы государства Си Цзиньпина Ван Цишань. Чиновник, напротив, сосредоточился на важности предотвращения любых рисков, присущих финансовой системе и, в частности, финтеху — так принято называть мобильные приложения и интернет-технологии для предоставления классических финансовых услуг. Эта сфера, по словам Ван Цишаня, действительно приносит людям определенные удобства, но по-прежнему мало изучена и недостаточно регулируется.
На таком фоне выступление Ма произвело эффект разорвавшейся бомбы, хотя сам он, вероятно, рассчитывал прозвучать убедительно — как для коллег-предпринимателей, так и для властей. По свидетельствам очевидцев, он давал почитать черновик речи нескольким людям, и все они советовали смягчить тон и формулировки, но миллиардер все равно поступил по-своему. Вскоре Народный банк КНР и банковский регулятор (в Китае их функции разделены) вызвали на разговор топ-менеджеров Ant Group. Именно ее интересы в первую очередь и отстаивал Ма, мечтающий о расширении возможностей и захвате новых рынков.
Ant Group создавалась в качестве холдинговой компании для главной китайской платежной системы Alipay, которая в свою очередь за 10 лет выросла из сервиса обработки платежей на AliExpress в огромную финансовую экосистему. В ней, к примеру, нашлось место инвестиционному фонду Yu’e Bao, который позволял пользователям AliExpress и отколовшейся от него Taobao инвестировать заработанное, не выводя деньги со счета. Фонд вкладывался в денежный рынок, на котором обращаются краткосрочные активы. К 2014 году доминирование Alipay на платежном рынке было нарушено WeChat — разработкой Tencent.
Именно конкуренция со стороны сильного соперника заставила Джека Ма развивать новые направления, для чего и был создан холдинг Ant Group. Сама Alipay переименовалась в Ant Financial Services, сохранив прежнее название только в качестве бренда. Довольно быстро в состав Ant Group вошли две микрофинансовых компании: Huabei и Jiebei. Первая специализируется на мелких и средних необеспеченных займах «до зарплаты», вторая выдает более крупные суммы. В 2019-м был создан фонд медицинского страхования Xiang Hu Bao, работающий по принципу кассы взаимопомощи.
Все три организации формально не работают на рынках, к которым принадлежат, а потому не контролируются регуляторами. Добиваться такого положения получилось за счет множества посредников. Именно они выдают кредиты клиентам Huabei и Jiebei. Чаще всего такую роль берут на себя мелкие региональные банки, готовые ради доступа к аудитории Ant Group делиться 2,5 процента от величины каждого выданного займа. Xiang Hu Bao взимает 8-процентную комиссию с каждой страховой выплаты участникам. Между тем к концу 2019 года эти два направления приносили Ant Group 39 процентов общей выручки.
Несколько лет гигантская корпорация с сотнями миллионов клиентов существовала в «серой зоне», не привлекая пристального внимания государства. Поначалу на руку ей играло благожелательное отношение властей к финтеху, в котором видели потенциал для развития всей китайской экономики и даже настоящее технологическое чудо. Однако со временем правительство начало осознавать сопутствующие риски, что и высказал на октябрьском форуме Ван Цишань. Предстоящий выход на IPO, даже без задействования западных бирж, в любом случае не мог остаться незамеченным. Сложно сказать, какими были бы последствия без дерзкого выступления Джека Ма. Возможно, оно лишь ускорило неизбежное.
Проверяющим даже не потребовалось проводить тщательное расследование деятельности Ant Group. В проспекте эмиссии — презентации для потенциальных покупателей акций — холдинг указал, что выдал через Huabei и Jiebei (а на деле — через региональные банки) кредиты на 260 миллиардов долларов. Учитывая, что по ним не требуется залог, а пандемия коронавируса ударила по платежеспособности клиентов, которые и без того прибегали к необеспеченным займам, значительная их часть может вскоре перейти в категорию безнадежных. Поскольку они не были зарезервированы (как того требуют Базельские соглашения), дочерние сервисы, а вместе с ними и сама Ant Group, могут понести убытки. Отягчающее обстоятельство заключалось в том, что немалая доля кредитов выступала обеспечением по облигациям, выпущенным от имени Huabei и Jiebei (этот процесс называется секьюритизацией). Слишком самонадеянная политика Ant Group угрожала не только вкладчикам, но и сторонним инвесторам, купившим облигации.
В ходе расследования досталось и материнской Alibaba Group (владеет Ant Group отчасти напрямую, отчасти через компании-посредники, небольшими долями владеют топ-менеджеры Alibaba). Регуляторы выявили повсеместное использование практики «выбирай одно из двух»: продавцам маркетплейсов Alibaba урезали трафик, если он начинал параллельно торговать на площадках конкурентов. Такой подход позволил захватить доминирующее положение на китайском рынке, но власти сочли его недобросовестным проявлением конкуренции. В итоге Alibaba выписали рекордный штраф в 2,8 миллиарда долларов.
В апреле стороны пришли к согласию. IPO отменили, Джек Ма и другие акционеры Ant Group согласились на радикальную трансформацию бизнеса. Управлять Huabei и Jiebei будет специально созданная компания, в которой Ant Group будет принадлежать лишь 50 процентов. Но главное — отныне корпорация будет подчиняться общим правилам и отчитываться перед регуляторами. Также ей придется пополнить капитал — как минимум до уровня в пять миллиардов юаней (772 миллиона долларов). Максимальный размер одного займа будет ограничен 300 тысячами юаней (46 тысячами долларов) для физических лиц и миллионом юаней (153 тысячами долларов) для юридических. Более того, каждый кредит не может превышать треть от среднего годового дохода заемщика за последние три года.
Сузятся и возможности для секьюритизации: с ее помощью можно будет привлечь не больше четырехкратного размера собственного капитала. Не меньше 30 процентов всех кредитов придется держать на балансе Ant Group или ее дочерних структур — а не сторонних банков-партнеров. Но едва ли не на главное изменение корпорация пошла добровольно, пообещав властям сосредоточиться на платежном бизнесе, с которого когда-то начинала. В июне стало известно, что Ant Group сохраняет надежду на международную экспансию. На IPO в обозримом будущем рассчитывать не приходиться, но развиваться в других странах и регионах пока никто не мешает. Среди главных целей Джека Ма — специальные районы Китая Гонконг и Макао, Юго-Восточная Азия и Европа.
В начале лета пришла очередь компаний, работающих в сфере онлайн-образования. Сперва 15 частных репетиторских компаний, предоставлявших услуги в интернете, оштрафовали на 5,7 миллиона долларов. Большинство из них были связаны с Alibaba или Tencent, а качестве официальной причины указывались махинации с ценообразованием. Затем последовали законодательные изменения, включавшие запрет на внеклассные занятия (не только онлайн, но и вживую) для учеников средних школ в выходные, праздники и во время школьных каникул, а также на территории академических кампусов. На обучение в будни наложено ограничение по продолжительности.
Главная цель властей — отрегулировать рынок EdTech. Так называют сферу экономики на стыке образования и IT: от онлайн-курсов до приложений по поиску репетиторов и тренажеров в режиме виртуальной реальности. Как и финтех, она до сих пор существовала в «серой зоне», что позволяло предпринимателям рассчитывать на повышенную рентабельность. За несколько лет китайский рынок EdTech разросся до ежегодных 100 миллиардов долларов, а большинство игроков имеют поддержку от крупнейших IT-корпораций. Заметные проекты появляются каждый месяц и легко привлекают финансирование за счет раундов инвестиций (процедуры, предшествующей выходу на биржу и ориентированной на более узкий круг желающих вложиться).
На руку бизнесменам играет существующий в Китае культ образования. Тем, кто не получил диплом или провалил хоть какой-нибудь экзамен, зачастую бывает сложно найти работу и построить карьеру, а потому родители и сами ученики готовы тратить на обучение немалые деньги. Правительство беспокоит еще и то, что менее обеспеченные граждане остаются без дополнительных знаний, что повышает расслоение в обществе.
Всего за несколько месяцев акции крупнейших EdTech-компаний — New Oriental Education, Scholar Education Group, TAL и Gaotu Techedu — подешевели на 50-75 процентов, спровоцировав обвал на биржах в Шанхае и Гонконге в конце июля. Основной индекс Hang Seng за два дня снизился на восемь процентов; Scholar Education Group упала на 45 процентов, New Oriental Education — на 47 процентов. Но главный итог чистки заключается в том, что как минимум сотни тысяч репетиторов остались без работы, не сумев (по крайней мере, пока) подстроиться под новые требования. Компании сократили сотрудников, отвечавших за лекции у учеников средней школы, и теперь рассчитывают зарабатывать лишь на занятиях со студентами и выпускниками. В некоторых случаях штат уменьшился на 70 процентов. Экономисты всерьез говорят о всплеске безработицы как в отдельных регионах, так и в целом по стране — около пяти процентов в общем и 15 процентов для людей от 16 до 24 лет.
Для большинства главных «мишеней» китайского правительства, на первый взгляд, все закончилось хорошо: они сумели найти общий язык с чиновниками, загладить вину и искупить грехи, а некоторые, как ByteDance, даже сохранили прежние планы (чего нельзя сказать о потерявших работу репетиторах). Более того, все они с самого начала заявляли о готовности сотрудничать с властями и принять любое наказание. В то же время ситуация в целом полна неопределенностей. До конца неясно, что именно побудило руководство страны всерьез взяться за крупный бизнес, который многие привыкли воспринимать в качестве витрины китайских достижений.
Традиционное для Пекина отсутствие разъяснений побуждает экономистов и инвесторов строить догадки. Некоторые видят во внезапной атаке политическую подоплеку. Торговая и технологическая войны с США, пример попавшей под санкции России, обострение противостояния вокруг двух архипелагов в Южно-Китайском море, которое может привести к открытому конфликту с Америкой и ее союзниками, — все это требует не только ответных, но и превентивных действий для демонстрации собственной важности и независимости. IT-компании как проводники идеи глобального мира должны в таких условиях сохранять безусловную лояльность, а любое отступление от нее следует жестко наказывать.
Особенно яркое впечатление на китайских руководителей якобы произвели действия американских соцсетей, в начале года заблокировавших аккаунты уходящего президента Трампа после штурма Капитолия. В них КПК увидела неприкрытую и успешную попытку вмешательства крупного бизнеса в политику, что в Китае считается настоящим табу.
Среди экономических факторов выделяется валютное соперничество. Ограничения на экспорт и работу в США, под которые сейчас попадают 35 китайских компаний, а также вытекающие проблемы с зарабатыванием долларов вынудили руководство партии активнее развивать юань (в том числе его новую, цифровую версию) и в целом сокращать финансово-экономические связи с Соединенными Штатами.
Отношения с Европой тоже переживают не лучшие времена. В прошлом году после многолетних переговоров Пекин и Брюссель заключили всеобъемлющее соглашение, которое должно было открыть им доступ на рынки друг друга. Но весной 2021-го ЕС ввел санкции против чиновников провинции Синьцзян за притеснение уйгуров — мусульманского этнического меньшинства. Китай ввел ответные меры, и европейские власти отказались ратифицировать многообещающую сделку. Присутствие ведущих китайских компаний на «вражеских» биржах в таких условиях воспринимается властями как предательство и должно пресекаться.
К тому же создается прямая угроза манипуляций котировками — со стороны как отдельных трейдеров, так и крупных институциональных игроков: банков, фондов, страховщиков. Известны случаи, когда брокеры в попытке обеспечить нужную себе цену того или иного актива завышали требования к гарантийному обеспечению, вынуждая клиентов избавляться от ценных бумаг и товаров. Если что-то подобное произойдет с акциями китайских компаний, пострадают их держатели на родине, за которыми стоят миллионы вкладчиков, пенсионеров и клиентов страховых компаний.
Помимо упущенной экспортной выручки американские санкции в отношении китайских компаний обнажили серьезную зависимость последних от западных технологий и оборудования. Выяснилось, что производитель смартфонов и телекоммуникационного оборудования Huawei не может работать без доступа к операционной системе Android от Google (пришлось срочно разрабатывать с нуля собственную) и без американских микропроцессоров, на поставки которых в Китай также были наложены ограничения. Они коснулись даже тайваньской TSMC, которой разрешили поставлять Huawei только устаревшие чипы — под страхом таких же санкций.
Похожая уязвимость проявилась при разработке сетей связи нового поколения 5G. Китай считается одним из мировых лидеров в области, однако основные достижения связаны как раз с Huawei, который лишился доступа к западным технологиям и оборудованию. Осознав собственную ограниченность, Пекин стремится теперь наверстать упущенное и использует знакомую россиянам милитаристскую риторику, при помощи которой надеется сплотить бизнес вокруг партии и мобилизовать его ресурсы — фактически обернуть вынужденную изоляцию в свою пользу. Под эту цель были спешно приняты закон «О национальной разведке», обязывающий всех граждан и компании сотрудничать со спецслужбами, и новая концепция экономической безопасности.
Персональные данные клиентов, собираемые Didi и другими технологическими гигантами, ценны для властей не только из-за параноидальных опасений за национальную безопасность. По сведениям западных журналистов, Китай собирается наладить организованную торговлю ими на площадках, похожих на классические биржи, и фактически создать новую отрасль экономики, стимулировав ее рост. Собираются ли власти сами зарабатывать на продаже информации и пополнять таким образом бюджет или рассчитывают на налоговые поступления от игроков нового рынка, пока неясно. Но в любом случае инициатива (если ее правильно истолковали зарубежные аналитики) требует особенно внимательного отношения к личным данным миллионов китайцев.
Наконец, правительство осознает, что неизбежная при размещении на зарубежных биржах гласность перед инвесторами прольет свет на спорные практики в области использования чужой интеллектуальной собственности. Долгие годы в КНР действовало правило, согласно которому иностранные компании могли выйти на местный рынок только через создание совместного предприятия с китайским партнером, которому безвозмездно передавались все патенты и права на разработки. Благодаря этому правилу и сотрудничеству с американской IBM нынешних успехов добился производитель электроники Lenovo. Во многом оно же стало поводом для развязывания Трампом торговой войны в конце 2017-го. В дальнейшем Пекин заявлял о готовности идти на уступки и смягчать требования к иностранным инвесторам. Но специалисты подозревают, что далеко не все методы китайских властей предавались огласке, и руководство Компартии ожидаемо не хочет их раскрывать.
Некоторые политологи считают, что наказание IT-гигантов и, в особенности, Alibaba с Ant Group, стало следствием внутрипартийной борьбы. Среди миноритарных акционеров последней есть родственники бывших китайских высших руководителей, в том числе возглавлявшего страну в 1989-2002 годах Цзян Цзэминя. Именно они оказались бы одними из главных выгодоприобретателей в случае успешного IPO, поскольку сумели бы продать свои пакеты акций на пике стоимости под влиянием ажиотажа. Для Си Цзиньпина, последовательно борющегося с влиянием в КПК бывших партийных функционеров, такой исход был бы непозволителен, поэтому он якобы бросил все силы, чтобы сорвать планы Джека Ма и предотвратить IPO.
Еще одна теория гласит, что правительство просто решило разобраться с нарушителями и отрегулировать отдельные рынки — финансовый и образовательный, а искать здесь постороннюю подоплеку не стоит. В ее пользу говорит то, что ни один акционер или топ-менеджер пострадавших компаний не подвергся уголовному преследованию, а сами предприятия смогли продолжить работу. Сторонники такой версии уверены, что действия Пекина пойдут на пользу как всей китайской экономике, так и отдельным корпорациям, которые смогут начать все с чистого листа и по новым, четким и одинаковым для всех правилам, выбравшись из «серой зоны».
В противном случае Ant Group, ByteDance и все, кто собирался в ближайшее время выходить на иностранные биржи, столкнувшись с новыми реалиями, наверняка понесли бы убытки — из-за необходимости перестраивать бизнес. Разочарованные инвесторы начали бы распродажу акций, которая могла затронуть множество держателей внутри Китая и их кредиторов. Основатель крупнейшего в мире хедж-фонда Bridgewater Associates Рэй Далио и вовсе уверен, что главная цель атаки на бизнес — снижение уровня неравенства в стране.
«Резня», внезапно устроенная китайским правительством в отношении собственных ведущих компаний, шокировала финансовый мир. Наблюдатели не успевают считать пострадавших и гадают о причинах происходящего. Среди них называются и политические, и сугубо экономические, усматривается даже влияние внутрипартийных разборок. Некоторые полагают, что, урегулировав наиболее непокорные рынки, власти остановятся. Другие уверены, что репрессии затянутся на годы — пока партия не убедится в полной подконтрольности крупного бизнеса.
В конце июля Шанхайская и Гонконгская биржи обвалились из-за резкого падения котировок компаний, занимающихся онлайн-образованием и тоже попавших под удар. Главные мировые инвесторы уже отказываются от вложений в китайские активы. Так, к примеру, поступил японский SoftBank, 39 процентов портфеля которого до недавнего времени составляла доля в Alibaba. Другие собираются переключиться на сектора китайской экономики, еще не попавшие под чистку: энергетику, здравоохранение, производство полупроводников.
Причем опыт ByteDance показывает, что Пекин не собирается полностью запрещать своим компаниям контактировать с внешним миром и привлекать финансирование из-за рубежа. Скорее всего, каждый конкретный случай, в том числе размещение на западной бирже, потребует отдельного согласования. Аналогичные меры принимаются с другой стороны. Комиссия по ценным бумагам и биржам США (SEC) рассказала, что будет требовать от китайских компаний уведомлять потенциальных инвесторов о рисках, связанных с возможным вмешательством КПК в их работу. Как это будет выглядеть на деле и как отреагирует Пекин, пока непонятно. Но уже сейчас ясно, что вторая по величине экономика планеты кардинально перестраивается на наших глазах и, вполне возможно, подает пример другим.