Компромат — это как крылатая ракета с ядерной боеголовкой. Пока он лежит в какой-нибудь папке, или хранится на флешке в сейфе, им можно сдерживать противника и выторговывать уступки. Но как только заветная кнопка нажата и (по Мюллеру) то, что знали двое, узнает и свинья, — ситуация становится необратимой.
Это последний довод королей или скорее — бульдогов, дерущихся под ковром. Когда проигрыш от неиспользования «оружия карьерного поражения» перекрывает все издержки, возникающие из-за его применения и перехода «красной черты».
Так было, например, с «делом писателей» осенью 1997-го, которое чуть было не стоило вице-премьерского кресла Анатолию Чубайсу и изрядно потрепало его команду. Олигархи Борис Березовский и Владимир Гусинский слишком хотели получить сладкие приватизационные остатки, чтобы останавливаться в войне с правительственными либералами.
В начале 99-го компромат помог олигархам уже не в наступлении, а в обороне. Трансляция по госканалу амурных похождений тогдашнего генпрокурора Юрия Скуратова поставила крест на его карьере и планах премьера Евгения Примакова по нейтрализации олигархата.
Впрочем, «равноудаление олигархов», как известно, все-таки случилось. И самый знаковый его эпизод — дело ЮКОСа — тоже начался с компромата. Точнее — с ареста тиража журнала «Компромат.Ru», очередной номер которого был посвящен Михаилу Ходорковскому и его на тот момент еще самой могущественной и прозрачной бизнес-империи.
Новой главной темой стала национализация. Госкомпании из объектов олигархических притязаний превратились, наоборот, в поглотителей. И эту смену вех едва ли не первыми ознаменовали ловцы компромата.
Превращение Алексея Навального из борца за права миноритариев в главного российского разоблачителя случилось уже в эпоху развитого госкапитализма. Основные битвы разгорались теперь из-за господрядов. На олимпийских и трубопроводных стройках крутились слишком большие деньги, чтобы не провоцировать конфликты в элите и не вызывать периодического извлечения скелетов из шкафов.
Сегодня по понятным причинам предложение денег со стороны государства и госкомпаний заметно сократилось. Это не отменяет притязаний на «закрома родины» и борьбу за подряды и субсидии. Напротив — лишь усиливает ажиотаж.
Но любой мало-мальски значимый игрок вправе задаться вопросом: зачем ломать копья из-за сжимающейся, как шагреневая кожа, овчинки, когда еще остается в буквальном и переносном смысле не паханное поле?
Довольно симптоматично, что в президентском послании практически ничего не сказано о нефтянке, но много внимания уделено АПК. Владимир Путин отметил и экспортные успехи аграриев, принесшие в прошлом году 20 миллиардов долларов, что «на четверть больше, чем выручка от продажи вооружений, или около трети доходов от экспорта газа». И про полное обеспечение национального рынка отечественным продовольствием к 2020 году президент упомянул. И изымать сельхозземли за непрофильное использование призвал.
На фоне различных продэмбарго и растущей инфляции сельское хозяйство по своей политической и экономической значимости для государства догоняет оборонку и ТЭК. Причем это ровно тот самый случай, когда народ и партия едины. Покупать еду, в отличие от квартир и машин, граждане будут всегда. И чем дешевле рубль — тем с большей охотой будут покупать российские, а не импортные продукты.
С гарантированными господдержкой и сбытом АПК превращается в «золотую жилу». А пахотные земли и фермерские хозяйства— в современный аналог нефтяных полей и строительных подрядов, какими они были в «тучные» нулевые. С сопоставимой рентабельностью и не меньшим ажиотажем.
Минсельхоз, Россельхозбанк, крупнейшие землевладельцы — основные выгодоприобретатели намечающегося бума. Но в то же время — главные конкуренты и вероятные объекты информационных атак. Ведь большие деньги провоцируют большие войны, в которых без компромата не обойтись.
В самом громком разоблачении последних дней — блокбастере, который Навальный и его Фонд борьбы с коррупцией (ФБК) посвятили гепрокурору Юрию Чайке и его сыновьям, есть один немаловажный эпизод. Это приписываемые прокурорским и их женам деловые связи с печально знаменитыми Цапками.
Речь идет не об ОПГ, создание которой инкриминируется Цапкам, а о вполне легальном аграрном бизнесе. Как известно, инициаторы кущевской резни были крупнейшими кубанскими фермерами. А после суда их владения перешли к другим видным латифундистам.
В феврале 2014-го «Ведомости» сообщили, что цапковский «Север Кубани» покупает фирма «Агрокомплекс», созданная Николаем Ткачевым — отцом Александра Ткачева, тогдашнего краснодарского губернатора и будущего министра сельского хозяйства. При заключении сделки новый владелец обязался урегулировать долги «Севера Кубани» перед Россельхозбанком (РСХБ). Но по странному стечению обстоятельств именно с переездом Александра Ткачева в министерское кресло взаимоотношения между аграрным ведомством и главным отраслевым кредитором заметно осложнились.
Когда на днях депутаты из профильного комитета Госдумы выразили недовольство работой Россельхозбанка и Росагролизинга, Ткачев не стал разубеждать народных избранников, а посетовал на автономность упомянутых финансовых структур и неподконтрольность Минсельхозу. Это при том, что сам министр с ноября руководит наблюдательным советом РСХБ.
В лоббистском ресурсе Александра Ткачева сомневаться не приходится. Особенно после того, насколько быстро была реализована идея по уничтожению «санкционки». Теперь, явно с ткачевской подачи, инициирована ревизия сельхозземель и эффективности их собственников.
Но у Россельхозбанка «аппаратная» броня тоже весьма крепка. Его председатель правления Дмитрий Патрушев — сын секретаря Совбеза Николая Патрушева. В наблюдательный совет, помимо Ткачева, входит Владимир Стржалковский, давний знакомый и сослуживец Патрушева-старшего.
Возникает как раз тот самый клинч, когда велик соблазн раскачать ситуацию с помощью компромата. Тем более что противостояние Патрушева-младшего и Ткачева осложняло Россельхозбанку получение финансовой поддержки от государства. И если бы не появился фильм-доклад ФБК, представляющий в новом свете Кущевку и все, что с ней связано, — его стоило бы придумать.
Впрочем, как следует из пояснений президентского пресс-секретаря Дмитрия Пескова, Навальный в данном случае скорее успешный продюсер, нежели автор сценария. «Эта информация была для нас доступна где-то летом, мы с ней уже ознакомились, это было где-то в июне. Тогда в качестве авторов материала фигурировали другие люди», — заявил Песков по поводу антипрокурских разоблачений.
Тем не менее пока у Кремля — опять же согласно Пескову — нет намерения как-то реагировать на доклад ФБК. Единственным высокопоставленным чиновником, который допустил проведение проверок в отношении семьи генпрокурора, был Николай Патрушев.
Для желающих немедленных отставок и посадок это, возможно, не очень хорошая новость. А вот для землевладельцев — как раз наоборот. Перефразируя Марка Твена, землю больше не делают, зато она делает конкуренцию более ожесточенной. И пока в российском АПК остаются как минимум два очень крупных, влиятельных и жестко конкурирующих игрока, у менее крупных есть шанс для успешной игры на повышение.