Новый виток торгового конфликта США и Китая, который активно набирает обороты с начала мая, уже в терминальной стадии: Вашингтон готов обложить пошлинами вообще все товары из КНР, а Пекин достал из рукава туза и, пользуясь своим положением монополиста, пригрозил ограничить поставки в Америку редкоземельных металлов — полезных ископаемых, без которых невозможно делать ни мобильные телефоны, ни реактивные двигатели. Особенно такой запрет ударит по только набирающей обороты индустрии электромобилей и гибридного транспорта, в которых редкие металлы используются в двигателях и батареях. Угроза мирового масштаба — в материале «Ленты.ру».
Отношения двух крупнейших экономик мира, США и Китая, продолжают ухудшаться через год после начала торговой войны. Очередной критический момент настал в мае 2019 года, когда США после провальных торговых переговоров поставили под удар китайскую компанию Huawei. Американский президент Дональд Трамп ввел в стране чрезвычайное положение, которое позволяет запретить американским компаниям сотрудничать с китайской фирмой, являющейся одним из главных поставщиков телеком-оборудования и потенциальным мировым лидером в строительстве сетей 5G. После этого от сотрудничества с Huawei отказались многие американские партнеры, среди которых была, например, Google.
В ответ Китай придумал свой чувствительный удар по американским технологиям и рассматривает возможность ввести запрет на экспорт редкоземельных металлов (РЗМ) в США. Это может отразиться на многих индустриях, так как РЗМ используются практически во всех современных технологиях (смартфонах и наушниках, телевизорах, бытовой технике, медицинском оборудовании). Однако сильнее всего это ударит по автопрому, в том числе по набирающей обороты индустрии электрокаров и гибридных автомобилей, поскольку в автомобильной промышленности редкоземельные металлы применяются в составе магнитов для энергоэффективных двигателей (неодим, празеодим, диспрозий) и аккумуляторов (лантан, неодим).
Обострение в торговых отношениях США и Китая произошло после неудачной встречи в Вашингтоне 10 мая, хотя изначально на нее возлагали большие надежды. Это был уже 11-й раунд переговоров, в рамках которых Вашингтон и Пекин обсуждали пути устранения торгового дисбаланса. Однако на этот раз были основания предполагать, что торговая война, длящаяся с июля 2018 года, близится к завершению. Дело в том, что в конце прошлого года после того, как стороны уже несколько раз вводили в отношении друг друга торговые пошлины, они сумели договориться о временном перемирии, чтобы выработать всеобъемлющее соглашение. Китай в начале 2019 года предложил США план по ликвидации торгового дисбаланса, в рамках которого готов быстро и значительно нарастить импорт американских товаров. В марте Вашингтон заявлял, что не будет повышать пошлины, пока переговоры идут в нужном для США ключе.
Однако за несколько дней до переговоров Трамп положил конец перемирию, анонсировав в своем Twitter резкое увеличение импортных пошлин на товары из КНР в случае, если стороны не договорятся о сделке. По мнению американского президента, переговоры сторон продвигаются слишком медленно, и Пекин отходит от ранее достигнутых договоренностей. В частности, КНР якобы отказывается менять законодательство для борьбы с незаконным копированием американских технологий и интеллектуальной собственности, что является одним из основных спорных моментов в торговых трениях двух стран.
После того как майские переговоры провалились, Штаты, как и обещали, обложили пошлинами в 25 процентов импорт из Китая на 200 миллиардов долларов. Они охватывают широкий спектр товаров от химических веществ и полезных ископаемых до овощей и фруктов, соевого соуса и кожаных сумок. Кроме того, Трамп поручил разработать введение пошлин вообще на весь оставшийся импорт из Китая, который оценивается в 300 миллиардов долларов. Ответ со стороны Пекина не заставил себя долго ждать — уже через несколько дней после провальной встречи китайские власти сообщили, что пойдут на ответные меры, и с 1 июня увеличили пошлины на американские товары на 60 миллиардов долларов. Под китайские ограничения также попал широкий круг товаров от полезных ископаемых до сельхозпродукции, алкоголя, мебели и фортепиано.
Незамедлительно Китай отреагировал и на удар США по Huawei. Уже через несколько часов после того, как Белый дом запретил американскому бизнесу сотрудничество с китайской компанией, председатель КНР Си Цзиньпин посетил предприятие по производству редкоземельных металлов. Этот шаг стал мощным сигналом к тому, что Китай, являющийся для США поставщиком номер один этих полезных ископаемых, готов использовать их как оружие в торговой войне и направить его против американского технологического сектора.
КНР по сути является монополистом на мировом рынке редкоземельных металлов. На него приходятся 37 процентов мировых запасов РЗМ, однако его доля на рынке производства намного выше. Более 90 процентов РЗМ сейчас производят именно в Китае. Такое положение сложилось после 80-х годов.
До этого Америка была лидером мировых поставок РЗМ. Они добывались на шахте Mountain Pass в Калифорнии, однако США вынуждены были свернуть свое производство из-за серьезных экологических последствий и того, что Китай перетянул на себя рынок РЗМ, продавая продукт по очень низким ценам. В результате после решения отказаться от собственного производства США оказались в зависимости от поставок из Китая — именно оттуда в Америку поступает основной объем этого сырья (80 процентов).
На протяжении развернувшейся торговой войны Штаты пытались, несмотря ни на что, избегать ограничений поставок этих металлов, поскольку они критически важны для технологического сектора. В частности, когда вводились пошлины в отношении китайского импорта, «редкие земли» в список позиций, на которые распространяются тарифы, не включались. РЗМ настолько важны для США, что входят в перечень «критически важных» ресурсов для экономической и национальной безопасности страны, составленный американским Министерством внутренних дел.
В автомобильной промышленности редкоземельные металлы используются буквально везде: в моторах, «дворниках», электрических стеклоподъемниках, рулевом усилителе, подушках безопасности, а также элементах, уменьшающих количество выбросов выхлопных газов. Сразу после того, как Китай пригрозил США ограничениями, в Штатах забили тревогу.
«Нет такого автомобиля, проданного или произведенного в Соединенных Штатах, у которого где-нибудь в двигателе не было бы редкоземельных металлов... Это [угрозы Китая] будет сильнейшим ударом по индустрии бытовой техники и автомобильной промышленности», — сказал соучредитель Technology Metals Research LLC Джек Лифтон, который уже несколько десятилетий занимается рынком редкоземельных металлов. Однако действительно чувствительным удар может выйти по индустрии «зеленого» транспорта. Дело в том, что рынок «экологичных» машин стремительно растет, и мало у кого есть сомнения, что со временем именно этот вид транспорта станет доминирующим.
В 2018 году по всему миру было продано более двух миллионов электрокаров и гибридных автомобилей, что на 63 процента больше, чем в 2017-м. Ожидается, что в 2019 году продажи будут только расти. Доля таких машин в мире уже достигла двух процентов. По прогнозам JP Morgan, к 2025 году продажи электрокаров и гибридных автомобилей составят 30 процентов от всех продаж машин в мире.
С ростом спроса на электрокары и «гибриды» растет и спрос на редкоземельные металлы. И в сложившихся условиях более весомой кажется не угроза лишиться китайских поставок РЗМ, а отставание американских производителей машин нового поколения от конкурентов из-за отсутствия сырья. Конечно, США могут закупить редкоземельные металлы у других стран по более высокой цене, однако на развитие альтернативных поставок или налаживание собственного производства может уйти несколько лет.
В то же время далеко не все аналитики согласны с тем, что введение ограничений со стороны Китая окажет сильное воздействие на промышленность Соединенных Штатов. По их мнению, США импортируют мало сырья из Китая — стоимость китайского импорта редкоземельных элементов в 2018 году составила всего около 160 миллионов долларов.
Кроме того, в американском Минторге уже начали принимать меры, чтобы освободить страну от китайской зависимости. В частности, ведомство начало переговоры с другими поставщиками редкоземельных металлов и уже сделало шаги к возобновлению производства РЗМ в США. В мае австралийская компания по производству редкоземельных металлов Lynas подписала соглашение с техасским производителем химических веществ Blue Line о строительстве такого завода по переработке на территории Штатов.
Кроме того, нет абсолютной уверенности, что и самому Пекину будет выгодно введение торговых ограничений. Дело в том, что у Китая уже есть опыт давления на противника с помощью РЗМ, и его нельзя назвать полностью позитивным. В 2010 году во время территориального спора с Японией меры со стороны Пекина поставили электронную отрасль этой страны в тяжелое положение. К тому же тогда они также нанесли болезненный удар по японскому автопрому, что заставило Токио пойти на политические уступки, в обмен на которые Китай возобновил поставки сырья. В то же время такая политика имела и негативные последствия для самого Китая.
Тогда цены на редкоземельные металлы подскочили в несколько раз, сделав отрасль привлекательной для других стран, несмотря на экологические риски. Государства начали увеличивать производство РЗМ, конкурируя с КНР. Ограничения имели и другой эффект: в условиях нехватки РЗМ производители начали находить способы использовать редкоземельные металлы повторно или вообще обходиться без них. В результате Китай потерял значительную долю рынков сбыта и вряд ли захочет, чтобы ситуация повторилась.
Однако если ограничения все же будут введены, на рынке редкоземельных металлов появится неудовлетворенный спрос. В этой ситуации в игру могла бы вступить Россия. По данным Геологической службы США, на ее долю приходится менее двух процентов мировой добычи редкоземельных металлов, хотя она обладает четвертыми по величине мировыми запасами этих полезных ископаемых. Но для того, чтобы занять эту нишу, нужно нарастить производство таких металлов, а также принять решение, готова ли Москва пойти против своего стратегического партнера — Китая.