«Пугают громкие звуки и разговоры» Тысячи россиян каждый день становятся свидетелями жестокости. Как это травмирует их?
Фото: Tero Vesalainen / Shutterstock / Fotodom
Каждый человек хотя бы раз в жизни становился свидетелем неприятных событий. Кто-то наблюдал из окна, как соседский ребенок издевается над щенком, кто-то делал телевизор погромче, чтобы не слышать ругань семейной пары за стеной, а позже долго задавал себе один и тот же вопрос: «Почему я не вмешался?» Это может быть проявлением травмы свидетеля — острого состояния, в которое погружается человек, увидевший нечто шокирующее. Насколько опасна травма свидетеля, что может ее вызвать и нормально ли испытывать вину за то, на что ты не мог повлиять, «Лента.ру» спросила у психолога «ИНГО. Кризисный центр для женщин» Галины Бочаровой.
«Лента.ру»: Что такое травма свидетеля?
Галина Бочарова: Травма свидетеля возникает после острого и тяжелого негативного события или ситуации, которую вдруг увидел человек и которая стала для него чем-то неожиданным и непривычным. Она происходит, когда увиденное сильно травмирует психику — настолько, что можно почувствовать боль и напряжение в теле на физическом уровне.
Травма свидетеля может быть вызвана как мировыми событиями, так и локальными ситуациями — авариями, смертями, насилием дома, на улице или на работе. Столкнуться с этим можно один раз, а можно видеть ту или иную ситуацию регулярно, и тогда будет разный ущерб для психики и разная вероятность развития ПТСР — посттравматического стрессового расстройства.
Фото: fizkes / Shutterstock / Fotodom
Выходит, что сама травма — это острое состояние, а ПТСР — уже расстройство, но разовьется оно или нет, зависит от устойчивости и зрелости психики. То есть психика может переработать травму, если была вовремя оказана поддержка. Но если не оказать помощь сразу, это может перерасти в расстройство — в депрессию, в психосоматику.
К примеру, женщина стала случайной свидетельницей того, как ее коллегу на парковке ударил муж. Она ей не помогла, уехала домой, и у нее есть два варианта. Первый — обсудить это с мужем, позвонить в кризисный центр или на телефон доверия, получить таким образом поддержку, обсудить варианты помощи себе и коллеге — в таком случае риск расстройства будет минимальным, потому что она это проговорила со специалистом и разработала план безопасности.
Важный момент: помощь надо оказать как можно быстрее, в период от нескольких часов до месяца, тогда для психики это обратимая история
Если же эта женщина ничего не сделает, то ее острое состояние может стать расстройством. Это может привести к проблемам со сном, могут пугать громкие звуки и разговоры, могут проявиться психосоматические заболевания, возникнет фоновая тревога, может развиться депрессия, а обычные навыки — например, чтение книг или ориентирование в метро, умывание и забота о себе — могут сильно нарушиться. И если прошло больше месяца с травмирующего события, а острые симптомы все еще проявляются, стоит обратиться к психиатру и психологу: лекарственная поддержка купирует симптомы, а психолог разберет ситуацию и чувства, после чего человеку станет легче.
Может ли травма свидетеля стать отложенной и проявиться с каким-то триггером?
Это зависит от того, была ли оказана своевременная помощь. Если она была, такие риски минимальны.
Есть ли объяснение, почему мы так реагируем на то, что увидели, даже если это нас не затронуло?
Так работает наша психика — это достаточно древние реакции «бей-беги-замри», на уровне инстинктов. Реагируя на стресс, кто-то от него убегает, кто-то замирает, а кто-то бьет в обратную. Дело в нашей базовой потребности в безопасности: когда она так резко нарушается, это может нанести ущерб психике. Если есть понимание, как действовать в стрессовой ситуации, эффект неожиданности не будет таким сильным — человек будет более-менее готов и сориентируется быстрее.
Стыд и чувство вины могут быть частью травмы свидетеля?
Стыд и вина — сложные чувства, которые нам прививают с самого детства. Через них человек отделяется от преступника, ставит барьер, говорит: «Я не такой человек, я хороший, нормальный, я так делать не буду. Хоть я и не помог, я могу посочувствовать». Это оберегает нашу психику.
Фото: Unsplash
Чувство вины — еще и про то, что возможности человека ограничены, он не может помочь всем. Важно, что чувство стыда может быть от мысли «у меня все хорошо, а кому-то плохо, кого-то бьют». От этого человек тоже может ощущать себя виноватым — из-за того, что кто-то живет не так счастливо. С этим, буду честно говорить, справиться самостоятельно очень непросто: надо обращаться к специалисту, разбираться с ним, кто запрещал нам жить свою жизнь хорошо, пока другие страдают.
Когда человек был свидетелем чего-то, но не смог помочь, — это одно. А когда происходит что-то глобальное, какая-то катастрофа, где от нас вообще ничего не зависит — почему мы чувствуем стыд за то, на что не можем повлиять?
Есть очень эмоциональные люди с тонкой душевной организацией. Стоит научиться возвращаться в свою собственную реальность: я могу сочувствовать всем сердцем, я могу перевести какую-то сумму на помощь людям, но при этом должен напоминать себе, что мои ресурсы ограничены, что у меня есть зона моей ответственности в моей жизни, и если я не могу помочь, то могу посочувствовать, после чего нужно вернуться в свою жизнь.
Существует теория об «эффекте свидетеля»: согласно ей, когда вы видите, как кого-то бьют, и вы единственный свидетель, то у того, кого бьют, шансов на помощь больше. Этот феномен открыли и описали в 1968 году американские социальные психологи. По их теории, чем больше у насилия очевидцев, тем меньше вероятность помощи, потому что люди считают, что помощь окажет кто-то более смелый и компетентный, нежели он, — у каждого в толпе есть страх взять на себя ответственность и оказаться в опасности. Об этом заговорили после убийства Китти Дженовезе во дворе многоквартирного дома — согласно исследованию, за этим наблюдали 38 человек, и никто не помог, думая, что это сделает другой.
Убийство американки Китти Дженовезе произошло 13 марта 1964 года в Нью-Йорке, виновным признали темнокожего Уинстона Мозли. Согласно официальной версии следствия, Мозли подбежал к девушке и дважды ударил ее в спину ножом. Китти умерла по пути в клинику.
Преступление получило широкую огласку после того, как 27 декабря 1974 года газета The New York Times опубликовала об этом статью, в которой говорилось, что свидетелями убийства были 38 жителей десятиэтажного многоквартирного дома, слышавшие или видевшие, как девушку бьют ножом. По версии газеты, никто из очевидцев не вызвал полицию и не предпринял каких-то других мер, но наблюдал за происходящим в течение 35 минут.
Версия газеты The New York Times легла в основу исследования ученых Биба Латане и Джона Дарли: в 1968 году они провели серию экспериментов, чтобы выяснить, через какое время очевидцы вмешаются в происходящее, если вмешаются вообще. Они пришли к выводу, что люди с меньшей вероятностью примут ответственность за действие или бездействие, если рядом есть кто-то еще.
В 2007 году исследователи из университета Ланкастера Рэйчел Мэннинг, Марк Левин и Алан Коллинс выяснили, что свидетелей на самом деле было меньше, чем 38, и другие данные из статьи не совпадают со сведениями, представленными в суде.
Они узнали, что найти удалось около полудюжины очевидцев, которые смогли что-то рассказать, а в суде участвовали пять из них. Только трое из выступавших в суде видели Дженовезе вместе с убийцей.
Исследователи также выяснили, что у того нападения было два акта нападения части, и второй происходил во внутренней части здания — из-за особенностей постройки оба акта могло увидеть только небольшое число потенциальных свидетелей. Левин и Коллинс доказывали, что полного невмешательства очевидцев не было — по их данным, один из жителей дома крикнул из окна, чем спугнул Мозли и заставил его прекратить первый акт нападения. Они также приводят слова 15-летнего очевидца, утверждавшего, что после первого нападения его отец позвонил в полицию.
Есть и другие свидетельства того, что кто-то из жильцов пытался вызывать полицию, однако тогда это было затруднительно, потому что экстренной службы 911 еще не существовало. Считается, что именно убийство Китти Дженовезе привело к созданию службы 911 в 1968 году.
В 2020 году группа ученых исследовала записи камер видеонаблюдения в городах Великобритании, Нидерландов и ЮАР, чтобы проследить за поведением их жителей. Они проанализировали разные ситуации — от потасовок до конфликтов с применением оружия — и пришли к выводу, что в 91 проценте случаев один или несколько прохожих сразу пытались помочь пострадавшим, успокоить агрессора, применив силу, или утешить жертву.
Исследователи указали, что пострадавшие с большей вероятностью получали помощь, если очевидцами было много людей, и наблюдатели вмешивались в конфликт во всех трех городах одинаково часто. При этом ученые подчеркивают, что уровень насилия различается в разных странах, поэтому нельзя сказать, что у всех очевидцев по всему миру будет одинаковая реакция на уличный конфликт.
Поэтому если происходит ситуация, в которой вас избивают, и вокруг много людей — надо за секунды найти в толпе глазами человека и обращаться персонально: «Женщина в синей шапке, помогите мне». По версии исследователей, так люди откликаются быстрее — им легче взять на себя ответственность. И еще людям легче помогать тем, кто на них похож. Когда человек зовет на помощь, вероятность помощи вырастет, если он скажет очевидцу, что он похож на кого-то близкого.
Как справиться с травмой свидетеля? Есть ли какой-то алгоритм?
Мы уже говорили, что человек замирает, может ощущать боль в теле, растеряться и испугаться — это шок. Я думаю, что с людьми, которые оказались свидетелями негативного события, надо минимум это обсудить, если не помогло — обратиться в кризисный центр или на телефон доверия, где человека выслушает психолог, снимет психоэмоциональное напряжение, поддержит, посоветует, куда обратиться за помощью.
Но важна осведомленность. Знание алгоритмов, что я могу сделать для себя и для другого, значительно влияет на остроту реакции и вообще снижает стресс. Вернемся к примеру с женщиной, которая стала свидетельницей насилия в отношении коллеги: она может оказать не только прямую помощь, но и косвенную. Напрямую она может отозвать женщину, выразить беспокойство о том, что с ней случилось, узнать, как она себя чувствует и нужна ли помощь.
Фото: Unsplash
Косвенная помощь с соблюдением мер безопасности может заключаться в съемке видео: это покажет обидчику, что его действия видны, что он может понести за них наказание. Мы можем вызвать полицию, пожарных, скорую, подбежать к охраннику в магазине, если сами не можем вмешаться и помочь, — то есть организовать помощь, подтянуть других людей. Кроме того, можно помогать, участвуя в разных организациях волонтером или повышая осведомленность окружающих.
Простой человек может помочь близкому, если у него случилась травма свидетеля?
Это первый и самый важный пункт: поговорить о случившемся, назвать чувства, достать их из человека. Если проблему прожить, она не перерастет в фоновую тревогу, не останется внутри. Надо дать человеку поддержку, понимание и безопасность.
Вы замечали, что люди, которые стали свидетелями тяжелых ситуаций, часто очень много об этом рассказывают? Так психика справляется с произошедшим
Может ли травма свидетеля возникнуть от чтения новостей?
В том варианте, в котором мы обсуждаем сейчас, — нет. Это могут быть неприятные чувства, расстройство, но острой реакции, конечно, не будет. Одно дело — видеть вживую, другое — читать или смотреть видео.
Почему люди продолжают следить за тяжелыми событиями?
Надо задаться вопросом, что эти новости дают, почему это так важно. Часто через такие вещи мы проживаем что-то свое.
Правильно ли полностью оградить себя от негатива и создать вокруг себя свой пузырь с позитивом и добром?
Лучше сохранять баланс. Если совсем оказаться в мире розовых пони, то есть большая вероятность, что если что-то случится с нами, мы с этим не справимся — будет больше ущерба для психики. Я за то, чтобы быть в реальности — не преувеличивать и не преуменьшать.