Задержание в Париже основателя Telegram Павла Дурова без преувеличения стало одной из центральных тем новостной повестки. Правоохранительные органы Франции обвинили его в отказе от предоставления данных, сокрытии преступлений, причастности к распространению детского порно и обороту наркотиков, а также в целом ряде других нарушений закона. После четырех суток под стражей Дурова освободили под залог, однако он находится под судебным надзором и не может покидать Францию. Несмотря на то что Telegram, по данным французских СМИ, уже пошел на «беспрецедентное сотрудничество» с местными следователями, будущее его основателя все равно остается весьма туманным. О том, какие интересы преследует Франция в деле Дурова и чем оно может обернуться для него самого и для международного правосудия, «Ленте.ру» рассказал доктор юридических наук и бывший судья Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) от России Дмитрий Дедов.
Дмитрий Дедов: Дело Павла Дурова — очень необычное и экстраординарное. Конечно, мы можем долго говорить об ответственности владельцев соцсетей и мессенджеров — это понятно.
Но сложно представить, чтобы в отношении, к примеру, Марка Цукерберга (глава запрещенной в России соцсети Facebook, принадлежит корпорации Meta, которая признана в РФ экстремистской и запрещена, — прим. «Ленты.ру») или Илона Маска (владелец соцсети X) возбудили уголовное дело за то, что кто-то из пользователей распространяет преступный контент.
Однако такая ситуация произошла с Павлом Дуровым — видимо, есть люди, которые очень сильно ему завидуют. И я думаю, что это относится не только к Франции: его прямыми конкурентами считаются все-таки американцы. Поэтому не исключено, что дело Дурова — это прямой заказ.
Во Франции работают Facebook, Instagram (соцсеть, принадлежит корпорации Meta, которая признана в РФ экстремистской и запрещена), Х, Googlе — а там тоже много чего есть: и порнографический контент, и наркотики, и мошенники. Почему же к ним нет никаких претензий?
Я считаю, что дело Дурова — это попытка придумать аргументы чисто уголовного характера, которые как будто бы не носили политического флера
Потому что, во-первых, сами французы осуждали Россию за то, что она якобы преследует людей по политическим мотивам. Во-вторых, когда во Франции закрыли RT France, это понравилось далеко не всем. В итоге сейчас подобного рода вещи делают более скрытно.
«Лента.ру»: Что в деле Павла Дурова вас удивляет больше всего?
Очень странно, что мы об этом деле почти ничего не знаем из официальных источников. Я искал специально какие-то документы — их нет. Нет ни одной ссылки на норму уголовного закона.
Например, говорится, что Павел Дуров не реагировал на запросы властей, но не сказано, что эти запросы были одобрены судами Франции
Французский полицейский не может просто так направить Дурову запрос и что-то от него потребовать — сначала он должен провести расследование, потом пойти в суд, где попросить разрешение на получение какой-то конкретной информации и только с разрешения суда направить запрос.
Я вот лично не уверен, что такого рода разрешения вообще получались. По крайней мере, было бы логично правоохранителям о них сейчас сказать, но этого не происходит. Сейчас Дурова перевели под полицейский надзор, но это ничего по сути не меняет — он также ограничен в передвижении и действиях.
Павел Дуров (в центре) после освобождения под залог
Сумма, взятая в залог (пять миллионов евро), конечно, с его состоянием не сравнится, но тоже ощутимая. Тут понимаешь: если уедешь, потеряешь и ее, и возможность вернуться во Францию. А я так понимаю, он эту возможность хочет сохранить. Тем не менее непонятно, на какой срок будут распространяться ограничительные меры.
Европейские стандарты в вопросах лишения свободы очень жесткие — срок должен быть четко определен. Но нам и о нем не говорят.
«Они переборщили с этим арестом»
Насколько может затянуться процесс над основателем Telegram и от чего это зависит?
От информации, которая есть у правоохранителей, — и, похоже, ее не очень много. Дело в том, что арестовать человека непросто: должны быть доказанные и разумные основания подозревать, что человек совершил преступление, должны быть подтверждающие материалы.
Тут же нужно доказать, что есть и основания для ареста, что человек может уклониться от правосудия. Какие были озвучены доводы? Мы этого не знаем. Сам арест был связан с предъявлением обвинения. Однако за максимально возможные 78 часов ареста они как будто ничего толкового не придумали, поэтому Дурову и смягчили меру до судебного надзора.
Фото: Abdul Saboor / Reuters
Сколько она будет длиться, как мне кажется, зависит от того, насколько Павел Дуров будет сотрудничать с властями. Очень неприятная история с точки зрения их поведения. Конечно, они злоупотребляют своими возможностями и преследуют нелегитимные цели, которые еще и всячески пытаются скрыть.
Им просто нужно, чтобы этот человек находился под их контролем, чтобы на него оказывать давление. Вообще все это не характерно для Франции. Она в целом раньше оправдывала свой высокий уровень правосудия и развития права. Это такая пассионарная страна, в ней развита культура протеста против властей.
Какие главные задачи сейчас стоят перед адвокатами Дурова?
Команду его защитников наверняка пополнили французы. Скорее всего, они общаются с местными правоохранителями, потом информируют личных адвокатов Павла, а те уже принимают решение о каких-то конкретных действиях и выстраивают стратегию защиты.
Вероятно, адвокаты изучают уголовное право Франции: на каких основаниях задержали их клиента, распространяются ли они в данном случае на него как на владельца мессенджера.
Я думаю, что таких оснований нет, как и самого состава преступления
Второе направление — это изучение общеевропейских директив, касающихся получения информации и предупреждения уголовных преступлений. Такие есть: например, российский закон Яровой, который многие критиковали, на самом деле взят из европейских стандартов.
Я думаю, Дурову сейчас необходимо обратиться в ЕСПЧ и оспаривать свой арест. Кажется, французские власти и сами поняли, что с этим арестом переборщили. Теперь он имеет право оспорить законность ареста, несмотря на залог. Но, видимо, делать он этого он пока не хочет — скажем так, намерен сохранить хорошее отношение с властями.
«Судебная практика играет ему на руку»
Какой могла бы стать позиция ЕСПЧ в деле основателя Telegram?
Для ЕСПЧ дело Дурова стало бы неким вызовом, шансом продемонстрировать свою независимость. Французские адвокаты хорошо знают, на что давить и на какие статьи закона ссылаться. Так что вероятность того, что в деле обнаружили бы нарушения Европейской конвенции по правам человека, конечно, высокая.
Хотя кто знает — может, и нашли бы какой-нибудь повод для того, чтобы отклонить жалобу. Однако статистика показывает: хотя количество обращений в ЕСПЧ на долю Франции небольшое — всего 0,8 процента от общего числа, но дела это были сложные, и в большинстве случаев нарушения в них находили.
Судьи ЕСПЧ прибывают в зал заседаний в Страсбурге
Фото: Vincent Kessler / Reuters
Это связано с высоким уровнем подготовки французских адвокатов. Также большую роль здесь играет то сочувствие, которое французы, да и весь мир продемонстрировали по отношению к Дурову. Для ЕСПЧ это очень важный показатель, поскольку суд ориентируется на людей, на репутацию в глазах населения.
Конечно, есть мнение, что на ЕСПЧ оказывается давление со стороны властей.
У меня такой убежденности нет — лишь подозрения или определенные сомнения: порой я видел, что позиция судьи не всегда однозначна и в разных делах проявляется по-разному
Да и многие официальные лица, наши дипломаты в личных разговорах жаловались мне не раз, что европейцы задерживают россиян на мирных акциях, когда для задержания оснований и нет, а ЕСПЧ их жалобы потом отклоняет. При таких же обстоятельствах своих они не задерживают — только в случаях прямых столкновений, насилия и деструктивного поведения.
Был ли у ЕСПЧ опыт рассмотрения дел, схожих с делом Дурова?
Тут надо понять, чего хотят от Дурова — чтобы он раскрыл информацию, то есть персональные, личные данные? И если Павел передаст французам все коды, то они просто потом не будут спрашивать какое-либо разрешение — просто заходи и читай. Тогда у ЕСПЧ есть решения, в которых говорится, что автоматическая прослушка и присоединения без гарантии защиты и решения суда — это нарушения.
Есть очень известные дела, связанные с контролем за информацией, например «Организация Big Brother Watch и другие против Соединенного Королевства». Этот скандал был связан с тем, что британские спецслужбы передали информацию о своих гражданах американцам: просто качался поток из общения между двумя странами и передавался в Штаты.
Фото: Pedro Nunes / Reuters
Тогда, в 2021 году, ЕСПЧ увидел в этом нарушение требований статьи 8 Конвенции — права на уважение частной и семейной жизни. Еще одно иностранное дело — дело Общества за права человека против Швеции, где, наряду с англичанами, шведские власти проверяли все соединения с иностранным элементом по ключевым словам.
Вот и в деле Дурова власти могут потребовать доступ ко всем коммуникациям на предмет сканирования по ключевым словам — типа «детское порно» или «наркотики». Есть и американские дела — Moody v. NetChoice и NetChoice v. Paxton о запрете соцсетям вмешиваться в свободу слова, кроме высказываний, унижающих человеческое достоинство.
Сначала решения были приняты против соцсетей, но затем им удалось убедить Верховный суд США отправить дела на новое рассмотрение в июле 2024 года
Есть еще релевантные американские дела Gonzalez v. Google и Twitter v. Taamneh, где заявителям не удалось привлечь соцсети к ответственности за то, что их использовали террористы (за «содействие терроризму»). В целом вся эта судебная практика играет на руку основателю Telegram.
«Дуров ассоциируется с Россией»
Какую роль в деле Дурова играет его российское гражданство?
Думаю, подоплека тут именно в том, что он русский: так называемые недружественные страны считают, что они могут себе позволить что угодно в отношении россиян, в том числе если это не совсем законно. Мы видим, что пресс-секретарь Владимира Путина [Дмитрий Песков] отрицает какие-либо связи, отношения и встречи между Дуровым и президентом России.
Это связано со слухами: Павла считают едва ли не внедренным российским агентом.
В итоге чем больше наши вмешиваются в дело Дурова, тем больше подозрений у французов — мол, что-то между ним и российскими властями есть, какое-то сотрудничество
Возможно и такое, что дело связано со специальной военной операцией (СВО) на Украине. Все-таки есть эта идея коллективной ответственности — наши власти якобы нарушили международное право, и теперь все россияне должны нести за это ответственность. Дуров же все равно ассоциируется не с Дубаем, где живет, а с Россией.
И этот человек создает популярнейшую платформу, на которой происходит социальная жизнь вне контроля властей. Это то, чего они боятся, боятся зарождения революционных идей. И, конечно, не доверяют самому Дурову, который с ними не сотрудничает, как бы независим, в то же время влиятелен и как-то связан с Россией.
Могли ли основателя Telegram похожим образом задержать в России?
Несмотря на [российские] попытки закрыть Telegram в 2018 году, Дурова не преследовали — пытались закрыть лишь сам мессенджер, но не его создателя. Это в общем-то делает честь нашей системе правоохранительных органов, которая в обществе не отличается высокой положительной репутацией.
Павел Дуров (в центре)
Фото: lukomore. org / Globallookpress.com
Дело, как мне кажется, в том, что Дуров всегда вел себя аккуратно и не допускал публичных высказываний — просто занимался своим делом. И второй, на мой взгляд, очень важный фактор: в целом Telegram помогал в сложные для жизни простых людей периоды — например, во время пандемии COVID-19, когда люди оказались за границей и не могли вернуться.
В мессенджере тогда создавали каналы и сообщества, в которых люди общались и обменивались информацией. В том числе через Telegram шло взаимодействие с консульствами за рубежом. И мессенджер сегодня популярен у самих органов государственной власти в России.
Как вы оцениваете перспективы дела Дурова?
Я сомневаюсь в том, что создателя Telegram осудят. Думаю, весь этот процесс — средство оказания давления на него. Не верю и в то, что из него собираются делать кандидата в обменный фонд или что это начало охоты на россиян. Это, скорее, единичный, исключительный случай, который связан с политическими и конкурентными играми.