«Эскалация конфликта — единственный выход для Киева» Почему переговоры по Украине зашли в тупик и чего добиваются США и Евросоюз?

Спустя полтора месяца после встречи президентов России и США Владимира Путина и Дональда Трампа на Аляске тема урегулирования украинского конфликта отошла на второй план. Европейский союз (ЕС) заявляет о готовности поддерживать Украину до конца и обвиняет Россию в провокациях, США продолжают продавать оружие для Вооруженных сил Украины (ВСУ), а российские войска развивают наступление в Донбассе и Днепропетровской области. О перспективах переговоров, позиции сторон и роли США в конфликте «Ленте.ру» рассказал заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ ВШЭ Дмитрий Суслов.

«Лента.ру»: В последнее время тема переговоров с Украиной ушла с первых полос. Почему это произошло?

Дмитрий Суслов: Это связано с категорическим отказом Европы и Украины принять договоренности, достигнутые Владимиром Путиным и Дональдом Трампом на Аляске. США, в свою очередь, не стали жестко давить на союзников, чтобы заставить их согласиться.

Для Европейского союза завершение конфликта без поражения России, а тем более на российских условиях, — катастрофа. Это означало бы полный провал политики, которую европейские лидеры проводили последние три с половиной года.

В итоге европейские лидеры сделали ставку на продолжение войны, опираясь на договоренность с Трампом о поставках американского оружия для Украины. Они надеются, что сумеют финансировать войну. Но проблемы уже видны: обсуждается даже конфискация замороженных российских активов.

Почему Дональд Трамп не стал оказывать давление на Европу?

Администрацию, по всей видимости, не до конца устроили условия мирного урегулирования, предложенные Россией на саммите. Вряд ли стороны тогда смогли полностью согласовать позиции.

Демилитаризация означала бы сокращение ВСУ и ограничение на практическое военное сотрудничество Украины с Западом: поставки определенных видов вооружений, совместные учения и обучение украинских военнослужащих. Для России это ключевое требование, но для США оно неприемлемо. Американцы считают, что Украина после войны должна оставаться сильным в военном отношении государством в западной внешнеполитической орбите.

Кроме того, Трамп возложил на Европейский союз ответственность и финансовое бремя за жизнеобеспечение Украины — как до конца войны, так и после. США в таких условиях сложно заставить Европу принять российские условия, если она сама решила финансировать продолжение конфликта.

Субъектность Европейского союза в украинском вопросе усилилась, а позиции США ослабли, хотя остаются мощными. Но это уже не период Джо Байдена, когда именно США фактически содержали Украину.

Как изменились позиции России за последние месяцы?

Фундаментально — никак. Но в деталях Россия пошла на компромисс по территориальному вопросу.

Это существенный компромисс, но принципиальные требования остаются: демилитаризация Украины, реформы в отношении русского языка и Украинской православной церкви (УПЦ), запрет неонацистских организаций, а также передача под контроль России всех территорий Донецкой и Луганской народных республик (ДНР и ЛНР).

При этом ситуация с территориями может измениться, если Украина и дальше будет отвергать переговоры. Российские войска наступают и занимают все больше земель. Россия добилась превосходства на фронте по многим параметрам — численности войск, количеству и качеству вооружений, включая дроны.

А какова теперь позиция Украины?

На Украине, напротив, ужесточили риторику. Она снова стала настаивать на перемирии в качестве предварительного условия мирного урегулирования.

О внутриполитических реформах или демилитаризации речи также не идет.

Ужесточение позиции связано с тем, что европейцы убедили Украину продолжать войну, пообещав поддержку оружием и финансами.

То есть компромисс между Россией и Украиной невозможен?

На данный момент — да, из-за позиции европейцев. Для них этот конфликт экзистенциальный, и они готовы поддерживать Украину до конца.

Когда фронт посыпется, Украине придется выбирать: либо принять российские условия, либо потерпеть полное поражение и риск ликвидации государственности.

Возможна ли новая российско-украинская встреча?

Сейчас нет. Украина и ее европейские союзники выбрали продолжение войны. Именно поэтому Владимир Зеленский и предлагает начать со встречи на уровне лидеров, прекрасно понимая, что для России это неприемлемо и такая встреча без предварительной подготовки абсолютно бессмысленна.

Такая встреча должна завершить дипломатический процесс, а не открывать его. Сначала нужна подготовка на уровне рабочих групп по вопросам безопасности, территорий, прав человека, обмена пленными — конкретным корзинам мирного урегулирования. Украина на это не соглашается.

Теоретически, если США изменят позицию и надавят на Украину, процесс может возобновиться в Турции, но только на рабочем, хотя и высоком уровне. Но пока в Европейском союзе выступают против, а США не настаивают.

Чего хочет добиться Дональд Трамп?

Он, как и прежде, стремится завершить войну как можно скорее. Для него важно именно прекращение боевых действий, а не окончание конфликта.

Хотя на Аляске он говорил о полноценном мирном урегулировании, его интересует прежде всего прекращение огня.

Поэтому он поддерживает любые переговорные форматы, которые могут приблизить окончание войны, — российско-украинские, российско-американские или трехсторонние.

При этом позиция Трампа заметно отличается от европейской: он не готов отправлять войска на Украину или участвовать в «коалиции желающих». Для США вопрос территорий второстепенен.

Но при этом США теперь оказывают давление на Россию?

Важно, что Трамп сейчас отмечает неготовность завершить конфликт со стороны как России, так и Европейского союза. Поэтому он перешел к новому раунду давления на российские власти.

На деле вероятность поставок мала: США понимают, что это вызовет резкую эскалацию конфликта. Трамп говорит об этом открыто только для того, чтобы оказать давление на Россию.

В то же время он недоволен европейцами. Он не готов стать Байденом, возобновить безвозмездную военную помощь Украине и вводить многочисленные антироссийские санкции без какой-либо выгоды для себя. Но при этом его тактика в отношении европейских партнеров отличается от подхода к России.

Почему?

Европа во многом идет навстречу Трампу: согласилась на дискриминационное торговое соглашение и повысила оборонные расходы до 5 процентов от ВВП.

В этих условиях Трамп не может запугивать европейцев. Ему выгодно продавать им вооружения для ВСУ с 10-процентной наценкой.

При этом США, разумеется, не принимают позицию европейских стран. Наоборот, Трамп предлагает заведомо невыполнимые условия для введения новых санкций: отказ от российской нефти или введение пошлин против Китая и Индии. Это демонстрирует отсутствие европейско-американской солидарности.

В октябре может состояться новая российско-американская встреча по устранению раздражителей. Чего ждать?

Новая встреча действительно может пройти до конца осени, но ожидания у меня достаточно скромные.

Простые шаги уже сделаны, теперь остались сложные.

США хотят больше дипломатов в Москве и найма российских граждан в посольство, Россия требует вернуть дипломатическую собственность. Решить это без фундаментального улучшения политической атмосферы между странами невозможно. Без прогресса по Украине прорыва не будет.

На этом направлении с Россией работает Государственный департамент. Это традиционная бюрократия, настроенная жестко и не испытывающая симпатий к России.

На этом фоне сразу в нескольких европейских странах сообщили об инцидентах с якобы российскими дронами. О чем это говорит?

Это сознательная эскалация напряженности со стороны европейских стран. Она показывает, что европейцы испытывают трудности с обеспечением Украины и не способны удерживать статус-кво на фронте.

У них остается единственный вариант — поднять ставки. Провоцируя конфликты и инциденты, европейские лидеры хотят привлечь внимание США, подтолкнуть их к более жесткой политике против России и увеличить помощь Украине.

Кроме того, они надеются, что угроза прямого столкновения России и НАТО изменит ситуацию на украинском фронте.