Запретный плод не только сладок, но и дорог. Быть змием-искусителем в эпоху санкций и эмбарго — очень прибыльное дело. Создатели сериала «Кухня», конечно же, не из головы взяли эпизод, когда шеф-повар ресторана договаривается о закупках «норвежской семги из Казахстана». Точно так же чиновники, поглощающие «невъездные» пармезаны и камамберы в реальных, а не киношных ресторанах, — отнюдь не галлюцинация впечатлительных журналистов.
Но надо ли уподоблять этих ВИПов посетителям советских спецраспределителей, жировавших на фоне всеобщего дефицита?
Допустим, председатель Центробанка Эльвира Набиуллина была замечена за дегустацией сыров, очень похожих на запрещенные. И вполне возможно, что — о, ужас! — она не сочла нужным поинтересоваться у официанта, «как называется эта рыба». Посягнула ли она тем самым на свободу потребительского выбора остальных?
Глава ЦБ не относится к числу авторов контрсанкций. Ее учреждение чуть менее года назад вполне справедливо указывало, что продэмбарго раскручивает инфляцию.
Рост цен ограничивает потребительскую свободу выбора ничуть не меньше дефицита, прямых запретов или продуктовых костров. Набиуллина утверждает, что хочет покончить с инфляцией, указывает на соответствующие риски правительственных решений, это нельзя не приветствовать. С одной стороны.
А с другой — ЦБ отпустил рубль в свободное плавание. И тот тонет вместе с надеждами граждан на сравнительно недорогой и доступный импорт. Продэмбарго и девальвация выступили дуэтом, исполняя романсы для многих домашних финансов.
Нельзя сказать, что главный банк страны абсолютно дистанцировался от проблем валютного рынка. Не стал палить резервы, зато повысил до заоблачного уровня ключевую ставку. При такой стоимости рублевых кредитов спекулянтам гораздо накладнее играть против национальной валюты. Правда, и обычному, нефинансовому бизнесу с такими процентами по займам лучше закрыть лавочку и отдать ключи кредиторам.
Российские потребители проиграли. Но и российские производители, вопреки первоначальным заверениям, не особо выиграли.
Иначе зачем усугублять эффект контрсанкций уничтожением попадающих под него продуктов? Тем более что с этим весьма неоднозначным предложением выступил не кто иной, как новоиспеченный глава Минсельхоза Александр Ткачев.
Получается, что само по себе продэмбарго не обеспечило достаточно тепличные условия для отечественных аграриев. Необходимо было предотвратить любую возможность просачивания их европейских конкурентов на российский рынок.
А тут как раз опять и помощь в виде слабеющего рубля подоспела. Заживем! Или наоборот?
Падение национальной валюты вынуждает ЦБ отказаться от дальнейшего снижения ключевой ставки. Следовательно, кредиты в ближайшее время дешевле не станут. Аграриям, дабы отбить банковские проценты, придется повышать свои отпускные цены. Окончательное пресечение альтернативных поставок из Европы и белорусско-казахстанского квазиимпорта вынудит ретейлеров тоже чаще переписывать свои ценники.
Отсюда увеличение темпов инфляции. Новые повышения ключевой ставки ЦБ. И дальше по кругу. Отсутствие альтернативы почти всегда во вред.
Если действия Центробанка распаляют ценовые аппетиты производителей и еще больше ограничивают свободу выбора для потребителей — упрекать Эльвиру Набиуллину надо именно в этом. Здесь действительно уместна аналогия с советскими временами, когда все делалось на благо человека и все знали, что это за человек.
Сегодня с именами бенефициаров сложнее. Но понятно, что на фоне всеобщего проигрыша выигрывают лишь змии-искусители, предлагающие запретные плоды, и, разумеется, крышующие их лица.