Западные фармацевтические концерны в конце 1980-х годов проводили клинические испытания новых лекарств на восточных немцах. При этом пациенты чаще всего ничего об этом не знали. В лучшем случае от них скрывали только побочные действия испытываемых лекарств. Компании и бывшие медики перекладывают ответственность друг на друга, а политики тем временем набирают очки перед выборами, критикуя крупнейшие мировые концерны и политику ГДР.
Документы об опытах над людьми оказались в распоряжении издания Spiegel. Журналисты проанализировали архивные материалы министерства здравоохранения ГДР, спецслужбы Штази и института фармакологии. Как выяснилось, до объединения ФРГ более 50 клиник Восточной Германии разрешали западным концернам фактически ставить эксперименты на их пациентах.
Сколько лет продолжалась такая практика, неизвестно. Из документов следует, что в общей сложности были испытаны около 600 медицинских препаратов на более чем 50 тысячах граждан ГДР. Судя по всему, о происходящем знали все, кроме собственно простых немцев, которых использовали как подопытных кроликов. Бывший участник одного из тестов Губерт Брухмюллер рассказал, что в больницу, где проводили клинические исследования, его перевел лечащий врач. В разговорах с ним ни разу не упоминали о том, что речь идет об испытаниях нового препарата, и не давали подписывать никаких бумаг о согласии на участие в них.
Представители компаний договаривались о клинических исследованиях с руководством больниц, предварительно получив добро от правительства и спецслужбы ГДР. Непосредственных лечащих врачей, конечно, ставили в известность. Согласия пациентов никто не требовал. Правовые нормы были составлены таким образом, что для подтверждения участия пациента в тестировании препарата достаточно было подписи его врача и одного свидетеля.
Для западных фармацевтических корпораций подобные исследования в Западной Германии были бы неизбежно связаны с громкими скандалами и обвинениями в нарушении медицинской этики. Власти и медики ГДР, решившие все за своих граждан, жизнь концернов сильно облегчили. В министерстве здравоохранения Германии заверили, что Бонн ничего не знал о происходящем: власти тогдашней ФРГ не имели права вмешиваться во внутренние дела частных компаний, а те не обязаны были отчитываться, где и на каких условиях они тестируют свою продукцию за пределами страны.
В компании Sanofi Deutschland — нынешнем преемнике Hoechst AG — рассказали, что тестирование «Трентала» в 1980-х годах проводилось не только в ГДР. Концерн исследовал действие препарата при инсульте. Опыты проводились в 14 исследовательских центрах в ФРГ и ГДР, Бельгии, Финляндии, Италии, Швеции, Югославии. Тестирование прервали раньше запланированного срока, так как оно не дало никаких результатов. За время экспериментов погибли 12 участвовавших в них пациентов.
Клинические исследования заказывали крупнейшие компании, причем риски для здоровья больных далеко не всегда ограничивались безобидными побочными действиями. Некоторые тесты пришлось прекратить из-за смерти подопытных пациентов. В частности, немецкая химическая и фармацевтическая фирма Hoechst AG, основанная еще в 1836 году (в 2006-м перешла под контроль французского концерна Sanofi), проводила в Восточном Берлине исследование препаратов «Трентал» и «Рамиприл». В 1988 году эти опыты привели к смерти двух больных. Судя по протоколам допросов врачей, для них подобные риски неожиданностью не были.
Еще два человека погибли в клинике легочных заболеваний в Лостау во время приема «Спираприла» — лекарства от повышенного давления, которое производила швейцарская компания Sandoz. После этих случаев тестирование также было прекращено. Фирма Sandoz, как и Hoechst AG, может похвастаться многолетней историей и хорошей репутацией. Она была создана в Базеле в 1886 году, а с 1996-го после слияния с Ciba-Geigy AG входит в крупный швейцарский концерн Novartis AG.
Опыты проводили и другие известные компании. Берлинская клиника Шарите, являющаяся крупнейшим госпиталем в Европе, выполняла заказ немецкой фармацевтической фирмы Boehringer Mannheim, которая в 1997 году была продана швейцарскому концерну F. Hoffmann-La Roche AG. В 1980-х годах Boehringer Mannheim интересовало влияние гормона эритропоэтин (сейчас используется в качестве допинга) на развитие недоношенных новорожденных. Для исследования клиника отобрала 30 детей из числа своих пациентов.
Немецкий холдинг Bayer AG проверял на восточных немцах действие нимодипина для улучшения кровообращения мозга. Причем, согласно документам, для опытов выбирали пациентов в состоянии алкогольного делирия, а проще говоря, «белой горячки». Требовать от больных в таком состоянии осознанного согласия на прием новых препаратов невозможно, чем и воспользовался концерн.
В среднем за каждое клиническое исследование компании были готовы платить около 800 тысяч западногерманских марок. Компания Schering AG, входящая с 2006 года в Bayer AG, предлагала клинике Шарите заключить договор на год. В таком случае больница могла бы получить шесть миллионов немецких марок.
Клиника Шарите в Берлине
Фото: Thomas Peter / Reuters
Нынешнее руководство фармацевтических концернов явно не готово брать на себя ответственность за практику конца 1980-х. Судя по всему, многие компании уже проводили внутренние проверки по этому поводу и успокоились, когда нашли все документы. Так, в Sanofi, куда теперь входит Hoechst AG, объяснили, что все тестирования осуществлялись в соответствии с этическими и правовыми нормами, действовавшими на тот момент. Кстати, в Sanofi утверждают, что сохранились документы о том, что клинические тесты, проводившиеся в Западной Германии, согласовывались с комиссией по этике ФРГ, а на Востоке договоры подписывали с министерством здравоохранения.
Обвинения в том, что пациентов никто не предупреждал о происходящем, компании с себя снимают. В Sanofi заявили, что по условиям соглашений лечащие врачи обязаны были предупреждать больных о проводящихся тестах и соответствующих рисках. Правда, в этом случае фармацевты немного лукавят. Судя по протоколам Штази, Hoechst AG была согласна с тем, чтобы письменные разъяснения о тестах пациентам не отдавали.
Клиники тоже призывают не драматизировать прошлое. Руководитель института исторической медицины Шарите Фолькер Гесс считает, что говорить об «опытах над людьми» вообще некорректно. Вместо этого он предлагает называть всю эту процедуру «клиническим тестированием новых препаратов». Причем, по его словам, все происходило в рамках закона.
Хотя своей вины клиника, по сути, не признает, оставить тему вовсе без внимания она не может. В связи с этим руководство собирается организовать историческую комиссию и разобраться с делами пациентов уже в ближайшее время, потому что от документации за 1980-е годы начинают потихоньку избавляться. Отдуваться в одиночку в Шарите тоже не хотят и надеются, что в финансировании исследований помогут фармацевтические концерны.
Историки выяснили, что нынешний президент врачебной палаты Тюрингии Матиас Вессер в 1980-х годах руководил клиническими исследованиями фирмы Hoechst. Судя по документам, во многих случаях пациенты не давали письменного согласия на свое участие. Вессер говорит, что деталей уже не помнит, но уверен, что работал в рамках закона. По его словам, пациентам все доходчиво объясняли и за ними отлично ухаживали. «Пациенты получали лекарство, которого попросту не было в свободной продаже в ГДР. Это положительная сторона вопроса», — считает Вессер.
Собственно, сам факт проведения клинических испытаний на людях в ГДР не является сенсацией — об этом было известно и раньше. Сразу после объединения Германии власти проанализировали доступные на тот момент документы. Впрочем, едва ли стороны тогда были готовы раскрывать абсолютно все тайны. А вот масштаб этих исследований и количество предполагаемых жертв действительно стал для историков ГДР настоящей сенсацией.
Но в целом сложившаяся ситуация была довольно объяснимой. С 1970-х годов Западная Германия делала ставку на сближение с Восточной. Проще и эффективнее всего это было делать через экономический сектор, поскольку ГДР в этом отношении явно отставала. Власти ФРГ поощряли торговлю с Восточной Германией и развитие любых экономических связей, вплоть до того, что даже предоставляли субсидии и кредиты на выгодных условиях компаниям, которые вели дела с ГДР. Так что в каком-то смысле западные фармацевтические концерны воплощали в жизнь идеологические установки своих властей. По другую сторону немецко-немецкой границы такая деятельность тоже воспринималась как выгодное сотрудничество: в ГДР медикам не хватало денег на элементарные вещи, вплоть до резиновых перчаток и ватных тампонов, так что сотни тысяч марок, которые предлагали им западные фирмы, лишними явно не были.
В нынешних условиях покаяния ждут в первую очередь от фармацевтических компаний, поскольку на них возлагают основную часть ответственности. Концерны оправдываются тем, что такая практика уже давно в прошлом. Впрочем, это для Германии она давно в прошлом — теперь для клинических испытаний привлекают людей из бедных азиатских и латиноамериканских стран, где медицинский персонал готов работать за минимальные деньги, а люди согласны на любую медицинскую помощь и в детали исследований не вникают.
Пожалуй, единственные, кто может заработать очки на этой истории, — это политики. В преддверии парламентских выборов, которые пройдут осенью, представители всех партий бросились на защиту обиженных граждан. Министерство внутренних дел собирается финансировать историческое исследование клиники Шарите. Представители правящей коалиции грозят наказать концерны и добиться компенсаций для бывших жертв. Сами эти жертвы при этом с трудом верят в получение каких-либо денег. Губерт Брухмюллер, которому без его ведома в 1980-х годах прописывали «Спираприл», до сих пор не может добиться от клиники в Лостау доступа к своему личному делу и не верит, что на гигантские корпорации можно как-то повлиять.