Янтарный тупик Золотой камень, серые схемы, черные копатели

Добыча и промышленная переработка янтаря в Калининградской области столкнулась в начале осени с новым вызовом. К контрабанде и черным копателям, к нападениям на карьеры и неясным перспективам шельфовой добычи добавилось прекращение поставок в Прибалтику и Польшу.

Сова из цельного куска янтаря величиной с ладонь стоит 35 тысяч рублей. Та же птица ростом с мизинец — от четырех до восьми тысяч, в зависимости от качества камня. Цены на открытом рынке рядом с Музеем янтаря в Калининграде с начала осени не изменились ни в ту, ни в другую сторону. Хотя само янтарное дело, в котором Калининградская область давно и прочно закрепилась на позициях монополиста, ожидают серьезные испытания. Прежде всего в связи с войной санкций между Россией и западными партнерами.

Санкции? Нет, не слышали...

Тут надо уточнить: ни в западный санкционный, ни в российский антисанкционный список торговля янтарем из Калининградской области, где расположено 90 процентов его мировых запасов и единственная в мире промышленная разработка, не попала. Но в сентябре резко прекратились поставки партнерам в Западной Европе — прежде всего, в страны Балтии и в Польшу. В ответ министр охраны окружающей среды Литвы Кястутис Тречокас заявил о необходимости эксплуатации собственных месторождений. А обеспокоенные литовские бизнесмены, до сих пор целиком ориентированные на сырье из России, контролирующей 65 процентов мирового янтарного рынка, прислали миссию в Калининград. А уже здесь заместитель председателя регионального правительства Константин Суслов им объяснил, что ГУП «Калининградский янтарный комбинат» — единственное предприятие, уполномоченное государством добывать балтийское золото, — приостановил импорт янтаря по причине модернизации и переустройства производства в целом. Кроме того, «согласно разработанной стратегии развития янтарной отрасли региона, преимущество в получении сырья имеют калининградские переработчики», — цитирует чиновника сетевое издание KaliningradToday.

Модернизация на «Янтарном комбинате» действительно идет — едва ли не с начала года, когда Владимир Путин своим указом передал ГУП в ведение госкорпорации «Ростехнологии» (ныне Ростех). Есть и одобренная федеральным центром стратегия на ближайшие годы. По ней регион должен получить еще 4,5 тысячи рабочих мест в отрасли, девятикратное увеличение налогов с нее (с нынешних 90 миллионов до 800 миллионов рублей), повышение выручки от продажи изделий из янтаря — до пяти миллиардов рублей против имеющихся 830 миллионов — и восьмикратное снижение экспорта необработанного камня. Налицо явный курс на переработку, причем на своей территории — то, чего не хватает многим отраслям российской промышленности, и янтарная здесь до сих пор не была исключением.

А вот с торговлей сырьем на Запад ограничения начались не вчера — вопрос лишь в их степени. Всего десять тонн сырца, именно столько официально отгрузили из Калининградской области в прошлом году. Для сравнения, в 2012 году было 170 тонн на все экспортные направления. Запасы российского минерала, заблаговременно сделанные в Литве и Польше, истощились — оттого там и бьют тревогу. «Свободный рынок. Кто больше дает (денег — прим. «Ленты.ру»), тому и продают», — оценивает нынешнюю ситуацию глава Ассоциации производителей и экспортеров изделий из янтаря Шарунас Давайнис, Вильнюс. «Китайцы больше дают, и я не думаю, что литовцы могут быть обижены на условия, сложившиеся на свободном рынке. Я не думаю, что Россия обязана снабжать литовцев и поляков янтарем. Все равно он в конце концов попадает в Китай. Раньше — почти весь, сейчас в меньшей степени».

Янтарь «серый», янтарь «черный»…

Объем внутренней переработки янтаря с приходом «Ростеха» и нового руководства (гендиректором «Янтарного комбината» еще летом 2013 года стал Михаил Зацепин, до того работавший во ФГУП «Космическая связь») был увеличен сразу на 20 процентов. Такие данные обнародовал губернатор Калининградской области Николай Цуканов в интервью еженедельнику «Коммерсантъ-Власть». При этом количество янтаря-сырца, нелегально экспортируемого за последние годы, — как из-за деятельности «черных копателей», так и с использованием серых схем, — глава региона оценил в разбросе от 300 до 500 тонн; до недавнего же времени, по словам Цуканова, серый рынок поддерживал объемы от 150 до 300 тонн. Что вполне сопоставимо с легальной ежегодной добычей.

Собеседники «Ленты.ру» в региональных силовых структурах склонны считать, что глава региона, скорее, смягчает картину. Одна только майская находка 29 тонн янтаря в одном из заброшенных фортов Калининграда, как признаются областные силовики, — свидетельство не только хорошей работы оперативников из полиции и ФСБ, но и объемов нелегального оборота. А новости об изъятии десятков или даже сотен килограммов сырья на границе либо в тайниках частных домов давно перестали попадать на федеральные ленты. Даже при том, что речь зачастую идет о крупных экземплярах, по аналогии с драгметаллами называемых самородками, а по стоимости уже превосходящих золотые аналоги того же веса. Профильный портал «Ювелирное обозрение» приводит цифры из польских источников: «За кусочек сырца в 50-100 граммов раньше платили 550 евро, сейчас — 5500 евро. Это получается, что он стал дороже золота, которое стоит 40-45 евро за грамм».

К чести нового руководства, за несколько месяцев в Калининградской области было перекрыто множество серых схем. Создан реестр из трех десятков надежных предприятий по обработке, остановлены поставки по сомнительным каналам, связанным с деятельностью объявленного Россией в розыск Янтарного Короля Виктора Богдана — поставки, что характерно, в Прибалтику и Польшу. Но, как признаются областные чиновники, транзиту черного и серого янтаря через Китай пока мало что угрожает. А это — действительно основное направление нелегальных поставок.

Схемы здесь просты, меняются лишь составляющие. К примеру, открывается фирма по переработке янтаря, закупает у комбината сырье и переправляет янтарь на материк. Якобы для дальнейшей обработки. Среди расхожих адресов — Московская область, Урал. До недавнего времени — Украина, где имеются свои запасы янтаря — небольшие, но достаточные для манипуляций с перемаркировкой и реэкспортом российского минерала. А с некоторых пор — еще и Астана. Свою роль сыграл Таможенный союз. После чего балтийский янтарь, как правило, оказывается в Китае — не только для производства изделий, но, прежде всего, для народной медицины. Именно китайскому рынку явно не хватает своей доли в тридцатипроцентной квоте от общей добычи «Янтарного комбината», разрешенной к вывозу за рубеж. И именно из-за аппетитов Поднебесной, как утверждают прочие участники рынка, цена килограмма янтаря-сырца (кусковой, от 20 до 50 грамм) с 2006 года возросла почти в шесть раз — с 340 до 1950 евро. Совы и прочие безделушки на рынке у Музея янтаря, соответственно, дорожают примерно с той же скоростью.

«Если Москва скажет, что у нее свои планы, если прекратит поставки, тогда расцветет контрабанда. Мы все равно будем получать янтарь, но хочется получать его цивилизованно, без контрабанды», — предупреждал Шарунас Давайнис зимой текущего года. Стоит ли удивляться тому, что фактическое введение санкций на западноевропейский экспорт совпало с невиданными с 1990-х действиями нелегалов от янтарного бизнеса. Последняя новость на сайте «Янтарного комбината» : «…группа лиц в камуфлированной одежде и в масках, скрывающих лица, в количестве более 35 человек проникли на территорию карьера… со стороны северного склона с целью захватить собранный в течение рабочего дня янтарь-сырец. Такое массовое организованное проникновение в карьер произошло впервые». И что-то подсказывает, что не в последний раз.

В море за янтарем

Янтарный карьер, открытая разработка — до сих пор основа экономики отрасли. О шельфовой разработке как одном из основных направлений добычи в янтарной отрасли заговорили гораздо позже, чем это сделали нефтяники. Конкретные предложения, впрочем, уже звучат. «Бурится скважина, размывается голубая земля, вместо нее кладется твердеющая закладка, — в 2010 году описывал технологическую новинку Тимур Халитов, главный геолог ГУП «Янтарный комбинат», на международной конференции в Калининградском госуниверситете им. И.Канта. — При этом земная поверхность остается целой, и окружающая среда получает минимальный ущерб». На практике же и эта, и другие технологии все еще проходят по разряду перспективных.

Зато на шельфе Балтийского моря близ Калининграда с мая текущего года идет активная разведка нефтяных запасов: компания «Лукойл-Калининградморнефть» бурит скважины в виду побережья. В планах предприятия — строительство платформ к 2017 году и начало добычи в 2021-м.

Как это повлияет на другие отрасли экономики Калининградской области — курорты, игровую зону «Янтарь» и собственно перспективу освоения янтарного шельфа — еще только предстоит выяснить. Но серьезные опасения звучат в регионе уже сейчас. В том числе и по поводу молчания «Ростеха» насчет общения с нефтяниками. Либо разговор между представителями двух отраслей не ведется совсем, либо он носит закрытый характер — в любом случае, когда речь идет об экологии региона, его жителям в равной степени трудно принять как отсутствие общения между основными претендентами на шельф, так и его сугубо закулисный характер.

Партнеры приглашаются

Но что же, по факту, предлагает тем же литовским партнерам нынешнее руководство «янтарного края»? Хоть с санкциями, хоть без санкций, а альтернатива примерно такова. Либо приезжать в область, открывать предприятия в рамках особой экономической зоны, становиться калининградскими переработчиками, создавать для жителей региона рабочие места и бороться за места в реестре для благонадежных партнеров комбината. Либо действительно оставаться у себя на промыслах в Куршском заливе, где работы прекратились более века назад, в 1890 году. И расчехлять заброшенные разработки, к примеру, в Юодкранте, ныне — курорте государственного значения. С тем, чтобы, после всех согласований и капитальных вложений, вынуть оттуда 112 тонн янтаря — именно столько составляют разведанные запасы литовского месторождения. При том, что, по утверждаемым годовым планам добычи, Калининградский комбинат выдает от 250 до 350 тонн в год и готовится выйти на предписанный федеральной программой развития отрасли рубеж в 420 тонн ежегодно. А разведанные промышленные запасы янтаря-сукцинита в регионе составляют 116 000 тонн.

Таким образом, альтернативы, в сущности, нет. Но, пока контрагенты из Прибалтики и Польши, —где янтаря побольше, чем в Литве, но залегает он слишком глубоко, поэтому масштабные промышленные разработки не ведутся — смогут должным образом отреагировать на изменившиеся правила игры, пройдет время. Которое, безусловно, принесет убытки калининградским производителям, желающим честной игры на свободном рынке — и отнюдь не только с Китаем.

Среди возможных стимулов к развитию янтарной отрасли, пожалуй, следует выделить меры, предложенные законопроектом «О промышленной политике». К его рассмотрению как раз приступают в Госдуме, собравшейся на осеннюю сессию. Идея десятилетних налоговых каникул для инвесторов в уникальные предприятия промышленного комплекса как нельзя лучше подходит для «Янтарного комбината». Что же касается нападений на карьер, то, возможно, стоит обратиться к опыту западных стран, где крупные корпорации ставят подобные предприятия под охрану собственных военизированных структур.

В любом случае, очевидно, что защите отрасли — финансовой и физической — необходимы новые подходы и технологии. Как, впрочем, и самому янтарному делу. Когда у вас почти полный контроль над добычей сырья, а на мировом рынке изделий из янтаря — всего пять процентов из России, нет повода не задуматься и не сделать выводы.