«Не было ненависти» Владимир Путин рассказал о подвиге и семейной трагедии

Президент России Владимир Путин в своей колонке для журнала «Русский пионер» рассказывает о родителях на войне, о рано умершем брате и поразительных совпадениях, из которых состоит жизнь. Его отец сражался за Невский пятачок, был тяжело ранен, потерял пятерых братьев. Мать чуть не погибла в блокаду. Первого сына, старшего брата Владимира Путина, они потеряли. «Но у них не было ненависти к врагу, вот что удивительно!» — пишет Путин.

Отец Путина, прошедший войну, не любил о ней говорить. Владимир Спиридонович Путин был призван в армию в 1939 году. Cрочную служил матросом в Севастополе, в отряде подводных лодок. На фронт ушел добровольцем.

«Его определили в так называемый истребительный батальон НКВД. Эти батальоны занимались диверсиями в тылу немецких войск, — вспоминает Путин в книге "От первого лица", составленной журналистами Андреем Колесниковым, Натальей Геворкян и Натальей Тимаковой. — Отец, собственно говоря, принял участие в одной такой операции. В их группе было 28 человек. Их выбросили под Кингисеппом, они огляделись по сторонам, устроились в лесу и даже успели взорвать состав с боеприпасами. Но потом кончились продукты. Они вышли на местных жителей, эстонцев, те принесли им еды, а потом сдали их немцам.

Шансов выжить почти не было. Немцы обложили их со всех сторон, и только некоторым, в том числе и отцу, удалось вырваться. Началось преследование. Остатки отряда уходили к линии фронта. По дороге потеряли еще несколько человек и решили рассеяться. Отец с головой спрятался в болоте и дышал через тростниковую трубочку, пока собаки, с которыми их искали, не проскочили мимо. Так и спасся. Из 28 человек к своим тогда вышли четверо».

Эту историю Владимир Путин вспоминает и в своей колонке в журнале «Русский пионер». Он приводит удивительные подробности: во главе той группы был немец. Советский гражданин, но немец. «И что любопытно, пару лет назад мне из архива министерства обороны принесли дело на эту группу. У меня дома, в Ново-Огарево, лежит копия, — пишет Путин. — Список группы, фамилии, имена, отчества и краткие характеристики. Да, 28 человек. И во главе — немец. Все как рассказывал отец». Из 28 человек выжили только четверо. 24 погибли.

Владимир Спиридонович был одним из защитников Невского пятачка — плацдарма на восточном берегу Невы напротив Невской Дубровки, захваченного и удерживаемого советскими войсками Ленинградского фронта. Предполагалось, что это будет плацдарм для будущего прорыва блокады. Несмотря на то что все попытки его расширить и развить наступление закончились неудачно, Невский пятачок стал одним из символов мужества, героизма и самопожертвования советских воинов.

«И отец рассказывал, как его ранили там. Ранение было тяжелое. Он всю жизнь жил с осколками в ноге: все их так и не вынули. Нога побаливала. Ступня так и не разгибалась потом», — вспоминает Путин в своей колонке. Врач сохранил отцу ногу. Путин-старший получил инвалидность второй группы. Как инвалиду войны ему в конце концов квартиру дали. И это была первая отдельная квартира семьи Путиных. Маленькая и на окраине города. И не сразу после войны, а спустя много лет. Но Путин вспоминает об этом как об «огромном счастье».

А само ранение произошло так: «Они с товарищем делали небольшую вылазку в тыл к немцам, ползли-ползли… А дальше и смешно, и грустно: подобрались к немецкому доту, оттуда вышел, отец говорил, здоровый мужик, посмотрел на них… а они не могли подняться, потому что были под прицелом пулемета. "Мужик, — говорит, — на нас посмотрел внимательно, достал гранату, потом вторую и забросал нас этими гранатами. Ну и…" …Это уже была зима, Нева скована льдом, нужно было как-то перебраться на другой берег, до помощи, квалифицированной медицинской помощи. Но сам он, естественно, идти не мог.

Он, правда, все же смог добраться до своих на этой стороне реки. Но желающих тащить его на ту сторону было мало, потому что там Нева была как на ладони и простреливалась и артиллерией, и пулеметами. Шансов дойти до того берега почти не было. Но совершенно случайно рядом оказался его сосед по дому в Петергофе. И этот сосед его не раздумывая потащил. И дотащил до госпиталя. Оба живые доползли туда. Сосед подождал его в госпитале, убедился, что его прооперировали, и говорит: "Ну все, теперь ты будешь жить, а я пошел умирать"».

«Жизнь такая простая штука и жестокая», — делает вывод Путин.

Его отец мучился вопросами о судьбе соседа. Спустя двадцать лет Путин-старший пришел домой, сел на ступеньки и заплакал, — он совершенно случайно встретил своего спасителя, живого и здорового, в магазине.

Кстати, в книге «От первого лица» журналисты спрашивали Путина: «Вам не кажется, что за этот клочок земли заплатили слишком большую цену?».

И получили такой ответ: «Я думаю, что на войне всегда бывает много ошибок. Это неизбежно. Но если ты воюешь и думаешь о том, что вокруг тебя все ошибаются, никогда не победишь. Нужно прагматично к этому относиться. И надо думать о победе. Они тогда думали о победе».

Владимир Путин вспоминает в колонке и своего старшего брата. В военные годы он был совсем малышом. У матери, Марии Ивановны Шеломовой, ребенка забрали. «Делали это, как она потом повторяла, в явочном порядке, с целью спасения малолетних детей от голода. Собирали в детские дома для последующей эвакуации. Родителей даже не спрашивали», — вспоминает Путин.

Ребенок заболел дифтеритом и не выжил. Родители даже не узнали, где он похоронен. В прошлом году документы брата Путина были найдены в архивах. Ребенка похоронили на Пискаревском кладбище. 27 января прошлого года, в день полного снятия блокады, Владимир Путин был в Санкт-Петербурге и посетил это кладбище. Президент прошел по центральной аллее от Вечного огня к мемориалу Родина-мать, обнял старушку-блокадницу и охотно фотографировался со всеми желающими. Всю церемонию, включая проход почетного караула, он провел с непокрытой головой. И долго стоял у скромной братской могилы с датой 1942, в которой лежит его умерший в блокаду старший брат.

«А отец, когда ребенка забрали и мама осталась одна, а ему разрешили ходить, встал на костыли и пошел домой. Когда подошел к дому, то увидел, что санитары выносят из подъезда трупы, — вспоминает Путин. — И увидел маму. Подошел, и ему показалось, что она дышит. И он санитарам говорит: "Она же еще живая!" — "По дороге дойдет, — говорят ему санитары. — Уже не выживет". Он рассказывал, что набросился на них с костылями и заставил поднять ее назад, в квартиру. Они ему сказали: "Ну, как скажешь, так и сделаем, но знай, что мы больше сюда не приедем еще две-три-четыре недели. Сам будешь разбираться тогда". И он ее выходил. Она осталась жива. И дожила до 1999 года. А он умер в конце 1998-го».

После снятия блокады семья Путиных переехала в Тверскую область и до конца войны жила там. У Путина-старшего было шесть братьев. Пятеро погибли. Владимир Путин был поздним ребенком, мама родила его в 41 год.

«И не было же семьи, где бы кто-то не погиб. И, конечно, горе, беда, трагедия. Но у них не было ненависти к врагу, вот что удивительно. Я до сих пор не могу, честно говоря, этого до конца понять, — пишет Путин. — Мама вообще была у меня человек очень мягкий, добрый… И она говорила: "Ну какая к этим солдатам может быть ненависть? Они простые люди, и тоже погибали на войне". Это поразительно. Мы воспитывались на советских книгах, фильмах… И ненавидели. А вот у нее этого почему-то совсем не было. И ее слова я очень хорошо запомнил: "Ну что с них взять? Они такие же работяги, как и мы. Просто их гнали на фронт"».