Просто такая сильная любовь Почему иностранные компании под беспрецедентным давлением политиков не уходят с российского рынка

Пока российские, европейские и американские политики обмениваются любезностями в виде экономических санкций и острых публичных заявлений, бизнес вынужден приспосабливаться к новым правилам игры. Кризис в отношениях России и Запада не щадит никого: ни крупные международные корпорации, ни малые фермерские хозяйства. Но если последним ничего не остается, как ждать лучших времен, то первые вынуждены принимать сложные, рискованные и принципиальные решения. И даже действовать больше как политики, чем бизнесмены — пренебрегать сиюминутной выгодой и слегка лицемерить без угрызений совести, поскольку связи иностранных менеджеров с Россией давно вышли за рамки чисто рабочих контактов.

На голодном пайке

Оборот иностранных компаний в России исчисляется сотнями миллиардов долларов в год. Каких сумм лишились европейские и американские корпорации из-за внешнеполитического кризиса, точно не подсчитать. Но только от российского продовольственного эмбарго ущерб оценивается в 6,5-7 миллиардов евро. Европарламентарии подсчитали, что от продуктового эмбарго пострадали около 9,5 миллиона фермерских хозяйств.

Россия летом прошлого года прекратила поставки овощей и фруктов, а также молочных и мясных продуктов из стран ЕС, а также Австралии, Канады, Норвегии и США в ответ на экономическое давление из-за присоединения Крыма и вооруженного конфликта на востоке Украины, в котором Вашингтон винит Россию. С полок супермаркетов исчезли испанский хамон, норвежская семга, французские сыры, калифорнийские фисташки, итальянская салями, канадский кленовый сироп и прочие деликатесы, которыми привыкли баловать себя москвичи.

Как ни странно, это не отразилось на общем обороте розницы в стране — в прошлом году он вырос на 2,5 процента, до 26 триллионов рублей. А опросы фонда «Общественное мнение» продемонстрировали поразительные и нелогичные на первый взгляд результаты: 72 процента россиян поддержали продовольственное эмбарго, несмотря на рост цен на продукты. Но ничто в этой жизни не проходит бесследно — специалисты Института стратегического анализа ФБК подсчитали, что дополнительные расходы российских семей за год из-за антисанкций составят около 147 миллиардов рублей. То есть расплачиваться за политический реслинг придется рядовым гражданам, чей кошелек изрядно похудеет.

Европейские политики, также неплохо умеющие считать, с начала 2015 года просят Россию сменить гнев на милость, ослабив продуктовое эмбарго. И эти призывы, вероятно, не останутся без внимания: российский кабмин уже заявил о возможной отмене продовольственных санкций для Греции, Кипра и Венгрии.

Ради бургеров и денег

Удивительно, но не бросают Россию даже американские компании, хотя попали у нас в опалу. Летом-осенью прошлого года российские надзорные органы вдруг озаботились соблюдением санитарных норм в крупнейшей сети фастфуда «Макдоналдс», у которой и без того не ладятся дела в Китае и Японии. Внеплановые проверки выявили различные нарушения в десятках российских заведений американского общепита, некоторым (включая самое большое в Европе, на Пушкинской площади в Москве) пришлось приостановить работу. Но, видимо, в руководстве все это посчитали мелкими неприятностями, поскольку в конце января 2015 года глава представительства «Макдоналдс» в Центральной Европе и России Хамзат Хасбулатов сообщил, что компания сохранит уровень инвестиций в российский бизнес на прошлогоднем уровне — 6 миллиардов рублей, и откроет более 50 новых ресторанов. Хотя неприятности в России и за ее пределами ожидаемо сказались на финансовых показателях: в первом квартале 2015 года прибыль «Макдоналдс» упала на 33 процента, до 811 миллионов долларов.

Иностранцы не торопятся покидать и самый уязвимый для атак «заклятых партнеров» России банковский сектор. Совокупный оплаченный капитал всех российских банков на 1 января этого года составлял 1,87 триллиона рублей. По данным Банка России, доля нерезидентов в уставном капитале кредитных организаций страны за 2014-й снизилась почти на 5 процентов, до 21,7 процента. Но в отличие от предыдущего кризиса ни одна иностранная финансовая группа не вышла полностью из российского банковского бизнеса, как поступили в 2008-2009 годах Barclays, KBC, Swedbank.

Благополучно продолжают работать в РФ крупнейшие международные платежные системы Visa и MasterCard, с которыми возник конфликт после блокировки в марте 2014 года пластиковых карт банков из санкционного списка (СМП-банк, банк «Россия», Собинбанк и Инвесткапиталбанк). Немного пошумев, российское правительство нашло компромисс: обе платежные системы обязали перевести операции на российскую Национальную систему платежных карт, освободив от так называемого обеспечительного взноса в ЦБ в 25 процентов среднесуточного оборота (около 2,9 миллиарда долларов).

По мнению профессора Всероссийской академии внешней торговли Минэкономразвития РФ Андрея Голубчика, в санкционной войне наиболее уязвимы малые и средние предприятия, а крупный бизнес «умеет ждать». «Все прекрасно понимают, что политическое обострение рано или поздно закончится, экономика наша поднимется — Россия была, есть и будет прекрасным местом для зарабатывания больших денег. А ради этого можно некоторые убытки зафиксировать», — считает он.

Председатель правления Ассоциации европейского бизнеса (АЕБ) Филипп Пегорье подчеркивает, что санкции усложнили финансирование крупных совместных проектов. В качестве примера он приводит проект строительства высокоскоростной железнодорожной магистрали Москва — Казань. «До введения санкций активно обсуждалось сотрудничество РЖД с европейскими компаниями, теперь финансировать ВСМ взялся Китайский банк развития», — сообщил он. По его словам, АЕБ продолжает переговоры с европейскими политиками, настаивая на смягчении санкционного режима: «По нашему мнению, в формулировке санкций присутствуют разночтения, и их нужно сделать более точными и понятными для бизнеса».

Не было бы счастья

Введенные Западом ограничения на импорт нефтегазового оборудования для работы на шельфе, а также технологий двойного назначения (которые могут использоваться в военных целях) заставили российские власти задуматься о будущем отечественной промышленности. Впрочем, этот шаг выглядел бы логичным и без всяких санкций, учитывая что в некоторых отраслях доля импорта доходила до 95 процентов. Минпромторг разработал программу импортозамещения в ключевых отраслях, реализация которой, по подсчетам ведомства, до 2020 года потребует 1,5 триллиона рублей. Голубчик замечает, что тема импортозамещения «крайне больная и политизированная» и решить проблему невозможно одним лишь волевым решением «сверху». «Требуется время, для многих отраслей это даже не 2-3 года, а более. Необходимо вкладывать огромные деньги в новые технологии и производства. Но у бизнеса нет твердой уверенности, что импортозамещение — серьезная, надежная и долгосрочная госпрограмма, а не текущая пиар-акция», — предостерегает профессор.

Вместе с тем зарубежные машиностроительные и автомобилестроительные концерны не смущают ни громкие заявления российских чиновников, ни финансовые потери. В апреле 2015-го председатель правления крупнейшей немецкой корпорации Siemens Джо Кезер сообщил, что из-за санкций оборот компании в России упал вдвое (оборот Siemens в РФ — около 2 миллиардов долларов в год, по данным Frankfurter Allgemeine Zeitung). И подчеркнул, что компания «признает примат политики» и намерена поддерживать введенные против России санкции. Не ясно, как это соотносится с планами Siemens по запуску новых производств: 18 июня компания намерена открыть в Ленобласти новый производственный комплекс совместного предприятия с российским холдингом «Силовые машины».

По словам представителей европейских компаний в России, такие заявления носят скорее декларативный характер и продиктованы внешнеполитической ситуацией. «Нет негативного отношения к России, так как все происходящее Европой, и в частности Италией, воспринимается как внутриполитические действия, которые ничем не грозят внешнему миру», — сообщил «Ленте.ру» вице-президент по развитию телематики итальянской компании Meta System Алексей Шипулин. И добавил, что компания активно инвестирует в российское направление бизнеса, поскольку «воспринимает российский рынок очень перспективным из-за большой территории и населения, по менталитету близкого к европейскому». Генеральный директор представительства британского брокера деловой авиации Air Charter Service в России и СНГ Азат Мулгимов отметил, что менеджмент поддерживает со своими российскими партнерами «многолетние деловые и личные связи на разных уровнях» — от собственников и топ-менеджеров до экипажей воздушных судов, и эти отношения «стоят выше политики». Еще откровеннее высказался менеджер по работе с международными клиентами «АМР Консалтинг» Том Хампейдж: «Я чувствую, что нужно быть более внимательным к различным мнениям и взглядам моих русских друзей и знакомых. Но в основном наши личные отношения никак не изменились. В солнечном рае парка Горького сегодня днем я не могу представить, что захочу быть где-то кроме Москвы!».

Председатель правления АЕБ Филипп Пегорье также признался «Ленте.ру», что его связывает с Россией не только бизнес: «У меня много друзей в России, как среди моих деловых партнеров, так и в личной жизни. Я давно увлекаюсь велогонками, и многие друзья разделяют мое увлечение. Мы вместе участвуем в велопробегах или просто катаемся на велосипедах по Москве, ходим в парк Горького и посещаем выставки».

Безусловно, не все выдерживают политическое и экономическое давление на Россию, которое негативно отражается на деловом климате. 6 мая стало известно, что немецкий автоконцерн BMW откладывает строительство в России завода полного цикла до лучших времен (методом крупноузловой сборки автомобили уже выпускают на калининградском «Автоторе»). В выигрыше оказываются иностранные компании, сохраняющие веру в будущее российского бизнеса. Показательны в этом плане противоположные стратегии поведения двух крупнейших американских автоконцернов — General Motors и Ford. Первый, не выдержав конкуренции, прекратил выпуск в РФ всех массовых моделей Opel и Chevrolet. В пику коллегам Ford, продажи которого в России на фоне общего снижения спроса пока также не внушают оптимизма (продажи упали в январе-марте почти в четыре раза до 1,8 тысячи авто), решил оказать финансовую поддержку своему совместному предприятию с российской группой «Соллерс». По мнению аналитика RMG Андрея Третельникова, для Ford это было стратегическое решение. «Когда ситуация начнет выправляться, Ford получит преимущество и сможет быстро вывести на рынок линейку новых моделей, пока GM будет восстанавливать производство, потеряв на этом минимум год», — говорит он.

Исполнительный директор «Хино Моторс Сэйлс» (дистрибьютор японских грузовиков Hino) Юрий Зорин обращает внимание на то, что, в отличие от легковушек, «никто из участников грузового авторынка» покидать Россию не собирается. Хотя на нем тоже не все гладко: продажи коммерческого транспорта в РФ сократились в первом квартале 2015 года на 41 процент. «Для одних компаний кризис — возможность оптимизации в условиях снижения доходов. А для других — шанс нарастить объемы продаж, как для Hino, увеличившей их в 2014 году почти на 21 процент», — констатирует он.

Свято место…

Гендиректор Центра политической информации Алексей Мухин полагает, что у сдающих позиции в России европейских и американских корпораций практически нет шансов вернуться. «Они понимают, что если азиатские компании и банки придут на российский рынок, выбить их оттуда будет очень сложно», — говорит он. Азиатские бизнесмены и банкиры всерьез интересуются рынком недвижимости, инфраструктуры, сырьевым, финансовым сектором.

Мухин подчеркивает, что процесс замещения займет 3-5 лет: «Азиатский способ ведения бизнеса состоит в том, что практически невозможен мгновенный выход на тот или иной рынок. Этому предшествует довольно длительный «период знакомства». Большей частью мы его уже прошли, поэтому в ближайшее время по мере освобождения ниш европейскими и американскими компаниями, их заполнение произойдет самым естественным образом».

Эксперт Института гуманитарно-политических исследований Владимир Слатинов считает, что американцы в этом году санкции не отменят: США не несут существенного экономического ущерба от антироссийских мер и выступают наиболее последовательным защитником Киева. «Наиболее чувствительны для России европейские секторальные санкции, введенные в ответ на летнее наступление ополченцев прошлого года и после катастрофы малайзийского "Боинга". Именно после этого российская экономика получила весьма сильный удар», — говорит Слатинов. Но европейский бизнес также несет убытки и не прочь смягчить санкционный режим, что может произойти уже этим летом.