В подмосковном Жуковском завершился двенадцатый Международный авиакосмический салон МАКС. Крупнейший российский авиационный форум традиционно собрал множество участников и посетителей, невзирая на политический и экономический кризис, однако его модель нуждается если не в пересмотре, то в серьезной корректировке.
МАКС неприкаянный
Многие заметили, что авиасалон прошел достаточно скромно. Дело не только в отсутствии крупных премьер или громких якорных сделок, вроде заказов Минобороны на истребители АХК «Сухой» в 2009 году или конвейерного контрактования «Суперджетов» и МС-21 в 2011 году. В первую очередь бросалась в глаза некоторая скупость экспозиций, не миновавшая даже признанных отраслевых титанов.
И дело здесь не в санкциях. Как раз западный бизнес вел себя на выставке совершенно спокойно, порой (как французы, например) — откровенно вызывающе. Как будто не было никаких санкций, никакой «новой холодной войны». Все это оставалось где-то в телевизорах, а на форуме решались чисто деловые вопросы. В конце концов, когда Pratt & Whitney занимает половину своего стенда гигантским изображением российского авиалайнера МС-21, это не требует дополнительных пояснений.
Но некоторой скудости салона есть одно чисто внутреннее объяснение, помимо не лучшего состояния экономики страны.
Желание руководства Минобороны собрать все мероприятия и военные музейные экспозиции в одном месте (в парке «Патриот») не могло не повлиять на выставочные планы промышленности.
Специалисты отмечали, что «Армия-2015», помимо выполнения пропагандистско-развлекательных функций, действительно может стать хорошим рабочим форумом производителей и военных. Закрытым, естественно. Такие площадки необходимы, нужно лишь понять, как их сбалансировать с открытыми мероприятиями. Пока получается не очень.
В целом МАКС-2015 только подтвердил тенденцию, зародившуюся еще на салоне 2009 года и в полной мере проявившуюся в 2011 и 2013 годах. Резкий рост оборонных расходов государства в первые годы действий «Госпрограммы вооружения-2020» полностью изменил систему приоритетов промышленности. Получившие большой объем гособоронзаказа предприятия и холдинги сосредоточились на освоении этих средств и модернизации производства.
Когда они отоспятся после сытного обеда и опять включатся в маркетинг, сказать трудно. Обед пока не только не идет к концу, наоборот — крупнейшие траты Госпрограммы стартуют именно с 2015 года: массовый серийный выпуск образцов техники, разработанной или доведенной из имевшихся прототипов в первые пять лет, будет сочетаться с щедрым финансированием НИОКР по перспективным образцам следующего поколения.
В какой степени в этих условиях промышленность заинтересована в публичном маркетинге, в том числе в крупных отраслевых выставках — вопрос открытый. Ранее сильным мотиватором были попытки втолкаться в тесный вагон военных НИОКР (не прекращавшихся с 1990-х, но финансировавшихся адресно, крайне скупо и зачастую волюнтаристски) или укрепить связи с потенциальными инозаказчиками.
Теперь же, на фоне сверстанных до 2020 года бюджетных планов и ухудшения отношений с Западом, у производителей все сильнее соблазн замкнуться во внутренних междусобойчиках без свидетелей. Что происходит с подобной системой, если из нее внезапно убрать поток бюджетной подпитки, мы ясно видели в 1990-е годы.
Экспортная болтанка
«Российский экспорт оружия ожидает стагнация», — с таким заявлением недавно выступил один из самых авторитетных российских военных экспертов, директор центра анализа стратегий и технологий (ЦАСТ) Руслан Пухов. С одной стороны, это выглядит странным — пока российский оружейный экспорт устойчиво занимает второе место в мире, а общий объем продаж за год превысил объем в 15 миллиардов долларов.
С другой стороны, основания для такой точки зрения есть. Традиционные для России рынки либо близки к затовариванию, как в Алжире, либо на них сложилась жестко конкурентная среда, мешающая наращивать объемы поставок, как во Вьетнаме и Индии. Либо, наконец, покупатели на этих рынках не имеют достаточных свободных средств — как Венесуэла, Сирия и ряд других стран.
Надежды на рост экспорта есть всегда — достаточно вспомнить весьма неожиданное возвращение России на рынок вооружений Ирака и Египта, произошедшее за последние два с небольшим года. Тем не менее количество стран с высокими потребностями в оружии и приличным состоянием финансов ограничено, и многие из них уже давно потребляют западную продукцию. Среди ожидаемых прорывов — выход на рынок Ирана, который, очевидно, состоится в ближайшие несколько месяцев. Однако даже в случае получения Россией всех потенциальных иранских заказов, проблемы в целом это не решит.
Одна из причин этого — резкое увеличение цикла эксплуатации боевой техники, превышающего теперь, как правило, 30 лет. То есть поставленные Россией иностранным заказчикам в 2000-х годах боевые самолеты не потребуют замены раньше, чем через 15-20 лет. Разумеется, это справедливо и для западной техники. Боевые платформы, созданные на основе имеющегося комплекса научных знаний и инженерных разработок, постепенно достигают пределов своего развития, что приводит к удорожанию и увеличению продолжительности процесса дальнейшего их совершенствования. Каждый очередной этап улучшения ТТХ оплачивается все более высокой ценой и требует все большего времени, и пока не произойдет нового фундаментального прорыва, сравнимого по значимости с изобретением самолета или с переходом авиации на реактивную тягу, тут ничего не изменится.
Возможное решение проблемы кроется не только в скорейшем освоении серийного производства новых типов боевой техники, сейчас проходящей испытания, но и в более интенсивной работе на рынке модернизации и ремонта различных видов оружия. Нельзя сказать, чтобы Россия не предпринимала тут никаких усилий, однако в данный момент объем таких работ значительно уступает объему продаж нового оружия.
Объем военных заказов завершившегося салона пока достаточно скромен: по официальному сообщению «Рособоронэкспорта», с Белоруссией заключен контракт на поставку пяти боевых машин из состава зенитного ракетного комплекса «Тор-М2К», с Иорданией — на поставку парашютных платформ П-7, с испанской компанией HISDESAT Servicios Estratégicos S.A. — на запуск космического спутника PAZ. Впрочем, переговоры с потенциальными заказчиками продолжаются.
«Если сравнивать с предыдущими авиасалонами в Жуковском, то могу отметить, что интенсивность переговоров остается на высоком уровне. Много встреч прошло с партнерами из стран Африки, Латинской Америки и Юго-Восточной Азии. Сегодня "Рособоронэкспорт" реализует комплексную маркетинговую стратегию по расширению военно-технического сотрудничества с государствами этих регионов, и мы видим устойчивый интерес к российскому оружию, в том числе к авиационной технике и средствам ПВО» — отметил руководитель российской делегации на выставке, первый заместитель генерального директора «Рособоронэкспорта» Иван Гончаренко.
Коррекция маркетинговой стратегии способна сохранить России рост объемов военного экспорта в ближайшие годы, до массового выхода на рынок новейших разработок отечественного ОПК. Для тех, кто смотрит на МАКС глазами зрителя или журналиста, это означает шанс на резкое повышение информированности: чтобы что-то продать на тесном и конкурентном рынке, про товар придется много и интересно рассказывать.
