«Он сумасшедший, этот чувак сумасшедший!» Испанцы катались по тундре на снегомобилях и чуть не умерли

Мигель Анхель Хулиан Каррильо — испанский антрополог, один из трех в Испании, кто занимается изучением коренных народов Русского Севера. Каждый год он посещает заповедные уголки России, чтобы наблюдать за бытом и обычаями местных жителей. Об этом в формате блога он рассказывает читателям «Ленты.ру». В 2019 году Мигель привез на плато Путорана каталонских ледолазов, которые обнаружили там край неизведанных ледопадов, а потом вместе с ними отправился изучать кочевые бригады оленеводов. Это конечная точка его путешествия. «Лента.ру» публикует его путевые заметки.

...Наша команда была готова ко второй части нашего приключения — мы собирались посетить кочевые бригады ненцев в Тухардской тундре. Поскольку большая часть коллектива была в Арктике в первый раз, мы решили забронировать вертолет и лететь в Тухард на нем. Для европейцев это настоящая экзотика — да еще на мифическом русском Ми-8! Разумеется, представители нашей команды обрадовались как дети. Поэтому мы поехали в Дудинку, откуда нам и предстояло вылететь в тундру.

Мы прибыли в аэропорт Дудинки, и всем было очень интересно, что же будет дальше. Члены нашей команды — ледолазы, они привыкли покорять ледяные вершины, и в таких авантюрах им принимать участие пока еще не приходилось.

Эти крохотные аэропорты посреди Русской Арктики — настоящая машина времени. Здесь словно возвращаешься в советское прошлое. Вас окружают старые неинтерактивные указатели, билеты выписывают от руки, а другие пассажиры рассматривают тебя, словно ты какая-то диковинка…

«Мигель, ты видел?! Какой-то человек спокойно пронес через контроль огромный нож!» — кричит мне один из наших. «Да нормально, у них у всех ножи, они же охотники», — успокаиваю я его. Да уж, становилось понятно, что все в этой экспедиции будет удивлять моих подопечных.

Фото: Мигель Анхель Хулиан Каррильо

В вертолете мы летели всего с тремя другими пассажирами — двумя женщинами с младенцем. Полет продолжался час, и большую часть времени наши пялились в иллюминаторы и снимали через них видео. А какие там пейзажи! Вот мы летим через замерзший Енисей, за которым следует бескрайняя тундра, и наконец появляются газовые трубы, теряющиеся за горизонтом… Как и плато Путорана, это другой, неизведанный мир.

И вот что-то еще появляется из-за горизонта — это Тухард. Мы пролетаем над поселком, вертолет готовится к посадке. Чувствую легкое волнение — я снова здесь… Год назад я тут уже был, картинки прошлого мелькают у меня перед глазами. Очень надеюсь, что смогу снова увидеть тех замечательных людей, которых я встретил тогда.

Мы спускаемся с трапа вертолета, на лицах моих коллег снова проступает удивление. Что это за люди, одетые в странные одежды, прогуливающиеся по поселку? «Ненцы!» — восклицает Рамон, который уже познакомился с этим народом во время путешествия по Ямалу.

Я объясняю остальным, что некоторые ненцы оставили кочевой образ жизни и осели в поселке. Но свои традиции они помнят, в том числе поэтому ходят в национальной одежде.

Не дав перевести дух, наш гид Сергей объявляет, что нас уже ждут в тундре — сегодня нам предстоит посетить несколько бригад ненецких оленеводов!

***

Мы переходим к очень интересной части моей экспедиции — путешествию на снегомобилях через тундру. В моих текстах, которые я пишу для «Ленты.ру», я уже рассказывал об этом, и теперь объяснил моим товарищам: «Сейчас на снегомобилях поедем! Вам понравится!»

Не успевает снегомобиль проехать и десяти метров, как Дэни машет рукой и кричит водителю: «Эй! Тише! Успокойся, давай помедленнее!..» Я над ним всю дорогу ухохатывался.

Через некоторое время мы остановились, чтобы передохнуть (мы ехали на двух снегомобилях). Мы разлили горячий чай, и я начал расспрашивать своих коллег — Дэни, Дэвида и Рафа — о впечатлениях о поездке… «Он сумасшедший, этот чувак сумасшедший!» — восклицал Дэни. «Жуть! У меня сейчас спина сломается», — ворчал Рафа. А Дэвид не сказал ничего, но выражение его лица говорило о многом. «Да ну? — сказал я. — Ехать-то еще долго! Может, хотите местами с нами поменяться?»

***

Наконец мы добрались до первой бригады. Никого не было на месте, но в одном из балков мы нашли старушку. «Эта старая ненка здесь одна? Одна посреди тундры?!» — не поверив увиденному, переспросил меня Педро.

Фото: Мигель Анхель Хулиан Каррильо

Педро Сааведра — фотограф из Севильи, который напросился со мной, чтобы пофотографировать окрестности Норильска, и присоединился к нам как раз тогда, когда мы приехали на земли ненцев. Он был по-настоящему поражен тем, что старушка спокойно жила одна посреди тундры в ожидании своей бригады. Да и мы все тоже были шокированы. Педро сделал несколько снимков и сказал: «Обязательно еще вернусь сюда!»

Вторая бригада была намного дальше, в ней жило несколько представителей ненецкой этнической группы. Когда в поселение вернулись олени — целая тысяча оленей, — Рафа запустил свой дрон, чтобы снять эту сцену. Каждый раз, когда дрон пролетал над головами животных, они не на шутку пугались.

Ненцам же было очень интересно, что там наснимал Рафа. Они окружили его и начали рассматривать фотографии. Обстановка сразу потеплела, и уже скоро Рамон играл вместе с молодым ненцем, пытаясь набросить аркан на оленя. Мы с Сергеем кормили животных, а Педро записывал видео и делал снимки.

***

На этом наш визит был окончен — нам нужно было возвращаться в Тухард. Мы прибыли вечером, на закате. Какое это зрелище! Короче, всем очень понравилось. К сожалению, температура упала ниже 30 градусов. Представляете, каково было ехать по такой погоде на снегомобиле? Ледяной ветер дул нам в лицо, некоторые к концу пути просто изнемогали.

Возвращаться в Дудинку пришлось тоже на снегомобилях — расписание полетов вертолета нас никак не устраивало. Свой последний день в тундре мы провели в Тухарде. Я повидал школьных учителей, с которыми подружился в прошлой поездке. Все было так же, как и в прошлый раз, — те же учителя, те же дети, и мы с ними очень мило провели время.

Мои коллеги удивлялись буквально всему. Местные всегда приглашали нас к себе домой, угощали чаем и едой… «Это российское Заполярье, — говорил я им. — Здесь все друг другу помогают, иначе не выжить».

Путь на снегомобилях в Дудинку дался нам тяжело. Но на этот раз мы были подготовлены. Один из снегомобилей сломался — и нам пришлось привязать двое саней к другому.

По дороге мы встретили еще одну бригаду ненцев-оленеводов. Некоторое время мы пробыли с ним, и нам повезло увидеть, как они перевозят балок на новое место. До этого я видел только, как это делают долганы.

Через несколько часов мы прибыли в Дудинку. Прямо на двух санях, которые были привязаны к снегомобилю, мы доехали до аэропорта. До сих пор помню лица водителей на железнодорожном переезде — вместо поезда из снежной мглы им навстречу идут сани и снегомобиль…

Фото: Мигель Анхель Хулиан Каррильо

Немного не доехав до гаражей, где мы должны были оставить наш транспорт, сани застряли. Пришлось слезать и толкать их. Педро в ненецкой одежде и ненецких сапогах, не предназначенных для передвижения по льду, упал и потащил за собой Рамона. В общем, настоящий цирк! До сих пор посмеиваюсь, вспоминая эту ситуацию.

В последний день здесь мы посетили музей и культурный центр, где я поблагодарил Любу и Олесю (о которых писал в предыдущих заметках) за неоценимую помощь, которую они нам оказали. Без них это путешествие не было бы возможным.

В культурном центре мы встретились с группой долганов и ненцев, ели вместе с ними их еду и разговаривали. Наше приключение окончилось сытным обедом в ресторане Дудинки вместе с Андреем Киико, который тоже очень помог нам в пути. Педро в своей статье потом так написал о нем: «Андрей, хороший человек». Четко и ясно. Мне кажется, все мои коллеги покинули это место именно с таким чувством: Русская Арктика — это место, где живут хорошие люди.

***

Впечатления моих коллег:

Дэни Гантона:

Мне кажется, русский дух закалили климат и экстремальные условия, и потому он так отличается от нашего, средиземноморского. Удивительно, почему представители коренных народов этих мест не проявляют никакого интереса к иностранцам? Они же ведь наверняка (или почти наверняка) до этого в жизни не видели ни одного испанца. Они не спрашивали нас, не говорили с нами, и вообще вели себя так, как будто нас нет. Знаете, вот это полное отсутствие любопытства подогревает мое любопытство — узнать, почему они такие нелюбопытные!

Рамон Диес:

Когда я впервые посетил Ямал, моя жизнь изменилась. Тот факт, что я делил с ненцами кров, заронил в мою душу зерно любви, уважения, привязанности к этому региону, которое с каждым разом прорастало и становилось сильнее и больше. Из этого зерна выросло огромное дерево с мощными корнями, глубоко уходящими в эту необъятную территорию, оплетающими ее дикую природу и обитателей. Я должен вернуться сюда. Мне нужны плато Путорана, и Таймыр, и люди, ставшие частью моей жизни: Татьяна, Тимофей, Андрей…