Великая матерая земля 200 лет назад русские открыли Антарктиду. Почему в Америке до сих пор сомневаются в этом?

Ровно двести лет назад русская научно-исследовательская экспедиция открыла последнюю неизвестную большую землю. Очень большую, очень холодную и покрытую вечными льдами. «Матерая земля», — сказали русские моряки, зарисовали ее и нанесли на морские карты, закрыв тем самым эпоху великих географических открытий. О том, как это произошло, есть ли сомневающиеся в нашем первенстве, зачем вообще нужна Антарктида и как в России отметят знаменательное событие двухсотлетней давности, читайте в материале «Ленты.ру».

Событие действительно значительное. Недаром же наступающий 2020 год объявлен в России «Годом Антарктиды». Есть даже специальный указ президента Владимира Путина (от 20 октября 2015 года за номером 2156). Отмечать уже начали. 8 декабря, с задержкой на день из-за шторма, из Калининграда вышли в сторону далекого ледяного материка два крупнейших российских парусника — барки «Седов» и «Крузенштерн». А еще раньше из Владивостока им навстречу отправился фрегат «Паллада». Ожидается, что два из трех российских парусников — «Седов» и «Паллада» — обойдут вокруг света, частично повторив маршрут шлюпов «Восток» и «Мирный» двухсотлетней давности. Проект получил название «Паруса мира» и продлится больше года.

Кук в Антарктиду не верил

Очень долго Южный полюс земли и моря, его окружающие, оставались людям абсолютно недоступны. Неизвестность рождала легенды одна другой фантастичнее.

Что там, на самом южном краю мира? Есть ли там вообще что-то? Или, дойдя до края земли, отважный первопроходец свалится вниз, а куда именно, никому не известно.

Уже древние греки догадывались, что где-то далеко, на самом юге мироздания, залегают значительные запасы неведомой им суши. По древнегреческой логике, для того, чтобы Земля не опрокинулась, снизу Евразию должен был уравновешивать большой материк. Отсюда и греческое название — «Антарктика», то есть «напротив Арктики».

Образованной Европе греки были не указ. Европейцы полагали, что снизу земную плоскость поддерживают три слона (по другой версии, три кита), удобно устроившиеся на панцире довольно крупной черепахи.

Время шло, человечество взрослело, умнело и изобретало новые средства передвижения, при помощи которых постепенно познавало доставшуюся ему планету, продвигаясь все дальше на юг от своей малой исторической прародины.

Однако обнаружить таинственный южный континент долгое время не удавалось никому. Более того, великий покоритель южных морей Джеймс Кук, проведя не один год в дальних странствиях, уверенно затем заявил, что никакой Антарктиды не существует:

— Я обошел океан Южного полушария на высоких широтах и сделал это таким образом, что неоспоримо отверг возможность существования материка... Положен конец дальнейшим поискам Южного материка… Риск, связанный с плаванием в этих необследованных и покрытых льдами морях настолько велик, что я смело могу сказать: ни один человек никогда не решится проникнуть дальше на юг, чем это удалось мне. Земли, что могут находиться на юге, никогда не будут исследованы.

За излишнюю самоуверенность Кук, как известно, и пострадал, попав на обед к туземцам Кеалакекуа. Несмотря на такой конфуз, авторитет капитана Кука оставался столь непререкаемым, что следующие полвека новых попыток найти южный континент никто уже не предпринимал. Более того, картографы перестали изображать у Южного полюса сушу, которую ранее там всегда предполагали.

Русские решили убедиться

Но не таковы были русские моряки, чтобы поверить на слово какому-то там англичанину, пусть даже и Куку. Тщательно все изучив и обдумав, они пришли к выводу, что «тяжелые льды, окружающие Южный полюс, происходят от великой матерой земли». А чтобы в этом убедиться, в южнополярные воды решено было отправить научную экспедицию.

Проект экспедиции подготовили известные флотоводцы И.Ф. Крузенштерн, О.Е. Коцебу и Г.А. Сарычев. При этом было решено снабдить сразу две экспедиции и направить их в противоположные стороны света.

В Арктику отправились шлюпы «Открытие» и «Благонамеренный», в Антарктику — «Мирный» и «Восток».

Руководителем антарктической экспедиции назначили капитана 2-го ранга Фаддея Беллинсгаузена — участника первой российской кругосветки (1803-1806), опытного мореплавателя и картографа, не раз ходившего в далекие плавания, а его помощником — молодого офицера Михаила Лазарева, впоследствии адмирала и выдающегося флотоводца.

Практически все научные наблюдения в области географии, этнографии и естествознания были поручены офицерам шлюпов и единственному штатному ученому на борту — профессору Казанского университета Ивану Симонову. Художник Павел Михайлов (будущий академик живописи) должен был зарисовывать ландшафты открытых экспедицией земель, туземцев, неизвестные ранее науке виды животных и растений и фиксировать на бумаге всяческие необычные проишествия.

В июне 1819 года два специально оборудованных для сверхдальнего похода шлюпа «Восток» и «Мирный» были к плаванию готовы, а экипажи из добровольцев набраны. Желающих отправиться в неизвестные моря было много — отбирали наиболее опытных и грамотных. Беллинсгаузен командовал шлюпом «Восток», а шлюпом «Мирный» — Лазарев. Всего в экспедиции приняли участие 190 человек. 117 шли на «Востоке» и 73 — на «Мирном».

Экспедицию снабдили мореходными и астрономическими инструментами и разнообразными противоцинговыми продуктами. По дороге в Англии (в Портсмуте) закупили новые хронометры и секстанты.

Недостатком подготовки судов, — не раз ставившим экспедицию под угрозу, — стало то, что шлюпы очень сильно различались по своим мореходным характеристикам.

«Мирный» был перестроен из ледокольного транспорта, имел крепкий корпус, хорошо приспособленный к хождению в полярных водах, но при этом оставался весьма тихоходным. В походе он постоянно отставал от «Востока», вынужденного убирать часть парусов, чтобы не уйти далеко вперед. Командир «Мирного» Михаил Лазарев жаловался, что ему постоянно приходилось «натруждать рангоут, пока спутник его нес паруса весьма малые и дожидался».

В свою очередь, быстрый и маневренный «Восток» плохо чувствовал себя при шторме и особенно при хождении во льдах. «Весьма неприятно было видеть движение частей шлюпа и слышать, как они трещали», — отмечал в корабельном журнале Лазарев. В результате капитанам и экипажам судов требовались немалые усилия, чтобы не потерять друг друга.

Среди ледяных бугров нашли, что искали

Поскольку экспедиция отправлялась на другой край света, никакой связи с ней не было, и что ждало русские корабли, предвидеть было сложно. Командующий экспедицией Фаддей Беллинсгаузен получил самые широкие полномочия как в выборе маршрута, так и в постановке конкретных задач.

Беллинсгаузену вменялось в обязанности поступать так, «как он найдет приличным для блага службы и успеха в главной цели, состоящей в открытиях в возможной близости от Антарктического полюса».

Свободой маневра Беллинсгаузен воспользовался наилучшим образом — главной цели добился и своих людей сохранил. Пройдя огромное расстояние, многие месяцы находясь в полярных широтах, пробившись сквозь льды и штормы, экспедиция потеряла всего трех человек: два матроса во время шторма сорвались с мачт, и один моряк умер от хронической болезни. Уже по возвращении домой от психического расстройства, полученного в ходе плавания, скончался лейтенант «Востока» Иван Игнатьев.

Официальной датой открытия Антарктиды считается 28 (16) января 1820 года, когда «Восток» и «Мирный» в первый раз подошли к Земле Королевы Мод.

— ...Над нами летали ласточки и две эгмондские курицы; в воде, близ шлюпа, показался однажды какой-то черный зверь. Цвет воды несколько изменился. В исходе четвертого часа пополудни шлюп «Восток» делает нам сигнал, что видит землю. Мы подымаем ответ. «Берег! Берег!» — повторяется всюду. Нельзя выразить радости общего восторга. В это время из облаков блеснуло солнце, и лучи его осветили высокие черные скалы, занесенные снегом, — записал в тот день своем дневнике мичман шлюпа «Мирный» Павел Новосильский.

Гавань Рио-де-Жанейро

Рисунок П. Михайлова

«Восток» и «Мирный» двигались сквозь туман и падающий мокрый снег на восток вдоль «ледяных полей, усеянных буграми». Чтобы не столкнуться с «отдельно плавающими ледяными горами», приходилось постоянно маневрировать, что для парусного судна при переменном ветре весьма непросто.

Выйдя из Атлантики в Индийский океан, шлюпы попали в полосу штормов. Вот как описывал происходившее сам Фаддей Беллинсгаузен:

— Ветер ревел, волны поднимались до высоты необыкновенной, море с воздухом как будто смешивалось, скрип частей шлюпа заглушал все. Мы остались совершенно без парусов на произвол свирепствующего ветра. Я велел растянуть на бизань-вантах несколько матросских коек, дабы удержать шлюп ближе к ветру. Мы утешались тем, что не встретили льдов в сию ужасную бурю.
Наконец, в восемь часов с бака закричали: льдина впереди. Сие извещение поразило всех ужасом, и я видел, что нас несло на одну из льдин. Тотчас же подняли фок-стаксель и положили руль на ветер. Но как все сие не произвело желаемого действия, и льдина была уже весьма близко, то мы только смотрели, как нас к оной приближало. Одну льдину пронесло под кормой, а другая находилась прямо против середины борта, и мы ожидали удара, которому надлежало последовать. По счастью, огромная волна, вышедшая из-под шлюпа, отодвинула льдину.

Несмотря на опасности, шлюпам удалось обойти кругом покрытый льдами континент, еще не раз подходя к его берегам. Один из таких берегов был назван Землей Александра I.

— Я называю обретение сие берегом потому, — писал Беллинсгаузен, — что отдаленность другого конца к югу исчезала за пределами зрения нашего. Сей берег покрыт снегом, но осыпи на горах и крутые скалы не имели снега.

120 лет Земля Александра I, открытая экспедицией, считалась частью Антарктиды, и только в 1940 году было доказано, что это — крупнейший антарктический остров, размером превышающий 43 тысячи квадратных километров (больше Швейцарии).

Всего же за 751 день похода шлюпы прошли 92 256 километров, то есть расстояние, в два с четвертью раза превышающее длину экватора. Были открыты 29 островов, нанесены на карту сотни километров береговых линий, отмечены горы, заливы и проливы, навсегда получившие русские названия.

Полное описание экспедиции в двух томах с приложением карт и рисунков было опубликовано в Санкт-Петербурге в 1831 году. В 1842 году в Германии вышел краткий отчет на немецком языке. На английский язык полный перевод книги Ф. Беллинсгаузена был сделан только в 1945 году.

Чужого не надо, но и своего не отдадим

Действительно ли русская экспедиция была первой и именно ей принадлежит честь открытия Антарктиды? Более ста лет в этом никто не сомневался. Нигде и никем первенство русских моряков в открытии шестого континента не оспаривалось.

Все это время Антарктида оставалась вдали от большой политики, колониальных амбиций великих держав, их стратегических и экономических интересов.

Все изменилось в 30-х годах XX века. На материке были обнаружены залежи полезных ископаемых, и тут же появились желающие оспорить принадлежащий русским приоритет. Так появилась легенда об открытии, якобы совершенном американским капитаном Натаниэлем Палмером. Разве что-то может случиться без вмешательства американцев?!

Барк «Крузенштерн»

Фото: Петр Каменченко

15 и 18 ноября 1820 года, то есть спустя восемь с лишним месяцев после появления русских моряков у берегов Земли Королевы Мод, он с острова Дисепшен увидел часть берега Земли Грейама.

Чем не первооткрыватель! И не беда, что еще в январе 1820 года ту же Землю Грейама заметили англичане Уильям Смит и Эдвард Брансфилд. Впрочем, и они побывали здесь позже наших соотечественников.

Главный же аргумент в споре приоритетов — это то, что поход «Востока» и «Мирного» был официальной научно-исследовательской экспедицией, в задачу которой как раз и входило открытие новых земель и тщательное документирование всех сделанных находок. Претензии же охотника на морского котика (Палмер за тот сезон добыл девять тысяч кошачьих шкурок) основываются лишь на его личных утверждениях.

Так что и спорить тут нечего!