Социальная справедливость — главная мечта россиян, выяснили социологи. Причем общество расколото надвое — пока одни видят причины неудач России в кознях Запада, другие уверены, что проблемы страна создает себе сама, — но мечта о справедливости у них одна на всех. Почему россияне не так прагматичны в своих желаниях, как европейцы и американцы, а также чего они хотят, кому доверяют, а кому — нет, «Лента.ру» спросила у научного руководителя научно-исследовательского социологического центра РАН Михаила Горшкова.
«Лента.ру»: Как россияне смотрят на будущее и как ковид повлиял на наши ожидания?
Михаил Горшков: В одной из наших анкет вопрос так и сформулирован: «Какой бы вы хотели видеть Россию будущего?» Проблемы-мечты, которые являются константой, — это достаток, справедливость, преодоление глубоких социальных пропастей, и так далее. На первую позицию с поддержкой более половины (51 процент) вышло то, что Россию хотели бы видеть страной, где обеспечена социальная справедливость. Я предполагал, что будет здоровье на первом месте.
А почему так?
Потому что многое из того, что люди видят вокруг, они связывают с социальной несправедливостью и неравенством. Речь идет об основании справедливости в условиях современного общества, дифференциации, экономических, социальных отношений, профессиональных навыков, умения работать или, наоборот, не работать. Чтобы люди по справедливости получали свой кусок пирога, чтобы он не сваливался автоматом с неба и не был коррупционным.
Потому что на втором месте среди мечтаний у россиян — жить в стране, где полностью побеждена коррупция. Наша ментальность отражается в этом
Каждый третий хотел бы видеть страну, сохранившую свои национальные традиции, моральные и религиозные ценности, проверенные временем. У европейцев на первых пяти местах сплошная прагматика бы была.
Значит, русская мечта — социальная справедливость и традиционные ценности?
Да, социальная справедливость. Ценности, традиции, уверенность в своем будущем. И вместе с этим — страна, в которой существует сильная власть. Без такой власти все может развалиться, нужно обеспечение порядка и развития.
При этом в лидирующей группе на втором месте — желание видеть страну, в которой обеспечиваются права человека, есть демократия, свобода, самовыражение личности. И смотрите, какое сочетание: страна с возможностью самовыражения и сильная власть, обеспечивающая порядок. Скажете, «что это за эклектическое сознание», а вам оппонент ответит: «Как обеспечить условия самовыражения и свободу без обеспечения порядка, чтобы вам не мешали эту свободу осуществить?»
Можно много смеяться над тезисами третьей программы партии о всесторонне гармонично развитой личности, но разве тут не проглядывают различные аспекты именно гармонии человека, для которого важны справедливость, порядок, сильная власть, условия для выражения своих интересов и способностей?
Это отголоски советского прошлого?
Это отголоски нормальной жизни, того образа жизни, который не имеет идеологических определений.
Если советское не влияет, то что влияет?
Сегодня влияют факторы внутреннего и внешнего порядка. Мало найдется примеров нашего социологического зондажа, когда мы видим, что
общественное мнение расколото практически пополам. Часть населения видит, что основные угрозы исходят из-за рубежа, а вторая половина с разницей в 1,5-2 процента — что угроза исходит изнутри
А тем, кто про это пишет, надо это все увязать с позиции общественных отношений и связей — мы при любых оценках и отношениях представляем собой социальное целое. Внутри него могут быть различия в интересах, положении, способностях, мечтах и целях. Но все равно — одна социальная оболочка. Чтобы каждый поехал на своей лодочке, представляете, сколько их надо настроить?
Фото: Александр Казаков / «Коммерсантъ»
Вот эти две группы — они по-разному смотрят на будущее, или мечта все равно общая на всех?
Они связывают эти угрозы с возможностью или невозможностью (или малой возможностью) реализовать свои цели и мечты. Для одних на первый план выходят внешние угрозы, которые осложняют развитие экономики и социальной сферы России, — из-за океана начинают палки в колеса вставлять. Другая группа считает, что подобная реакция идет от того, что неправильно выстроена внутренняя политика.
Если возвращаться к ментальности — не нужно идеологизировать каждый поступок и устремление, но эта спайка целого, общего не может осуществляться без идеологической надстройки. Я вот спрашиваю население России, «какая идея могла бы вдохновить нас, сплотить во имя общей цели». На первом месте — идея единения народов России как великой державы. И это почти половина населения.
На втором месте у нас идея демократического развития России и утверждения ее как демократического государства. То есть не просто возрождение из-под палки и выстраивание всех в ряд с лозунгами «Россия вперед», а на основании демократических институтов и общества.
Вы говорили про внешние угрозы. Постоянно слышим из телевизора про «можем повторить», а желания просто жить без ощущения, что надо что-то повторить и что кругом враги, больше нет совсем?
Люди со многим могут согласиться, лишь бы не было войны. Так говорили и 50 лет назад, и будут говорить, пока будут помнить Великую Отечественную войну. Сейчас речь о другом. Допустим, мы добиваемся и добились того, чтобы не было войны. Мы создали такой оборонный щит, на который никто не полезет. Вопрос: как, обладая таким противовесом, организовать внутреннюю жизнь, чтобы добиться тех целей, реализации мечтаний, которые были бы повернуты внутрь человека, внутрь общества?
Я хочу подчеркнуть: наряду с обеспечением принципа социальной справедливости люди хотели бы видеть устойчивый характер жизнесуществования — жить в достатке, иметь надежное здоровье для себя и близких и существовать в справедливом и разумно организованном обществе.
Эта справедливость звучала и в исследовании 2012 года — почти 10 лет прошло. И пока люди будут замечать несправедливость в том, как исполняются законы начальниками и рядовыми гражданами, как одних уводят от наказания, а других судят за пучок редиски, когда одного допустившего смертельное ДТП сажают на 8-10 лет, а другого отпускают с подпиской — вот до тех пор, пока все это будет, мы будем получать такие результаты.
Фото: Дмитрий Духанин / «Коммерсантъ»
Нормальные мечты. Даже не мечты, а цели.
За последние 10 лет мы заметили, что происходит прагматизация мечтательности россиян. «Солнце светит 350 дней из 365» — вот в среднем 30 процентов мечтают иметь много свободного времени и проводить его в свое удовольствие. Каждый третий. В наше время можно об этом помечтать. И вот эта прагматизация вынуждает человека быть ближе к российской повседневности и пробовать выжать из нее то, к чему он стремится.
При этом многие граждане признались в наших исследованиях, что добились того, о чем мечтали. У нас три четверти добились того, что имеют надежных друзей, на которых можно положиться в любой ситуации, две трети — создали счастливую семью. Еще 68 процентов вместе с созданием счастливой семьи обзавелись отдельной квартирой или домом.
А есть ли те, кто никогда ни во что не верит?
Мы изучали проблемы доверия как на широком уровне, так и в микрогруппах — в обществе, социальных группах, среди близких. Есть группы людей, примерно 20-25 процентов, которые считают, что никому нельзя доверять. Не только внешним институтам, но и ближайшему окружению. При этом три четверти говорят про надежных друзей.
Вопрос доверия я бы вытащил на второе место по значимости — оно пронизывает всю иерархию общественной структуры. Доверие к верховной власти и региональным властям укрепляется последние 5-7 лет. Здесь общество тоже расколото надвое: где-то половина считает, что может обойтись без помощи государства в решении проблем, а еще половина — что без него они не выживут.
Общество расколотое, а мечты общие. Как так?
Нет принципиальной разницы между общественным организмом и человеческим. Все наши органы знают, за что отвечают, выполняют функции, если они здоровы, и знают, где сбой произошел и чем это может обернуться — то же самое в обществе. Если наши организмы спаяны скелетом, обменом веществ, качествами крови, то общество спаяно не на 100 процентов — этого никогда не будет. Вот две трети вдохновлены идеей великой державы, другие — развитием демократических институтов и самореализацией личности. Прибавьте к этому смену поколений, некоторые в том обществе даже не жили — я по цифрам вижу, как отличаются оценки и отношения к целям и желаниям разных возрастных групп. Разница доходит до 25-30 пунктов. У старших больше доверия к опорам общества, традициям, верованиям, а молодежь об этом не думает даже в силу естественных причин — об этом начинают задумываться, когда подходят к 40 годам.
Можно ли назвать мечту о светлом будущем неким культом?
Здесь многофакторный механизм образования и влияния, но изначально у него абсолютно естественный характер — явление животного и социального мира. Homo sapiens в какой-то момент начинает осознавать себя, отделять внешний мир от себя, а себя от внешнего мира, становится человеком сознательным. И начинает выстраивать свое отношение, глядя на окружающий мир: там хорошо живут в коттеджах, а тут — в шалаше. Тут крыша протекает, а тут — три машины. Начинается сопоставление, сравнение. Социализируясь, человек начинает выстраивать цели и мечты. Один — с опорой на реальность, а другой — на везение или возможность преступать морально-правовые нормы.
Что меня удивляло в 1990-е годы — и сейчас это растет, — примерно треть молодых людей до 25-30 лет готова переступить через моральные принципы и нормы для достижения своей цели
А это откуда берется?
Из жизни. Они видят, как другие переступают. Как губернаторы из дома выносят суммы, где даже не десять нулей.
В исследовании 2012 года вы говорили, что у нас есть большая цель, которая утрачивается. Как сейчас дела обстоят?
Идея поддержки возрождения России как великой державы — она колеблется. Работает механизм «дорогие политики, нам не до великой державы, лишь бы не было войны» — такой принцип срабатывает. Ситуация на Украине, в Белоруссии — для большинства россиян это не шутки. Это очень влияет на приоритеты.
Тут, наверное, тоже играет роль возраст? Не все же видели войну.
Естественным образом реакция молодежи становится спокойнее. Победа в Великой Отечественной войне, восстановление народного хозяйства — среди старшего поколения это как предмет гордости выделяют 80-85 процентов, среди молодежи — две трети. Потому что они не понимают, что такое восстановить полностью разрушенное хозяйство за пять-семь лет.
Фото: Евгения Новоженина / РИА Новости
Из-за такого восприятия будущего у нас появились какие-то специфические черты характера? Может, какое-то особое отношение друг к другу, к окружающим, жизни?
Говоря о качествах — по мнению россиян, 85 процентам окружающих их людей свойственна доброжелательность, 86 — верность товарищам. Посмотрим негативное: отличаются цинизмом — 38 процентов, агрессивностью — 32 процента. Внушаемость, склонность подчиняться авторитетам — 50 процентов.
Друг другу мы доверяем?
Доверяем полностью, это яркий показатель. 91 процент доверяет полностью членам семьи, родственникам — 69 процентов, друзьям — 56 процентов, коллегам — 18 процентов. Вот вам примета нашего времени. Больше всего не доверяем соседям — каждый четвертый.