Под залпы праздничного салюта, тарахтение рубля на стыках кризисных биржевых горок и вялотекущий обмен «любезностями» между Москвой и Западом правительство Дмитрия Медведева пересекло экватор. Событие это не настолько знаковое и непредсказуемое, как, например, реальный срок Евгении Васильевой. И все же слишком часто в первые годы медведевского премьерства возникали разговоры о его скором и неминуемом завершении, чтобы воспринимать трехлетие нынешнего кабмина как заурядный эпизод.
А завершение расследования и вынесение судебного вердикта по делу «Оборонсервиса» точно в середине плановой каденции Медведева в качестве главы правительства — дополнительный и очень символичный штрих. Ведь прощупывание на прочность медведевской команды началось именно с отстранения Анатолия Сердюкова от руководства Минобороны. И тут дело отнюдь не только и не столько в, разумеется, не подтвержденных слухах о замысловатых родственных связях Васильевой.
Сердюков инициировал многотриллионную программу по перевооружению армии во время президентства Медведева. То есть как верховный главнокомандующий Медведев должен был быть в курсе происходящего в военном ведомстве. Соответственно, дело о злоупотреблениях в Минобороны могло не ограничиться сердюковской пассией, а вывести и на самого министра, и, чего доброго, на его непосредственного начальника.
Но суд пришел к выводу, что Евгения Васильева вводила Анатолия Сердюкова в заблуждение. Следовательно, единственная вина экс-министра — чрезмерная доверчивость и неумение, перефразируя Глеба Жеглова, вовремя разбираться со своими женщинами. О его бывшем начальнике речи вообще не идет.
Реальный, а не условный срок Васильевой — конечно же, победа силовиков и тех, кто пытается демонстрировать обществу, что борьба с коррупцией идет на самом деле, а не исключительно в заявлениях различных пресс-атташе. Но и тех, кого могло зацепить дело «Оборонсервиса», никак не назовешь проигравшими. Хотя бы потому, что для них (за исключением основной фигурантки, конечно же) итог судебных слушаний стал тем самым не слишком ужасным концом, который гарантированно лучше ужаса без конца. Ведь незавершенное дело — такой же инструмент давления, как, скажем, еще не построенный газопровод.
И в этом плане очень показательно, что как раз 8 мая, когда Васильева отправилась в СИЗО, а Медведев отмечал трехлетие премьерства, стало известно о поручении, которое глава правительства дал руководителям МВД, СК и Генпрокуратуры и которое касалось ужесточения наказания за бизнес-аферы.
С формальной точки зрения премьер действовал в русле декабрьского постановления Конституционного суда, посчитавшего, что более мягкая уголовная ответственность за предпринимательское мошенничество не отвечает принципам равенства. Однако известно, что уравнивания размеров и сроков наказания для «обычных» аферистов и предпринимателей добивается МВД.
Зато сам Дмитрий Медведев до недавнего времени, наоборот, старался выступать как защитник бизнеса от «кошмарящих» его силовиков. Достаточно вспомнить его критические выпады в адрес законопроекта, наделяющего правоохранительные органы правом возбуждать дела по налоговым преступлениям, не дожидаясь соответствующих документов от ФНС. Тогда, осенью 2013-го, Медведев был более чем категоричен: «Навозбуждать-то можно все, что угодно, особенно по заказу и за деньги, что происходит часто, когда одна структура борется с другой».
Правда, уже к декабрю 2014-го премьерская риторика заметно ужесточилась. «Всегда говорят, что ситуация [c малым бизнесом] все хуже и хуже, все больше давят. Но это неправильно» , — утверждал глава правительства в традиционном интервью журналистам пяти ведущих телеканалов. И, похоже, стремление оправдать нашумевшие региональные сборы было в данном случае, что называется, лишь «инфоповодом», — скорее, сами эти сборы свидетельствовали о кардинальном изменении медведевских подходов.
Недавний майский реверанс в адрес МВД — дополнительное и весьма яркое тому подтверждение. Равно как и апрельское постановление о «параллельном импорте», открывающее новые «окна возможностей» не столько для поставщиков глобальных брендов, сколько для Федеральной таможенной службы.
Очевидно, устойчивость медведевского правительства сегодня в наименьшей степени зависит от состояния бизнес-климата. С другой стороны, вероятность непредвиденной отставки существенно снизилась. О чем свидетельствует в том числе итог дела «Оборонсервиса». В такой ситуации для главы правительства гораздо продуктивнее наращивать политическую капитализацию за счет аппаратных тяжеловесов и влиятельных силовиков, нежели пытаться снискать поддержку у либеральной фронды или бизнесменов-аутсайдеров.
А результативность подобной тактики лишний раз доказывает реакция Госдумы на очередную небанальную инициативу соцблока правительства — о взимании страховых взносов с безработных. Вице-спикер Андрей Исаев считает, что граждан, живущих на квартирную ренту, вполне допустимо обложить этой «податью».
И это правильно. Фрилансеры и дауншифтеры устойчивость Госдумы и правительства точно поколебать не смогут. Не те времена, чтобы «креативный класс» задавал повестку. В свою очередь, критика Дмитрия Медведева и его кабинета сейчас уже не настолько модна и востребована, чтобы функционеры его же партии могли заработать на такой неслыханной смелости хоть какие-то дополнительные бонусы.