Независимый Банк России преподносит подарок ко Дню независимости России. Впервые с августа 2015-го ЦБ снизил ключевую ставку. Опять совсем немного — с 11 до 10,5 процентов. Но и это хоть что-то. Особенно если учесть десятимесячную паузу. За время которой, кстати, случилось немало событий, никак не способствовавших ослаблению финансовых гаек.
Августовский обвал на китайском фондовом рынке повлек за собой и дальнейшее падение нефтяных котировок. В конце сентября началась военная операция в Сирии — в полку геополитических рисков прибыло. А ноябрьский конфликт с Турцией и эмбарго на ввоз турецких овощей и фруктов добавили инфляционных ожиданий. Плюс ко всему — запуск системы «Платон» вынудил учитывать в ценах возросшие транспортные издержки.
А начало 2016-го отметилось очередными нефтяными антирекордами. Баррель настолько сильно отклонился от заложенных в бюджете 50 долларов, что многие всерьез заговорили о секвестре. Это решение крайне болезненно само по себе, а в год парламентских выборов — тем более. Но если не резать кардинально госрасходы, то и ставку ЦБ опасно снижать. Тем более что рубль в январе и так усиленно пошел к новому дну вслед за баррелем.
Сегодня перспективы казны выглядят несколько радужнее. Сокровенный «бочонок» все-таки всплыл до 50-долларового уровня. Темпы инфляции заметно снизились. За первые пять месяцев 2016-го цены выросли на 2,9 процента. А год назад за тот же период — на 8,3 процента.
ЦБ ссылается на «слабый потребительский спрос и высокую норму сбережений». То есть это радость со слезами на глазах. Не экономика стала здоровее и конкурентнее, а население больше экономит. И, как показало исследование, проведенное Аналитическим кредитным рейтинговым агентством, происходит это за счет «качества потребляемой пищи, безопасности дорожного движения и бытового комфорта».
Один из итогов такой смены потребительской стратегии — коррекция политических приоритетов. Согласно опросу ВЦИОМ, 38 процентов граждан считают, что России для обретения статуса великой державы нужно обеспечить высокий уровень благосостояния населения. Для сравнения: в 2014 году таковых было лишь 25 процентов. Зато наличие мощных вооруженных сил тогда — на фоне присоединения Крыма, конфликта в Донбассе и введения санкций — называли в качестве определяющего признака национального величия 42 процента опрошенных. А сегодня только 26.
Впрочем, растущий запрос на восстановление пошатнувшегося благосостояния снижение ключевой ставки ЦБ вряд ли удовлетворит. Если, конечно, не считать биржевых игроков, которые теперь получили больше возможности поиграть против рубля. И тем самым заодно пополнить рублевые закрома бюджета при конвертации валютных поступлений от нефтяников.
Но одновременно с этим реверансом в адрес правительства Эльвира Набиуллина сделала и недвусмысленное предупреждение Дмитрию Медведеву и его коллегам. В заявлении ЦБ в числе факторов, из-за которых инфляция может вырасти и не достигнуть «целевого уровня 4 процента в 2017 году», упомянута «неопределенность параметров дальнейшей индексации зарплат и пенсий».
Иными словами, Набиуллина дает понять: если кабмин, несмотря на все бюджетные сложности, все-таки проведет этим летом индексацию пенсий, на дальнейшее снижение ставки можно не рассчитывать. В общем, дилемма из серии «не бей лежачего». Либо выполнение в полном объеме социальных обязательств и удовлетворение потребностей ядерного электората партии власти, возглавляемой премьером. Либо шанс на возобновление экономического роста, который, к слову, позволяет хоть как-то сократить разрыв между самыми богатыми и самыми бедными.
Конечно, социальный вице-премьер Ольга Голодец не так уж далека от истины, когда говорит, что «без поддержки потребления невозможно дальнейшее развитие экономики». А пенсии — важный «потребительский» драйвер. Но Голодец в отличие от Набиуллиной не входит в рейтинг самых влиятельных женщин мира по версии Forbes.
Хотя многое зависит от угла зрения. Например, социолог Симон Кордонский считает, что на стоимость финансовых ресурсов в России норма отката влияет гораздо сильнее, чем ключевая ставка ЦБ.