Скандалы вокруг «Матильды» Алексея Учителя никак не утихнут — прежде всего усилиями депутата Госдумы Натальи Поклонской. При этом сам фильм о романе императора Николая II и балерины Матильды Кшесинской еще никто не видел — он выйдет на экраны только 6 октября. В ожидании премьеры «Лента.ру» вспомнила предыдущие киновоплощения последнего российского царя.
Кадр: фильм «Распутин» (2011)
В фильмографии Владимира Машкова есть не только Николай II из телефильма «Распутин» (где заглавного героя несколько карикатурно изобразил Жерар Депардье), но и Распутин из картины «Григорий Р.», получившийся у актера, пожалуй, более выразительно.
Кадр: фильм «Николай и Александра»
Низложение императора в американском костюмном эпосе, полном исторических и психологических допущений, подается настоящей катастрофой — не в последнюю очередь благодаря довольно проникновенной игре Майкла Джейстона. Его, впрочем, все равно затмевает в кадре Лоуренс Оливье в роли Витте.
Кадр: фильм «Романовы. Венценосная семья»
Размашистый фильм Глеба Панфилова депутату Поклонской должен из всех картин о последнем императоре нравиться больше всего — это покаяние посредством кинематографа, которое предсказуемо заканчивается современной сценой канонизации царской семьи.
Кадр: фильм «Цареубийца»
Карен Шахназаров показывает как императора Николая Александровича, так и его убийцу Юровского прежде всего пешками на шахматной доске большой истории — для чего вводит второй, параллельный план действия, в котором Янковский играет психиатра, а исполнитель роли Юровского Малкольм МакДауэлл оказывается его пациентом.
Кадр: фильм «О, что за чудесная война»
Интересный взгляд на Николая II (как и на всех остальных властителей начала ХХ века) представляет в своей музыкальной фантасмагории Ричард Аттенборо — цари и министры здесь затевают войну на своеобразном собрании, весело расчерчивая на зоны влияния карту Европы.
Кадр: фильм «Арсенал»
К счастью, Наталья Поклонская вряд ли смотрит классику — иначе у «Арсенала» Александра Довженко, одного из лучших советских немых фильмов, были бы большие проблемы: фильм начинается с комичного пролога, в котором невероятно серьезный, преисполненный собственной значимости император глубокомысленно записывает в дневник строчку об успешном убийстве вороны.
Кадр: анимационный фильм «Анастасия»
Озвученный Риком Джонсом в американском мультфильме 1997 года Николай II по степени исходящей от него святости вполне мог бы сравниться с царем из фильма Глеба Панфилова. Здесь, впрочем, этот образ не смотрится так уж елейно — великая сила диснеевской анимации оправдывает даже присутствие неупокоенной души Распутина в качестве главного злодея, что уж говорить о благостном отце главной героини.
Кадр: фильм «Распутин» (1996)
Снятый для HBO фильм Ули Эделя мог похвастать не только солидным актерским составом, но и занятным формальным решением — повествование в нем ведется от лица убиенного царевича Алексея. Иэн Маккеллен за свое исполнение роли царя получил «Золотой глобус» — и, на его счастье, в середине 1990-х не было никого, кто бы к оценке его игры подтянул детали биографии, как делает Поклонская с актером Ларсом Айдингером из «Матильды».
Кадр: фильм «Агония»
Фильм Элема Климова был снят в 1975-м, но пролежал на полке десять лет — хотя бы потому, что в картинах распада российской монархии вполне считывалась параллель с застоем уже брежневским. Император в исполнении Анатолия Ромашина выглядит при этом персонажем безвольным и стремительно деградирующим, полностью подчиненным воле декадентствующего старца Распутина.
Кадр: фильм «Адмиралъ»
В фильме Андрея Кравчука, воспевающем фигуру адмирала Колчака, Николай II является фигурой эпизодической — в кадре он присутствует буквально минуту. Этого хватает, чтобы успеть с иконой в руке благословить Колчака на войну. Сыгравший царя Николай Бурляев в интервью говорил, что «постарался передать зрителю осознание Государем его крестного пути и его глубокой веры».
Кадр: фильм «Русский ковчег»
Снятый одним кадром фильм Александра Сокурова проносится в стедикаме по трем столетиям истории Эрмитажа и истории России — успевая встретить по пути и Петра I, и Екатерину II. Появление семьи Николая II, случающееся ближе к финалу, выглядит в этих обстоятельствах логично — речь здесь не столько о реальных правителях, сколько о призраках большой истории, населяющих главный музей страны.