Период полунезависимости К четвертой годовщине войны в Южной Осетии

Четыре года назад, как и сегодня, ожидалось, что главным событием лета во всем мире станут Олимпийские игры. Так бы оно и было, если бы не события на Кавказе в августе 2008-го. Тогда Грузия, отчаявшись мирным путем присоединить утраченные территории, решила пойти ва-банк и начала военную операцию в Южной Осетии. Россия и Абхазия не преминули вмешаться. Результатом всего этого стали сотни человеческих жертв, разрушенный Цхинвали и надолго испорченные отношения между Москвой и Тбилиси. Однако в самих Южной Осетии и Абхазии, несмотря на признание их суверенитета со стороны России и еще нескольких государств мира, при этом мало что изменилось.

7 и 8 августа 2012 года по распоряжению президента Михаила Саакашвили по всей Грузии будут приспущены государственные флаги "в память о погибших в борьбе за независимость и единство" страны. В том военном конфликте республика, по данным Тбилиси, потеряла 413 человек, из них 220 гражданских лиц. В России, потери которой среди военнослужащих, по данным Минобороны, составили около 70 убитых (грузины говорят о 400 уничтоженных российских солдатах), о трауре даже не заговаривают - не тот масштаб. В Южной Осетии, где оценки погибших колеблются от 160 до полутора тысяч человек, памятные мероприятия начались 7 августа с акции "Выставка расстрелянных картин", которая пройдет на Театральной площади в центре Цхинвали, и продолжатся акцией "Будем помнить все" на соборной площади города.

В Абхазии, которая косвенно тоже поучаствовала в войне 2008 года, вернув себе Кодорское ущелье, скоро будут вспоминать события 20-летней давности - 14 августа 1992 года войска Госсовета Грузии, отвергнувшей возможность построения федеративных отношений с Сухуми, вторглись на территорию республики, положив начало одному из самых кровавых эпизодов в истории постсоветского пространства. Отвоевав свое в 1992-1993 годах, абхазы больше не участвовали в полномасштабных вооруженных конфликтах, но, тем не менее, война за Южную Осетию сыграла судьбоносную роль в жизни и этой кавказской республики. Ведь именно по итогам августа 2008-го Сухуми, наравне с Цхинвали, получили официальное признание со стороны Москвы. До этого Россия соглашалась признавать территориальную целостность Грузии.

26 августа 2008 года тогдашний президент РФ Дмитрий Медведев зачитал обращение о признании независимости Абхазии и Южной Осетии, 9 сентября 2008 года Россия официально установила дипломатические отношения с этими республиками. В ответ Тбилиси разорвал дипломатические отношения с Москвой, а грузинский парламент принял постановление "Об оккупации Российской Федерацией территорий Грузии". С тех пор в Тбилиси обе мятежные республики называют не иначе как "оккупированные территории", а в замороженных отношениях с Кремлем до сих пор нет ни малейшего намека на потепление.

Получение признания со стороны России, конечно же, поначалу вызвало едва ли не эйфорию среди абхазов и осетин, однако со временем она растворилась в миллионах житейских проблем, которые никуда не делись от того, что российские СМИ при упоминании республик перестали использовать уточнение "непризнанные". Мало построению нормальной жизни в Сухуми и Цхинвали помогло и признание со стороны Никарагуа, Венесуэлы, Тувалу и Науру. Если бы на подобный шаг решилась Турция, постоянно расширяющая экономические связи с Абхазией (по некоторым данным, до 2008 года 60 процентов импорта поступало в Абхазию из Турции, и туда же уходило 45 процентов абхазского экспорта), это стоило бы признания со стороны всех полинезийских и латиноамериканских государств вместе взятых. Но Анкара предпочитает не раздражать ЕС и США - у них позиция в отношении целостности Грузии однозначная.

И все же признание России не могло не сказаться если не на внешнеполитических, то хотя бы на внутренних делах бывших грузинских территорий. После войны в Южной Осетии на восстановление местной инфраструктуры стали поступать немалые средства из российского бюджета (всего за четыре года было перечислено более миллиарда долларов). Частично они, по современной российской традиции, были разворованы. Как писал в свое время журнал Forbes, "распил" поступающих средств приобрел такие масштабы, что слова "строительство" и "воровство" в республике стали синонимами. Несколько раз проходила информация о том, что президент Южной Осетии Эдуард Кокойты окончательно разочаровал Кремль и его вот-вот попросят уйти. В этом контексте назначение премьером республики челябинского бизнесмена Вадима Бровцева рассматривалось как желание Москвы иметь своего "смотрящего" за распределением средств - местным властям российское руководство, дескать, доверять перестало.

Закончилось все скандальными президентскими выборами, на которые Кокойты, как несложно догадаться, не пошел. В итоге республику возглавил бывший сотрудник КГБ СССР Леонид Тибилов. Он пообещал выяснить, куда исчезли российские деньги и почему, несмотря на щедрость Москвы, в республике по-прежнему нет нормальных дорог, а множество домов стоят разрушенными со времен войны 2008 года. Однако наблюдатели скептически оценивают возможность выполнения подобных обещаний. "Главное - дорваться до кормушки", - таков, в основном, тон экспертов, оценивающих деятельность новых властей республики.

В Абхазии за прошедшие четыре года признанной независимости также сменился президент, однако не в ходе плановой ротации. На голосовании в 2009 году в отсутствие сколько-нибудь значимых конкурентов победу одержал действующий глава республики Сергей Багапш. Однако полтора года спустя этот действительно много сделавший для Абхазии политик скончался от рака легких, и президентом в августе 2011 года был избран Александр Анкваб - политик с неоднозначной репутацией. Он слывет ярым врагом коррупционеров и вообще человеком более жестким, чем его предшественник. Но методы Анкваба многим в Абхазии не по нраву, о чем свидетельствуют уже шесть покушений, устроенных на действующего главу республики.

Находясь в более выгодном по сравнению с Южной Осетией положении - только туристов в Абхазию ежегодно приезжает около миллиона человек, республика ныне пытается извлечь выгоды из соседства с российским Сочи, где через полтора года начнется зимняя Олимпиада. И дело не только в поставках стройматериалов для олимпийских строек и траншах из российского бюджета для модернизации абхазской инфраструктуры. Близость к месту проведения спортивных состязаний планетарного масштаба при грамотном подходе можно использовать для утверждения собственного статуса в глазах других государств, более богатых и влиятельных, чем Науру и Тувалу. Правда, в Тбилиси уже высказывали опасения, что, используя Олимпиаду в Сочи, Россия не постесняется под шумок аннексировать Абхазию. Но вряд ли заинтересованное в безупречном проведении соревнований российское руководство решится в данном случае смешивать политику со спортом.

В целом, по официальным российским данным, Абхазия увеличила объем промышленной продукции с 775 миллионов рублей в 2008 году до 2126 миллионов в 2011 году, а ее внешнеторговый оборот вырос соответственно с 7 до 15,64 миллиарда рублей, причем львиная его доля (13,7 миллиарда) приходится на импорт товаров. Для сравнения, внешнеторговый оборот Грузии в 2011 году превысил 9 миллиардов долларов. Об экономических успехах живущей на дотации Южной Осетии, где насчитывается не больше сотни фермерских хозяйств, а в промышленном секторе занято менее тысячи человек, говорить, мягко говоря, не приходится.

"Признание Россией независимости молодых республик, предоставление им защиты от новых военных нападений со стороны Грузии стали решающей предпосылкой для прихода сюда крупных инвесторов", - заявил на днях заместитель главы МИД РФ Григорий Карасин. Среди таких инвесторов он упомянул "Газпром", "Роснефть" и ВТБ, а также некий "турецкий бизнес". Прямо картина маслом получается у российского дипломата. Только, похоже, написана она больше романтиком нежели реалистом.

После того, как к власти в Абхазии пришел Анкваб, бывший президент Грузии Эдуард Шеварднадзе заявил, что с новым абхазским лидером Тбилиси сможет вести переговоры. "Если он победил на выборах, мы не должны надеяться, что он сразу же начнет восхвалять Грузию. Ему и не позволят это сделать, и даже если он так скажет, в это и мы не поверим. Хотя я не исключаю и перспективу того, что спустя какое-то время мы сможем договориться", - считает Шеварднадзе. Свои надежды на Анкваба он связал с тем, что тот "порядочный человек, который всегда отличался нормальным отношением к Грузии".

Хотя, если говорить о перспективах когда-либо решить спор вокруг статуса Южной Осетии и Абхазии, то Шеварднадзе по-прежнему уверен, что все дело в диалоге Тбилиси и Москвы, а не в международных комиссиях и не в контактах с Сухуми и Цхинвали. Саакашвили, по словам бывшего президента, этого не понимает, а вот его главный политический оппонент, Бидзина Иванишвили, - вполне. В окружении Иванишвили, партия которого на парламентских выборах в октябре этого года будет оспаривать гегемонию "Единого национального движения" Саакашвили, говорят о наличии некоего "секретного плана" по урегулированию региональных конфликтов, но тут же добавляют, что "никогда не смирятся с потерей оккупированных территорий, это однозначно и это исходная точка отсчета".

Любопытно, что и в Сухуми делают похожие заявления. "Иванишвили - деловой человек и, может быть, достаточно прагматичный, чтобы понять, какое решение выгодно для всех", - заявил в июне этого года министр иностранных дел Абхазии Вячеслав Чирикба. Но даже эти взаимные реверансы внушают мало доверия. И не избавляют от опасений, что август 2008 года вполне может повториться.