Важнейшее из искусств Северная Корея покончит с «мыльными операми»

Фото: Ahn Young-joon / AP

В последние месяцы жителям Северной Кореи все чаще приходится отказываться от одной из излюбленных форм досуга — просмотра южнокорейских фильмов и сериалов. С конца прошлого года власти Корейской Народно-Демократической Республики (КНДР) всерьез взялись за искоренение этой идеологически вредной привычки, а с начала сентября специально сформированные опергруппы проводят рейды по рынкам, где нелегально торгуют импортными видео, и отлавливают не только продавцов, но и оптовиков. Раньше от неприятностей можно было откупиться (Северная Корея — страна крайне коррумпированная), но теперь зачастую не помогают и взятки: похоже, борьба с видеоимпортом отнесена к числу приоритетных задач на высшем уровне.

Самый железный занавес в мире

Строго говоря, южнокорейская видеопродукция в Северной Корее всегда была под запретом. Во времена Солнца нации, генералиссимуса Ким Ир Сена, КНДР могла считаться почти химически чистым образцом изолированного общества. С 1960-х годов частные поездки за рубеж и частная переписка с иностранцами были запрещены, вся иностранная нетехническая литература и периодика (включая «Правду» и «Жэньминь жибао») поступала в спецхран, а за радиоприемник со свободной настройкой давали политическую статью. Северокорейские приемники фиксированно настраивались лишь на волны нескольких официальных каналов. Теоретически приемник можно было купить в валютном магазине или привезти из загранкомандировки, но в таком случае его полагалось сдать в полицию. Там устройство «модернизировали», делая его идеологически безвредным: система настройки выводилась из строя, так что приемник можно было использовать только для прослушивания нескольких местных станций (за порчу приемника полиции полагалось еще и немного заплатить).

Все эти запреты выглядели весьма странными, но не с точки зрения интересов правящей элиты. На первых порах, в 60-е годы, система самоизоляции была в первую очередь направлена на то, чтобы предотвратить распространение в стране «ревизионистских» идей из Советского Союза. Но очень скоро на передний план вышла проблема новостей об экономических успехах Южной Кореи.

Южная Корея до 1945 года была аграрным придатком индустриального Севера и заметно отставала от КНДР. Однако в 60-е Юг рос рекордными темпами и быстро оставил Север далеко позади. В настоящее время ВВП на душу населения в Южной Корее по меньшей мере в 15 раз выше, чем в Северной. Некоторые говорят даже о 30-кратном превосходстве. Но даже если мы поверим оптимистам, все равно получится, что разрыв между Севером и Югом самый большой в мире между двумя странами с общей границей.

Панно, украшающее фасад государственной киностудии КНДР

Панно, украшающее фасад государственной киностудии КНДР

Фото: oocities.org

Понятно, что распространение сведений о процветании Юга, всегда представляемого в северокорейской печати как голодающая американская колония, подрывало авторитет северокорейских властей. Неудивительно, что они постарались изолировать своих сограждан от опасной информации.

Контрабандисты как носители знаний

Теоретически все перечисленные выше запреты по-прежнему действуют, но на практике около 2000 года ситуация изменилась кардинальным образом. Когда в 1991-92 годах КНДР внезапно лишилась советской помощи, государственная экономика развалилась, в стране начался массовый голод. Одно из последствий — фактическое открытие границы с Китаем, куда в поисках еды и заработков устремились сотни тысяч северокорейских беженцев-нелегалов. Они переходили пограничные реки (зимой — по льду, летом — вброд) и находили работу на стройках, фермах и в борделях приграничных областей КНР. Побыв несколько лет в гастарбайтерах, отъевшись и прибарахлившись, корейцы возвращались на родину, привозя с собой дешевые видеоплееры и записи иностранных фильмов, в основном южнокорейских.

Скоро за доставку фильмов помимо любителей-гастарбайтеров взялись профессиональные контрабандисты. Дело было поставлено на полупромышленную основу: в Китае записывали со спутника очередной эпизод популярного южнокорейского сериала и изготавливали DVD, которые потом переправлялись через границу.

Съемки исторического фильма в КНДР. Октябрь 2011 года

Съемки исторического фильма в КНДР. Октябрь 2011 года

Фото: Ng Han Guan / AP

Видеоплееры, в отличие от радиоприемников, в КНДР не запрещали. Считается, что это устройство — идеологически полезный инструмент, используемый населением исключительно для просмотра официальной северокорейской продукции, то есть бесчисленных фильмов о Ким Ир Сене, Ким Чен Ире, их родственниках и преданных партии и вождю сталеварах. Но многие владельцы видеоплееров предпочитают совсем другие картины: южнокорейские сериалы, гонконгское кино о мастерах кун-фу, голливудские блокбастеры.

А вот это запрещено, и просмотр иностранной видеопродукции, не говоря о ее хранении и тиражировании, грозит серьезными неприятностями, вплоть до тюремного срока. Но до недавнего времени власти не слишком усердствовали и обычно закрывали глаза на очевидное нарушение за соответствующую мзду. Значительная часть северокорейцев, конечно, всегда боялись смотреть запрещенные видео. Тем не менее доступ к видеоплеерам есть сейчас у большинства жителей КНДР, и понятно, что контрабандные фильмы видели очень многие, а среди молодежи (любопытной и давно не принимающей всерьез официальную пропаганду) — практически все.

Просмотр южнокорейского кино однозначно подтверждал то, что большинство жителей КНДР и так давно подозревали: уровень жизни на Юге куда выше, чем на Севере. Даже официальная пропаганда, кажется, сочла необходимым приспособиться — в последние годы северокорейская печать больше не говорит о нищете и разрухе, якобы царящих в Южной Корее, а предпочитает делать упор на моральную деградацию южнокорейского общества. Насмотревшись южнокорейских фильмов, молодые северяне стали копировать южнокорейские прически, моду и даже манеру говорить.

Новая метла

И вот складывается впечатление, что времена терпимости подходят к концу. Новый глава Кореи, 30-летний высший руководитель, маршал Ким Чен Ын пытается сочетать меры по усилению идеологического контроля с осторожными попытками экономических реформ. В частности, была резко усилена охрана границы, поэтому число нелегальных мигрантов резко сократилось (помогло, конечно, и улучшение экономической ситуации в КНДР). Одновременно начались гонения на любителей иностранного видео.

Искоренением видеокрамолы занимаются «группы 114» из представителей госбезопасности и отделов пропаганды соответствующих комитетов Трудовой партии Кореи. Группы были созданы в январе 2012-го по личному указанию Ким Чен Ына (который, как и его покойный отец, сам весьма ценит иностранные фильмы), а заработали в полную силу лишь в этом году. Пока кажется, что кампания идет успешно: по Пхеньяну гуляют слухи об арестах и даже публичных казнях наиболее удачливых оптовиков, так что большинство населения опять боятся смотреть южнокорейские фильмы.

Открытие Пхеньянского международного кинофестиваля. 17 сентября 2014 года

Открытие Пхеньянского международного кинофестиваля. 17 сентября 2014 года

Фото: Kim Kwang Hyon / AP

Тем временем в экономике КНДР без особых фанфар проводятся реформы: в сельском хозяйстве введен семейный подряд (что привело к резкому повышению урожая), в промышленности менеджерам государственных предприятий даны немалые права, а владельцев частных предприятий (вопреки общепринятому представлению существующих и даже процветающих в КНДР) перестали донимать проверками и полицейскими рейдами. На этом фоне политика закручивания идеологических гаек может показаться нелогичной. Но не нам учить северокорейских руководителей логике. Это люди, удержавшие власть в труднейших условиях, и они отлично знают, что делают.

Главная проблема Ким Чен Ына — существование под боком успешной и богатой Южной Кореи, население которой говорит на том же языке и считает себя частью той же нации. В Китае реформы Дэн Сяопина привели к смягчению контроля над населением, но это не создало для власти особых политических сложностей. В Северной Корее излишние послабления опасны, ибо существует немалая вероятность, что население, почувствовав слабину правителей, поведет себя по восточногерманскому образцу, потребовав объединения с Югом, сказочно богатым по меркам северокорейцев. Понятно, что подобный вариант крайне опасен для руководства КНДР, судьба которого в случае кризиса будет печальной. Ким Чен Ын и его советники хотят экономического роста и понимают, что единственный путь к нему — какой-то вариант китайских реформ. Однако сохранение стабильности для них важнее, и именно поэтому они и развернули борьбу против, казалось бы, безобидных южнокорейских мелодрам.

Лента добра деактивирована.
Добро пожаловать в реальный мир.
Бонусы за ваши реакции на Lenta.ru
Как это работает?
Читайте
Погружайтесь в увлекательные статьи, новости и материалы на Lenta.ru
Оценивайте
Выражайте свои эмоции к материалам с помощью реакций
Получайте бонусы
Накапливайте их и обменивайте на скидки до 99%
Узнать больше