«Нужно протянуть руку помощи осужденным за рубежом» Правозащитник Коба Корчава о взаимодействии с российскими силовиками

В Липецкой области идет судебный процесс о передаче заключенного Манучари Кварацхелиа из учреждения ФСИН России для дальнейшего отбывания наказания в Грузии. Инициативу правозащитника, лидера общественного движения «Справедливая Грузия» Кобы Карчавы о переправке на родину осужденных соотечественников, которым требуется лечение от тяжелых заболеваний, к его удивлению, с готовностью восприняли в российском Минюсте и ФСИН. В условиях отсутствия дипломатических отношений этот «тюремный мост» кажется чем-то сверхъестественным и пока несбыточным из-за позиции Елецкого городского суда.

«Лента.ру»: Когда и почему вы подключились к защите прав осужденных?

Коба Карчава: Вопросы помощи заключенным соотечественникам затрагивались, среди прочего, в рамках деятельности организации «Союз грузин в России», вице-президентом которой я был. Особое же значение это приобрело после скандала с издевательством над осужденными в грузинских тюрьмах. Чудовищные кадры, показанные в 2012-м оппозиционным телеканалом, поспособствовали отставке Михаила Саакашвили. Новая власть навела порядок в исправительных учреждениях и запустила программу лечения тяжелобольных заключенных. Положительные изменения привели к тому, что многие осужденные, отбывающие наказание в других странах, захотели вернуться на родину. Пусть не на свободу, но хотя бы ближе к родственникам.

Сколько примерно ваших соотечественников содержится в тюрьмах за пределами Грузии и сколько — в России?

Всего 80 тысяч человек, из них около 30 тысяч — в Российской Федерации. Так вот, к правозащитникам, и в частности ко мне, стали обращаться их родственники. Помочь всем, конечно, нельзя. Решили в первую очередь заняться теми, кто тяжело болен.

Вы напрямую обратились в российский Минюст и ФСИН?

Да, и получилась совершенно невероятная история. Связался с Департаментом международного права и сотрудничества Минюста России. Его руководитель Александра Дронова, между прочим, училась в Кембридже и собрала очень профессиональную команду. Ее заместитель Валерий Иванович Лисак ускорил процесс сбора документов и фактически убрал все бюрократические заслоны. Я как правозащитник был приятно удивлен такой реформаторской деятельностью департамента. Им идея о переводе тяжелобольных заключенных понравилась. Далее к этой инициативе с готовностью подключился начальник отдела по передаче заключенных ФСИН Алексей Смирнов. И все это несмотря на отсутствие дипломатических отношений между нашими странами!

Что было дальше?

Наладилась переписка между соответствующими правоохранительными ведомствами России и Грузии. Правовой базой для этой работы является Конвенция о передаче осужденных к лишению свободы для дальнейшего отбывания наказания, подписанная Россией и Грузией в Москве 6 марта 1998 года, и Конвенция о передаче осужденных лиц, подписанная в Страсбурге 21 марта 1983 года. Когда был собран пакет документов, мы обратились в суд.

То есть с сопротивлением вы столкнулись уже на региональном уровне?

Не совсем. Начальник областного управления ФСИН Геннадий Чейкин очень активно сотрудничал и оказал большую помощь. С непониманием мы столкнулись только в городском суде Ельца, выразившемся в соответствующем решении.

Чем мотивирован отказ?

Судья Африканов обосновал свое решение тем, что грузинский суд признал обвинительный приговор российского суда в отношении заключенного, но не установил порядок и условия отбывания наказания. По мнению Африканова, такие вопросы в Грузии решает единолично председатель Департамента исполнения наказания. Но это неверная позиция. В приговоре Зугдидского суда четко сказано, что осужденный после перевода будет отбывать срок в соответствующем прежнему исправительном учреждении.

Решение вы, разумеется, обжаловали.

Да, апелляционная жалоба направлена в Липецкий областной суд. Надеюсь, что там к ситуации подойдут более внимательно. Удивительно, что судья городского суда отказал несмотря на представление заместителя директора ФСИН и согласие других ведомств. Вот такая дипломатия.

Как обычные граждане и властные структуры Грузии относятся к России спустя семь лет после вооруженного конфликта?

У власти, как известно, сегодня находятся те, кто стремится упорядочить и наладить экономические и общечеловеческие отношения с Россией, и хотя пока до политических и дипломатических отношений далеко, мы считаем, что защита прав осужденных как в России, так и в Грузии играет большую роль в формировании народной дипломатии между двумя народами. Влияние США на политику Грузии ощутимо сковывает отношения между нашими странами. В общественной среде потепление происходит динамичнее, особенно в рамках конкретных направлений. К примеру, реакцией на нашу инициативу о переводе осужденных грузин на родину стало аналогичное движение этнических русских. Возникла идея создать Международную правозащитную ассамблею, которая занималась бы защитой прав русских за рубежом.

А сколько граждан России в грузинских тюрьмах?

Точную цифру назвать не могу, но речь идет о сотнях человек. Теперь считаю для себя важным протянуть руку помощи россиянам, осужденным за рубежом, — во многом из-за той удивительно позитивной реакции со стороны российских государственных структур, которые обычно принято ругать за безынициативность и волокиту.