Когда Минск спустится в окопы Зачем украинцы задерживают тех, кого должны амнистировать

В ночь на 4 февраля в Полтавской области сотрудники Службы безопасности Украины (СБУ) задержали бывшего командира армии самопровозглашенной Луганской народной республики (ЛНР) Сергея Корсунского. По минским соглашениям Украина давно должна принять закон об амнистии, однако ожесточение в отношении сторонников федерализации не спадает, а попыток принять соответствующую правовую норму так и не было. «Лента.ру» выяснила, почему украинцы задерживают тех, кого должны амнистировать.

Ополченец на «Лексусе»

История началась с того, что украинские блогеры встретили 2 февраля бывшего командира армии ЛНР Сергея Корсунского в киевском ресторане «Катюша» возле стадиона «Олимпийский». «На данном этапе Сергей спокойно ездит на машине марки Lexus по Киеву и обедает в кафе со своей женой. Он долго пытался нам доказать, что он за единую Украину, показывал справку, выданную МВД, что к нему нет претензий», — написал в своем Facebook координатор украинского проекта «СтопТеррор» Семен Кабакаев.

Он обратился в правоохранительные органы и СБУ, а Корсунский бросился бежать, но в ночь на 4 февраля его задержали в Полтавской области.

Корсунский был одним из активных участников так называемой «русской весны». Он командовал одним из двух основных вооруженных отрядов ЛНР «Армия Юго-Востока» и был заместителем первого руководителя ЛНР Валерия Болотова. Он участвовал в захвате здания Службы безопасности Украины в Луганске 6 апреля 2014 года. Тогда в ход пошли кирпичи и дымовые шашки. После захвата всех ранее задержанных сторонников федерализации Украины освободили.

Телеканал «Вiкна-Новини» после захвата здания СБУ пообщался с Корсунским, и тот удивил журналистов проукраинскими высказываниями: «Мы боремся все-таки под украинским флагом за свои идеи». Его одежду в тот момент украшал украинский трезубец.

В конце апреля ряды пророссийских активистов Корсунский покинул. Он не поддержал идею интеграции ЛНР в состав России, в результате у него возник конфликт с «Народным ополчением» Алексея Мозгового.

В дни киевского Майдана активисты на Западной Украине массово захватывали административные здания. Теперь многие из них занимают государственные должности, избраны депутатами Верховной Рады. Корсунский фактически делал то же самое в Луганске, однако разговор с ним другой.

Генеральная прокуратура уже объявила, что подозревает его в преступлении по статье «Создание террористической группы или террористической организации» УК Украины, предусматривающей наказание от восьми до пятнадцати лет лишения свободы. «Сепар, как ни крути», — говорит украинский журналист Евгений Спирин.

Два закона на выбор

По минским соглашениям Украина обязана ввести закон, «запрещающий преследование и наказание лиц в связи с событиями, имевшими место в отдельных районах Донецкой и Луганской областей Украины». В Верховной Раде соответствующий законопроект был зарегистрирован в марте 2015 года. До рассмотрения в парламенте дело, однако, не дошло. В начале октября на переговорах «нормандской четверки» в Париже представители Киева отказались обсуждать судьбу закона об амнистии для ополченцев.

Замглавы администрации президента Украины Константин Елисеев объяснил, что для амнистии бойцов ДНР и ЛНР украинские власти готовы использовать уже действующие правовые нормы: «Амнистия не будет происходить автоматически, она произойдет согласно украинскому законодательству. У нас есть закон 1996 года».

Согласно положениям этого закона, отдельные категории граждан — в частности, подозреваемые в терроризме, преступлениях против национальной безопасности, бандитизме и ряде других преступлений, — не могут быть амнистированы.

«Есть и еще один важный момент. По этому закону амнистия — следствие судебного решения. Соответственно, это процесс, который может растянуться на очень длительное время», — говорит руководитель Института украинской политики (Киев) Константин Бондаренко. По словам эксперта, более логично ориентироваться на закон, принятый в феврале 2014 года. «Тогда Янукович пошел на уступки и всех участников киевского Майдана признал невиновными одновременно», — подчеркивает политолог.

Бондаренко говорит, что закон об амнистии Верховная Рада примет обязательно, однако этому будут предшествовать жаркие дебаты. «Я вижу такой сценарий: сначала представители сторон согласуют свое видение в рамках контактной группы в Минске. Решение контактной группы должны благословить представители "нормандской четверки". Только после этого украинское руководство начнет оказывать давление на парламент, чтобы принять законопроект. В добрую волю самих депутатов я не верю», — рассуждает эксперт.

«В слова тут давно не верит никто»

Заместитель директора «Центра политических технологий» Алексей Макаркин говорит, что закон об амнистии не прибавит доверия в отношениях сторон. По его словам, в ДНР и ЛНР от Киева ждут не амнистии, а фактической самостоятельности. «Обе стороны лишь имитируют выполнение минских соглашений. В реальности и Украина, и республики Донбасса ждут, что по экономическим, социальным, геополитическим причинам чья-то государственность начнет сыпаться», — подчеркивает Макаркин.

Житель Донецка Денис Селезнев объясняет, что не встречал ни одного человека, который бы ждал амнистии: «Если тебя амнистировали — это же не значит, что завтра тебе не подбросят наркотики с оружием или не организуют дело лет на пять по произвольной статье».

Донецкий журналист Рамиль Замдыханов отмечает, что сама речь о некоей «амнистии» многих в ДНР настораживает: формулировка подразумевает какой-то приговор, то есть одна из сторон в рамках такого подхода считается априори совершившей преступление. «С другой стороны, отношение к подобному закону сильно зависит от категории тех, кто по разным причинам находился и находится на территории непризнанных республик. Владелец магазина и командир взвода — это две разных точки зрения. Понятно, что человек, взявший в руки оружие, ни на какую амнистию уже не рассчитывает», — говорит Замдыханов.

По мнению журналиста, принятие такого закона тем не менее поможет налаживанию отношений между Украиной и «мятежными» территориями: «Это будет хоть какой-то реальный шаг навстречу. В слова тут давно не верит никто».