«Что вы толкаетесь, это же не за колбасой!» Желающие попасть на бал Анны Карениной едва не передавили друг друга

Кастинг массовки для фильма «Анна Каренина» режиссера Карена Шахназарова собрал рекордное количество участников — не менее полутора тысяч. Несколько часов соискатели вакансии «гость для сцены бала, требования — от 20 до 50 лет, аристократическая внешность» провели на киностудии, парализовав работу КПП. Специальный корреспондент «Ленты.ру» Наталия Осс приняла участие в кастинге.

— А сколько платят, вы не знаете? — спрашивает одна из двух подруг, та, что в черной куртке.
— 900 рублей в день! – отвечаю я, тоже в черной.
— До 900 рублей, — уточняет дама в нутриевом полушубке и с яркой помадой. — От 500 до 900, — и углубляется в чтение книги.
— Вы не «Анну Каренину» читаете? — мне хочется, чтобы ее, Анну. Так лучше для репортажа.
— Нет! Я к этому не готова даже морально! — почему-то отвечает та.

Но через два человека, впереди, в айпаде открыта именно «Анна Каренина». «Она ждала, что он пригласит ее на вальс, но он не пригласил, и она удивленно взглянула на него». Парень лет двадцати в пальто, стоящий рядом со мной, держит в руках бумажную книгу. «От Матфея» — помечено на каждой странице разворота.

12:10. Взяты первые «языки»

У дверей мосфильмовского павильона с надписью «Продюсирование. Полиграфия. Фотографирование» стоит нарядная толпа. В основном девушки лет 20-25. Пользователь сайтов знакомств в этот момент должен разбить клавиатуру — лучшие кадры столицы, интересные ракурсы, профиль, анфас, глаза, завитки волос на открытой шее. Редкие здесь мужчины, в темных пальто и куртках, вырастают из этой цветочной клумбы как стволы деревьев. Очередь из желающих предоставлена сама себе и, действительно, больше всего напоминает огромную клумбу, разбитую на всей площади у павильона. Передним своим краем клумба пытается утрамбоваться в брикет, чтобы втиснуться в узкий проем дверей.

Выстроить желающих в очередь-ленту догадаются только после 16:00.

— Спокойно, спокойно! — слышится голос из мегафона. Там, у дверей, что-то происходит.

Обойдя клумбу — шляпки с вуалетками залиты солнцем, высоко торчат пучки, развеваются локоны, горят стразы в валиках волос, трепещут на ветру перья — выхожу к цели, к дверям мосфильмовского павильона.

— Господа, мне нравится, что вы успокоились! Давайте продолжать в том же духе! — увещевает собравшихся парень с мегафоном, перекрывающий вход в здание. Он один. А перед ним — целое море цветов.

— Пропустите, пропустите! Выходят!

Между морем и шершавой скалой стены обнажается узкий перешеек. Опасное место — урна-риф, мимо нее протискиваются те, кто выходит с кастинга. Секунда — и перешеек снова скрывается под сотней ног, юбок и пальто.

Пионеры кастинга выныривают из толщи людей с криками «Я жива!» или «Ура, мы сделали это!». Стоящие в очереди тут же берут «языка»: «Что там было?!»

Первые «языки», две девушки, одна — в шляпе времен 50-х, вторая — опять же в черном, рассказывают о процедуре: снимаешь верхнюю одежду, сообщаешь размер, рост, год рождения, телефон. А они записывают и делают фото. Одно фото и все? — с разочарованием тянут ожидающие. Стоят же ради кино. За пробой. А тут всего-то одно фото!

Но никто не уходит.

Ирина, актриса, выпускница мастерской Владимира Коренева, Институт гуманитарного образования и информационных технологий

Фото: Наталия Осс / «Лента.ру»

13:20. Куда же вы с ребеночком?

Вновь прибывшие причаливают к клумбе-очереди — в цветастых юбках, куртках, распахнутых настежь. Весна. Но холодно. Перешеек между стеной и очередью исчезает под приливом людей. Без очереди протискивается пара, неся своего младенца, как знамя, над головой, толпу качает, младенец оказывается в опасной близости от края двери.

— Куда же вы с ребеночком?
Волны бьются об урну-риф. Девушка в локонах, украшенных лилией, решительно наклоняется, снимает урну со стапелей и выносит ее из толпы. Между коленок, бедер и сумок остаются торчать острые железяки-стойки.
Раз-два, новая волна.
Заветная дверь уже в метре от моего носа, но вдруг сердце начинает отстукивать: «Выходи из толпы, выходи!»

— А уже и не выберешься, — замечает соседка радостно и обреченно.

Ну нет — я рвусь из клумбы на волю, на воздух, к окраине очереди. Уф! Цела.

Каждые десять минут над толпой прокатывается женский визг, означающий, что запускают очередную партию, что там, впереди, волны бьются о двери, что там страшно и весело.

— Мы сейчас пост в фейсбуке напишем, раскритикуем то, что вы тут устроили! — кричат из центра клумбы.
— Пишите-пишите, а мы пока пройдем на кастинг! — отвечают им с переднего края более прагматичные и ловкие соискатели.
— Да что же вы так толкаетесь, это же не за колбасой, все пройдете!
— А представьте, наши родители так жили во времена дефицита, 15 лет в очередях стояли, — говорит парень окрестным девушкам. Те кивают. Всем понятно, что эта очередь — хорошая.
— Сделайте три шага назад, три шага назад! Пока не сделаете, пускать никого не будем! — кричит парень в мегафон.
— Больше я отходить на три шага не буду! — входит в оппозицию девушка в бордовой куртке. — Потому что я делаю шаг назад и в эту дырку протискиваются те, кто стоял сзади!

Визг. Волна. «Отойдите на три шага назад». Очередь делает шаг вперед.

14:10. Мужчина лезет следом, окно закрывается

— Ты пойдешь туда? — спрашивает парень девушку. Они стоят не в клумбе, а поодаль.
— Даже и не хочу! Стоять и смотреть потом, как Лиза Боярская играет мою роль? — отвечает та, если и шутя, то не очень весело.

Оба натужно смеются.
— А как попасть в эту киношную тусовку? В клубах с ними знакомиться? — ищет выход парень.
— Наверное, и в клубах. Я тогда со Звягинцевым познакомилась на семинаре, помнишь?
— А кто это?
— Режиссер, который «Левиафана» снял.
— А-а.

Стоят. Девушка в платье в пол приближается к толпе, но не входит в нее. И вдруг решительно направляется к раскрытому окну, что справа от двери. У окна пьет кофе и греется на солнышке мужчина в серой куртке, на которого никто не обращает внимания. Секунда — и девушка уже на подоконнике. Мужчина лезет следом, окно закрывается. Минут через 10 девушка выходит из дверей. Все, сделано! Это лучший по времени результат.

Полторы тысячи москвичей штурмовали киностудию «Мосфильм» в день кастинга для «Анны Карениной»

Фото: Наталия Осс / «Лента.ру»

15:05. Я даже кровь себе пускал

— Свобода! Я жива! — выдыхают девушки, вырывающиеся из толпы. Мужчины выходят молча, немного смущаясь.
Мегафон оказывается у одного из участников кастинга и тот, вместе с организатором, пытается отформатировать клумбу: «Стройтесь! Все постройтесь!»

В результате выходит ерунда — пухлый шар из людей у дверей остается как есть, но вдобавок появляются два побега-очереди.

Огромные автобусы, заезжающие на Мосфильм, с трудом маневрируют в сложной людской конфигурации.
— От меня всегда попахивало аристократом. Я даже кровь себе пускал, посмотреть, не голубая ли, — шутит парень. Но никто не смеется. Устали стоять.

Некоторые стояльцы, не попавшие с утра, съездили на работу, вернулись...
А некоторые, наоборот, уходят. По идейным соображениям. Решительно выходит из толпы девушка с «высокой» прической.

— Я знаю, как устраивают кастинги. Можно было агентов выпускать, чтобы они смотрели на лица и аккуратно отводили в сторону тех, кто подходит по параметрам. Здесь вроде заявляли аристократическую внешность, значит, интеллигенция должна была прийти, а интеллигент не может идти напролом. Нет, не буду стоять!

Но таких мало.

15:19. Мое сердце остановилось…

Идет четвертый час кастинга. Симпатичный парень, по виду актер, стоящий над толпой, декламирует на манер молодого Маяковского. Или, точнее, поэта, прикрепившегося к памятнику Маяковскому. А наш прикрепился, скорее всего, к вазону для цветов, что перед входом.

— А ты лучше спой! — кричат ему.

Тот делает несколько пассов над толпой, для разгона, и затягивает:
— И ровно тысячу лет мы просыпаемся вместе, даже если уснули в разных местах.
Мы идем ставить кофе под Элвиса Пресли; кофе сбежал под Propellerheads, ах!
Мое сердце остановилось — как на этом кастинге! — уточняет «Маяковский», — мое сердце замерло!
Мое сердце остановилось, — подпевает очередь, — мое сердце замерло!

Виктория, студентка Высших курсов сценаристов и режиссеров, мастерская Аллы Суриковой и Владимира Фокина

Фото: Наталия Осс / «Лента.ру»

Поют... А в толпе только и разговоров — закроют ли двери в 16:00, как обещали? Вдруг простояли зря?

— Отойдите от дверей, не то прекратим съемки! — строго говорят в мегафон.
Клумба возмущенно выдыхает. И к дверям устремляются вообще все, кто находится на площади. Очередь снова похожа на улей-шар.
— А будете спорить, двери закроем! — угрожает мегафон.
— А давайте те, кто не читал роман, просто пойдет отсюда! — предлагает оптимизацию «Маяковский».
— Да и вообще никакого кастинга здесь не было, а был розыгрыш для идиотов! — отзываются девушки, которые до того не смеялись никаким шуткам. Солнце заходит.
— Свободны! — две подруги, прошедшие кастинг, обнимаются, хохочут. И счастливые, выходят на Мосфильмовскую.
— Может тут двери сломать, как в Третьяковке? — начинают поговаривать в очереди.

Проходит слух, что продлят до 12 ночи. Но очевидно, что это плацебо. Визг. Волна. «Отойдите на пять шагов назад».

16:00. Мой номер — 1130

После 16:00 случается чудо — организаторам удается укротить прибой примерно за пять минут, выстроив желающих вдоль здания. Эврика! Цветов уже нет, остались сильные и жилистые, терпеливые к холоду и готовые к борьбе. Им нужно попасть в кино. Под любым номером. Где сниматься молодому актеру? А вы актер? А кто бы вы думали? Зачем же тогда. Да как зачем? Разве в одной карьере дело. Бизнесмен и тот стоит на кастинг.

Внутри — ничего особенного. Два фотографа, запись, возьмите номер и встаньте у колонны. Бумажку с номером держать на манер задержанного. Можно не причесываться. Результаты через две недели.

— Сколько всего прошло человек? — спрашиваю.
— Полторы тысячи, не меньше, — говорят организаторы. А у самих глаза огромные от пережитого нашествия.

Мой номер — 1130. И я далеко не последняя.