Хьюстон, у нас проблемы Почему в России не получается снять свой «Интерстеллар»

55 лет назад Юрий Гагарин первым в мире полетел в космос. Вскоре Валентина Терешкова стала первой женщиной-космонавтом, а Алексей Леонов — первым человеком, побывавшим в безвоздушном пространстве за пределами корабля. Казалось бы, у России столько поводов гордиться своими достижениями в этой сфере, но в День космонавтики крупнейшие отечественные телеканалы не показали ни одного современного художественного фильма на космическую тему. Почему же в стране, открывшей эру освоения космоса, нет таких грандиозных кинопроектов, как «Интерстеллар» или «Марсианин»? На этот вопрос «Лента.ру» попросила ответить продюсеров, сотрудников телеканалов и экспертов.

Менеджер ВГТРК, пожелал остаться анонимным:

Почему в преддверии Дня космонавтики на ТВ не показывают российское кино про космос? Во-первых, на телевидении принято отмечать дату информационными передачами и документалистикой, это неплохо отражает само событие. А во-вторых, в России современных качественных фильмов или сериалов про Гагарина и космос как таковой, в общем-то, и нет.

Несколько лет назад вышел фильм «Гагарин. Первый в космосе», но он не получился, почти ничего не собрал в прокате, поэтому его и не показывают по ТВ.

Отечественная кинофантастика вообще не на высоте. Детективы, мелодрамы или комедии в России делают очень прилично. Но фэнтези или фантастику, где требуются зубодробительные спецэффекты, российская медийная отрасль осилить не может.

Кадр из фильма «Гагарин. Первый в космосе».

Попросту нет навыков для того, чтобы снять эпичный фильм или сериал, соответствующий уровню события — первому полету человека в космос. Позориться слабым произведением в праздник никому не хочется. А показывать зарубежные фильмы к такой дате еще более странно.

Александр Акопов, продюсер, сопредседатель Ассоциации продюсеров кино и телевидения России, владелец компании «Космос-фильм»:

Я бы не сказал, что у нас вообще ничего про космос не производится. Сейчас снимают фильм о критической ситуации с космическим кораблем «Салют», он заявлен как большой прокатный блокбастер.

Если говорить о сериалах, то действительно на эту тему у нас ничего не было. У меня уже 10 лет лежит сценарий под названием «Байконур», который пока в производство не пошел. Возможно, сценарий слабоват, но мне он нравится, и я с удовольствием бы его реализовал. Не вижу пока заказа. Думаю, попытки выпустить что-то на эту тему были, но, наверное, это был материал, который по качеству не устроил заказчика.

Полагаю, дело в следующем. Я как инженер вижу драму в том, что делают наши конструкторы, инженеры, летчики. Но все посты на ключевых телеканалах и в продюсерских компаниях занимают люди с гуманитарным образованием, они этой драмы не видят, а наши авторы не в состоянии ее изобразить.

Да, конечно, наше кино о космосе смотрится слабо на фоне голливудских блокбастеров. И дело даже не в спецэффектах. В свое время очень приличный фильм «Укрощение огня» был сделан практически без спецэффектов, но по крайней мере о Королёве он рассказывает вполне достоверно. Хотя и его пресса серьезно критиковала, в том числе и за то, что главного конструктора в фильме почему-то звали Башкирцев, а не Королёв.

Я согласен, что с кинематографом о космосе есть проблема, и она комплексная. Но все же предлагаю не делать категоричных выводов и дождаться выхода фильма про «Салют».

Один из основателей канала «Наука 2.0»:

Десять лет назад, еще до запуска познавательного канала, мы делали что-то про космос для «России 24». Снимали старты космических кораблей на Байконуре. Первыми за последние 20 или 30 лет. Это сейчас уже все привыкли к тому, что трансляции с Байконура идут с логотипом Роскосмоса, но еще 11 лет назад все запуски российских космических кораблей распространялись только с логотипом НАСА.

На Байконуре тогда никто не помнил, в каком месте провода лежат, куда камеры ставятся. Мы покупали передвижную телевизионную станцию, устанавливали ее с Роскосмосом. Все эти традиции возобновлялись с нуля. Даже документальный навык за 30 лет абсолютно был утерян. Что уж говорить о кинематографии, которая на порядок дороже, к ней никто особо и не подходил.

Когда мы сравниваем с документальными или игровыми фильмами про космос, которые делают в США, я думаю, надо учитывать еще и то, что Америка медийно работала с темой космоса тогда, когда мы об этом и не помышляли. Вы не представляете себе вообще индустрию НАСА, связанную с медиа! У них огромные бюджеты на пропаганду в хорошем смысле этого слова, они привлекают множество консультантов. За это им, конечно, большой респект.

Кадр из российского фильма «Территория Джа» (2015). Действие разворачивается в 3075 году, после того как землянам удалось передвинуть планету поближе к Марсу, чтобы ее не разрушили приближающиеся метеориты. Однако выяснилось, что рядом с Марсом есть еще одна планета, о существовании которой доселе было неизвестно, — Афродизиак. Ее обитатели атакуют Землю, после чего люди принимают решение отправить на Афродизиак лучших космонавтов.

Виталий Куренной, культуролог, профессор Высшей школы экономики, специалист по философскому анализу кино:

Проблема несколько глобальнее, чем кажется. У нас напрочь исчезло понимание того, что будущее человечества неразрывно связано с наукой, вот и исчез жанр научно-фантастической утопии. То, что было ядром поздней советской культуры, рассосалось.

По кино это заметно больше всего, особенно бросается в глаза на фоне Голливуда, где ежегодно выходят научно-фантастические саги, в центре которых находится наука как базовый источник надежд, связанных с будущим. К примеру, великие картины «Интерстеллар» и «Марсианин».

Сейчас в культуре идет волна замшелого антимодернизма под соусом критики Запада. Однако, по сравнению с Западом, мы демонстрируем беспомощность. Посмотрите, к примеру, на то, как там популяризируют научную работу. Взять хотя бы сериал про ученых «Теория большого взрыва». Это массовый популярный проект, а если у вас его нет, то, значит, вам не удастся привлечь внимание молодежи к научным и инженерным профессиям, престиж которых в России крайне невысок.

Наши попытки заглянуть в будущее и сделать героем умного ученого окончились созданием совершенно беспомощного фильма «Вычислитель», который, в сущности, скатился до любовной истории. Бесконечное бегство в сентиментализм — следствие того, что идея научно-технического прогресса у нас дискредитирована и люди просто не знают, как к ней подступиться, что с ней делать. Это очень печально.

Можно было бы, конечно, подумать, что так изменилась эпоха и наука ушла в сторону. Но это не так. Страны, лидирующие в технологическом отношении, продолжают видеть горизонт научного прогресса, он для них никуда не исчез, а даже напротив — интенсифицировался. Он, конечно, приобрел другие формы: это уже не Айзек Азимов, а большие киносаги.

Еще можно предположить, что кино о космосе не снимают, потому что все наши достижения остались в СССР, а сейчас космической отрасли нечем гордиться. Я не думаю, что стоит ставить вопрос именно так.

Кадр из фильма «Армагеддон».

Даже в американском кинематографе представлены русские достижения, хоть часто и в пародийном виде, но с долей уважения. Как бы комично русские ни были изображены в «Армагеддоне», наш человек в итоге спасает там всю экспедицию.

Юлия Мишкинене, кинокомпания Vita Aktiva, продюсер картин «Шультер» и «Энтропия», сопродюсер фильма «Салют-7. История одного подвига»:

Этот фильм отличается от того, что мы снимали раньше. В основном мы делаем авторское кино или арт-мейнстрим. Но три года назад, когда мы вместе с Бакуром Бакурадзе закончили проект «Интимные места», режиссеры показали нам свой новый сценарий «Салют-7» и презентовали проект.

Мне он очень понравился. Только выглядел слишком дорогостоящим: 10 миллионов долларов — минимум. Но Бакур взял инициативу в свои руки, и мы стали развивать проект с Сергеем Сельяновым.

Отсмотрели множество картин, чтобы понять, на что равняться. Уже был один фильм «Битва за "Салют"» тележурналиста Алексея Самолетова, но он документальный. Так вышло, что я пропустила просмотр российских фильмов «Гагарин» и «Главный», зато посмотрела «Интерстеллар», «Гравитацию» и много другого хорошего кино о космосе.

Мы ориентировались на иностранное кино не из-за презрения к российским и советским лентам, нет. Я обожаю советские фильмы про космос. Вспомните «Укрощение огня», я много раз его пересматривала. Главный герой, которого сыграл Кирилл Лавров, всегда был для меня идеалом мужчины. Но нам хочется, чтобы фильм соответствовал времени, использовал актуальный киноязык, понятный молодому поколению.

Мы не собирались состязаться с Голливудом: это сложно, да и бессмысленно. Во всех американских фильмах о космосе снимаются звезды мировой величины. Одно их присутствие означает, что производитель может «отбить» большую часть затрат. Какой бы величины по российским меркам ни был наш актер, его появление в кадре не гарантирует успеха в прокате.

У создателей «Интерстеллара», «Марсианина» и «Гравитации» была задача попроще, чем у нас. Они представили условную ситуацию в будущем и не очень-то ориентировались на достоверность, могли придумать все что угодно.

У нас же реальная ситуация 1980-х годов, нужно передать эпоху. А для этого недостаточно просто надеть на героев одежду того времени. Надо снять так, чтобы на космос было интересно смотреть, а для этого нужна мощная техническая база и бюджет на компьютерную графику. У нас на графику уходит почти половина бюджета. А из-за того, что мы воссоздаем невесомость, у нас в день получается снять по 1-2 кадра. Поэтому очень много съемочных дней — в общей сложности 90. Обычно за эти деньги снимаются сериалы. Возможно, поэтому у нас так мало фильмов про космос.