Земля эскимосов и чокнутых белых Путешествие по самым глухим уголкам США

Труднодоступные районы штата Аляска, не связанные с цивилизацией автомобильными и железнодорожными магистралями, называют бушем. Добраться туда можно лишь по воздуху или по реке. «Лента.ру» отправилась в путешествие по самым глухим уголкам Соединенных Штатов.

Избушки среди березок

В отличие от «обычной» Аляски, привычный американский комфорт так и не достиг буша. По степени цивилизованности этот регион может соперничать с отдаленными поселками российского Севера. Но именно благодаря этой дикости здесь по-прежнему ощущается былое присутствие русских колонистов. Местные дома представляют собой традиционные русские избы, которых так много в Сибири и на Дальнем Востоке.

Так же, как в русской деревне, водопровод тут считается предметом роскоши, туалеты на улице — не редкость. Паровое отопление также отсутствует, и от серьезных холодов людей спасают классические русские печи. Правда, топят их в основном углем, а не дровами. Увы, в отличие от российского Севера, местные жители просто не знают о существовании бани с парилкой и веником. Поэтому те, у кого нет водопровода дома, ходят в общественную душевую, которая есть в каждой деревне.

Сходство с Россией усиливается чисто сибирскими просторами, полноводным величием воспетого Джеком Лондоном Юкона, безбрежными лесами и лугами с березовыми рощами на косогорах.

Убить своего лося

Как и в небольших таежных поселках России, практически единственное занятие в аляскинской глуши — это охота и рыбалка. Лосось ловится в изобилии, и у каждого местного жителя есть собственный участок на реке, где он выставляет свои сети. Пойманную рыбу обрабатывают в специальных коптильнях, а вот красную икру, в отличие от нашего Дальнего Востока, попросту отдают собакам — аляскинцы почему-то считают, что есть ее нельзя.

С сентября по октябрь длится сезон охоты, и в это время буш «лихорадит». Каждая семья за месяц должна убить хотя бы одного лося. Этого хватит, чтобы прокормиться до следующего сезона.

Городские охотники увозят с собой только трофеи, но не мясо убитых животных

Фото: Игорь Ротарь

Впрочем, есть и другой способ. Приезжим городским охотникам можно добывать трофеи (рога, шкура), а вот вывозить мясо нельзя, поэтому они просто отдают его в местные школы. И с горемыками, которым так и не удалось убить «своего лося», в учебном заведении всегда поделятся мясом.

Зимой местные выставляют капканы на соболя. В основном охотники ездят на снегоходах, но в отличие от русского Севера, на Аляске по-прежнему популярны и ездовые собаки. Профессия каюра очень уважаема, и зимой в каждой деревне устраивают собачьи гонки. Забавно, но лучшие каюры — не коренные жители Аляски, а белые.

Айваны, Питки и гозаки

Большинство населения буша — коренные народы Аляски (индейцы и эскимосы). В их языке со времен российской колонизации сохранилось немало русских слов. Так, например, белых людей они называют «гозак» (искаженный «казак»). Популярны имена Айван (Иван) и Питка (Петька), причем они могут быть и женскими тоже. «Русские имена очень мужественные. Айван звучит почти, как I won! (я победил)», — рассказывали корреспонденту «Ленты.ру» обитатели буша.

Индейцы Аляски ставят на могилах игрушечные домики, где якобы живут души умерших

Фото: Игорь Ротарь

Кстати, в культуре и обычаях индейцев Аляски и коренных народов Сибири и Дальнего Востока много общего. Национальная одежда по обе стороны Берингова пролива очень похожа, а внешне аляскинские индейцы и эскимосы ничем не отличаются от чукчей и коряков.

Аляскинские индейцы, так же как некоторые сибирские народы, ставят маленькие домики на могилах — для душ умерших. Около домиков принято оставлять баночку пива, чтобы покойнику не было слишком скучно. Ну и конечно, практически в каждой аляскинской деревне есть свой шаман. Интересно, что еще лет 50 назад христианские миссионеры активно боролись с шаманизмом, считая его способом поклонения дьяволу. Но теперь это уже в прошлом, в сегодняшней толерантной Америке критиковать шаманов не решится ни один священник.

Чукчам повезло больше

У коренных жителей Сибири и Аляски есть и общая беда. Алкоголизм — настоящий бич для коренных народов по обе стороны пролива. И атмосфера на дискотеке в деревеньке аляскинского буша совершенно такая же, как в поселке где-нибудь на Чукотке.

На Аляске действует множество программ по борьбе с алкоголизмом. На дверях любого магазина в национальных селах висят плакаты с телефонами центра, куда можно обратиться с психологическими и алкогольными проблемами. Популярна книга эскимосского автора, написанная в тюрьме, куда он попал как раз из-за выпивки. Основная идея этой книги такова: алкоголизм и, как следствие, преступность коренных народов Аляски связаны с тем, что подсознательно они по-прежнему ощущают себя хуже белых. Автор призывает не стыдиться самих себя и гордиться своей культурой.

В некотором смысле малым народам в России повезло все-таки больше. Еще в 1960-х годах на Аляске белые учителя говорящим на родном языке детям мазали губы мылом. На магазинах же и барах вывешивали плакаты: «Индейцам алкоголь не продаем». У аборигенов Аляски, страдающих от алкоголизма и не выдерживающих конкуренции с белыми, выработался комплекс неполноценности. В СССР же, где всем платили почти одинаковую зарплату, эта проблема ощущалась гораздо менее остро.

Романтики и филиппинки

«Севернее 60 параллели у нас живут только эскимосы и психи», — шутят в Канаде. Эту шутку вполне можно применить и к обитателям аляскинского буша. Конечно, правильнее было бы называть местных белых не сумасшедшими, а людьми, которые по каким-то причинам не захотели жить в «нормальном» американском обществе. К «материковой» Америке местные относятся с легким презрением и считают, что только на Аляске («последняя граница» — как называют здесь этот штат) еще сохранился прежний дух первопроходцев Дикого Запада. «В остальной Америке все зарегулировано множеством инструкций, здесь же пока можно чувствовать себя свободным», — такой аргумент преимуществ аляскинской жизни часто приходится слышать от местных.

Достаточно высок процент среди белых обитателей аляскинкского буша и настоящих романтиков. Так, например, немец Генрих Хайден приехал на Аляску около пятидесяти лет назад, построил себе избушку в тайге, охотился, женился на эскимоске. О своих приключениях на Аляске он написал книгу, изданную в США и Германии. Он теперь вдовец, дочка живет в «материковой» Америке, и досуг немцу скрашивает его домашний питомец — помесь волка с собакой. «О том, что я уехал на Аляску, я ничуть не жалею. Больше всего я боялся прожить жизнь обывателя: ходить каждый день в офис, заниматься нелюбимым делом. Аляска же спасла меня от такой незавидной судьбы», — признался Генрих корреспонденту «Ленты.ру».

Кстати, в одной из деревенек на Юконе живет и бывший москвич Лев Погребинский. Он эмигрировал из СССР вместе с родителями в 13-летнем возрасте. Увы, карьеру в США сделать не удалось. Его дом — палатка с печкой на берегу Юкона. По его словам, в ней не холодно даже в пятидесятиградусный мороз. Туалета нет. Моется Лева (не слишком часто) в общественной душевой. Своей жизнью наш бывший соотечественник вполне доволен и даже планирует выписать для женитьбы девушку с далеких Филиппин.

В буше преобладает мужское население. И без всякого преувеличения можно сказать, что филиппинские невесты стали настоящим спасением для местных представителей сильного пола. Филиппинок можно встретить в каждом поселке аляскинского буша. Жажда получить американский паспорт столь велика, что девушки готовы жить с годящимися им по возрасту в отцы мужчинами в крошечном поселке, где снег лежит восемь месяцев в году.

Отшельники и сказочницы

Интересен и другой тип аляскинских белых. На берегу Юкона стоят отдаленные на десятки километров от деревень избушки. Условия самые аскетические — естественно, ни об электричестве (за исключением иногда используемых солнечных батарей), ни о водопроводе нет и речи. Живущие в таких избушках бородачи (многие из них — ветераны различных войн) прямо говорят, что только в этом девственном уголке Америки чувствуют себя свободными и поэтому не хотят иметь ничего общего с нелюбимой ими цивилизацией. Они охотно цитируют Генри Торо (американского писателя-натуралиста, автора книги «Уолден, или жизнь в лесу») и, конечно, Джека Лондона — ведь его цикл рассказов о реке Юкон был написан именно об этих местах.

В целом это милейшие люди, но у некоторых есть болезненные темы (для ветеранов, это, как правило, внешняя политика США). Если по неосторожности завести разговор в неверное русло, то отшельник преображается и от былого благодушия не остается и следа. Впрочем, такими странностями отличаются немногие.

Типичные аляскинские затворники — семья Дэвида и Роми Атчлей (Роми по профессии эколог, Дэвид — философ). Живут с тринадцатилетним сыном в двухстах километрах по реке от ближайшего жилья. В год лишь однажды заезжают на месяц в ближайший городок для того, чтобы закупить продукты. Занимаются охотой и рыбалкой. Изучают с сыном школьные предметы (в США разрешено обучение детей родителями). Но времени все равно остается много.

Роми написала книгу-сказку о жизни своего сына среди природы и его дружбе с лосями и белками (за неимением другого общества), проиллюстрировав ее неплохими рисунками. Хотя в жизни Роми носит очки и выглядит вполне «яйцеголовой», на фото для обложки книги она снялась с ружьем на фоне охотничьих аксессуаров. Ни дать ни взять лихая покорительница Севера.

Откровенный рассказ аляскинской отшельницы о своей семье оказался удачным пиар-ходом. Книга хорошо продается в США. Дэвид пишет фундаментальный труд по философии. По его мнению, жизнь среди людей обрекает человека на суетные проблемы, и только вдали от социума можно понять ее истинный смысл.

Правда, в семье Атчлей не все так уж гладко. Их старший сын не выдержал «столкновения с цивилизацией». Оказавшись в 17 лет на «большой земле», он отправился в путешествие по Америке автостопом, и что с ним сейчас, родители попросту не знают. Младший сын Атчлей тоже производит впечатление странного мальчика. В свои тринадцать он не отходит от мамы, сверстники, играющие в непонятные компьютерные игры, ему абсолютно чужды. Однако родители считают, что это лишь мелкие издержки, и в конечном итоге все образуется.