Простой рецепт Как спровоцировать революцию с кровавыми жертвами и беспощадными погромами

Изображение: Wikipedia

Великая Французская революция — это и кульминация политических процессов, и столкновения королевской армии с протестующими, и захлебнувшаяся кровью попытка обрести свободу. При этом в тени своего грандиозного детища остается исполинская фигура, стоящая чуть поодаль. О режиссере одного из первых в европейской истории «майданов» рассказывает «Лента.ру».

Юрист и разведчик

Некоторые встречи, на первый взгляд малозначительные, впоследствии оказываются судьбоносными для целых континентов. Они познакомились в один из промозглых лондонских дней 1780 года: молодой 32-летний адвокат Джереми Бентам и 43-летний мастер игр теней Уильям Петти, граф Шелберн. Юрист и разведчик.

Бентам только входил в мир большой политики — незадолго до описываемых событий к нему обратился его коллега по юридической практике и близкий знакомый Джон Линд, предложивший крайне заманчивую сделку. Линд получил неофициальный заказ от британского правительства на памфлет, который стал бы политическим ответом Лондона на провозглашение американскими колониями независимости 4 июля 1776 года, и искал, выражаясь современным языком, аутсорсера, способного воплотить идею на бумаге. В результате Бентам сочинил разгромный и едкий 130-страничный трактат «Краткий обзор декларации». Его тут же пустили в печать и наладили распространение в охваченных революцией американских штатах. Неизвестно, как бы дальше сложилась карьера Джереми, если бы его работой не заинтересовался, помимо прочих, лорд Уильям Петти, граф Шелберн. Он разглядел в нем таланты, простирающиеся далеко за пределы амплуа сочинителя пропагандистских брошюр.

Уильям Петти, граф Шелберн

Уильям Петти, граф Шелберн

Creative Commons

Петти, в отличие от своего визави, вращался в политических кругах довольно давно. Начав карьеру в качестве армейского офицера, он блестяще проявил себя на полях сражений Семилетней войны (1756–1763), за что был приближен к особе короля Георга III. В 1760 году Петти вошел в состав парламента, а уже год спустя заседал в палате лордов. Вскоре граф Шелберн был назначен на должность министра по делам торговли в правительстве Джорджа Гренвилла, а в 1766 году возглавил так называемый Южный департамент — ведомство, совмещавшее функции министерства иностранных дел и службы внешней разведки (в ведении Южного департамента находились страны Азии и католические государства Южной Европы, в ведении Северного — протестантские государства Северной Европы и Северная Америка).

Спустя два года он покинул пост секретаря в департаменте, однако продолжал оставаться негласным куратором службы внешней разведки Великобритании. Именно в таком статусе он в 1780 году предстал перед удивленным Бентамом, выражая неподдельное восхищение его литературным талантом. Вскоре граф предоставил адвокату апартаменты в своем поместье Бовуд, по сути, оборудовав там для него полноценный офис. В помощь Бентаму он выделил двух редакторов, один из которых был франкоговорящим — чтобы тексты юриста оперативно переводить на французский. Это было крайне важно для грандиозных планов экс-министра.

Генеральная репетиция

К лету 1780 года внешнеполитическая обстановка для Великобритании складывалась неважно: войска короля уже который год не могли подавить мятеж североамериканских колоний, а в 1779 году чуть было не вспыхнул мятеж в католической Ирландии, где местные сепаратисты открыто симпатизировали американцам. Кабинет премьер-министра Фредерика Норта стремительно терял популярность, и этим решил воспользоваться находившийся тогда в оппозиции Шелберн, желавший вернуться на политический олимп.

Фредерик Норт

Фредерик Норт

Creative Commons

Кабинет Норта в свое время принял ряд законов, облегчавших положение британских католиков, с целью привлечь как можно больше ирландских призывников в королевскую армию, воевавшую в Северной Америке. Критики этих законопроектов окрестили их «ирландскими реформами» и «актами о папистах». Именно католическую карту решил разыграть Шелберн, придумавший наконец способ подсидеть Норта. Идея была проста — инициировать массовые антикатолические беспорядки в Лондоне, якобы спровоцированные непопулярными законопроектами действующего правительства, и под давлением волны народного гнева вынудить премьер-министра подать в отставку.

Для любой революции, как известно, нужны деньги. Финансовым обеспечением занялись друзья и сторонники Шелберна из так называемой Венецианской партии (название восходит ко временам короля Генриха VIII, активно пользовавшегося субсидиями венецианских финансистов и с тех пор приобретших немалое влияние при английском дворе) — могущественная Ост-Индская торговая компания и банк братьев Бэринг, обслуживавший ее активы.

Первые лица Венецианского банка — Фрэнсис Баринг (слева), его брат Джон и зять Чарльз Уолл. Художник Т. Лоуренс

Первые лица Венецианского банка — Фрэнсис Баринг (слева), его брат Джон и зять Чарльз Уолл. Художник Т. Лоуренс

Creative Commons

У Шелберна был еще один старый агент — лорд Джордж Гордон, глава «Ассоциации протестантов». Получив все необходимые инструкции, он на деньги, предоставленные «венецианцами», подготовил массовое выступление протестантских активистов, которые теперь ждали лишь отмашки.

Гордоновский погром

Гордоновский погром

Creative Commons

Утром 2 июня 1780 года на лондонские улицы вышла огромная толпа вооруженных сторонников Гордона. Более 40 тысяч человек с приколотыми к шляпам голубыми кокардами — символом «Ассоциации протестантов» — маршем двинулись за своим предводителем к Вестминстерскому дворцу. Там Гордон потребовал, чтобы парламент принял его и услышал «глас народа» — отменил проклятые «папистские акты». Лорды, однако, отказались идти на поводу у толпы, и тогда протестующие, заводимые своим лидером, ворвались во дворец. Почтенных парламентариев избивали и спускали с лестниц, тех, кто пытался бежать, вытаскивали из карет.

После разгрома парламента толпа взяла штурмом и разрушила тюрьму Ньюгейт. На ее стенах восставшие огромными буквами начертали: «Его Величество король Толпа». Заключенные, естественно, тут же присоединились к погромщикам, и затем эта живая лавина хлынула в ирландский квартал в районе Мурфилд. Досталось, впрочем, не только ирландцам — «гражданские активисты» по дороге разгромили посольства Сардинии и Баварии.

Поджог тюрьмы Ньюгейт

Поджог тюрьмы Ньюгейт

Creative Commons

Пять страшных дней гулял по Лондону король Толпа, пылали часовни посольств католических держав, в ужасе прятались по погребам семьи горожан ирландского происхождения, а правительство не могло санкционировать введение в столицу войск для подавления бунта. Лорд Шелберн, будучи главой внутреннего комитета палаты лордов, всеми правдами и неправдами откладывал вступление в силу Акта о беспорядках, позволявшего привлекать войска к подавлению волнений. В его интересах было, чтобы молодчики Гордона нанесли как можно больший ущерб и тем самым окончательно подорвали позиции премьера Норта и его кабинета.

Наконец 7 июня Акт о беспорядках вступил в силу, и «красные мундиры» промаршировали по пылающим улицам столицы — солдаты получили приказ стрелять на поражение и не жалели патронов. Бунт был подавлен, но город находился в плачевном состоянии. Под его развалинами вместе с сотнями горожан оказалась погребена и карьера Фредерика Норта, вынужденного подать в отставку.

Новым премьер-министром стал маркиз Рокингем — человек еще далеко не старый, но слабый здоровьем, а Уильям Петти вошел в правительство в качестве министра иностранных дел. Он мог ликовать: политические противники устранены, дорога в высшие эшелоны власти расчищена, но главное, что его проект управляемой революции полностью удался. Первые испытания были признаны успешными, и теперь нужно было найти более серьезную цель.

Идеальный рецепт революции

Маркиз Рокингем недолго находился у руля правительства — высокий пост подкосил его и без того слабое здоровье, и он скончался 1 июля 1782 года. Спустя три дня, 4 июля, на пост премьера был назначен Уильям Петти, граф Шелберн. Он наконец получил то, к чему стремился, и был готов сыграть по-крупному.

За помощью обратился к проверенным агентам. Лорда Джорджа Гордона в 1780 году арестовали за организацию погромов и посадили в Тауэр, но быстро освободили — благодаря вмешательству Шелберна, приготовившего для него очередное поручение. Из Лондона Гордон отправился прямиком в Амстердам, где сошелся с местными банкирами-евреями. Профессия шпиона располагает к самым удивительным метаморфозам, и ревностный протестант Джордж Гордон принял в Голландии иудаизм, взяв себе имя Исраэль Бар Авраам.

Джордж Гордон

Джордж Гордон

Creative Commons

Войдя в местную иудейскую общину и получив доступ к активам еврейских банкиров, он отправился в Париж, где смог втереться в ближний круг королевы Марии-Антуанетты и даже стать ее конфидентом. Все сведения о жизни французского двора Гордон отправлял своему патрону в Лондон. А деньги амстердамских банкиров шли на создание агентурной сети и подготовку восстания.

Пока Гордон в Версале изображал из себя сына Израилева, в поместье Бовуд, принадлежавшем Шелберну, скрипели гусиные перья. Джереми Бентам вел активную переписку с рядом европейских интеллектуалов, в том числе с экономистом Адамом Смитом и одним из будущих вождей французской революции Оноре Мирабо. Шелберн к тому моменту уже покинул пост премьера — под давлением оппозиции, где не последнюю роль играл его заклятый враг Фредерик Норт, подавший в отставку в апреле 1783 года.

Джереми Бентам

Джереми Бентам

Creative Commons

Тем не менее он еще некоторое время продолжал курировать свой главный проект и даже расширил штат своего бовудского отдела пропаганды, предоставив в распоряжение Бентама еще несколько агентов, так же мастерски владевших пером: швейцарца Этьена Дюмона, англичанина Сэмюела Ромилли и других.

Все вместе они готовили революционные прокламации, речи и другой агитационный материал, который спешно переводился на французский и доставлялся в Париж дипломатической почтой. Там при содействии старой агентуры Гордона и благодаря знакомству Бентама с видными революционерами эти боевые листки распространялись среди горожан, формируя в толпе нужные настроения. Более того, якобинские вожаки, такие как Робеспьер и Марат, заводили своих последователей пламенными речами, написанными Бентамом и его отделом пропаганды из Бовуда, а сама французская революция, как и лондонские погромы девять лет назад, по-настоящему началась именно со штурма тюрьмы Бастилия 14 июля 1789 года. Что же до денежного обеспечения, то в Британском музее до сих пор хранятся отчеты о выплатах Ост-Индской компании некоторым видным деятелям французской революции.

К моменту, когда пламя восстания разгорелось по всей Франции, лорд Шелберн уже отошел от политики. Он и так сделал для своей страны достаточно и теперь мог с удовлетворением заслуженного пенсионера наблюдать за революционным хаосом, творившимся в стане извечных врагов по ту сторону Ла-Манша.

Джордж Гордон, он же Исраэль Бар Авраам, в 1787 году был обвинен в оскорблении королевы Марии-Антуанетты, что, вероятно, на самом деле означало его изобличение как шпиона, и бежал сначала в Нидерланды, а затем — в родную Англию. По прибытии домой он был арестован по запросу французской стороны и, по иронии судьбы, заточен в заново отстроенную тюрьму Ньюгейт, которую когда-то сжег. Там же он и скончался в 1793 году от тифа: его бывший патрон давно оставил государственную службу, а больше помочь провалившемуся агенту было некому.

Джереми Бентам принял от нового революционного правительства звание почетного гражданина Франции, но после усиления в начале 1790-х годов якобинского террора прекратил контакты с французскими друзьями. Он по-прежнему оставался одним из виднейших интеллектуалов Европы, и в 1808 году завел знакомство с генералом Франсиско де Мирандой, венесуэльским революционером, борцом за независимость и предвестником Симона Боливара.

Лента добра деактивирована.
Добро пожаловать в реальный мир.
Бонусы за ваши реакции на Lenta.ru
Как это работает?
Читайте
Погружайтесь в увлекательные статьи, новости и материалы на Lenta.ru
Оценивайте
Выражайте свои эмоции к материалам с помощью реакций
Получайте бонусы
Накапливайте их и обменивайте на скидки до 99%
Узнать больше