«Если пить, то просто свалишься с подиума» Как советская манекенщица блистала на подиумах и объездила полмира, но бросила карьеру ради любви

Советская манекенщица Татьяна Чапыгина — из тех женщин, которые всегда знают, чего хотят, и готовы трудиться ради достижения поставленной цели. Она оставила медицинскую карьеру, посчитав ее неподходящей для себя, работала со Славой Зайцевым, объехала с показами полмира, снималась в модных журналах, а потом предпочла подиуму семейное счастье. Рассказ о Татьяне Чапыгиной продолжает цикл материалов «Ленты.ру», посвященный судьбам советских моделей.

Настоящая москвичка

Татьяна Чапыгина родилась в 1954 году в Москве. Она была самой настоящей москвичкой: ее детство прошло в центре столицы. Как и многие ее ровесницы в 1970-е годы, юная Таня решила посвятить свою жизнь медицине и даже пошла учиться на медика. Однако с карьерой не сложилось. Уже первые посещения операционной открыли девушке глаза на истинное положение вещей: медицина была не для нее — или она не для медицины.

Татьяна устроилась работать на санитарно-эпидемиологическую станцию. Занятие предельно прозаическое, но Чапыгина никогда не была фантазеркой и о карьере актрисы или фотомодели не мечтала. Ее безупречная, поистине классическая красота обращала на себя внимание, но скромная медработница не собиралась ходить по кинопробам или кастингам. Помог, как обычно в таких историях, «его величество Случай».

По ее мнению, это был вполне подходящий для начала карьеры возраст: «Считаю, что в 13-16 лет начинать работать манекенщицей более чем несерьезно. Ведь надо не просто пройтись по подиуму, а изнутри прочувствовать каждую вещь. Мы несли моду в народ, учили людей, как правильно одеваться. Было три показа днем в Доме моделей, а вечером мы выезжали в различные организации: на заводы, фабрики, в больницы, институты».

Никаких вечеринок

Работа демонстратора одежды была, разумеется, не такой «социально поощряемой», как работа медсестры или врача. Однако все, кто служил в Общесоюзном доме моделей на Кузнецком Мосту, трудились довольно напряженно, и манекенщицы не были исключением. Девушки получали сравнительно небольшую зарплату, а работали много. По воспоминаниям Татьяны, модели сами делали себе прически и макияж для съемок. Три показа в день и выезды создавали довольно выматывающий график.

Кроме повседневной городской и вечерней моды, манекенщицы должны были показывать и так называемую рабочую одежду: комбинезоны, робы, телогрейки, брезентовые куртки и штаны. Эта работа входила в их должностные обязанности, но никому из моделей не нравилась: в спецовке, ватнике или синем халате даже самая красивая девушка выглядела в лучшем случае смехотворно. Однако в стране победившего социализма труд декларировался высшей ценностью, и отказываться от таких показов не приходилось.

Главным «рецептом красоты», позволившим ей до зрелых лет сохранить безупречную внешность, Чапыгина считает сон. По ее словам, в молодости она старалась пораньше ложиться спать. Вместо шумных вечеринок с подругами и потенциальными кавалерами девушка приходила с работы в восемь вечера, занималась домашними делами и укладывалась в кровать не позже десяти вечера.

Татьяна Чапыгина не приветствовала и увлечение некоторых ее коллег, таких, например, как Регина Збарская, спиртными напитками. Очевидно, сказывались медицинский бэкграунд и привычная забота о внешности.

Красивая, дисциплинированная, профессиональная манекенщица преуспела в карьере: она успешно работала на подиуме и снималась для журналов все 1980-е годы. Кроме журналов мод, ее фото появлялись и в главных советских женских журналах: «Работнице» и «Крестьянке». Поскольку в биографии Чапыгиной не было ничего, что могло бы смутить представителей власти, решавших, кто из манекенщиц «выездная», а кто нет, Татьяну ждало и международное признание.

Первым зарубежным выездом модели стала поездка в 1979 году в ГДР, где Дом моделей проводил показы в универмагах, а также для жен офицерского состава Западной группы войск. По рассказам Чапыгиной, в годы ее молодости модели не обязаны были быть худыми. Куда более шумных аплодисментов удостаивались манекенщицы, которые демонстрировали одежду 52 и даже 54 размера: среди зрительниц такие параметры встречались куда чаще, чем эталонные 90-60-90.

После социалистической Германии для Татьяны открылись и капиталистические страны. Она побывала в Соединенных Штатах, Мексике и даже в Японии, о которой сохранила самые яркие воспоминания. По ее словам, как японцы были экзотикой для молодой москвички, так и сама она и ее коллеги выглядели в глазах японцев экзотическими красавицами.

Гостей из СССР за границей обычно принимали по высшему разряду, показывали им достопримечательности и кормили в лучших ресторанах. Однако личное знакомство с местными жителями советским моделям строго-настрого запрещалось. По воспоминаниям Татьяны, как-то во время командировки в США в начале 1980-х ей и ее подруге «здорово влетело» за то, что они позволили двум американцам проводить их до отеля.

Скромное обаяние буржуазии

Однако своего избранника Татьяна повстречала как раз в лице такого «запрещенного» иностранца. Дело было уже на излете Советского Союза, в годы перестройки, когда многие инициированные спецслужбами запреты на «контакты с заграницей» потеряли актуальность, а тотальный контроль за моральным обликом манекенщиц ослабел.

Однажды после показа в России к Чапыгиной подошел приятный и обходительный австрийский бизнесмен и пригласил молодую женщину в кафе. Татьяна приняла приглашение, но форсировать отношения не спешила. Иностранному поклоннику пришлось потратить на ухаживания немало времени, прежде чем манекенщица сказала ему заветное «да».

Не последним аргументом в пользу потенциального жениха послужил тот факт, что австриец любил готовить, а сама Татьяна, по ее словам, этого вовсе не умела. Более того: она терпеть не могла тратить время на стряпню. Обаяние и превосходно приготовленные национальные блюда вроде запеченной свиной шейки открыли влюбленному путь к сердцу русской красавицы.

В 1992 году пара приобрела просторную квартиру в престижном московском районе — на Кутузовском проспекте. Экс-модель хотела поселиться по соседству со своей уже пожилой матерью, чтобы помогать ей. Кроме того, выросшая в центре Москвы, Татьяна сохранила любовь к дворам и переулкам своего детства и никуда не хотела уезжать.

Оформлением и обустройством нового жилья манекенщица занималась лично: супруг много работал, ездил в командировки, и у него не было времени договариваться и спорить с прорабом и ремонтными рабочими, мотаться по строительным рынкам. Все это взяла на себя Татьяна. Чтобы подобрать мебель, Чапыгина сама не раз объезжала все уже открывшиеся к тому времени в постсоветской Москве интерьерные салоны.

Картины и безделушки для своей коллекции дореволюционного российского фарфора она выбирала в антикварных магазинах и на блошиных рынках. Другим ее хобби стало цветоводство. Бывшая модель с гордостью вспоминала, что, хотя окна ее квартиры выходили на северную сторону и шумную улицу, дома всегда цвели яркие цветы.

Впрочем, только домашними хлопотами и украшением интерьера жизнь Татьяны Чапыгиной не ограничивалась. В 2000-е она не раз снималась в рекламных роликах и участвовала в телевизионных шоу. Чтобы избежать дефицита общения, экс-модель устроилась администратором в люксовый салон красоты. На пенсию Татьяна Викторовна вышла, когда ей было уже сильно за шестьдесят. Сейчас одна из самых успешных профессионально и благополучных в личной жизни советских манекенщиц, возможно, обдумывает свои мемуары, в которых не будет никаких сплетен, скандалов и интриг модельного мира.